Владимир Бешанов - Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде

• Название: Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде
• Автор: Владимир Бешанов
• Жанр: О войне
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9955-0176-3

Самая «неудобная» и скандальная книга популярного историка. Продолжение бестселлеров «Кроваво-Красная Армия» и «Танковый погром 1941 года». Новый взгляд на трагедию Ленинградской Блокады. Страшная правда о самом долгом и жестоком побоище Великой Отечественной, продолжавшемся более двух лет и унесшем миллионы жизней. Опровергая официальную советскую версию «обороны Ленинграда», эта книга доказывает, что на самом деле никакой обороны не было, что битва за Ленинград — «это одно сплошное наступление Красной Армии, немыслимо кровавое, безуспешное, зачастую бессмысленное. Участвовавшие в этой бойне войска Ленинградского и Волховского фронтов не оборонялись никогда. Они непрерывно наступали. Месяцами атакующие на одних и тех же направлениях, советские армии несли огромные потери, которые увеличивались десятикратно за счет необученности наших войск, слабой профессиональной подготовки отцов-командиров и пренебрежения к человеческой жизни. Битва за Ленинград продолжалась три года и обошлась нам в три миллиона убитых, пропавших без вести, получивших ранения военнослужащих. Еще один миллион погиб в самом городе…» Эта книга впервые проливает свет на самую страшную бойню Второй Мировой, которая по уровню потерь превзошла даже печально известную «Ржевскую мясорубку», — до сих пор окрестности Ленинграда, где полегли миллионы наших бойцов, представляют собой огромное кладбище, охватывающее город в радиусе десятков километров…

---

Откровенное поражение на «финском фронте» советская пропаганда объясняла огромным численным превосходством противника и тем, что на стороне финнов сражались «отборные гитлеровские войска». Августовские бои на Карельском перешейке газеты расписывали примерно в таком ключе: «В орудийных расчетах оставалось мало солдат. Младший лейтенант командовал боем и в то же время стрелял сам, попеременно из двух пушек. Гитлеровцы предложили артиллеристам сдаться в плен, обещая сохранить им жизнь. В ответ гремели залпы. Гитлеровцы в суеверном ужасе отступили от батареи… Кокорин терял последние силы, когда здоровенный фашистский офицер (?) сбил его с ног и навалился всей тяжестью тела:

— Сдавайся, русс!

— Как бы не так! — крикнул Кокорин и выдернул кольцо гранаты. Герой-санитар погиб непобежденным». (Послевоенным поколениям советских историков путем кропотливых исследований удалось установить, что пограничник-санинструктор на самом деле кричал: «Чекисты в плен не сдаются!» Смотри «Историю Ленинградского военного округа».)

По решению Военного совета Ленинградского фронта, принятому 1 сентября, 23-я армия, в командование которой вступил генерал-майор А.И. Черепанов, заняла рубеж Карельского укрепрайона (№ 22), проходившего по границе 1939 года, от Финского залива вдоль реки Сестры к Ладожскому озеру.

Относительно дальнейшего хода событий мнения летописцев расходятся. Согласно советской версии: «В течение сентября 23-я армия во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом и Ладожской военной флотилией отразила все попытки финских войск прорвать нашу оборону на рубеже Карельского укрепленного района и, нанеся врагу большой урон, заставила его перейти к обороне. Закрепившись на этом рубеже, советские войска успешно отбивали атаки противника. План немецко-фашистского и финского командования ударом через Карельский перешеек прорваться к Ленинграду и совместно с войсками группы армий «Север» овладеть им потерпел крах».

Нетрудно сорвать действия противника, которые он не собирался предпринимать. Только на это по своему состоянию и была способна наголову разбитая 23-я армия. У финнов не было никакого плана по «овладению» Ленинградом ни совместно с немцами, ни без них. Правда, в августе и сентябре сначала фельдмаршал Кейтель, затем начальник штаба ОКВ генерал Йодль дважды обращались к высшему финскому руководству с предложениями принять участие «в данном предприятии», но оба раза получили твердый отказ, о чем сделал отметку и генерал Гальдер: «Командование финской армии не хочет, чтобы ее войска наступали с Карельского перешейка дальше старой государственной границы». Маршал Маннергейм, помня об ограниченном людском потенциале страны, стремился сохранять жизни своих солдат. Атаковать Ленинград в обстановке, когда исход мирового конфликта был еще туманен и победитель не определился, представлялось невыгодным и с политической точки зрения. Определенную роль сыграло оказанное по просьбе Кремля дипломатическое давление на Хельсинки, охладившее пыл идеологов Великой Финляндии. В начале сентября британский премьер сообщал Сталину: «Мы окажем любое возможное давление на Финляндию, включая немедленное заявление, что объявим ей войну, если она будет продвигаться за старые границы. Мы просим Соединенные Штаты предпринять все необходимые шаги, чтобы повлиять на Финляндию». Финны и сами вполне сознательно дистанцировались от немцев, демонстрируя миру, что ведут с Советами свою собственную справедливую войну. (Эта позиция оправдала себя в будущем: в отличие от других союзников рухнувшего в 1945 году «тысячелетнего» Рейха, заключенных в «социалистический лагерь», Финляндия не подверглась оккупации и сохранила свою независимость.)

Именно поэтому войска генерала Черепанова, подкрепленные 265-й и 291-й стрелковыми дивизиями, успешно «отбили все атаки» перешедшего к обороне противника. Фронт на Карельском перешейке стабилизировался до июня 1944 года.

«Немецкий фронт»

Верховное командование вермахта все это время планировало новое наступление на Ленинград, прекрасно сознавая, что время работает на русских. Однако из-за трудностей в снабжении и в осуществлении перегруппировки сил сроки отодвигались шесть раз. Еще в середине июля командование группы армий «Север» пришло к выводу, что наличных сил недостаточно для овладения Ленинградом с ходу. Поэтому оно предполагало вначале овладеть рубежом Новгород, Нарва. Но и к этой операции, по мнению Лееба, можно было приступить не раньше, чем 16-я армия закончит разгром советских войск под Невелем и надежно обеспечит его правый фланг, а 18-я армия — подтянет пехотные дивизии. Гитлер директивой № 33 от 19 июля это решение утвердил, но его нервировали проволочки и неопределенность положения на флангах советско-германского фронта. 21 июля он прилетел в штаб-квартиру Лееба и потребовал от фельдмаршала как можно быстрее овладеть городом, уничтожить Балтийский флот и захватить все его базы на побережье. На этом совещании Гитлер заявил, что Ленинград — это «колыбель революции», а Москва — лишь «географическое понятие». «Овладению Москвой фюрер не придает никакого значения», — записал в своем военном дневнике Гальдер.

Кроме того, фюрер считал очень важным не дать советскому командованию возможности вывести войска из Ленинграда и использовать их на других направлениях. Поэтому он настаивал на сосредоточении основных усилий группы армий «Север» на направлении Новгород, Ладожское озеро с целью перехвата основных коммуникаций и привлечении сюда 3-й танковой группы генерала Гота, которая в то время вела бои северо-восточнее Смоленска. Фон Лееб с фюрером соглашался, однако настаивал на том, что новгородское направление непригодно для действий танковых соединений.

Свои идеи Гитлер повторил затем Главнокомандующему сухопутных войск генерал-фельдмаршалу Браухичу, определив Ленинград — «бастион большевизма», важнейший промышленный центр и базу для господства на Балтике — в качестве первой ближайшей цели наступления вермахта. И Браухич, и его начальник штаба генерал Гальдер были согласны с фюрером, однако категорически возражали против переброски 3-й танковой группы и ослабления натиска на московском направлении. Тем не менее 23 июля Гитлер подписал «дополнение к директиве № 33», в котором приказывал 3-ю танковую группу временно подчинить группе армий «Север» с задачей «обеспечения правого фланга последней и окружения противника в районе Ленинграда». Гальдер, фактически саботируя этот, по его мнению, «бессмысленный приказ», 25 июля сообщил Леебу, что он получит дивизии Гота, но не ранее 5 августа; спустя три дня этот срок был отодвинут до 15 августа.

Конкретная задача группе армий «Север» была поставлена в директиве ОКБ № 34 от 30 июля, которая отменяла предыдущую. Директива предписывала фельдмаршалу Леебу очистить от противника Эстонию, продолжить наступление на Ленинград, нанося главный удар между озером Ильмень и рекой Нарвой и установить связь с финской армией. Для поддержки Лееба из группы армий «Центр» выделялся 8-й авиационный корпус. В дополнении к директиве Ставка подчеркивала, что завершить операцию против Ленинграда необходимо «до начала наступления на московском направлении». Немецкое командование стремилось быстрее «покончить» с Ленинградом, до которого оставалось пройти 100 км, чтобы затем всей мощью обрушиться на Москву. 4 августа в штабе группы армий «Центр» фюрер заявил, что, по его расчетам, задача по овладению Ленинградом будет выполнена к 20 августа, а переброска танковой группы Гота на север «больше не является необходимой».

Настроение генерала Гальдера менялось от радужных надежд к унынию и обратно:

«2 августа. Главком был на совещании в группе армий. После его посещения я лишился последних признаков ясного представления о происходящем. Группа армий не добилась никаких успехов в наступлении…

11 августа. В сражение брошены наши последние силы. Каждая новая перегруппировка внутри групп армий требует от нас крайнего напряжения и непроизводительного расхода человеческих сил и технических ресурсов. Все это вызывает нервозность и недовольство у командования и всевозрастающую склонность вмешиваться во все детали. Всякое же вмешательство в детали, которое в данном случае носит характер отнюдь не приказа (!), а пожеланий и рекомендаций, естественно, связано с большой опасностью. Мы не знаем конкретных условий, при которых развиваются события. Когда они развиваются медленнее, чем мы хотим, тогда мы сразу думаем о недостаточном желании и рвении или даже о злостном самоуправстве на местах… Общая обстановка все очевиднее и яснее показывает, что колосс-Россия, который сознательно готовился к войне, несмотря на все затруднения, свойственные странам с тоталитарным режимом, был нами недооценен…