Аркадий Аверченко - Караси и щуки

• Название: Караси и щуки
• Автор: Аркадий Аверченко
• Жанр: Русская классическая проза

---

Подумайте только: на красномъ диванѣ позади меня сидѣли люди, для которыхъ мы пишемъ стихи, разсказы, рисуемъ картины, Шаляпинъ для нихъ поетъ, a Павлова для нихъ танцуетъ.

Не лучше-ли всѣмъ намъ, съ Шаляпинымъ и Павловой во главѣ, заняться оптовой торговлей бычачьими шкурами.

A Вилли Ферреро будетъ y насъ мальчишкой на посылкахъ, — относить счета заказчикамъ…

КАЛИФОРНІЯ БЕЗЪ ЗОЛОТА

Когда первые золотоискатели наткнулись на Калифорнію — они буквально купались въ золотѣ. Вторая волна золотоискателей — болѣе многочисленная — ходила уже только по колѣна въ золотыхъ струяхъ, третья — могла еле омочить пятки, a четвертая, пятая, шестая какъ нахлынула на сухой облѣзшій, когда-то столь густо позолоченный берегъ — такъ ни съ чѣмъ и отхлынула: рѣдкому счастливцу послѣ долгихъ поисковъ попадался золотой слитокъ, довольно ясно видимый подъ микроскопомъ.

Кто, какой піонеръ, какой первый золотоискатель открылъ Выборгъ — этотъ золотой пріискъ, гдѣ можно купить любую вещь дешевле грибовъ — неизвѣстно. Можетъ быть, оно раньше такъ и было — мнѣ о томъ невѣдомо. Но вслѣдъ за первымъ золотоискателемъ изъ Петрограда хлынулъ цѣлый потокъ золотоискателей — вотъ теперь они и бродятъ по унылымъ опустѣвшимъ магазинамъ Выборга — съ видомъ усталыхъ рудокоповъ, изрывшихъ цѣлыя десятины, намывшихъ цѣлыя горы земли и извлекшихъ изъ ея нѣдръ одну только пару, подозрительнаго вида, чулковъ за десять марокъ.

* * *

Компанія измученныхъ петроградцевъ съ остолбенѣлымъ видомъ останавливается передъ витриной крохотной выборгской лавчонки и испускаетъ рядъ отрывистыхъ восклицаній:

- Ого! Ботинки.

— Да. И какъ дешево. 50 марокъ.

— A въ Петроградѣ за такія слупили бы рублей 25.

- Сколько это марокъ вышло бы?

- 25 рублей? Пятьдесятъ четыре съ половиной марки.

— Ну, вотъ видите! На цѣлыхъ четыре съ половиной марки дешевле.

— Зайдемъ, купимъ.

— Да мнѣ такихъ не нужно. Я такихъ не ношу.

— Ну, вотъ еще какія тонкости! Дешево, такъ и бери.

Вваливаются въ магазинчикъ.

- Покажите намъ вотъ эти ботинки… Что? Послѣдняя пара? Ну вотъ, видишь: я тебѣ говорилъ — покупай скорѣй. Гм! Послѣдняя пара: вотъ что значить дешевка. Ну-ка, примѣрь.

- Гм… Вззз… ой!

- Что? Тѣсноваты? Ну, ничего — разносятся. Заверните ему. Плати. Пойдемъ.

- Да я, собственно, такой фасонъ не ношу…

- Но вѣдь дешевы!

- Дешево-то они дешевы. Жаль только, что тѣсноваты.

— A зато на четыре съ половиной марки дешевле.

— Дешевле-то они дешевле.

— То-то и оно. Бери, пойдемъ. A это что — смотри-ка… Магазинъ рамочекъ. Для чего эти рамочки?

— Для чего-нибудь да нужны. Зря продавать не будутъ. И какъ дешево — голубенькая, a семь марокъ стоить. Зайдемъ, купимъ.

Входить всего четверо, но лавочка такъ мала, будто вошли сто.

— Слушайте: для чего эти рамочки, что вы продаете?

— Ля картина…

— Для картинъ, значитъ, — переводить одинъ, очевидно, тонкій знатокъ финскаго языка.

— A черезъ границу провести ихъ можно?

— Ta, мосна.

- Я знаю, что таможня, такъ я вотъ и спрашиваю…

- Ты его не понялъ, — торопливо поправляетъ переводчикъ. — Онъ говоритъ, что можно. Но вѣроятно, спрятать нужно, да?

— Ta, мосна.

— Спрятать. Мы ихъ подъ костюмъ спрячемъ, въ чемоданъ. Знаешь, я возьму пять штукъ.

— И я три. Почемъ онѣ?

- По восьми марокъ.

— A въ Петроградѣ я такія по два рубля видѣлъ.

— Да ужъ тамъ сдерутъ. Тамъ могутъ. Россія!

— A тебѣ для чего эти рамки?

— Да придумаю. Сейчасъ не нужны, послѣ понадобятся. Вставлю что-нибудь въ нихъ.

— Заплатили? Пойдемъ. Ну, что тебѣ еще нужно?

- Да такъ, собственно говоря, ничего…

— А ты вспомни!

- Ей Богу, ничего.

— Чулки не нужны ли?

- Чулки? — мямлить вялый петроградецъ. — Собственно говоря…

— Ну вотъ видишь! Вотъ тебѣ и чулочный магазинъ. Здравствуйте. Есть чулки?

- Нету. Ce продано.

- Ну, что вы. Намъ всего нисколько паръ. Поищите. Можетъ, найдется.

— Тамская есть чулки.

— Дамскіе?… Гм! А, ну покажите.

— Послушай… да зачѣмъ мнѣ дамское.

— Вотъ чудакъ! Дешево вѣдь. Бери — теплѣе еще, чѣмъ носки. До самаго колѣна. Бери ты три пары и я три пары.

- Сести пара нѣту. Сетыри пара есть сего.

- Нѣту шести паръ? Ну, давайте четыре. A остальныя двѣ пары можно чѣмъ-нибудь другимъ добрать. Вотъ эту штуку дайте.

- Не, эта не продается. На эта стука сляпа надѣвается. Для окна. На выставка.

— Дѣйствительно, слушай… Ну зачѣмъ тебѣ болванъ для шляпы. Къ чему онъ?

— А? Ну, нѣтъ, знаешь, не скажи. Это штука удобная. Придешь домой — куда положить шляпу? Ну, и надѣнешь ее на эту чертовину. A что y васъ еще есть?

- Нисего нѣту. Ce родано.

- Русскіе все, чортъ ихъ дери. Пронюхали — и сразу все расхватали. A это что за кошка? Почемъ?

- Это наса коска. Сивой.

— Живая? A чего жъ она лежитъ, какъ искусственная. Только покупателей зря смущаетъ…

- Пойдемъ, господа.

- Вотъ драма такъ драма… Пріѣхали въ Выборгъ, a купить нечего. A вотъ магазинчикъ какой-то, зайдемъ. Что здѣсь продается?

- Чортъ его… не разберешь. Витрина пустая. Войдемъ на всякій случай.

- Здравствуйте… Гм… Какіе-то рабочіе, a товару не видно. Что вы тутъ дѣлаете, братцы? Это магазинъ?

— Ta. Тольки сицасъ есцо магазина нѣту. Акроица тая неделя.

— На той недѣлѣ? A что тутъ будутъ продавать?

- Вѣтоцна магазинъ.

— Цвѣточный? Ну, ладно. Если еще пріѣдемъ — зайдемъ, купимъ. Смотри, какими хорошенькими обоями оклеиваютъ. Послушайте: почемъ обои?

— Вѣ марки кусокъ.

- Ну продайте намъ вотъ эту пачку… Нельзя? Подумаешь важность… Почему нельзя? A ножницы продаются? Нѣтъ? Жалко; очень хорошенькія ножницы…

* * *

Номеръ гостиницы заваленъ коробками, свертками, пачками.

— Ты чего сопишь?

- Да вотъ хочу ботинки въ рукавъ пиджака засунуть. Боюсь, вдругъ въ Бѣлоостровѣ таможенные дощупаются.

- Если новые — конфискуютъ. A ты поцарапай подошвы — будто ношеные. Ношеные везти по закону можно.

Счастливый обладатель ботинокъ вытаскиваетъ перочинный ножикъ и приступаетъ къ работѣ.

Зажимаетъ между колѣнъ подметкой кверху ботинокъ и начинаетъ царапать ножикомъ блестящій лакъ.

- Ну что?

- Чортъ ихъ дери: все-таки, видно, что не ношеные, a просто поцарапанные. Грязи на нихъ нѣту.

- A ты плюнь.

Владѣлецъ ботинокъ послушно плюетъ на подметку.

— Да нѣтъ, я тебѣ не въ томъ смыслѣ. Ну, да ужъ разъ плюнулъ, теперь разотри получше. Объ полъ повози.

- И чортъ ихъ знаетъ, почему y нихъ такіе полы чистые… Не мажется! Блеститъ себѣ и блеститъ.

- Ножемъ потыкай. Постой, дай я. Вотъ такъ — и такъ… Ой! Видишь — дырка.

- Ну вотъ обрадовался.

— Ничего. Зато ужъ видно, что не новый. Оборви еще ушко ему, чорту. Тогда ужъ никто не придерется.

- Я лучше шнурокъ, будто, оборву. Все поспокойнѣе.

- Собственно, на кой чортъ ты ихъ взялъ? Фасонь не модный, тѣсные, на боку дырка.

- Ты же самъ говорилъ…

- Мало, что я говорилъ… Вонъ ты мнѣ абажуръ ламповый посовѣтовалъ взять — я его себѣ надѣвать буду, что ли, ежели y меня электричество.

- Сколько ты за него заплатилъ?

— Пятнадцать рублей на наши деньги.

- Вотъ видишь, a въ Петроградѣ за восемь цѣлковыхъ купишь — и возиться не надо, и прятать не надо.

— Гм… Дѣйствительно. Рамочки… тоже накупили! Обрадовались! Грубыя, аляповатыя.

— A ты еще въ другомъ магазинѣ докупилъ двѣ штуки — къ чему?

— Рамочки — что… Ихъ, въ крайнемъ случаѣ выбросить можно. A вотъ чулки дамскіе — это форменное идіотство. Ну, какъ я ихъ надѣвать буду?

— Обрѣжь верхушку — носки получатся.

- Носки… Ихъ еще подрубить нужно. Да и носки сколько стоять? Два цѣлковыхъ? A я по четыре съ полтиной за эту длиннѣйшую дрянь платилъ.

— Подари кому-нибудь.

— A ты найди мнѣ такую женскую ногу. Сюда три помѣстятся. Постой… Это еще что такое?

- Прессъ-папье изъ березовой коры.

— Боже, какая дрянь. Неужели, это мы купили?

— Мы. A въ этомъ пакетѣ что?

— Тоже рамочки. A это подставки для фруктовыхъ вазъ, банка гумміарабика, лапландскій ножикъ, сигары…

— Мы вѣдь не куримъ…

— Что значитъ — не куримъ. Мы никого и не рѣжемъ, a лапландскій ножикъ купили. Мы и не бабы, a шелковое трико коротенькое купили. Дураки мы, вотъ кто мы.

- A это что?

— Этого ужъ я и самъ не знаю. Къ чему оно? Металлическій ящикъ, ручка, какіе-то колесики, задвижечка… Покупаешь, a даже не спросишь — что оно такое.