В. Васильев - История философии: Учебник для вузов

• Название: История философии: Учебник для вузов
• Автор: В. Васильев
• Жанр: Философия
• Год: 2005
• ISBN: 5-8291-0531-4

Фундаментальный учебник по всеобщей истории философии написан известными специалистами на основе последних достижений мировой историко-философской науки. Книга создана сотрудниками кафедры истории зарубежной философии при участии преподавателей двух других кафедр философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. В ней представлена вся история восточной, западноевропейской и российской философии — от ее истоков до наших дней. Профессионализм авторов сочетается с доступностью изложения. Содержание учебника в полной мере соответствует реальным учебным программам философского факультета МГУ и других университетов России. Подача и рубрикация материала осуществлена с учетом богатого педагогического опыта авторов учебника.

---

Среди христианских латиноязычных писателей периода ранней патристики выделяется имя уроженца Карфагена — Квинта Септимия Флорента Тертуллиана (ок. 160 — после 220 г.). В юные годы Тертуллиан, родившийся в знатной языческой римской семье, получил всестороннее светское образование — риторическое, философское и юридическое. После принятия христианства (между 185 и 197 гг.) Тертуллиан был какое-то время священником и адвокатом (с юридической практикой в Риме и Карфагене). В самом начале 200-х гг. он становится страстным приверженцем монтанизма («фригийскаяересь») — еретической секты, со строгим уставом и обостренным вниманием к профетическим и экстатическим состояниям. После ухода от монтанистов Тертуллиан в Карфагене становится родоначальником собственной секты. Приблизительно ок. 240 г. он умирает. Среди многочисленных (более чем тридцати) сохранившихся произведений Тертуллиана особенно важными представляются «Апологетик», «О свидетельстве души», «О душе», «О прескрипции против еретиков», «О плоти Христа», «О воскресении плоти», «Против Гермогена», «Против Праксея», «Против Маркиона». Тон его сочинений —резкий, страстный и полемический — типичен для многих античных африканских писателей, подобно ему обладавших оригинальным и сложным характером, в котором суровая трезвость соединялась с пылким стремлением к истине и беспощадной непримиримостью к врагам.

В отличие от апологетов, Климента Александрийского, Оригена или (впоследствии) Августина, Тертуллиан отказывается видеть в христианстве «новую философию»: «Что общего между философом и христианином? Между учеником Греции и учеником Неба? Между искателем истины и искателем вечной жизни?» (Тертуллиан. Апологетик, 46); «Что Афины — Иерусалиму? Что Академия — Церкви? Что еретики — христианам? » (О прескрипции против еретиков, 7). Философия — это источник всех ересей, чуждый и втайне враждебный по отношению к истине Откровения. Бог превыше законов, дистинкций и дефиниций, которые хочет ему навязать философский естественный разум; к Богу неприложимы вопросы «зачем? » и «почему? ». Бога способна познать силою веры только душа человека, которая, по выражению Тертуллиана, «по природе является христианкой» (anima naturaliter Christiana). Чтобы явиться поистине, Бог должен быть понят намеренно нефилософским, парадоксальным и не «естественным» образом: «Сын Божий распят — это не стыдно, ибо достойно стыда; и умер Сын Божий — это совершенно достоверно, ибо нелепо; и, погребенный, воскрес — это несомненно, ибо невозможно» (О плоти Христа, 5). К формуле, позже приписанной Тертуллиану заочно, «верую, ибо нелепо» (credo quia absurdum), были впоследствии сведены многие его парадоксы.

Вера по отношению к знанию обладает и ценностным, и логическим приоритетом: цели, предмет и границы рационального постижения заданы именно ею (О прескрипции против еретиков, 7; Против Гермогена, 4 — 5). В соответствии с этим принципом, Тертуллиан выделяет две главные разновидности знания — откровенное и естественное. Любое познание эмпирически начинается с чувственного восприятия; в душе естественным образом возникают первичные представления о мироздании, Боге, душе, благе и зле и т. д. (О воскресении плоти, 3; 5), что, со своей стороны, напоминает стоический взгляд на природу общих понятий. Хронологически знание естественное может предшествовать ознакомлению с текстом Священного Писания, которое, будучи главным источником заповеданной истины, должно быть усвоено в процессе христианского воспитания. Формальным критерием истины является авторитет (лат. auctoritas); фундаментальным источником авторитета — Священное Писание, апостольское предание и церковное преемство.

Общие принципы теологии Тертуллиана непосредственным образом восходят к стоической физике. Все существующее телесно, бестелесное не существует, а третьего не дано. Бог — это единое, вечное, высочайшее, всемогущее и всеблагое Существо. Он — Творец мироздания, пребывающий вне мироздания и сотворивший его из ничего. Вместе с тем Бог, как все сущие вещи,субстанциально телесен: «Кто станет отрицать, что Бог — тело, хоть Он и является Духом? Ведь и Дух — своего рода тело в своем образе (corpus sui generis in sua effigie)» (Против Праксея, 7). Точно так же, согласно учению Тертуллиана, специфическим «телом» является и человеческая душа. Сущность (substantia) трех божественных ипостасей одинакова: Бог, в соответствии с принципом «единосущия», одновременно тройствен и един. «Единство, производя из себя Троичность, не разрушается, но упорядочивается» (Против Праксея, 3). Христос есть Сын Божий, божественный Разум (Логос) и божественная Премудрость (София). Святой Дух исходит от Отца и от Сына. Наряду с утверждением принципа «единосущия» Тертуллиан вводит также понятие «распределения» (distributio, dispositio): «Отец есть вся субстанция, Сын же — производное и часть» (Против Праксея, 9). Тертуллиан стремится подчеркнуть, что Троичность Бога первоначально существовала в потенции, а реально была явлена при сотворении мира через Логоса-Сына и Святого Духа (Против Праксея, 26; Против Гермогена, 3; 18). В результате учение Тертуллиана о Логосе приобретает черты субординационизма (введение иерархического отношения между Лицами Троицы), что является общей характеристикой практически всех ранних апологетов.

Главный вопрос христологии Тертуллиана — соотношение двух природ во Христе, божественной и человеческой. Христос — «человек, соединенный с Богом» (Апологетик, 21; О плоти Христа, 15). Соединение этих субстанций следует понимать как «двоякую природу, не смешанную, но объединенную в одном Лице» (Против Праксея, 27). Человек есть разумное и свободное существо, созданное по образу и подобию Божьему. Образ Божий — душа, подобие — в добром настрое души (О воскресении тела, 6; Против Маркиона, И, 9). В душе, как и в Боге, различаются «тело» и «дух» — две различные, но телесные субстанции. Душа определяется как «дыхание Божье, сотворенное из Духа (flatus Dei factus ex Spiritu)» (O душе, 11), помещается в сердце и отождествляется с «ведущим» и «животворящим» началом (О душе, 5; 15; О воскресении плоти, 15; 28). Разум есть особая «структура» души, проявляющаяся в ней после рождения (О душе, 12). Душа порождается телесно, как бы передается по наследству; новая душа наследует характерные свойства родительских душ. Рождение человека есть соединение души с плотью, смерть — их разделение. Как таковая душа бессмертна (О душе, 9; О воскресении плоти, 1; 16; 35; 53) и обладает «естественным» знанием о Боге и своей сокровенной природе.

Родоначальники новой спекулятивной богословской науки (христианской) — александрийцы и Тертуллиан — заложили фундамент для возводимого церковью здания христианской догматики. Выстроить здание до конца и навести в этом доме порядок смогли представители следующих поколений христианских мыслителей.

Зрелая патристика (IV-V вв.)

Зрелой патристикой называют эпоху в истории христианского богословия между первым Никейским вселенским собором (325 г.) и Халкидонским (четвертым) (451 г.). В это время христианская церковь впервые становится церковью государственной (380 г.), а патристика достигает своего наивысшего расцвета.История богословских учений IV в. — является в первую очередь сложной и пестрой картиной многочисленных споров и разногласий вокруг популярнейшей ереси этого времени — арианства. Учение александрийского пресвитера Ария (ум. 335 г.) не содержало в себе ничего специфически нового в свете более ранних богословских исканий II — III вв. Бог Ария — это «монада», самодостаточная и совершенная. В силу своей уникальной природы Бог не способен ни передать, ни сообщить свою сущность чему-либо вообще. Следовательно, рассуждал Арий, вторая и третья божественные ипостаси не являются единосущными с первой. Так как «монада» не может ничего породить из собственной сущности, то божественный Логос (Христос) не рождается Богом Отцом, но буквально творится из ничего, как и все мироздание. Арий последовательно отрицает за Логосом-Сыном характер совечного Богу Отцу существа и называет Его «божеством» только в порядке почетного именования.

Неоспоримое первенство в борьбе с арианством принадлежит св. Афанасию Александрийскому (ок. 293 — 373 гг.). В тринитарном вопросе св. Афанасий был приверженцем формулы «единосущия» и выдвигал против Ария, среди прочих, следующие аргументы: 1) если Христос есть тварное существо и не является единосущным Отцу, то спасение невозможно, ибо только один Бог спасает, который сошел к человечеству в новозаветные времена, чтобы тем самым возвысить его до себя, или, точнее, «обожить»; 2) из учения Ария следует поклонение тварным вещам и многобожие. Для Афанасия смысл спасения тесным образом связан с творением. Бог-Творец и Спаситель (Христос) суть различные ипостаси единосущного Божества. По Афанасию, сам всемогущий Творец совершает спасение, цель которого заключается в том, чтобы впавшее в грех сотворенное существо вновь возвысилось до своего изначального предназначения. Так, например, человек был в начале времен сотворен «по подобию Божьему», но впоследствии пал и утратил свою сопричастность Творцу, став подверженным смерти и тлению. Спасение, по Афанасию, осуществляется после того, как Сын Божий, божественный Логос, нисходит до человеческого естества и тем самым его «обновляет», т. е. приводит обратно в божественный «образ». Троица у Афанасия — нераздельное сущностное единство; она не дробится на части — на сотворенную вещь и Творца, но является всей целиком творящей. Логос вечно рождается из божественной сущности Бога Отца, а не просто из факта божественной воли, которая в некий момент (согласно учению Афанасия, совершенно свободно, т. е. без всякой необходимости) создает из не-сущего небытия весь чувственный мир.