Клаус-Петер Вольф - Че: «Мои мечты не знают границ»

• Название: Че: «Мои мечты не знают границ»
• Автор: Клаус-Петер Вольф
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1984

Партизанский командир, одержавший множество побед, дальновидный государственный деятель, Дон Кихот XX века — таково множество различных мнений об убитом в 1967 г. Эрнесто Че Геваре. Революция на Кубе так же тесно связана с его именем, как и партизанская война в странах Латинской Америки. Но кем же действительно был этот человек, сказавший о самом себе: «Мои мечты не знают границ, пока пуля не прервет их полет»?

Предлагаемая вниманию читателей документальная повесть рассказывает о яркой жизни одного из самых интереснейших политических деятелей нашего времени. Написанная на основе обширного нового фактического материала, она повествует о героической борьбе Че Гевары за дело революции и отметает неверные представления о нем.

Авторы книги — журналисты из ФРГ.

---

— Да ну, там у них опять какое-то собрание.

— А из-за чего — не знаешь?

— Не-а, какое мне до этого дело.

— Давай все-таки сходим. Иногда там есть на что посмотреть. Помнишь, как блондинистая тетка тому толстячку на полусогнутых выдала, полоумным обозвала?

Роберто прыснул. И с охотой пошел за братом. Еще с улицы было слышно, что страсти разыгрались не на шутку.

— С этим электробойкотом мы пальцем в небо попали! Энергосбытовая компания не снизила расценки.

Роберто и Эрнесто пробрались сквозь битком набитую комнату к отцу. Эрнесто пролез под стульями и ногами сидящих, а Роберто передавали по цепочке над головами. В помещении было накурено, хоть топор вешай.

— Надо искать другие формы протеста. Такая электроплата просто-напросто грабеж.

Не сводя глаз, следил Эрнесто за руками оратора. Тот бурно жестикулировал, не замечая, что столбик пепла на его сигаре стал загибаться. Эрнесто ждал, когда он отвалится. Мужчина был в белых брюках, и пепел оставил бы на них пятно. Возможно, он задел бы и соседку в светлом гофрированном платье, которая ерзала на стуле, пытаясь наконец-то получить слово.

Мужчина с апоплексическим, нервным лицом был настроен воинственно:

— Поразбивать им уличные светильники — и дело с концом!

— Несусветная чушь! — возмутилась его соседка и постучала указательным пальцем по лбу.

В этот момент пепел упал прямо ей на колено. Эрнесто расплылся в улыбке.

— Вот именно! Подбить все уличные фонари, по всему городу! Муниципальные правила гласят, что компания по сбыту электроэнергии в течение суток обязана починить все поврежденные уличные светильники. Иначе она схлопочет штраф. Стало быть, если мы всем миром раскокошим светильники, то…

Громкий смех не дал ему договорить. Никто не воспринял всерьез это предложение. Эрнесто вопросительно глянул на брата. Чтобы оценить обстановку и сговориться, им не требовалось слов.

Они ушли с собрания. Идея сразу нашла отклик у детей и подростков. Разбившись на группы, ребята двинулись по улицам города, осыпая светильники градом камней.

Полицейские чувствовали себя сконфуженно, поскольку с недавних пор им вменили в обязанность стеречь фонарные столбы и отгонять от них ребятню. По всему городу как грибы плодились ватаги ребят, которые вместо того, чтобы гонять мяч на пустырях, увлеченно собирали камни. Городское электроосвещение почти полностью было выведено из строя. Компания по сбыту электроэнергии вынуждена была уплатить неустойку, но повышенную плату за свет не отменила.

Вскоре Эрнесто и его брату наскучил звон разбитого стекла, и они переключились на другие занятия. Эрнесто с упоением читал толстую книгу из библиотеки отца: «Дон Кихот».

По тому, как мама опустила трубку на рычаг, он тут же смекнул, что звонила его учительница. Лицо мамы сделалось серьезным и немного грустным.

— Эрнесто, подойди-ка сюда. Что стряслось в школе сегодня?

Он остановился на безопасном расстоянии и заканючил:

— Старая корова звонила? Она только и знает, что врезать! А сама дура дурой. Злая и тупая. Ей бы надзирательницей в тюряге работать.

Мама медленно подошла к нему.

— Эрнесто, твоя учительница сказала мне, что ты вел себя в классе непотребно и…

— Старая глупая корова!

— Правда, что учительница чуть не сломала себе руку о кирпич?

— Я ведь… должен был защищаться. Она хотела отлупить меня, вот я и подложил кирпич под брюки.

— Но, Эрнесто, твоя учительница не стала бы тебя наказывать без всякого повода.

— Да оставь меня наконец в покое!

Он развернулся и хотел уйти, но сидевший в соседней комнате отец слышал весь разговор. И, возмущенный, вмешался.

— Ты как с матерью разговариваешь, сопляк! Сейчас ты у меня получишь по первое число!

Между отцом и сыном встала Кармен Ариас. С тех пор как Эрнесто родился, она работала в семье Гевары няней. Она ходила за всеми четырьмя детьми, но Эрнесто с самого начала был ее любимцем. Сколько раз она спасала его от крепкой взбучки.

— Господин Гевара, господин Гевара, не наказывайте бедного Тэтэ!

— Оставьте, вот он и улизнул. Вечно вы его покрываете. Но теперь ему не отвертеться. Это уже переходит всякие границы!

Задыхаясь от ярости, отец погнался за сыном. Через черный ход Эрнесто выскочил в огромный сад, поросший бурьяном. Завидев отца, он перемахнул через ограду и понесся вверх по густо заросшему склону, что примыкал к участку родителей Эрнесто. Отбежав на приличное расстояние, он прокричал:

— Вот он я! Попробуй догони! — и припустил дальше.

Отец кипел от негодования.

Рядом с домом Геваров велись подземные канализационные работы. Все побросали работу, наблюдая за бесплатным представлением. Отец вернулся, задыхаясь; проходя мимо рабочих, он ускорил шаг. Эрнесто следил за ним. Он спрятался за широкую спину самого могучего рабочего.

— Вам где бы ни работать, лишь бы не работать, лентяи! — бросил в сердцах отец.

Эрнесто узнал Захариаса еще издали. Пятнадцатилетний переросток каждый день торговал на улицах Альта-Грасии печеными сладостями, которые делала его мать. Этим он помогал кормить семью.

— Захариас, — подозвал отец Эрнесто. — Много ли наторговал? Твой короб, как я вижу, полным-полнехонек! Даю тебе пять песо — весь он не стоит большего, — только поймай Эрнесто. Он спрятался где-то там, в холмах!

Через час Захариас возвратился усталый и ни с чем. Еще когда он получал свои пять песо, Эрнесто пробрался незамеченным обратно в дом.

Сгустились сумерки. И родителями постепенно овладело беспокойство. Как-никак за домом простирались двести гектаров леса. Заблудиться и потеряться там ничего не стоило.

Не поднимая шума, Эрнесто схватил на кухне кусок хлеба, прокрался к себе в комнату и юркнул под одеяло.

С первого этажа долго еще доносились встревоженные голоса родителей. Потом он заснул.

— Ну мамочка, другим всем ребятам можно, а мы что — хуже! — умолял Эрнесто.

— Может, так оно и есть, но тебе всего одиннадцать, а твоему брату Роберто и того меньше — девять. Не могу же я отпустить вас одних невесть куда.

— Ну мамочка… хотя бы на один месяц.

— Что в этом страшного, — вставил свое слово отец. Эрнесто бросил ему благодарный взгляд.

Не выдержал и Роберто:

— Мама, уж мы дров не наломаем!

— В их возрасте многие дети заняты на сборе винограда. Оно им, глядишь, и на пользу — с настоящей работой познакомяться. Получат по сорок сентаво за день, а уж винограда смогут есть от пуза.

В конце концов отцу удалось убедить маму. Она согласилась.

Эрнесто и Роберто собирались на месяц, но уже через четыре дня грязные с головы до ног и отчаянно голодные возникли на пороге родного дома.

— Что с вами стряслось? — изумился отец. Эрнесто тут же выложил все как на духу:

— Это такой гад оказался! Три дня мы вкалывали как проклятые, но потом у меня случился сильный приступ астмы. Ясно, из-за того, что винограда переел. Я попытался работать, но это было невозможно. Тогда мы пошли к хозяину, сказали, что я больше работать не могу, и попросили нас рассчитать. А он нам только половину дал, сукин сын такой!

— Почему?

— Он взбеленился, что мы контракт не выполнили. Мы ведь подряжались на месяц.

— Ну и что же теперь дальше делать?

— Папа, теперь пойдем со мной — набьем рожу этой скотине!

Возгласы протеста на улицах. Противники Перона объединялись в оппозицию. В университетах одно за другим шли собрания, где обсуждались предстоящие демонстрации и всевозможные акции протеста.

Полиция заняла здание университета. Студентов бросали в застенки без суда и следствия. Эрнесто узнал об этом от своего однокашника Томаса Гранадоса.

— Моего брата взяли и бросили за решетку — ни за что ни про что. Как бы они его там не прибили. Чтоб им пусто было! Надо попытаться достать разрешение на свидание.

— Томас, если разрешат, возьми меня с собой.

— Но ты ведь с ним почти не знаком.

— А хотел бы познакомиться получше. Он определяет состав команды по регби, а я сплю и вижу, чтоб меня в нее взяли.

— Кого, тебя? Ты на полном серьезе веришь, что Альберто возьмет в свою команду тринадцатилетнего? Да ты спятил!

— Сам понимаю: в основной состав я не подхожу. Но от Альберто зависит и кто будет играть за дубль. Тут-то у меня есть шанс.

— Ладно. Попробуем добыть разрешение. Им это удалось. В переполненной тюремной камере при полицейском управлении на нарах они увидели Альберто, сильно осунувшегося, как показалось Эрнесто. Но глаза его сверкали от ярости.

— Нас держат здесь противозаконно. Без судебного решения. Надо, чтоб об этом все узнали. Надо вывести людей на улицы. И потребовать освобождения всех арестованных студентов.

Эрнесто покачал головой.