Роджер Желязны - Девять принцев в Янтаре

• Название: Девять принцев в Янтаре
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: "Terra Fantastica" МГП "Корвус"
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1992
• ISBN: 5-7921-0001-2

Роджер Желязны — один из самых популярных авторов в мире любителей фантастики. Жанр фэнтези — истинное призвание мастера. И наиболее ярко его талант раскрылся именно в этой ветви фантастики. Самым известным циклом его романов стал романтический «янтарный» цикл, посвященный вечному городу Янтарю — хранителю сущности мира — и принцам королевского клана лорда Оберона. Путь Истины, по которому в Тени, отбрасываемой Янтарем, идет принц Кэвин, — необычен, жесток и может вовсе не быть Путем Истины. Но на тени Земля принц обрел новое знание и… Впрочем, это всего лишь аннотация.

---

Сколько же времени осталось до следующей годовщины? Я перестал шагать, и сердце мое забилось сильнее. Как только кто-нибудь заметит, что у меня есть глаза, я тут же их вновь лишусь. Значит, надо бежать из тюрьмы, пока не минет четырехлетие.

Как?

До сих пор я не придавал значения побегу, не думал о нем, ведь если бы я и нашел способ выбраться из камеры, мне не удастся уйти из Янтаря, и даже из дворца — без глаз, без помощи, которой мне не от кого было ждать.

Теперь же…

Дверь в мою камеру была большой, тяжелой и обита медью, с крошечным зарешеченным квадратом на высоте пяти футов для того, чтоб можно было видеть, жив я еще или умер, если кого-нибудь это вдруг заинтересует. Даже если высадить эту решетку, ясно, что я не смогу пропихнуть руку настолько, чтобы добраться до замка. В нижнем же краю двери были маленькие воротца, достаточно большие, чтобы подавать внутрь пищу — и все. Петли были либо снаружи, либо между дверью и косяком, в этом я не был уверен. В любом случае я не мог до них добраться. Ни окон, ни других дверей не было.

Я по-прежнему был почти слепым, потому что слабый свет проникал ко мне только через это зарешеченное оконце. К тому же зрение еще не вернулось ко мне полностью. До этого было далеко. Да и с полным зрением в моей камере было чертовски темно. Я знал это, так как хорошо знал темницы Янтаря.

Я закурил сигарету и побродил еще немного, оценивая свои пожитки, в роли орудия для побега. У меня была одежда, спальный матрас и сколько угодно мокрой, прелой соломы. У меня также были спички, но я быстро отверг мысль о поджоге соломы и устройстве пожара. Я сомневался, что кто-нибудь придет спасать меня, если я это сделаю, и откроет дверь. Скорее всего стражник подойдет к двери и посмеется, если, конечно, соизволит подойти. У меня была ложка, которую я украл на прошлом банкете. На самом-то деле я хотел стянуть нож, но Джулиэн поймал меня на месте преступления и выхватил его из моих рук. Но он не знал, что это была моя вторая попытка. Ложка уже была у меня в сапоге.

Для чего она могла пригодиться?

Я слышал рассказы об узниках, которые прокапывали подземные ходы самыми идиотскими предметами, такими, как, например, поясная пряжка, которой я не имел, и тому подобное. Но у меня не было времени на подвиги графа Монте-Кристо. Я должен сбежать в течение нескольких месяцев, иначе мои новые глаза мне не пригодятся.

Дверь в основном была деревянной. Дуб. Обтянута она была четырьмя металлическими полосами. Одна полоса шла по самому верху, другая

— по низу, над воротцами для пищи, а две остальные шли перпендикулярно сверху вниз, проходя по обе стороны зарешеченного квадрата — оконца в фут размером. Дверь открывалась наружу, и замок ее был слева от меня. Память подсказала, что толщина двери была два дюйма, и я помнил, в каком месте находится замок, что и подтвердил опытным путем, налегая на дверь и чувствуя ее напряжение. Я знал, что снаружи дверь задвигалась на крепкие засовы, но об этом я могу позаботиться и позже. Может быть, мне удастся приподнять засов, пропихнув ручку ложки, между краем двери и косяком.

Я встал на матрас коленями, ручкой ложки очертил квадрат вокруг того места, где находился замок. Я работал до тех пор, пока рука у меня чуть не отвалилась от усталости — наверное, часа два. Затем я потрогал пальцами поверхность дерева. Я добился немногого, но это было только начало. Я взял ложку в левую руку и продолжил работу, пока эта рука тоже не заныла.

Я надеялся, что появится Рейн: я был уверен, что если буду достаточно настойчив, мне удастся уговорить его оставить кинжал. Однако он не появлялся.

Я работал день за днем, пока не вгрызся в дерево на полдюйма. Каждый раз, когда я слышал шаги стражника, я убирал матрас на прежнее место в дальний угол и укладывался на него спиной к двери. Когда стражник проходил, я возобновлял работу. Затем пришлось прервать работу, несмотря на мою злость. Как я ни заворачивал руки в клочья одежды, кожа все равно покрылась пузырями, которые затем лопнули, и, в конце концов, я стер их в кровь. Пришлось сделать перерыв, пока раны не зажили. Я решил посвятить время отдыха составлению планов того, что я буду делать после побега.

Когда я прорублю дверь, я подниму засов. Шум от его падения, конечно, привлечет стражников. Но к этому времени меня в камере не будет. Пара хороших ударов, и тот квадрат, который я выпиливал, упадет наружу вместе с замком — там он и останется. Я открою дверь и окажусь лицом к лицу со стражником. Он будет вооружен, а я безоружен. Мне придется его убить.

Может, он будет слишком самоуверен, зная, что я слеп. С другой стороны он будет бояться, вспоминая ту битву, когда я вошел в Янтарь. В любом случае он умрет. И тогда я буду вооружен. Я схватил себя левой рукой за правый бицепс, и пальцы мои сомкнулись. Боги! Я весь высох! Но что бы там ни было, во мне текла кровь принцев Янтаря, и я чувствовал, что даже сейчас я смогу убить любого обычного человека. Может, я и тешил себя, но попробовать стоит.

Затем, если это мне удастся, то на пути к Образу ничто не остановит меня, вооруженного клинком. Я пройду Образ, а добравшись до центра, перемещусь в мир любой Тени, который сочту нужным. Там я восстановлю силы, и в следующий раз не буду торопить события. Даже если это займет сотню лет, я подготовлю все как следует, на сто процентов, прежде чем напасть на Янтарь снова. Ведь в конце концов, формально я здесь — правитель. Разве не я короновал себя в присутствии всех, прежде чем это успел сделать Эрик? Я сделал отличную заявку на трон!

Если б была возможность уйти в Тень прямо из Янтаря! Тогда не пришлось бы возиться с Образом. Но мой Янтарь — центр всего сущего, и из него не так-то просто уйти.

Через месяц мои руки полностью зажили, и от усердного ковыряния на них наросли жесткие мозоли. Работая, я услышал шаги стражника и переместился к дальней стене камеры. Раздался слабый скрип, и моя пища пролезла под дверь. Затем опять раздались шаги, на этот раз удаляющиеся.

Я вернулся к двери. Я знал, что будет на подносе: ломоть плесневелого хлеба, кружка воды и, если повезет, кусок сыра. Я устроил матрас поудобнее, встал на колени и ощупал пальцами сделанную дырку. Я уже выдолбил больше половины. Затем я услышал смешок.

Он шел из темноты за моей спиной.

Я повернулся, и мне не нужно было глаз, чтобы знать: в камере был кто-то еще. Слева у стены стоял человек и ухмылялся.

— Кто здесь? — спросил я, и мой голос звучал странно. Я понял, что это первые слова, которые я произнес за много дней молчания.

— Удрать, — произнес кто-то, — хочет удрать.

И опять — смешок.

— Как вы сюда попали?

— Прошел.

— Откуда? Как? — я зажег спичку, и глазам стало больно, но я не погасил ее.

Это был человек небольшого роста. Можно сказать, крошечный. Меньше пяти футов и с горбом. Борода и волосы его были столь же длинны, как и у меня. Единственное, что резко выделялось в этой гуще волос — длинный крючковатый нос, да еще почти черные глаза, блестящие в свете спички.

— Двэкин! — сказал я.

— Это имя мое, — снова ухмыльнулся он. — А твое?

— Неужели вы не узнали меня, Двэкин? — я зажег еще одну спичку и поднес ее к своему лицу. — Смотрите. Забудьте волосы и бороду. Добавьте сотню фунтов. Вы рисовали меня для нескольких карточных колод.

— Кэвин, — сказал он после недолгого раздумья. — Я тебя помню. Да.

— Я думал, что вас нет в живых.

— А я жив. Вот видишь? — и с этими словами он сделал пируэт. — А как твой отец? Давно ты видел его? Это он засадил тебя сюда?

— Оберона больше нет, — ответил я. — В Янтаре правит мой брат Эрик, и я — его узник.

— Тогда я — главнее, — сказал Двэкин, — потому что я узник самого Оберона.

— Вот как? Никто не знает, что Папа заключил вас в темницу.

Я услышал, как он заплакал.

— Да, — сказал Двэкин немного погодя, — он мне не доверял.

— Почему?

— Я рассказал ему, что придумал, как уничтожить Янтарь. Я описал ему мой способ, и он запер меня здесь.

— Это было не то чтобы хорошо.

— Верно, — согласился Двэкин, — хоть он и дал мне миленькую комнатку и кучу всего для исследований. Но потом он перестал навещать меня. Обычно он приводил людей, которые показывали мне чернильные кляксы и заставляли рассказывать всякие истории. Это было забавно, пока я не рассказал историю, которая мне не понравилась, и я, обидевшись, обратил человека в лягушку. Король разозлился, когда я отказался перепревратить его обратно, но прошло так много времени, когда я хоть с кем-то говорил, что я согласен перепревратить его обратно в человека, если, конечно, король еще хочет этого. Однажды…

— Как вы попали сюда, в мою темницу? — снова спросил я.

— Я ведь сказал тебе: прошел.

— Сквозь стену?

— Ну, конечно, нет. Сквозь Тень стены.

— Никто не может ходить сквозь Тень в Янтаре. В Янтаре нет Теней.