Роджер Желязны - Принц Хаоса

• Название: Принц Хаоса
• Автор: Роджер Желязны
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5-7921-0024-1

Последняя книга легендарного сериала, принадлежащего перу американского писателя Роджера Желязны, неоднократного лауреата премий «Хьюго» и «Небьюла». «…невероятно популярная серия…» — отзывалось об этих книгах американское книжное обозрение Booklist. Принц Мерлин — герой-рассказчик второго пятикнижия Янтарных хроник — юн, интеллигентен, предпочитает компьютер двуручному мечу и автомобиль — лошади. Но он обречен. Карты розданы, игра — в разгаре, а Мерлин — в каре. Процессор заклятий ему вручает дядюшка по одной линии, базу данных в бесконечных отражениях — другой, невесту ему мастерит прадед, а матушка со старшим братом дарят такое, что несчастный принц готов сбежать в глухую Тень. А затем — найденное сокровище, последняя битва, и выиграет ее — не волшебное кольцо и не серебряный меч.

---

Я повернулся к ней, сохраняя лицо спокойным, а голос ровным.

— Значит, ничего не изменилось, — сказал я, — и не изменится никогда. Ты по-прежнему не доверяешь мне.

— Это не так, — ответила мать, глянув на Сугуи. — Просто это неподходящее место или неподходящее время для обсуждений.

— Могу ли я принести тебе напиток, Дара, или что-нибудь поесть? — немедленно сказал Сугуи.

— Спасибо, нет, — отозвалась она. — Я не могу долго здесь задерживаться.

— Мама, расскажи мне тогда о тай’ига.

— Что бы ты хотел узнать?

— Ты наколдовала их из-за Обода.

— Верно.

— Подобные существа бестелы сами по себе, но для собственных целей способны замещать живых хозяев.

— Да.

— Предположим, такое существо заняло личность в момент — или близко к моменту — смерти, оживив дух и контролируя разум?

— Интересно. Это гипотетический вопрос?

— Нет. Это действительно случилось с той, кого ты за мной послала. Теперь она, кажется, неспособна выйти из тела. Разве не так?

— Я не совсем уверена, — сказала мать.

— Она теперь в ловушке, — предложил Сугуи. — Входить и выходить она может, только используя присутствующий разум.

— Под контролем тай’ига тело победило болезнь, убившую сознание, — сказал я. — Ты полагаешь, она застряла на всю жизнь?

— Да. Насколько я знаю.

— Тогда скажи мне: освободится ли демон, когда тело умрет, или умрет вместе с ним?

— Все может пойти и так, и так, — ответил он. — Но чем дольше демон остается в теле, тем более вероятно, что он погибнет вместе с ним.

Я опять посмотрел на мать.

— И там ты держишь финал этой истории, — заявил я.

Она пожала плечами.

— Я разочаровалась в этом демоне и освободила его, — сказала она. — Ну, и всегда можно наколдовать другого, была бы нужда.

— Не делай этого, — сказал я ей.

— Не буду, — сказала она. — Сейчас нужды нет.

— Но если тебе покажется, что есть, ты сделаешь?

— Мать заботится о безопасности сына, нравится это ему или нет.

Я поднял левую руку, вытянул указательный палец в гневном жесте, как вдруг заметил, что ношу яркий браслет… он казался почти голографической копией витого шнура. Я опустил руку, сглотнул первый ответ и сказал:

— Теперь ты знаешь мои чувства.

— Я знала их давным-давно, — сказала она. — Давай пообедаем в Путях Всевидящих, на половине цикла, считая от нынешнего момента, в пурпурное небо. Согласен?

— Согласен, — сказал я.

— Тогда до скорого. Доброго цикла, Сугуи.

— Доброго цикла, Дара.

Она сделала три шага и ушла, как предписывает этикет — тем же путем, что и вошла.

Я повернулся и, пройдя к краю бассейна, вгляделся в глубины, почувствовал, как медленно расслабляются плечи. Теперь там были Джасра и Джулия, обе в цитадели Крепости, творящие в лаборатории что-то тайное. А затем поверх них поплыли завитки, и какая-то жестокая истина вне всякого порядка и красоты начала формироваться в маску поразительных, пугающих размеров.

Я почувствовал руку на плече.

— Семья, — сказал Сугуи, — интриги и безумства. Ты чувствуешь тиранию привязанности, да?

Я кивнул.

— Еще Марк Твен говорил о способности выбирать друзей, но не родственников, — ответил я.

— Я не знаю, что замышляют они, хотя у меня есть подозрения, — сказал он. — Сейчас делать нечего, разве что передохнуть и подождать. Я хотел бы услышать побольше из твоей истории.

— Спасибо, дядя. Идет, — сказал я. — Почему бы и нет?

Так я выдал ему остаток рассказа. Перевалив через него, мы переместились к кухне для дальнейшего пропитания, затем проделали еще один путь к плавающему балкону над океаном цвета лайма[3], бьющимся о розовые скалы под сумеречным… или нет — беззвездным небом цвета индиго. Там я закончил повествование.

— Это более чем интересно, — сказал Сугуи в конце концов.

— Ну да? Во всем этом ты видишь что-то, чего не вижу я?

— Ты дал мне слишком много пищи для размышлений, чтобы получить поспешное суждение, — сказал он. — Давай на этом пока остановимся.

— Очень хорошо.

Навалившись на перила, я взглянул вниз на воды.

— Тебе нужен отдых, — сказал Сугуи чуть погодя.

— Догадываюсь.

— Идем, я покажу твою комнату.

Он протянул руку, и я схватился за нее. Вместе мы утонули в полу.

Итак, я спал, окруженный гобеленами и тяжелыми драпировками, в комнате без дверей в Путях Сугуи. Вероятно, располагалась она в башне, так как я слышал ветер за стенами. Во сне я видел сон…

Я снова был в Янтарном замке, гуляя по искристой протяженности Коридора Зеркал. Свечки вспыхивали в высоких подставках. Шаги были не слышны. Блестели зеркала в разных оправах. Они покрывали стены с обеих сторон — большие, маленькие. Я в их глубинах шел мимо себя, отраженный, искаженный, иногда преображенный…

Я задержался возле высокого потрескавшегося зеркала слева, оправленного в олово. Как только я повернулся к нему, то понял, что тот, кого увижу сейчас, буду не я.

И я не ошибся. Из зеркала на меня смотрела Корал. Она была в персиковой блузе и без повязки на глазу. Трещина в зеркале делила ее лицо пополам. Левый глаз ее, как помнится, был зеленым, вместо правого — Талисман Закона. Оба казались направленными на меня.

— Мерлин, — сказала она. — Помоги мне. Это так странно. Верни мне глаз.

— Я не знаю, как, — сказал я. — Не понимаю, как это было сделано.

— Мой глаз, — продолжала она, будто не слыша. — Мир — это роящиеся силы в Оке Закона, холодный… такой холодный!.. и недобрый мир. Помоги мне!

— Я найду способ, — сказал я.

— Мой глаз… — тянула она.

Я заторопился дальше.

Из прямоугольного зеркала в деревянной раме с резным фениксом в основании меня приветствовал Льюк.

— Эй, приятель. — Он был неухоженным. — Мне хочется получить обратно папин меч. Ты же не будешь опять перечить мне, нет?

— Боюсь, что нет, — пробормотал я.

— Жаль, что столь недолго я держал в руках твой подарок. Подумай об этом, хорошо? У меня такое чувство, что он может оказаться очень кстати.

— Сделаю, — сказал я.

— В конце концов, в какой-то степени ты отвечаешь за то, что произошло, — продолжал он.

— Правильно, — согласился я.

— …и мне определенно хочется меч обратно.

— Ага, — сказал я, отодвигаясь.

Из обрамленного темно-бордовым эллипса справа от меня изошло гадостное хихиканье. Повернувшись, я узрел лицо Виктора Мелмана, колдуна с тени Земля, с которым я конфликтнул, когда неприятности мои только начинались.

— Сын погибели! — прошипел он. — С-славно видеть тебя потерянно блуждающим в Преддверии Ада. Пусть кровь моя кипит на твоих ладонях.

— Твоя кровь — на твоих ладонях, — сказал я. — А тебя я считаю самоубийцей.

— Нет, не так! — он отпрянул. — Ты подло убил меня.

— Кончай вешать лапшу, — ответил я. — Я, может, и наворотил кучу всего, но твоя смерть не из этой кучи.

Я пошел было прочь, но его рука исторглась из зеркала и вцепилась мне в плечо.

— Убийца! — завопил он.

Я смахнул его ладонь.

— Гул-ляй, голубок, — сказал я и пошел дальше.

Затем из широкого, оправленного в зеленое зеркала с зеленой вуалью на стекле меня поприветствовал Рэндом, качая головой.

— Мерлин! Мерлин! Что ты все-таки затеваешь? — спросил он. — Какое-то время я считал, что мы с тобой в одном строю.

— Ну, — отозвался я, рассматривая его оранжевую футболку и «левисы», — все верно, сэр. Просто у меня не было времени кое в чем разобраться.

— Это кое-что включает безопасность королевства… и у тебя не было времени?

— Ну, предполагаю, что там припутано кое-что от закона.

— Если он связан с нашей безопасностью, закон творю один я.

— Да, сэр. Сознаю, что…

— Нам необходимо поговорить, Мерлин. Так ли это, что ты сам каким-то образом связан со всеми событиями?

— Предполагаю, что верно и это…

— Ничто не имеет значения. Королевство важнее. Нам надо поговорить.

— Да, сэр. Поговорим, как только…

— «Как только», к дьяволу! Сейчас же! Прекрати разбазаривать время на глупости и тащи свою задницу сюда! Нам надо поговорить!

— Все сделаю, как только…

— Не корми меня «как только»! Если ты скрываешь важную информацию, это граничит с предательством! Мне необходимо увидеть тебя сейчас! Домой!

— Иду, — сказал я и заторопился прочь, присоединяя его голос к продолжающемуся хору прочих, повторяющих свои требования, мольбы, обвинения.

Из следующего зеркала — круглого, с синей плетеной рамой — на меня взглянула Джулия.

— А вот и ты, — сказала она почти тоскливо. — Знаешь, я любила тебя.

— И я тебя любил, — признал я. — Понадобилось много времени, чтобы понять это. Но думаю, что дело уже провалено.