Роджер Желязны - Принц Хаоса

• Название: Принц Хаоса
• Автор: Роджер Желязны
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5-7921-0024-1

Последняя книга легендарного сериала, принадлежащего перу американского писателя Роджера Желязны, неоднократного лауреата премий «Хьюго» и «Небьюла». «…невероятно популярная серия…» — отзывалось об этих книгах американское книжное обозрение Booklist. Принц Мерлин — герой-рассказчик второго пятикнижия Янтарных хроник — юн, интеллигентен, предпочитает компьютер двуручному мечу и автомобиль — лошади. Но он обречен. Карты розданы, игра — в разгаре, а Мерлин — в каре. Процессор заклятий ему вручает дядюшка по одной линии, базу данных в бесконечных отражениях — другой, невесту ему мастерит прадед, а матушка со старшим братом дарят такое, что несчастный принц готов сбежать в глухую Тень. А затем — найденное сокровище, последняя битва, и выиграет ее — не волшебное кольцо и не серебряный меч.

---

— Ты любил меня недостаточно, — сказала она. — Недостаточно, чтобы довериться мне. Вот и потерял мое доверие.

Я оглянулся.

— Извини, — сказал я.

— Недостаточно хорошо, — отреагировала она. — И вот мы стали врагами.

— Необязательно рассматривать это так.

— Слишком поздно, — сказала она. — Слишком поздно.

— Извини, — повторил я и заторопился дальше.

Так я подошел к Джасре в красной ромбовидной раме. Ее рука с ярко крашеными ногтями вытянулась вперед и принялась ласкать мне щеку.

— Куда-то направляешься, милый мальчик? — спросила она.

— Надеюсь, что да, — сказал я.

Она пошло улыбнулась и поджала губы.

— Я решила, что ты плохо влияешь на моего сына, — сказала она. — Он лишился какого-то внутреннего стержня, когда подружился с тобой.

— Ну, извини, — сказал я.

— … и это может сделать его негодным для власти.

— Негодным или нежелательным? — спросил я.

— Как бы то ни было, виноват будешь ты.

— Джасра, он уже большой мальчик. Он сам принимает решения.

— Боюсь, ты научил его принимать неверные.

— Он сам по себе, леди. Не вини меня, если он делает то, что тебе не по нраву.

— А если Кашфу сотрут в порошок лишь потому, что ты сделал его мягче?

— Беру самоотвод, — сказал я, делая шаг.

Хорошо, что я двигался, ибо ее рука вылетела вперед, пробороздив ногтями по моему лицу, но все же толком не дотянувшись. Пока я уходил, она швыряла мне вслед бранные слова. К счастью, они потонули во всех прочих криках.

— Мерлин?

Снова повернувшись вправо, я увидел лицо Найды внутри серебряного зеркала, его поверхность и витая рама были единым целым.

— Найда! Какой зуб на меня припасла ты?

— Никакого, — ответила леди тай’ига. — Я просто переживаю и нуждаюсь в советах.

— Ты меня не ненавидишь? Как это ново!

— Ненавидеть тебя? Не глупи. Я никогда бы не смогла.

— Но кажется, что в этой галерее на меня разгневаны все.

— Это лишь сон, Мерлин. Ты реален, я реальна, а об остальных — не знаю.

— Прости. Моя мать наложила на тебя заклятие, чтобы ты оберегала меня… все эти годы. Сейчас ты действительно свободна от него? Если нет, наверное, я могу…

— Я свободна.

— Прости, что у тебя было столько неприятностей с этими условиями… не зная, я это или Льюк, ты была обязана защищаться. Кто же знал, что в Беркли по соседству окажутся сразу два жителя Янтаря?

— Я не жалею.

— Что ты имеешь в виду?

— Я пришла за советом. Я хочу знать, как найти Льюка.

— Ну как же, в Кашфе. Там он как раз и был коронован. Зачем он нужен тебе?

— Не догадываешься?

— Нет.

— Я влюблена в него. И всегда была. Раз теперь я свободна от уз и обладаю собственным телом, то хочу, чтобы он знал, что это я — Гэйл… и знал, что я чувствовала в те времена. Спасибо, Мерлин. Прощай.

— Постой!

— Да?

— Я так и не отблагодарил тебя за защиту… даже если для тебя это было лишь принуждение, и даже если это было лишними хлопотами для меня. Спасибо, и удачи тебе.

Она улыбнулась и исчезла. Я протянул руку и коснулся зеркала.

— Удачи, — подумал я и услышал ее ответ.

Странно. Это был сон. И все же — я не мог проснуться, и он ощущался реальностью. Я…

— Ты, понятно, вовремя вернулся ко Дворам для завершения своих замыслов… — Это из зеркала в трех шагах впереди — узкого и черного по краям.

Я подошел к нему. На меня свирепо смотрел мой брат — Джарт.

— Чего ты хочешь? — спросил я.

Его лицо было злой пародией на мое собственное.

— Я хочу, чтобы тебя никогда не было, — сказал он. — Проиграй. Мне хотелось бы увидеть твою смерть.

— Каков твой третий выбор? — спросил я.

— Полагаю, заключение тебя в личную преисподнюю.

— Почему?

— Ты стоишь между мной и тем, чего я хочу.

— Я был бы рад отойти в сторону. Скажи — как.

— Нет пути, чтобы ты смог или захотел. Сам.

— Ты так ненавидишь меня?

— Да.

— Я думал, что купание в Фонтане сожгло твои эмоции.

— Курс лечения не завершился, и эмоции лишь усилились.

— И нет способа все забыть и начать заново, стать друзьями?

— Никогда.

— Я так не думаю.

— Она всегда больше заботилась о тебе, чем обо мне, и теперь ты намерен завладеть троном.

— Не смеши. Я его не хочу.

— Твои желания здесь ни при чем.

— Я не буду владеть им.

— Нет — будешь, если я тебя не убью.

— Не дури. Оно того не стоит.

— Скоро наступит день, который ты ждешь меньше всего, ты обернешься и увидишь меня. И будет поздно.

Зеркало залило черным.

— Джарт!

Ничего. Необходимость мириться с ним во сне раздражала так же, как и наяву.

Я повернул голову в сторону зеркала, оправленного в пламя, в нескольких шагах впереди и влево от меня, откуда-то зная, что оно — следующее по курсу. Я двинулся к нему.

Она улыбалась.

— И так ты владеешь им, — сказала она.

— Тетушка, что происходит?

— Некий конфликт, о котором в основном упоминают как о «неподдающемся урегулированию», — отозвалась Фиона.

— Это не тот ответ, который мне нужен.

— Слишком многих уже подняли на ноги, чтобы дать тебе лучший.

— И часть этого — ты?

— Очень небольшая. Не та, которая смогла бы дать тебе что-нибудь полезное.

— Что мне делать?

— Изучи свои возможности и выбери лучшую.

— Лучшую для кого? Лучшую для чего?

— Сказать можешь только ты.

— Ну, намекнуть-то можно?

— Ты мог пройти Образ Кэвина в тот день, когда я привела тебя к нему?

— Да.

— Так я и думала. Этот Образ был начертан в необычных обстоятельствах. Его нельзя скопировать. Образ Оберона никогда бы не допустил его создания, не будь поврежден сам и слишком слаб для того, чтобы предотвратить приход к существованию конкурента.

— Ну, и?

— Наш Образ хочет поглотить его, объединиться. Если это получится, то будет столь же гибельно, как если бы Образ Янтаря был уничтожен во время войны. Равновесие с Хаосом будет безвозвратно нарушено.

— А Хаос недостаточно силен, чтобы предотвратить это? Я думал, что они могущественны в равной степени.

— Так и было, пока ты не исправил Теневой Образ, и Образ Янтаря не получил возможность поглотить его. Это удесятерило его силу, душащую Хаос. И он способен добраться до Образа твоего отца, преодолев отпор Логруса.

— Я не понимаю, что делать.

— И я не понимаю. Но требую, чтобы ты сделал то, что я сказала. Когда придет время, ты должен принять решение. Я не знаю какое, но оно будет очень важным.

— Она права, — раздался голос у меня за спиной.

Повернувшись, я увидел отца в сияющей черной раме, на ее верхнем крае была укреплена серебряная роза.

— Кэвин! — услышал я голос Фионы. — Где ты?

— В месте, где нет света, — сказал он.

— Отец, я думал, что ты где-то в Янтаре, вместе с Дейрдре, — сказал я.

— Духи играют в духов, — ответил он. — У меня не много времени, ибо сила кончается. Я могу только сказать: не верь ни Образу, ни Логрусу, никому из этих отродий, пока вопрос не утрясется.

Он стал блекнуть.

— Как мне помочь тебе? — спросил я.

Два слова «…во Дворах» донеслись до меня раньше, чем он исчез.

Я опять повернулся.

— Фи, что он имел в виду? — спросил я ее.

Она хмурилась.

— Такое впечатление, что ответ зарыт где-то во Дворах, — медленно отозвалась она.

— Где? Где мне следует покопаться?

Она покачала головой и начала отворачиваться:

— Кто знает лучше?

Затем исчезла и она.

Голоса звали меня, сзади, спереди. Всхлипы и смех, мое имя. Я заторопился вперед.

— Что бы ни случилось, — сказал Билли Ротт, — если тебе понадобится хороший законник, я возьмусь за дело… даже в Хаосе.

А потом был Дваркин, подмигнувший мне из крошечного зеркала с перекрученной рамой.

— Беспокоиться не о чем, — заметил он, — но какие-то невесомости вьются вокруг тебя.

— Что мне делать? — закричал я.

— Ты должен стать чем-то более великим, нежели сам.

— Не понимаю.

— Сбеги из клетки, что — жизнь твоя.

— Какой клетки?

Он исчез.

Я побежал, и их слова звенели вокруг меня.

Ближе к концу зала было зеркало, похожее на кусок желтого шелка, натянутого на раму. Из него мне ухмыльнулся Чеширский Кот.

— Карта откроет недобрый путь для королей в каре. Мальчик, тебе с него не свернуть, — сказал он. — Шел бы ты в кабаре. Мы тяпнем пивка, и не дрогнет рука художника из кабаре…

— Нет! — заорал я. — Нет!

А потом осталась лишь ухмылка. На этот раз исчез и я. Милосердное, черное забвение и свист ветра, где-то там, далеко.

3

Долго ли я спал — не знаю. Разбудил меня Сугуи, повторявший мое имя.