А. Марков - Русские на Восточном океане

• Название: Русские на Восточном океане
• Автор: А. Марков
• Издательство: тип. А. Дмитриева
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1856

Книга московского купца А. Маркова, в которой он описал свое путешествие в Русскую Америку — на Аляску и в Калифорнию. Описание пути от Иркутска до Охотска и Петропавловска. Жизнь русских поселенцев.

---

В Якутск собираются Якуты и Тунгусы и ведут с Русскими значительную торговлю. Оба эти народа исповедуют христианскую веру и ужасно робки, особливо Тунгусы. — Когда последним, при переправе на оленях из одной долины в другую для жительства, попадается навстречу кто-нибудь из Русских проезжих, они останавливаются всем своим рогатым караваном, снимают свои клинообразные шапки и почтительно кланяются проезжим.

Как странно бывает тогда смотреть на эту полудикую, смиренную толпу, тихо пробирающуюся по дико-пустынным местам!

В летнее время Тунгусы ведут кочевую жизнь, переезжая с одного места на другое. Это делают они собственно для прокормления оленей и для собирания ягод, в запас на зимнее время. Переселение с одного места на другое не представляет для них большего труда. Походные юрты их делаются из бересты и походят на вертикально-стоящий растянутый колпак. Во время переходов Тунгусы свертывают их в трубку, навьючивают на оленей, сами с женами и детьми садятся тоже на оленей и тянутся длинным караваном на новое жилище, которое также, оставляют, как и прежнее.

Тунгусы и Якуты очень хорошо приготовляют бересту: они варят се, сшивают лошадиными волосами и выделывают разную посуду. Мне неоднократно случалось плавать в Тунгусских ветках, в которых они ловят рыбу. Это плоско-овальные, остроконечные с обеих сторон, берестяные лодки, крепко переплетенные внутри дранками; они очень скоры и легки на ходу и подымают 4 человека, если имеют в длину 5 арш., а в ширину 1 арш.

При первом снеге Тунгусы удаляются на зимнее жилье, где у них довольно хорошо устроены бревенчатые юрты, обсыпанные землей и довольно теплые. В это время олени их питаются подснежным кормом и древесным мхом; Тунгусы же употребляют в пищу оленье молоко, мясо, сушеную рыбу и ягоды Они не занимаются хлебопашеством и не имеют нужды в этом труде. Все богатство их состоит в оленях, которых у зажиточного хозяина насчитывается иногда голов до 200.

Главная промышленность Тунгусов заключается в ловле соболей, лисиц, куниц, медведей и, зайцев и бурундуков; они привозят шкуры в Якутск и частью в Охотск, и продают там очень дешево. Хороший, выгодный, довольно темный соболь, за который у нас можно взять 100 руб., продается по 25 руб. Вообще все пушные товары покупаются или вымениваются у Тунгусов очень выгодно.

Тунгус робок с человеком, но посмотрите, как он смел и отважен в борьбе с медведем. Вооруженный одною винтовкою или ножом и не приглашая в товарищи никого, чтоб не делить добычи, Тунгус один идет на неровный бой и одолевает великана. Редкий из них делается жертвою свирепости лютого зверя. Тунгус управляется с ним как с равным себе; он встречает его, как незваного гостя в этом дремучем пространстве, которое тянется от Якутска до Охотска, и в котором, как хозяин на своем дворе, он никогда не заблудится, как бы далеко ни зашел.

Якуты очень сходны с Тунгусами как по лицу, так и по одеянию, но в отношении образа жизни весьма различествуют друг от друга. Якуты живут в рассеянными малыми селениями в окружности Якутска, постоянно на одном месте, занимаются скотоводством, имеют большие табуны лошадей, возят вьюками товар из Якутска в Охотск, и приготовляют коровье масло, которое в большом количества продают в Якутске; там его топят, наливают на берестяные тунтаи (Формою совершенно сходные с ранцем), не более 2 1/2 пуд. в каждый, для удобности перевозки вьючным транспортом, и отправляют в Охотск и другие места. — В нынешнее время Якуты стали приучаться к хлебопашеству; но жаль, что тамошний климат не позволяет совершенно созревать хлебу. Якуты собирают его еще не доспевший, сушат, толкут и добывают муку в самом малом количестве.

Любимая пища Якутов — масло, конское мясо и кумыс, приготовляемый из коровьего или кобыльего молока. Между Якутами особенный почет отдается тому, кто больше съест или выпьет. Во время их пирушек выискиваются такие, что съедают по 30 Фунт, коровьего масла, или выпивают по ведру кумысу, и притом с таким проворством, которое всякому, не бывшему очевидным свидетелем столь необыкновенной вместимости и деятельности желудка, покажется невероятным. Якуты с самого малолетнего возраста приучаются курить табак, и в высшей степени охотники играть в карты и в кости. Нередко случается, что Якут проигрывает табуны лошадей, скота, и преспокойно идет к кому-нибудь в работники, разживается, и потом снова все проигрывает. Якуты не жалуются на эту страсть: она сделалась для них такою же потребностью, как воздух или пища.

Весною Якуты собираются в Якутск на подряды для доставления туда товаров; здесь заключают с нами контракты или условия, потому что на чести с Якутом невозможно иметь никакого дела: он непременно обманет или обкрадет, в особенности во время перевозки товаров через Охотскую трудную и неудобную дорогу, где иногда действительно случается, что пропадают товары и вместе с конем.

В начале Мая начинается отправление товаров из Якутска в Охотск; масло и свечи, как собственный произвения Якутска, составляют первый транспорт; потом следуют привозимые на судах по Лене: черкасский табак, винный спирт, порох, мука, крупа и разные шелковые товары; иные из них укупоривают, другие упаковывают, потом укладывают в лодки и перевозят на противоположный берег Якутску; отсюда уже верхом, караванами, с запасной провизией, отправляются в месячный путь до самого Охотска.

Какую оживленную картину представляет тогда этот берег, как-будто внезапно пробудившийся от глубокого сна, в который был погружен в продолжение целых одиннадцати месяцев. Белеющиеся палатки, разложенные вокруг них огни, смешанный гул голосов, топот и ржание коней, оживляют, на время эти пустынные места. С рассветом дня все приходит в движение; минутные гости, посетив на краткое время печальный Якутск, уже спешат или в Охотск, или в Камчатку, пли далее — в Российско-Американские колонии, снимают палатки, вьючат лошадей, и чтоб они не разбегались, связывают их гусем, по 12-ти в ряд; на переднюю садится Якут. Но ни что не удерживает полудиких животных: забыв прошлогоднюю ношу и чувствуя на себе тяжесть, они хотят освободиться от неё, отрываются одна от другой, сбрасывают вьюки и разбегаются в разные стороны. Вот тут-то Якут выказывает всю свою ловкость: стремглав несется он по долинам, по кустарникам, перепрыгивает через овраги, ловит бешеных животных, отыскивает разбросанные вьюки, и снова, приведя все в порядок, спокойно продолжает путь. Это продолжается до тех пор, пока лошади не умучатся в дороге.

А что сказать о пассажирах? Это страдальцы в полном смысле слова. Особенно нельзя без жалости смотреть на тех, которым еще в первый раз приходится ехать верхом. Тут начинают они сильно раскаиваться в своей решимости. Пешком идти препятствуют болота и реки, а объезде на телеге и думать нечего.

До Алдана дорога еще хороша; тут мало болот и рек; по большей части встречаются обширные луга, заставленные стогами сена, которое Якуты запасают на зимнее время своим лошадям, да кой-где Якутские юрты с женами и детьми, потому что сами Якуты в летнее время бывают в разброде по разным занятиям, и оставляют в юртах одних только жен и детей. Последние, завидев еще издали приближающийся к ним большой караван с людьми, покидают юрты, бегут в лес, и издали посматривают, что будут делать проезжающие. Звать убегающую Якутку было бы совершенно напрасно; этим только более можно навести на нее страха. Случается, что некоторые из опытных пассажиров, бывавших уже и прежде в этих шестах, преспокойно входят в оставленные жилища, располагаются там как им угодно, слазят в подземный погреб, где хранятся ягоды, молоко, кумыс, и достав там себе что нужно, без опасения продолжают путь.

Эта робость у жителей юрт произошла более от того, что с солеваренного Охотского завода в прежнее время много раз бегивали преступники, которые останавливали иногда караваны и делали значительные грабежи и неистовства в юртах; поэтому-то жители этих мест, при виде проезжих, и до сих пор думают, не беглые ли это? Впрочем, теперь побеги эти прекращены, и караваны идущие по Охотской дороге, не встречают более никакой опасности.

При наступлении вечера караван останавливается в тех местах, где есть вода и хорошее кормовище для лошадей; пассажиры раскидывают палатки, разводят кругом огни стараются как можно более дымить, для уничтожения комаров, которых такое множество по всей дороге, что без сетки на голове невозможно пробыть на одном месте. — В этом отношении нельзя не позавидовать Якутам: они не носят сеток, не устраивают палаток, спят почти полунагие, под открытым небом, и комары не дотрагиваются до них, как будто знают, что земляки их сильно пропитаны дымом.

Как радостно во время долгого пустынного переезда встретить какое-нибудь жилое селение. Первое, попадающееся по пути к Охотску, есть небольшое селение, расположенное на левом берегу Алдана, при устье реки Май. При этом селении пассажиры переправляются на правые берег Алдана.