Борис Крылов - Цвет невидимки

• Название: Цвет невидимки
• Автор: Борис Крылов
• Жанр: Научная Фантастика

Поклонники сериала «Секретные материалы»!

Вы считаете, что мир сверхъестественного и мир обычный пересекаются только в Америке? Вы полагаете, что Фокc Молдер и Дана Скалли — единственные специальные агенты, чья профессия — расследование паранормальных преступлений? Вы ошибаетесь!

Это — российские «Секретные материалы». Российские хроники загадочного, непознанного. Потому что и в нашей стране ежедневно, ежесекундно происходят преступления, далеко выходящие за грань обыденного, привычного. И тогда начинается работа НАШИХ «специалистов по необъяснимому». ДРУГИЕ ситуации, ДРУГИЕ персонажи, и только истина — по-прежнему где-то там. Зато НЕВЕРОЯТНОЕ — РЯДОМ.

Все события, персонажи, военные и гражданские ведомства и структуры вымышлены.

---

— Мы женаты уже семнадцать лет. Никаких принципиальных разногласий и пустых скандалов. По крайней мере, уже лет пять. Успокоились. Нет, конечно же, по-разному бывало… хотя даже не представляю, из-за чего бы мы могли с ним сцепиться сейчас.

— Что-то изменилось в отношениях?

— Да. Мы стали друг к другу лучше относиться. Дурь вся выветрилась. До этого психовали оба, особенно из-за того, что с ребенком ничего не получалось, но затем успокоились. А когда надумали взять на воспитание, вроде как и старыми себя почувствовали, испугались… Мне почти сорок, а муж на десять лет старше. Да и работаем мы так, что встречаемся не часто. Может, от этого мир в семью и пришел. Казенно сказано? Но абсолютно точно.

— Но ты же рассказывала как-то, что ходила… — начала было Ализа, но Марина достаточно резко ее перебила.

— Как пошла, так и вернулась. Можешь попробовать. Но лучше, если ты веришь в себя, а не в добрую тетю или доброго дядю.

— И вы в себя верите? — без тени иронии спросил Игорь. Я это к тому, что мы с одной такой доброй тетей столкнулись. Оказалось, она много чего умеет.

— Можно с кем угодно столкнуться. Но я в себя больше, с некоторых пор, верю. И еще сильнее верю в мужа.

— Ваш муж… — Игорь решил не заострять разговор на посторонних кудесниках, — Валентин, он ведь летчик?

— Да. А я стюардесса. Когда он в небе, я — на земле. Марина улыбнулась и сразу же, в лоб, сообщила: — Валентин пропал два дня назад. Пошел к врачу и не вернулся. К психологу или психиатру, точно сказать не могу. Хотел посоветоваться с опытным специалистом. Он последние сутки находился в состоянии полной растерянности. Не депрессии, а именно растерянности. В прошлую субботу, так, по крайней мере, я высчитала из его рассказа, попал в автомобильную аварию, ничего серьезного в смысле переломов, так только — пара ссадин. Но тридцать шесть часов провалялся без сознания. Это тоже с его слов. Причем не сразу на месте происшествия, то есть не из-за травмы, а уже дома. А когда пришел в себя, все повторял и повторял: «Причины для шока не было, я обязан помнить, где находился все это время».

— Вы, судя по всему, отсутствовали?

— Да, из-за погоды застряли в Иркутске. Когда вернулась, он как раз спал. Те самые тридцать шесть часов. Но я тогда этого не знала, поэтому будить не стала, хотя и приехала днем. Просто из-за работы нашей дурацкой ложимся не по московскому времени, — не без ехидства произнесла она, — а когда спать хочется. Или когда свободная минута выпадет. Единственно, что меня удивило, спать он лег не раздеваясь. Только покрывало на себя натянул. Он по натуре аккуратист, а тут… Я решила, что он жутко устал, что сил раздеться не хватило. Часа через три после того, как я вернулась, он вскрикнул, будто от резкой боли, и вскочил на ноги. Я сидела рядом и все видела: смотрела телевизор, он у нас в спальне. Валентин долго смотрел на меня, как бы не узнавая, потом улыбнулся и поцеловал.

— Вы в первый раз видели его в таком состоянии?

— Да. Обычно он просыпается медленно. Может лежать битый час: то со мной начнет разговаривать, то опять проваливается в дрему. А тут он какой-то чужой совсем был. Недолго, пару минут. Но когда только вскочил, от него как холодом чужим повеяло. Я во всякие там бабкины россказни не верю, но тут, признаться, крепко напугалась.

— Он не объяснил, что с ним происходило в тот момент?

— Нет. Для него этого момента просто не было. Он так еще постоял, а затем «оттаял», лег обратно в постель и начал подробно рассказывать. У нас с ним такой уговор есть: разговаривать друг с другом все свободное время. Все обсуждать. Что-то вроде домашней психотерапии.

Игорь с удовольствием слушал Марину. Ему нравилось то, что она говорила и как она говорила. Возможно, тут и коньяк помог, но… он слышал в ее голосе те нотки любви, какие ему хотелось бы слышать в голосе Лены…

— Что с тобой? — Ализа толкнула его в бок. — Опять накатило?

Игорь промычал нечто нечленораздельное, а затем обратился к Марине, переведя разговор на момент происшествия:

— Так что же с вашим мужем случилось?

— Его отпустили с места аварии, записав паспортные данные и заклеив ссадины… А потом, — тут она на какое-то время замолчала, вспомнив в лицах и красках все, как было, — он спросил — который час. Я ответила. Валя тут же почуял неладное и спросил, какой день, а когда узнал… что тут началось! Естественно, он ничего про те два дня, которые проспал, не помнил, но был абсолютно уверен, что время у него украли…

— Чье это слово — «украли»?

— Его. Он так сам сказал. Когда поверил, что я его не разыгрываю, что вернулась в понедельник, а не в субботу. Такой допрос мне устроил про Иркутск! Я даже и не подозревала, что он там столько раз бывал.

— Значит, «украли»?

— Да, именно так и сказал. Уже стемнело, когда он сел на телефон и принялся куда-то названивать. Я не могла не прислушиваться, поскольку чувствовал он себя неважно. Я имею в виду эмоциональное состояние. Даже мне в те полтора часа, пока он звонил, было ужасно плохо. В конце концов он записался на прием. Куда и к кому — не сказал. Я не стала давить, поскольку он обещал все подробно рассказать после визита к врачу, — Марина тяжело вздохнула. — Легли рано, сразу после его звонков. Валя успокоился, смотрел видик. Когда он заснул и спал ли вообще — не знаю. Я после четырех почти бессонных суток в Иркутске спала как убитая. Он… Я только утром слышала его легкие шаги по квартире, потом он подошел, поцеловал меня, и все. Я проснулась в час, подруга позвонила, сказала — вечером опять лететь. Сейчас отказываться от работы трудно — вмиг ее лишишься. Не тот мой возраст уже. Я весь день мужа прождала и, естественно, никуда не полетела. Часов в шесть села к телефону и сутки обзванивала и всех знакомых, и всевозможные медицинские фирмы, где практикуют психоаналитики, психологи и психиатры, но фамилия мужа ни в одном из списков предварительной записи не фигурировала.

— Звонили в милицию?

— Лучше б не звонила.

— Ходили к участковому?

— К сожалению. Я не ожидала, что так пренебрежительно отнесутся к моему рассказу. Только не подумайте, что я прошу принять какие-то меры по отношению…

— Это то, чего я при всем желании обещать не могу. Там просто работать некому, поэтому берут всех подряд. В вытрезвитель надо хоть пройти конкурс «ловкие руки», а работать по месту жительства дураков немного. Наверное, посмеялись над вами?

— Да, сказали, он где-то запил, либо застрял в постели у очередной блядюшки. Предварительно напившись.

— Так и сказали? — переспросил Игорь. Марина кивнула, в глазах ее заблестели слезы. Но она тут же взяла себя в руки и продолжила:

— Поэтому я и пришла к вам. Решила, что если не сможете помочь, то хоть выслушаете и поймете. Я почему-то уверена, что с ним ничего плохого не случилось. Все это — продолжение той аварии. Может, травма оказалась гораздо сильнее, чем он сам посчитал.

— Но вы сами уверены насчет его «тридцати шести часов»?

— Да. Я привыкла графики составлять. И сейчас все перепроверила и расписала. В итоге у меня получилось, что он действительно мог проспать от тридцати трех до сорока одного часа.

— И все-таки, как у него насчет выпивки?

— Он летчик.

— Знаете, для военной авиации это скорее «да», чем «нет». Что касается гражданской — не знаю.

— Был летчиком-испытателем. С кем-то поругался из высокого начальства, когда приняли решение запустить в серийное производство недоведенную машину. Сейчас перебрасывает на всем, что может летать, коммерческие грузы в Азию и по Азии. Я приписана к питерскому авиахозяйству, а Валя работает на компанию «Азия-транс». Он закоренелый трезвенник.

— Здоровье или принцип?

— Принцип. Что-то ужасное произошло с его отцом, когда он еще учился в школе. По пьянке. Валентин мне о том несчастье никогда не рассказывал. Он отца любил очень, а тут пришлось хоронить. После этого он не пил и не пьет. Всегда был хорошим спортсменом. Но в профессионалы не лез, просто поддерживал себя в форме. Поэтому он любит повторять, что у него и с головой полное взаимопонимание.

— Для этого надо голову тренировать.

— А он, кстати говоря, публиковал в «Звезде» и в «Октябре» записки полярного летчика. Поэтому в шутку называл себя «крылатым Конецким». Так что за его голову я ручаюсь.

— Вы замечательная жена! — воскликнул Игорь. Ализа и Марина обменялись чуть удивленными взглядами, и он пожалел, что не удержал слова в себе: — Вы не рассказали про аварию.

— Да какой-то хромой придурок коляску катил по переходу на красный свет. Пьян был в стельку. Бабульки завопили, ну Валентин и решил, что в коляске ребенок. Бросился спасать коляску вытолкнул с проезжей части, но машина его крылом задела. Водила к нему выскочил, но тут же все понял и бросился хромого догонять. Так хромой его чем-то стукнул по голове. У этого хромого придурка в коляске какие-то железяки лежали.