Борис Солоневич - Рука адмирала

• Название: Рука адмирала
• Автор: Борис Солоневич
• Жанр: Прочие приключения

---

— Неужели сбежали наши герои? разочарованно протянул Сережа. Экая жаль… Митька этот — прямо бриллиант боксерский. Какого чемпиона можно было бы сделать!

Как и обещали, они шли по старой тропинке к памятнику. Проходя мимо плиты, установленной на месте гибели адмирала Нахимова, Боб вдруг заметил своими зоркими глазами что то белое.

— Это что еще за сюрприз?

Все подошли к плите. Там, завернутый в платок, лежал какой то предмет, оказавшийся… портмонэ Тамары.

— Вот те на… И тут на камне еще что то написано.

При свете нескольких спичек можно было прочесть коряво написанные мелом слова: «вертаем взад звените».

— Ну, и грамотеи!..

— Не в этом дело, торжествующе воскликнул Сережа. А вот видите — я был прав: в каждой душе где то кусочек благородства сидит. И всегда лучше в это верить… Этот кусочек никогда не обманет… Тут, видно, младший спер, а Митька и взъелся на него. Вероятно, у них и драка по этому поводу вышла. Молодцы ребята!

— Постой ка. Да этот платок совсем в крови!

— Вероятно, Митька тому, другому, нос и расквасил.

— Да нет, непохоже. Тут слишком много крови. Посмотри… Тут не расквашенным носом пахнет. Было что то серьезнее: не дружеский мордобой, а настоящее кровопускание, вроде Севастопольской Обороны. Кто то кого то и от кого то оборонял…

— Но где же в самом деле наши ребятишечки? Они ведь обещали обождать.

— Не выдержали, видно. Сбежали.

— Не может быть! Не верю. Этот Митька — парень не таковский, чтобы сбежать!

Москвич оглянулся и крикнул:

— Митька!.. Эй, дружок… Митька! Все молчало.

— Митька!

Неожиданно из кустов послышался неуверенный отклик:

— Я тута.

— Ну, так иди, брат, сюда. Чего ж ты там прячешься?

Несколько секунд длилось молчание. — А драться не будете? Сережа рассмеялся.

— Это он боится наказания за портмонэ. Нет, Митя! Не бойся, выходи! Никто драться не будет.

— Ей Богу?

— Честное слово футболиста.

Очевидно, это обещание подействовало. Смущенная рожа мальчика показалась в кустах. Он нерешительно подошел к молодым людям.

— Так, ей Богу, бить не будете? Вишь ведь вас сколько!

Сережа потрепал его по плечу.

— Не дрефь, Митя. Мы ведь не милиция и не халдеи… А ты ведь все вернул.

— Это, ей Богу — не я, оправдывался Митя. Это — Ванька, сукин сын…

— Так это вы из за этого и дрались? Мальчик качнул головой.

— Угу… Это я ему холку мылил. Пусть не тибрит у своих.

Тамара невольно рассмеялась.

— Ну, значит, мы теперь в «свои» попали? А что такое «свои»?

Беспризорник замялся.

— «Свои» — это которые, значится, свойские. Не фраера. Которые понимают, что и нам жить тоже хотится. Не сволочь, как один тут заявился с кустов!.. Мы тут ему…

— Ладно, ладно, Митя, потом расскажешь… Мне надо теперь с тобой всерьез потолковать. А где, кстати, Ванька?

— Черви-Козырь то? Да он боится сюда идти. Он где то сь с Шариком в кустах сидит.

— Ладно, и пусть посидит. Пока ты мне один только нужен. Ребята, обратился он к Бобу и Тамаре. Будьте хоть раз в жизни перепендикулярны — посидите тут, пожалуйста, несколько минуток в одиночестве. А мне с Митькой кое о чем договориться нужно!

Сережа с мальчиком подошли к памятнику. Уже совсем смерклось. В городе зажглись фонари. На бледно-синем небе показались первые звезды. На Малаховом кургане царила торжественная тишина. Темные кусты скрывали пьедестал памятника адмиралу, мощный силуэт которого резко вырисовывался на светлом фоне неба.

— Видишь ли, Митя, какое дело, тихо начал Сережа. Мой брат — это я тебе по секрету говорю, конечно — офицером был тоже. За Россию сражался — против чекистов. А когда он с Белой

Армией уходил за границу, он спрятал для меня наши семейные документы. Я в то время мальчиком был, в Москве жил. Так вот, написал он мне недавно из за границы, где он спрятал бумаги эти. Написал осторожно, но я понял… Эти бумаги очень важны для меня. Ты мне поможешь достать их?

Мальчик шевельнулся.

— Ну, ясно. Для тебя, дядя Сережа, я все сделаю.

— Спасибо. Так вот что: документы эти должны быть там, на памятнике. Я бы и сам достал, да боюсь лезть — я тяжелый. А тебе легче.

— А куда лезть то?

— А вот видишь — адмирал руку протянул. Так там вот на руке и должны быть привязаны бумаги эти. Если никто не украл…

— Даешь!..

Подсаженный Сережей, Митька мигом взобрался на памятник. Там на гигантском плече умирающего адмирала он вытянулся всем телом и медленно и осторожно пополз по бронзовой руке к пальцам. Сережа с замиранием сердца ждал результатов.

— Ну что? Есть что нибудь? сдавленным взволнованным шопотом спросил он.

— Погоди… Сейчас… донеслось сверху… Есть!.. Что то проволокой привязанное… Вроде палочки какой.

— Сними ее и брось мне!

— Сей минут.

В темноте можно было догадываться, что Митька что то откручивает. Прошло еще минута напряженного молчания.

— Готово!

— Отвязал?

— Ara! Где ты там?

— Здесь… Бросай…

Но Митька не успел ничего бросить. В кустах внезапно раздался яростный лай Шарика и вслед за ним отчаянный вскрик Ваньки:

— Ребята… Облава!.. Спасайся!

В кустах затрещали шаги бегущих людей. Сердце Сережи замерло. Неужели в последний момент тайна уйдет из его рук?..

— Митька! тревожно зашептал он. Не слезай!.. Прижмись — тебя не увидят. И, Бога ради, сохрани мне эту штуку. Я тебе верю, Митя, дорогой!..

— Ладно. Не дрефь! раздался сверху решительный шопот, и Сережа метнулся вниз. Но, пробежав несколько шагов, он вынужден был остановиться. В лицо ему блеснул электрический фонарик, и под ним его острые глаза разглядели блеск револьверного дула. Где то сбоку бежал еще кто то.

— Стой!.. Руки вверх!

Юноша послушно поднял руки. Кружок света уперся ему в лицо.

— Оружие есть?

— Ну, вот… Откуда оружие? А вы кто такой?

— Вас не касается! раздался грубый ответ.

— Значит, не бандиты?

— Нет… Охотники за бандитами.

Сережа сделал вид, что облегченно вздыхает.

— Ну, и ладно… А я думал было — бандиты.

— Мне чхать на то, что вы думали. Идите вперед. Шаг в сторону — буду стрелять.

Голос звучал решительно. Сережа понял, что сопротивление бесполезно. С замирающим сердцем он слышал вскрики и шум в кустах, и одна мысль билась в его сознании:

— Заметят ли Митьку? Удастся ли ему скрыться? Спасет ли он привязанную к руке адмирала «палочку»?

Скоро внизу у ворот Малахова кургана зашумел мотор грузовика. Задержанных спортсменов вместе с пойманным Ванькой повезли в ГПУ. Митьки в грузовике не было…

Когда шум мотора затих в отдалении, Митька, судорожно сжимая в руке небольшой предмет, похожий на обклеенный чем то винтовочный патрон, осторожно слез с памятника. Все было тихо. Он несмело сделал несколько шагов и вздрогнул: навстречу ему метнулось что то темное, мохнатое. Это был Шарик; радостно визжащий и старавшийся лизнуть своего друга прямо в губы.

Пережитое волнение было так сильно, что беспризорник невольно сел на первую попавшуюся скамейку и долго еще не мог собрать своих мыслей. Он крепко зажал в руке таинственный предмет, снятый с руки адмирала и, тревожно дыша, смотрел в темноту, откуда еще, казалось, доносился шум грузовика, увезшего его друзей.

Тайна расстрелянного матроса силой случая попала в руки маленького беспризорника, одного из миллионов человеческих пылинок, разбросанных полураздавленными по дороге революции…

И по странному совпадению именно этой пылинке суждено было остановить ход громадной машины ОГПУ…

19. За бортом жизни

Всякая революция — прежде всего несчастье. Даже если она и внесет в жизнь страны какие то очистительные перемены, все равно: страшное напряжение этого периода никогда не проходит даром. Плата оказывается всегда дороже полученных выгод. Революция приносит с собой не только кровь и разрушения, но всегда и длительные, даже неизлечимые болезни народного организма.

Советская революция принесла с собой ужасающие разрушения. Часть из них удалось кое как восстановить, но несколько приобретенных болезней

Нет страницы 132.

В этих трубах обычно обитало не меньше сотни детей. Если приток новых «постояльцев» с севера был особенно велик — это бывало к времени сбора винограда — то «трубная гостинница» не вмещала всех желающих. Тогда те, кто не сумел устроиться в пустых вагонах, сараях, старых домах, кочегарках — уходили в Инкерманские пещеры, в глубине Северной бухты. Там в меловых утесах, ясно видимые даже проезжающими в поездах пассажирами, зияют отверстия пещер доисторического времени. Когда то там жили люди пещерного века, вооруженные каменными топорами и одетые в меха зверей. Они разводили там свои костры, спали на шкурах и мхе и защищались от хищных зверей. Теперь после перерыва в несколько миллионов лет эти же пещеры опять были заняты под жилье русскими детьми, одетыми в лохмотья и вместо каменных топоров вооруженных ножами.