Генри Каттнер - Когда рубится сук

• Название: Когда рубится сук
• Автор: Генри Каттнер
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Ты тоже упал, - щебетал он. - Вот здорово!

- Джо, - крикнула Мира. - С тобой все в порядке?

Калдерон кисло ответил, что надеется выйти из этого живым. Однако, добавил он, нужно, пожалуй, запастись шинами и кровью для переливания.

- На случай, если его вдруг заинтересует вивисекция, пояснил он.

Мира задумчиво посмотрела на Александра.

- Надеюсь, ты шутишь.

- Я тоже надеюсь.

- Пришел Бордент, поговорим с ним.

Калдерон открыл дверь, и вошли четверо человечков с серьезными лицами. Они не теряли времени: вынув из тайников своих бумажных одежд новые предметы, принялись за дело.

- Я телепортировал ее на двести пять метров, - сказал малыш.

- Так далеко? - спросил Кват. - Устал?

- Нисколько.

Калдерон отвел Бордента в сторону.

- Я бы хотел с тобой поговорить. Думаю, Александр заслужил трепку.

- Клянусь Фобом! - вскричал потрясенный карлик. - Он же А л е к с а н д р! Он супермен Свободный Икс!

- Еще нет. Пока что он ребенок.

- Суперребенок. Нет, Джозеф Калдерон. Хочу еще раз повторить, что дисциплинарные средства могут применяться только достаточно авторитетными воспитателями.

- То есть, вами?

- О, нет, - ответил Бордент. - Мы не хотим его перегружать. Даже у суперразума есть свои ограничения, особенно в период формирования. Александру есть чем заниматься, а его отношение к дружеским контактам еще какое-то время не будет нуждаться в формировании.

В разговор вступила Мира:

- Тут я с вами не согласна. Как и все дети, он настроен антиобщественно. Он может располагать сверхчеловеческими силами, но если говорить о равновесии разума и чувств, Александр еще не человек.

* Homo posterior (лат.) - здесь: следующим в поколении; своим сыном.

- Да-а, - согласился Калдерон. - Кстати, эти электрические удары...

- Он просто играет, - заверил Бордент.

- И телепортация. Представьте, что он перенесет меня на Таймс-Сквер из-под душа.

- Это просто игра. Он все-таки ребенок.

- А как быть с нами?

- Вам подобает родительское терпение, - объяснил Бордент. - Как я уже говорил, именно терпимости и обязаны своим появлением Александр и вообще новая раса. Обычный ребенок может вывести из себя, но и все. Раздражение слишком мало, чтобы исчерпать огромные запасы родительского терпения. Однако в случае Свободных Иксов дело обстоит иначе.

- Любое терпение имеет свои пределы, - сказал Калдерон. Я уже подумывал о яслях.

Бордент помотал закрытой металлическим шлемом головой.

- Он нуждается в вас.

- Но вы можете хоть немного его наказать? - вставила Мира.

- О, это не обязательно. Его разум еще не развился, поэтому он должен сосредоточиваться на более важных вопросах. Вы должны терпеть.

- Словно это уже не наш ребенок, - буркнула она. - Это не Александр.

- Он ваш, но он не простой ребенок! Это А л е к с а н д р!

- Послушай, вполне естественно, что мать хочет обнять своего ребенка. Но как это сделать, если она боится, что тот швырнет ее через комнату?

Калдерон задумался.

- Скажи-ка, подрастая, он обретет еще большую... суперсилу?

- Разумеется.

- Значит, он попросту опасен. Я требую, чтобы он понес наказание. В следующий раз я надену резиновые перчатки.

- Это ничего не даст, - сказал Бордент, хмуря брови. Кроме того... вам нельзя вмешиваться. Вам не удержать его в повиновении, да это и ни к чему.

- Всего одна выволочка, - задумчиво произнес Калдерон. Не отомстить, а показать, что нужно уважать права других людей.

- Он научится уважать права других Свободных Иксов. Не пытайтесь делать ничего подобного. Выволочка, даже если она вам удастся, в чем я сильно сомневаюсь, может извратить его психику. Его учителями, его менторами являемся мы, и мы же должны его охранять. Понимаете?

- Думаю, да, - медленно сказал Калдерон. - Это угроза.

- Вы родители Александра, но главный тут - сам Александр. Если мне придется применить против вас дисциплинарные меры, я их применю.

- Ох, оставьте это, - вздохнула Мира. - Джо, пойдем погуляем по парку, пока Бордент здесь.

- Возвращайтесь через два часа, - сказал маленький человечек. - До свидания.

Проходили дни, а Калдерон не мог решить, что более раздражает в Александре: периоды кретинизма или сверхразума. Чудесный ребенок научился новым фокусам и хуже всего было, что Калдерон никогда не знал, что его ждет, и когда его настигнет какая-нибудь особая шутка. Как, например, когда комок липких конфет, украденных с помощью телепортации из магазина, материализовался в его постели. Александру это казалось безумно смешным, он хохотал до слез.

Или когда Калдерон отказался идти в магазин за конфетами, поскольку, - как он утверждал - у него не было денег.

Александр использовал психическую энергию, чтобы исказить законы земного притяжения, и Калдерон вдруг понял, что висит в воздухе головой вниз и что-то его трясет, а из карманов потоком сыплются монеты. В конце концов он пошел за конфетами.

Чувство юмора развилось прежде всего из жестокости: чем примитивнее разум, тем менее он разборчив. Каннибалу, вероятно, смешны страдания варящейся в котле жертвы. Допустим, кто-то поскользнулся на банановой кожуре и сломал шею. Взрослый человек не будет над этим смеяться, ребенок же да. Младенец, ребенок, дебил не могут отождествлять себя с кем-то другим, они оригинальны, их собственные интересы решают все. Мусор, раскиданный по всей спальне, не рассмешил ни Миру, ни Калдерона.

В их доме был маленький человек, но никто не радовался этому, кроме самого Александра; он-то развлекался вовсю.

- Ни минуты покоя, - жаловался Калдерон. - Он появляется повсюду и в любое время. Дорогая, я бы хотел, чтобы ты сходила к врачу.

- И что он мне пропишет? - спросила Мира. - Отдых и ничего больше. Ты хоть понимаешь, что прошло всего два месяца с тех пор, как Бордент взял в свои руки воспитание Александра?

- Мы чрезвычайно продвинулись вперед, - сказал Бордент, подходя к ним.

Кват, в контакте с Александром, сидел на ковре, а два других карлика монтировали новые устройства.

- Точнее, вперед продвинулся Александр.

- Нам нужно отдохнуть! - рявкнул Калдерон. - Если я лишусь работы, кто будет содержать этого вашего гения?

Мира взглянула на мужа, удивленная местоимением, которое он использовал.

- У вас неприятности? - поинтересовался Бордент.

- Декан несколько раз разговаривал со мной. Я не могу справиться со студентами на занятиях.

- Вам не следует расходовать терпение на студентов. Если дело в деньгах, мы вас обеспечим. Я немедленно займусь этим вопросом.

- Но я хочу работать. Я люблю свою работу.

- Ваша работа - Александр.

- Мне нужна прислуга, - вставила Мира. - Вы не могли бы смастерить какого-нибудь робота или что-нибудь в этом роде? Александр перепугал всех девушек, которых мне удалось уговорить. Никто не выдерживает в этом сумасшедшем доме.

- Искусственный разум может плохо подействовать на Александра, - заявил Бордент. - Нет.

- Я бы хотела время от времени приглашать кого-нибудь к нам в гости, сама куда-то сходить, или хотя бы просто побыть одна, - вздохнула Мира.

- Рано или поздно Александр повзрослеет, и вы сполна получите награду, как его родители. Я говорил, что ваши изображения находятся в Зале Великих Древних?

- Это вы зря, - сказал Калдерон. - Выглядим мы сейчас ужасно.

- Будьте терпеливы. Подумайте о предназначении вашего сына.

- Я думаю. И часто. Но он, мягко говоря, начинает утомлять.

- Вот тут-то и нужно терпение, - заметил Бордент. - Природа спланировала все для новой разновидности человека.

- Гмм...

- Он работает сейчас над шестимерными абстракциями. Все идет как по нотам.

- Да-а, - бормотнул Калдерон и пошел на кухню за Мирой.

Александр с легкостью пользовался своими приборами, его пухлые пальчики стали сильнее и увереннее. Он попрежнему испытывал нездоровое любопытство к голубому яйцу, которым ему разрешали пользоваться только под наблюдением наставников. Когда урок кончился, Кват выбрал несколько предметов и, как обычно, спрятал их в шкаф, оставив остальное на ковре, чтобы предоставить Александру поле деятельности.

- Он развивается, - заверил Бордент. - Сегодня мы сделали большой шаг вперед.

Мира и Калдерон как раз вошли в комнату и услышали его слова.

- В чем именно?

- В устранении психической блокады. Отныне Александру не нужен сон.

- Что-о? - спросила Мира.

- Ему не нужен сон. Все равно это противоестественный обычай. Суперменам не обязательно спать.

- Он больше не будет спать? - переспросил Калдерон, побледнев.

- Совершенно верно. Зато он будет развиваться в два раза быстрее.

В половине четвертого утра Калдерон и Мира лежали в постели, глядя через открытую дверь на играющего Александра. Они видели его отчетливо, как на освещенной сцене. Теперь он выглядел несколько иначе; разница была невелика, но все-таки была. Голова под золотистым пушком изменила свою форму, а мордашка с детскими чертами приобрела решительное выражение. Это было некрасиво, поскольку такое выражение не подходило младенцу. В результате Александр выглядел не суперребенком, а скорее, рано постаревшим первобытным человеком. Вся присущая детям жестокость и эгоизм - совершенно естественные черты у развивающегося малыша - читались на его лице, когда он играл хрустальными кубиками, словно собирая сложную головоломку. От этого лица бросало в дрожь.