Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике

• Название: Судьба драконов в послевоенной галактике
• Автор: Никита Елисеев
• Жанр: Фэнтези

---

Глафира молча повернулась и вышла.

– Мудро, – одобрил де Кюртис, – не из огнеметов же друг по другу хлестать.

Глафира вынесла обитый черным бархатом ящичек, в правом верхнем углу была вдавлена золотая узорчатая надпись на непонятном языке.

Георгий Алоисович открыл ящичек.

Изнутри он был красно-бархатен.

В углублениях покоились два длинных древних пистолета, шомпол и пули.

Глафира прислонилась к стене.

Георгий Алоисович ловко подхватил пистолет.

– Показываю, как пользоваться! Шомпол, пуля, вот так, вогнал. Вот сюда – порох, засыпал… Так – прицелился. И…

Грохот, резкий запах, сверкание, дым.

Когда все утихло, улеглось, успокоилось, когда дым рассеялся, мы увидели в стене над самой головой Глафиры огромную дырку и бегущие от этой дырки изломанные, тонкие, как лапы паука, трещины.

– Дурак, – пожала плечами Глафира и пошла прочь с кухни.

Георгий Алоисович взял шомпол и пошуровал им в стволе пистолета.

– После выстрела, – объяснил он, – хорошо бы прочистить пистолет.

– Кому-то не повезло, – задумчиво сказал Куродо, – убирать-то хрен с ним – уберет, а вот дырку в стене заделывать…

***

Мы мчались к пятому болоту, и я старался не думать, не представлять себе то, о чем говорил Мишель, – и чем больше я старался об этом не думать, тем больше и больше лезла в глаза эта виденная мной когда-то на другой планете картина: запрокинутая в жарком бесстыдном задыхе голова женщины, стон, стооон…

А потом мы вылезли из машины, и я увидел, как вспыхнули ярче, зажглись сильнее плоские глаза дракона.

Я увидел каменистую площадку, вдающуюся нешироким мыском в побулькивающее коричневеющее болото. Моих ноздрей коснулся запах этого болота – и я понял, что застрелю Мишеля.

– Ну и вонь, – сказал Георгий Алоисович.

– Самое место для дуэли, – усмехнулся де Кюртис, – у сортирной ямы. Глядите, как старик обрадовался.

– Вонючку увидел, – бриганд, не отрываясь, глядел на меня. Но мне было плевать на его ненависть, потому что сам я его слишком ненавидел.

Георгий Алоисович открыл ящичек.

Валентин Аскерханович зарядил пистолеты.

– Проверь, – обратился он к Георгию Алоисовичу.

Тот мотнул головой, мол, чего там… проверять-то… Ни к чему. Незачем.

Я стоял на краю площадки и видел, как разгораются плоские глаза дракона под сводами пещеры.

– Ребята, – заволновался де Кюртис, – давайте быстрее. Нам сложности с "псами" ни к чему… Представляете – приволокутся сюда?

Я пожал плечами.

Я ощутил в своей руке благородную пистолетную тяжесть.

– Значит, так, – объяснил де Кюртис, – я говорю: взводить – вы поднимаете пистолеты. Говорю: "Стрелять!"- стреляете. Ясно?

– Нет, – встрял Георгий Алоисович, – тут такое дело. Пистолеты – вещь ценная. Если кого зацепило, бросайте пистолеты на пол – сюда, а уж потом – тоните.

– Постараемся, – пообещал я.

– Будем надеяться, – сказал Георгий Алоисович.

– Годится, – кивнул де Кюртис и поднял руку.

– Что, – спросил бриганд, – Ббте-Пародист, вспомнишь молодость? Покупаешься в дерьме? Да?

– Взводить! – крикнул де Кюртис.

Я поднял пистолет. Мишель стоял напротив меня. Мы могли бы убить друг друга броском ножа.

– Стрелять! – гаркнул де Кюртис.

Я нажал на спусковой крючок и на секунду оглох от грохота.

Мишель качнулся.

– Пистолет! – завопил Георгий Алоисович.

Мишель брякнул пистолет к ногам Георгия и только после этого рухнул в зловонную булькающую трясину.

Я тоже швырнул пистолет. Я сунул руки в карманы.

– Отваливаем, – коротко бросил де Кюртис, – сияние глаз нашего любимого становится просто невыносимым.

Я повернулся и пошел к машине.

Георгий Алоисович поднял пистолет Мишеля и заглянул в дуло.

– Ччерт, – ругнулся он.

– Что такое? – заволновался Валентин Аскерханович.

– В нем не было пули…

– Как… – потрясенно спросил Валентин Аскерханович, – вы догадались?

Де Кюртис рассмеялся:

– Валя, ты прелесть…

Я остановился у самого электромобиля.

"Плевать. – подумал я, – плевать. Укоцал – и хрен с ним… Просто… убил. Я же не знал".

– Догадался я, – охотно пояснил Георгий Алоисович, – по звуку выстрела и по тому, что Джек – живехонек, даже не оцарапан, потом решил проверить свою догадку… Ну, и проверил.

Де Кюртис уселся на место водителя. Георгий Алоисович аккуратно сложил пистолеты в ящичек и замкнул его.

– Спасибо, – сказал я, повернувшись к Вале.

– Не за что, – пожал плечами Валентин Аскерханович, – вы вон его благодарите, – он указал на де Кюртиса, – это он мне присоветовал: пулю, когда будем на месте, вкладывай в один пистолет. Нам два трупа ни к чему… Ну, я и вложил…

– Валя, – спросил я, – так, значит, и мне мог достаться пустой пистолет?

– Мог и вам, Джек Джельсоминович, – спокойно ответил Валентин Аскерханович, – судьба…

***

Дома меня спросила Кэт:

– Где вы были?

Я объяснил:

– У пятого болота.

– А где этот… поганец? До того противный… Он тебя бил?

– Он спас меня от смерти…

– А я слышала, что он тебя чуть не убил…

– И это было, – подтвердил я, потом сказал: – Благодаря ему – я здесь, а не в казарме Северного городка.

– В казарме – хуже?

– Гораздо…

– Значит, это – просто ад, – сказал Кэт.

Она употребила слово, какого не было в нашем обиходе. Я выучил его перед тем, как отправиться убивать дракона для рыцаря, но значения его не понял. Поэтому я спросил у Кэт:

– Что это – ад?

Кэт попыталась объяснить:

– Вот я жила, грешила, ну, совершала проступки – и попала после смерти в ад… к вам.

Я возразил:

– Я тебе сто раз объяснял: ты – жива! Смерть тебе еще предстоит.

– Я знаю, – кивнула Кэт, – но когда я еще раз умру, то за мои грехи меня сунут в совсем, совсем страшное место, понимаешь? Ад – это там, где наказывают тех, кого не наказали, пока они были живы… Понимаешь?

– Нет, – ответил я, – не понимаю.

– Потому что ты и так в аду, – сказала Кэт, – ты мне не ответил, что случилось с твоим бывшим командиром.

– Я его убил.

Кэт молчала.

Я сказал:

– Он оскорбил тебя. Он назвал тебя шлюхой.

Кэт покраснела:

– Подонок.

– Конечно, – согласился я, – за это я его и убил. Еще он сказал, что ты бегаешь к седьмому болоту.

– Сволочь, – Кэт заволновалась, – какая сволочь!

– Разумеется, – мне не нравилось, что Кэт так волнуется, – сволочь… Даже если ты и бегаешь к седьмому болоту.

– Но я вовсе туда не бегаю, – запальчиво возразила Кэт, смутилась и, пожав плечами, заметила: – Пару раз заходила покормить Большого. Ему тут одиноко. Мне его жалко. Мы все-таки с одной планеты.

"Ничего страшного, – подумал я, – бегает покормить зверька. Юннатка, натуралистка. Что плохого? Любит животных. Потом эта… как ее – ностальгия! Смотрит на зеленую огромную тварь и вспоминает солнце-солнышко, зеленую травку…"

– Сними юбку, – приказал я.

Кэт спросила:

– Значит, ты – дежурный, раз Мишеля – нет?

Я поморщился:

– Принцесса, я как-нибудь разберусь с дежурством.

– Я просто пойду помою посуду, раз уж ты – дежурный…

– Помоешь, конечно, – кивнул я, – но не сейчас. Сейчас – сними юбку.

Кэт подумала и сняла юбку.

Я увидел длинную царапину на ноге, скорее уж шрам, чем царапину.

Я его давно видел, я давно спрашивал: "Как ты умудрилась?"

Тогда, я помню, удивился смущению принцессы.

– Как ты умудрилась? – спросил я снова и провел ладонью по рубчатой царапине.

Кэт покраснела:

– Ты уже спрашивал.

– Ага, – согласился я, – спрашивал и спрашиваю еще раз.

– Я поцарапалась, – ответила Кэт.

Я погладил ее:

– Точно, – сказал я, – поцарапалась. Я помню. Упала и поцарапалась. Да?

– Да, – ответила Кэт.

…Потом она надела юбку и ушла на кухню, а я лег на диван и открыл книжку.

В дверь постучали. Я крикнул:

– Входите.

Вошел Куродо. Я отложил книжку.

– Везет, – сказал Куродо, – я вот если дежурный, то сразу посуду мыть, пол драить, а ты на диване с книжечкой… отдыхаешь.

Я уселся на диван:

– Отдыхаю…Ты на тренировку пойдешь?

– Да нет, – Куродо поятнулся, – какая же тренировка… Выспаться надо.

Я подумал, что Куродо может мне помочь.

Я сказал:

– Я убил бриганда.

– Это я понял, – Куродо усмехнулся, – с тобой, я гляжу, лучше не связываться: сержант – в прыгунах, Диего, ты говорил, в брюхе у дракона, а Мишель – в болоте.

– Куродо – спросил я, – ты понял, из-за чего я его убил?

Куродо замялся:

– Старые счеты – ротные? Я так понял?

– Нет, – ты не так понял… Старые счеты, они и есть старые счеты, по ним заплачено.

– Ну, – протянул Куродо, – что-то такое за столом было. Какой-то скандал. Я не вслушивался.

– Он назвал Кэт блядью.

– Эту, что ли, – Куродо указал на дверь, – которая на кухне? которую ты с другой планеты приволок? ну, это он зря… Наврал.