Александр Кондратов - Великий потоп. Мифы и реальность

• Название: Великий потоп. Мифы и реальность
• Автор: Александр Кондратов
• Издательство: Гидрометеоиздат
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1982

Библейской легенде о «всемирном потопе» когда-то верили безоговорочно… У различных народов мира существуют рассказы о катастрофическом нашествии вод. Имеется ли рациональное зерно в легендах о потопе? Что говорит современная наука о возможности «всемирного потопа» — в прошлом, настоящем и будущем? Ответ на эти вопросы вы найдете в новой книге ленинградского писателя и ученого Александра Кондратова «Великий потоп: мифы и реальность».

Александр Кондратов — действительный член Географического общества, кандидат филологических наук, член Научного совета по кибернетике АН СССР. Его перу принадлежит свыше 60 научных работ и 32 книги, переведенные на двадцать языков мира. Особым успехом у советских и зарубежных читателей пользуется серия книг А. Кондратова, посвященная связям между историей человечества и историей океанов: «Тайны трех океанов», «Атлантика без Атлантиды», «Адрес — Лемурия?», «Следы — на шельфе».

---

«Брахмана ста путей» излагает историю потопа очень кратко, ибо главная цель этого сочинения — объяснение происхождения рода человеческого («Желая иметь потомство, Ману погрузился в молитву и подвижничество», — рассказывается далее в «Шатапатха Брахмане», он принес жертвоприношения богам, которые, вместе с молитвами, воплотились в прекрасную женщину по имени Ида; она стала женой Ману, и от них пошел новый род людской).

Более подробно рассказывает о потопе великая индийская поэма «Махабхарата». Вначале события излагаются так же, как и в «Шатапатха Брахмане»: рыба обращается к риши (пророку, священному певцу) Ману с просьбой ее вырастить, Ману исполняет просьбу говорящей рыбки, сначала поместив ее в сосуд, затем в большой пруд, после этого в реку Ганг, а оттуда выпускает в море.

«Попавши в море, рыба сказала Ману: “Великий владыка! Ты всячески меня охранял: слушай же теперь от меня, что надлежит тебе делать, когда настанет к этому время. Скоро все, что существует на земле, движимое и недвижимое, обратится в ничто. Пришло ныне время для очищения миров. Потому я научу тебя тому, что послужит тебе на благо, — рассказывается в „Махабхарате“. — Настал срок, страшный для вселенной, движимой и недвижимой. Сооруди себе корабль, крепкий, с привязанным к нему канатом. Садись в него вместе с семью Риши и упрячь в него, тщательно подобранными и в сохранности, все семена, которые в старину описали брахманы. Севши на корабль, ищи меня глазами. По рогу моему ты меня легко узнаешь: я к тебе приду. Так ты и сделай все. Теперь приветствую тебя и ухожу. Этих вод глубоких не переплыть тебе без моей, помощи. В моем слоне не сомневайся”. — Ману ответил: “Все сделаю, как ты сказала”.»

Начинается потоп. Ману в своем корабле, на борту которого находятся семь пророков-риши и семена, плавая «по волнообильной пучине», прикрепляет канат к рогу рыбы. И вот она «поволокла корабль с великой быстротой через соленое море, которое словно плясало своими волнами и гремело своими водами». Не было ничего, кроме воздуха, воды да неба.

«В таком-то взбудораженном море носились Ману, семь Риши да рыба. И так много-много лет рыба неустанно влекла корабль по водам и наконец приволокла его на высший хребет Химавата (“Обитель зимы” — древнее название Гималаев. — А. К.). Тогда, ласково улыбаясь, она сказала семи Риши: “Привяжите корабль безотлагательно к этому хребту”. Они это исполнили. И этот высший хребет Химавата доселе известен под названием Наубандхана (“Привязь корабля”. — А. К.), — повествует далее “Махабхарата”. — Дружелюбная рыба тогда объявила им: “Я — Праджапати („Владыка всех тварей“. — А. К.) Брахма, выше коего нет никого и ничего на свете. В образе рыбы я избавил вас от сей великой опасности. Ману создаст вновь всякую живую тварь — богов, асуров, людей, со всеми мирами и всеми вещами, движимыми и недвижимыми. Моею милостью и своим строгим подвижничеством он достигнет полного разумения своего творческого дела и не растеряется”.»

Сказав это, Брахма в облике рыбы исчез, а Ману, «желая вызвать к жизни всякую тварь», совершил подвиги отшельничества и подвижничества и «принялся создавать все живущее», включая богов и врагов их — асуров.

В «Матсья-Пуране» («Рыбной» пуране; пурана — повествовательное произведение, посвященное какому-либо индийскому божеству) от потопа пророка Ману спасает не Брахма, а Вишну в облике рыбы. Впрочем, и сам Ману назван здесь не пророком-риши, а царем, сыном Солнца, решившим посвятить себя подвижничеству, которому он и предавался «целый миллион лет» в «некоем крае в Малае», то есть на Малабарском побережье Индостана. Далее сюжет развертывается точно так же, как и в «Брахмане ста путей» и «Махабхарате», только корабль для Ману «построен всем сонмом богов для спасения великого множества живых тварей».

Потоп посылается на землю не в виде наказания, говорится далее в «Матсья-Пуране», а для «мирового истребления», которое должно завершить данную югу, или «эру», чтобы могла начаться новая юга, новый цикл существования нашей Вселенной.

Индия, дравиды, убаидцы

В одной из самых длинных пуран — «Бхагавата-Пуране», посвященной прославлению бога Вишну («Бхагавата» — «блаженная», один из многочисленных эпитетов бога Вишну), содержится обстоятельный и подробный рассказ о потопе, которым завершается мировой цикл. Но героем его назван не Ману, а «некий великий царственный Риши» по имени Сатьяврата, «царь дравидийский» и строгий подвижник.

«Однажды, в то время, как он в реке Критамале (в земле дравидийской или Малабаре) приносил душам предков возлияние водой, в его руки вместе с водой попала рыбка», — повествует «Бхагавата-Пурана». Далее повторяется сюжет о просьбе рыбки, ее последовательных переселениях по мере роста. Рыба говорит Сатьяврате, что она является воплощением Вишну а когда царь-подвижник спрашивает, почему великий бог принял этот облик, рыба отвечает: «На седьмой день от сего дня все три мира погрузятся в пучину небытия. Когда вселенная исчезнет в этой пучине, к тебе придет большой корабль, посланный мною. Забрав с собой растения и разные семена, окруженный семью Риши и всеми существами, ты сядешь на тот корабль и, без боязни, понесешься по темной пучине. Когда бурным ветром станет трясти корабль, прикрепи его великим змием к моему рогу, ибо я буду близко».

Затем происходит потоп, Сатьяврата и экипаж его корабля спасаются с помощью рогатой рыбы, сам Вишну отнимает священные Веды, похищенные врагами богов (деталь, отсутствующая в других индийских версиях потопа). Затем «царь Сатьяврата, обладающий всяким знанием, священным и мирским, сделался, милостью Вишну, сыном Вивасвата, Ману новой юги». Эта же версия потопа излагается, только более кратко, и еще в одной пуране, посвященной божеству огня вездесущему Агни.

Знаменитый французский санскритолог Эжен Бюрнуф, переведший со священного языка Индии санскрита текст «Бхагавата-Пураны» и издавший его, считал, что, вне всякого сомнения, индийские легенды о потопе заимствованы из Вавилона. Однако открытия XX века, как в земле Двуречья, так и в земле Индостана, заставили по-иному посмотреть на удивительное сходство сюжетов Библии, «Эпоса о Гильгамеше», шумерской поэмы и индийских пуран, «Махабхараты» и «Шатапатха Брахманы».

Легенда о потопе заимствована творцами Библии из Вавилона, вавилоняне заимствовали ее у шумеров, а те, в свою очередь, от убаидцев, народа, пережившего катастрофическое наводнение, как показали раскопки Леонарда Вулли. Мы спускаемся здесь в глубины времен, к событиям, отделенным от нас пятью, а то и шестью тысячелетиями. Но такой же спуск «в колодец времен» совершили и ученые, изучающие историю и культуру Древней Индии. Оказалось, что задолго до классической индийской культуры с ее священными Ведами, упанишадами, брахманами, пуранами, «Махабхаратой» на территории Индостана существовала еще более древняя цивилизация, современница цивилизаций Древнего Египта и Двуречья, «третья колыбель» человеческой культуры с ее письменностью, монументальной архитектурой, градостроительством и т. д.

Памятники древнейшей индийской культуры — ее называют «протоиндийской», то есть «первоиндийской», — были обнаружены еще в 20-е годы нашего столетия в долине реки Инда. Раскопки эти продолжаются и по сей день.

Памятники протоиндийской цивилизации найдены на огромной территории площадью свыше полутора миллионов квадратных километров. Более полутора сотен городов и поселений, созданных в III–II тысячелетиях до н. э., обнаружили археологи у подножья величественных Гималаев и в долине Ганга, на полуострове Катхиявар и на берегах реки Нарбады на юге Индии, на берегу Аравийского моря и в центре Деканского нагорья, и, вне всякого сомнения, еще будут сделаны новые открытия.

Однако, несмотря на все старания, ученым так и не удалось по сей день отыскать следы культуры-предка, которая явилась бы основой, почвой для протоиндийской цивилизации. Работы советских и зарубежных исследователей (в них принимал участие и автор этих строк) позволили — с помощью электронных вычислительных машин — определить, что памятники протоиндийского письма, загадочные иероглифические надписи, покрывающие печати, амулеты, подвески, палочки из слоновой кости, сделаны на языке, входящем в дравидийскую семью языков.

Носители дравидийских языков населяют в основном южную часть полуострова Индостан. Памятники протоиндийской цивилизации обнаружены к северу, западу и востоку от массива дравидийских языков. Однако в районе находок городов протоиндийцев, на севере Индии, говорят на языке брагуи, входящем в дравидийскую семью языков. Общие черты с языками дравидов лингвисты находят в языке убаидцев, предшественников шумеров в долине Тигра и Евфрата, и в языке эламитов, создавших самобытную цивилизацию около пяти тысячелетий назад на территории, ныне являющейся иранской провинцией Хузистан. Возможно, что несколько тысяч лет назад народы, говорящие на языках, родственных дравидийским, занимали обширную территорию нынешних Ирана, Ирака, Пакистана, Индии. Но это не решает вопроса о происхождении самих дравидов, их прародины. Сами же дравиды считают, что колыбель их культуры находилась на Южном материке, ушедшем на дно Индийского океана.