Елена Сазанович - Гайдебуровский старик

• Название: Гайдебуровский старик
• Автор: Елена Сазанович
• Жанр: Современная проза

Действие разворачивается в антикварной лавке. Именно здесь главный герой – молодой парень, философ-неудачник – случайно знакомится со старым антикваром и непредумышленно убивает его. В антикварной лавке убийца находит грим великого мхатовского актера Гайдебурова – седую бороду и усы – и полностью преображается, превращаясь в старика-антиквара. Теперь у него есть все – и богатство, и удача, и уважение. У него есть все, кроме молодости, утраченной по собственной воле. Но начинается следствие, которое завершается совершенно неожиданным образом…

---

– Что желаете приобрести? Для коллекции? – спросил вежливо я, чтобы окончательно удостовериться в безопасности посетителя. И заодно, чтобы угодить.

– Коллекции? – она заносчиво засмеялась. Я попал в самую точку. – Вы мне льстите. Я не коллекционер. Коллекционеры – это нечто космическое. Они живут не в нашем мире. А я живу здесь, – она для убедительности топнула высоченной золотой «шпилькой». Словно хотела, чтобы мы поверили, что она не космический пришелец. Мы и так в это с легкостью верили.

– В таком случае… – я сделал надуманную паузу продавца. Торговую паузу.

– Вы должны понимать, в общем-то… У моего мужа юбилей! – Она произнесла это с таким апломбом, словно ее муж был, по меньшей мере, президент.

А мое напряжение окончательно спало. Как все просто. Всего лишь юбилей. Словно она зашла в ларек китайских сувениров за углом. А может она и впрямь углы перепутала? Она не перепутала.

– Юбилей! – Тася радостно всплеснула руками. Словно это у Тасиного мужа был юбилей. – Как это замечательно! И сколько ему, если не секрет?

– Не секрет. Секреты от подружек бывают. А не от продавцов. Ему тридцать пять.

– О! – не преставала радоваться Тася, словно ее уже пригласили на этот юбилей. – Тридцать пять! Вы на лет десять моложе его? Двенадцать? Пятнадцать?

– Мы ровесники, – лицо дамочки покрылось легким румянцем. Ее это окончательно сразило. Подобный комплемент для женщины ценен именно с уст женщины. И он так редко случается. Первый шаг сделан. Мы ее подкупили. Теперь нужно, чтобы она купила у нас.

– Мы можем что-либо подобрать для вашего мужа, – не унималась любезничать Тася. – Надеюсь, он не космический пришелец?

Они вместе рассмеялись довольно плоской шутке. Похоже, они нашли общий язык. Позднее я убедился, что Тася находит общий язык со всеми. И что она так долго делала со мной? Ведь единственный, с кем она так и не поладила – это был я. Когда-то.

– Нет, – сквозь смех ответил женщина. – Он не из космоса. Он, слава богу, не коллекционер. Тьфу, тьфу, тьфу, – она плюнула через левое плечо. – Представляете, как бы мне это дорого обошлось! У коллекционеров, наверно, нет жен, да? Это нереально. Такие бешеные деньги за какую-нибудь чугунную сковородку, – она бесцеремонно указала накрашенным ноготком на висящую на стене сковороду, на которой не раз пекли блины на Масленицу в петровские времена. – Даже если ей пользовался сам… ну, ну, не знаю кто…,– дамочка отчаянно пыталась вспомнить хоть одного великого. – Ну к примеру, к примеру…Сам Петр! Да любая жена его этой сковородкой по голове. Ну, разве, если они только будут коллекционировать одни и те же вещи. А это уже фантастика.

– Увы, – Тася бесцеремонно указала на меня. Как на живой пример женоненавистника. – Вот вам и пример. Человек, не смотря на свои более чем преклонные годы, так и не женился.

– Сочувствую. Впрочем, в одиночестве есть свое преимущество? Да?

– Вы правы, милая, – я развел руками. – Мне, например, нечего терять. Кроме своих вещей. А терять вещи – это моя профессия. Это моя неизбежность. И в некотором роде – болезнь.

– Ну, за определенную цену с ними не так уж болезненно расстаться, разве не так?

– Вот вы бы никогда не сделали этого едкого замечания, если бы были-таки коллекционером, – я шутливо пригрозил ей пальцем. – И как же вы накажете бедного старика? Что у него отберете?

Женщина медленно прошлась по антикварной лавке. Мельком взглянула на картины, гобелены, посуду, письменные принадлежности. И, наконец, резко притормозила у витрины со старинными драгоценностями. Она кружилась возле нее, как пчела у бочки с медом. Громко восклицала, цмокала язычком, хлопала от удивления в ладоши.

– Какая красота, боже мой! Какая прелесть! Как хочется что-нибудь этакое…Ой, а этот браслетик, там рубины, да?

– Хочу заметить, что юбилей у вашего мужа, вряд ли этот браслет ему будет к лицу, – осадил я ненасытную дамочку.

– Увы! – она в негодовании стукнула шпилькой, опустившись на землю. И чуть не заплакала от обиды.

Тася осторожно ее взяла под руку и повела, как по музею, по антикварной лавке, где с достоинством расположились исключительные предметы. И у каждой из них была биография. И свой хозяин. Иногда казалось, что это вовсе не вещи, а сами владельцы, которых кто-то заколдовал. Но Тася не вдавалась в ветхости истории и не рассказывала биографии, ни антиков, ни их хозяев. Она, как истинная продавщица, со знанием дела, горячо и убедительно описывала качество, прочность антиквариата. Плюс его оригинальность, неожиданность и экзотичность в разрезе сегодняшнего века. Как ни странно, нашу покупательницу это вполне устраивало. Как ни странно. Это будет устраивать и наших последующих покупателей.

– Да, да, – Тасино хорошенькое личико раскраснелось. – Этот удлиненный глиняный горшок для молока. Ручная работа. Вы заметили, какое качество? А глина! Пластичная! Огнеупорная! В печь поставишь, в жизнь не треснет. Я имею в виду, конечно, микроволновку. И электричество, и пламя – ни почем! Такой глины теперь с огнем не сыщешь! А какой изгиб у талии. Это просто скульптура! Напоминает женскую фигурку? Правда? Кстати, очень даже на вашу фигуру похоже. Представляете, ваш муж каждое утро наливает туда молоко. Смотрит на этот сосуд и сразу вас вспоминает.

– Ага, и ассоциирует меня с горшком. Еще чего не хватало! А еще хуже, если с этой посудиной будет ассоциировать свою секретаршу!

Я почесал за ухом. Я боялся, что наше первое дело разобьется вдребезги. Оно так же хрупко, как этот глиняный горшок. Не смотря на качество глины. Но я плохо знал Тасю. Она расхохоталась во весь голос. И у нее на щеках появились глубокие ямочки.

– В таком случае, могу предложить графин для водки. Или коньяка. Как хотите! Венецианское стекло! Тоже ручная работа. Это вам не какое-нибудь чешское! Здесь стекло тоньше, гораздо тоньше. Оно в расплавленном виде более текучее, понимаете!

Дамочка притворно зевнула. Ее не интересовала текучесть венецианского стекла. Но Тася не сдавалась.

– И здесь сюрприз, как раз для юбиляра! Классный такой!

Тася с виртуозностью фокусника достала из буфета графин. В нем сидел жирный, раздутый черт.

– Посмотрите, какое чудо! – ликовала Тася, словно сама хотела купить этот сосуд. – Графин полный! До рогов! А теперь!

Тася продолжала показывать фокус.

– Наливаем, так-так. Видите, черт меньше, еще наливаем, еще меньше, еще наливаем, о, это уже не черт, а чертик. Бац! Наливаем до конца. Где черт? А черта нет! Что означает – нет водки, и черт не страшен! Очень поучительно!

Тася была безмерно довольно своими артистическими способностями, словно это она сочинила графин с чертом. Но на дамочку фокус не произвел должного впечатления. Она даже не удивилась ни оптическим эффектам, создаваемым жидкостью. Ни мастерству стеклодувов. Ни самому черту.

– Тогда мой муж окончательно сопьется! – возмутилась наша привередливая покупательница. – Этот черт – провокатор. И его пребывание в графине попросту означает – спиться до чертиков! И вы мне это подсовываете, чтобы мой муж спился! И не черт, а он будет все время на рогах! На пустой графин он смотреть не сможет. Скажет – как-то неэтично. Графин – без водки, точно стихи без рифмы! Или искусственный песец! Уж я хорошо знаю своего мужа. А как только нальет туда водку, тем паче не станет просто на него глазеть. Захочется выпить. Причем все! Это, знаете ли, вы мне замкнутый, точнее порочный круг предлагаете. Мало того – бешеные деньги за графин, а потом еще вбухивать за лечение от алкоголизма. И от прыгающих чертей перед глазами.

Мы с Тасей переглянулись. Муж дамочки, похоже, был еще тот черт. Но как бы ему графин пришелся по вкусу! Своей жене этого он точно не простит. Впрочем, черт с ним!

– Чемодан не желаете? – Тася еще и еще попыталась исправить ситуацию. – Посмотрите, какой вместительный! Куда хочешь с ним поедешь! Не подведет! Можете на Канары, можете в Париж! И сам Менделеев сделал. Он не только эти всякие непонятные элементы изобретал! Наверно потом понял, что делать чемоданы – куда выгоднее и полезнее, разве не так? А какая кожа, вы только попробуйте!

– Не нужен мне ваш чемодан! – голос дамы сорвался. – Вы что, хотите, чтобы мой муж в этот же день сгрузил все вещи в чемодан и смылся! Небось только об этом и мечтал всю жизнь – на Канары со своей секретаршей, у которой черти не только в глазах прыгают! Нет уж – дудки! Этого счастья я им не доставлю! А Менделееву больше делать было нечего, как чемоданы для мужей-пройдох изобретать!

Я даже ее пожалел. Зачем вообще такой муж нужен? Впрочем, какое мое дело. Возможно, мужья любые пригодятся.

– И вообще, неужели у вас нет тут чего поярче, ну, как бы, чтобы искрилось, что ли!

Похоже, дамочка любила все, что блестит. Как ворона.

– В таком случае – вот этот колокольчик, – Тася взяла с полки колокольчик и протянула покупательнице. Колокольчик блестел, словно золотой. И это подавало надежду, что дамочке понравится. Тася словно пускала золотую пыль в глаза. Дамочка даже прижмурилась, разглядывая эту вещицу. И даже потрясла ею. Раздался мелодичный, но довольно громкий звон.