Эльвира Вашкевич - Метро

• Название: Метро
• Автор: Эльвира Вашкевич
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Введите сюда краткую аннотацию

---

  - Светлов Алексей Валерьевич, - представился Леха, лихорадочно прокручивая в мозгах идею о ЧК. Ситуация казалась все более мрачной. "Вояки тут, в подземельях, совсем спятили!" - подумал было Леха, но тут же в голову его пришла другая идея: - "Издеваются! Просто издеваются! Хотят посмотреть, как я на все это отреагирую. Может, это тесты такие новые в Кащенко. Так вот хренушки вам! Выкуся!". И он скрутил в кармане дулю, продолжая смотреть на Дзержинского ясным взглядом.

  - Светлов... - задумчиво протянул Феликс Эдмундович. Покрутил в руках карандаш, черкнул что-то в блокноте и неожиданно сказал: - Хорошая фамилия, правильная, коммунистическая. Вот так и мы должны - к светлому будущему, без остановок!

  В глазах его зажегся фанатичный огонек, и карандаш хрустнул, ломаясь в пальцах. На блокнотном листе осталась жирная, черная полоса. Леха икнул, и челюсть его отвалилась.

  - Да вы чайку не желаете ли? - неожиданно суетливо предложил Дзержинский. - У меня есть хороший. Очень даже хороший!

  - Конечно, - тупо кивнул Леха. - Хороший чаек - это дело хорошее. Желаю, конечно же, - желудок его заурчал недовольно и громко. - И, коли можно, булочек каких. Или пряников. Можно даже сушек. Их, если в чай предварительно макать, можно даже без зубов съесть, - в животе буркнуло еще раз, с подвизгом и скручиванием кишок. Леха смущенно отвел глаза в сторону.

  - Вы не беспокойтесь, - засмеялся Дзержинский. - Чайку будет вполне достаточно. Сладкий! Да сейчас и распробуете.

  Он пощелкал кнопками на столе, пошептал что-то в допотопного вида микрофон, выдвинувшийся из полированной столешницы, часть книжных полок повернулась, выпуская металлический столик на колесиках. Серебристые, чеканные подстаканники позвякивали, стеклянные стаканы, полные густо-коричневой, больше похожей на кофе, жидкостью, разбрасывали в стороны отраженные лучики света. Из-под столика выдвинулся клешнеобразный манипулятор, неприятно напомнивший Лехе о крематории, водрузил рядом со стаканами вычурную вазочку с прозрачными, льдистыми кристаллами. Столик бодро подъехал к Лехе, остановился перед ним. Манипулятор извлек салфетку, протянул настойчиво.

  - Ну, это уж лишнее. Я ж не дитя малое, чтоб салфетку за воротник заправлять, - заметил Леха, но салфетку взял, расстелил на коленях. Он все больше переставал понимать происходящее. Все возможные версии захлебнулись, осталось лишь изумление и темный, подсознательный страх, заставляющий вздрагивать.

  - Знаете, эти автоматы... Им один раз прикажешь, да и все. Никаких отступлений не понимают. Это ж не человек. Очень, очень ограничены, - протянул Дзержинский, принимая такую же салфетку от манипулятора и бросая ее рядом с собой на стол. - Вы берите себе стаканчик. Пробуйте. Поверьте мне, вкусно! - и он причмокнул, поправив очки. Глаза за стеклами смотрели остро, въедливо.

  Леха осторожно взял в ладони подстаканник, стакан покачивался в нем, постукивал по металлу - руки у Лехи подрагивали. Он понюхал темную жидкость. Пахло странно: чем-то терпким, с примесью мяты и кардамона. Отчего-то вспомнился бабкин погреб, где в углу проросла как-то ароматная травка, бледно-золотистая, вялая, с длинными, белыми корнями, пахнущая сыростью, плесенью и невесть почему - теплой тряпкой с примесью камфары.

  - Рафинад берите, - Дзержинский тоже раскачивал в ладонях подстаканник, улыбался умильно. - Когда чай не сладкий, то не так вкусно. Да и энергии для организма меньше. Сахар - первейшее питание для мозга. Заряд для него, так сказать.

  - А вы что ж? - с внезапным подозрением покосился Леха. - Вам, что ли, энергия не нужна? Для мозга.

  - На диете я, - вздохнул Феликс Эдмундович, подвигая поближе к Лехе вазочку с льдистыми, прозрачными кристаллами. - Врачи, понимаете ли, сладкое не советуют. То ли в печенке что нашли, то ли в желудке. Разве ж этих врачей поймешь? Говорят, что нельзя, да и точка. А что да как... толком не объясняют, а я их латыни напрочь не понимаю.

  Леха кивнул, чуть растерянно. Ну, не походил никак его собеседник на больного печенкой. Или желудком. Да вообще на больного не походил! Разве что бледность странная, ненормальная какая-то. Леха послушно потянулся к вазочке. Как бы там ни было, а обижать гостеприимного хозяина неловко. Манипулятор, тут же высунувшийся из-под стола, протянул Лехе небольшие щипчики.

  - Ишь, техника какая, - щелкнул Леха ногтем по манипулятору. Тот отдернулся и тут же вновь потянулся со щипчиками. Леха покорно взял, уцепил ими прозрачный кристалл из вазочки, выронил, ухватил опять. - А вот это не продумали, - усмехнулся. - Надо бы сразу в чай класть. Допотопная какая-то техника, - и он покрутил в воздухе щипчики. - Программа плохая. Видно, программист ленивый попался.

  - Иногда приятно, - не согласился Дзержинский. - Консерватизм - это одно, а вот сохранение традиций... Сами понимаете, как в старые времена - рафинад щипчиками...

  Кристалл мгновенно растворился, оставив на поверхности чая тонкую, радужно переливающуюся маслянистую пленку, как от бензина, разлитого по воде. Леха взболтнул чай, глотнул. Странная легкость разлилась по его телу, желудок было отозвался протестующей болью, но тут же утих, и Леха почувствовал, как ледяной стержень в позвоночнике тает.

  - Действительно вкусный чай, - кивнул Леха, разулыбавшись. Страх исчезал вместе с ледяным стержнем, оставалась лишь приятность от общения с хорошим человеком. - А, простите, это какой сорт? Не индийский, я уже понял. Может, травяной какой? Нынче модно травяные чаи пить, прям вся Москва спятила на этих чаях. Друг перед другом выпендриваются, у кого травянее. Магазины специальные пооткрывались, клубы какие-то. Там, знаете, целые ритуалы с чаепитием. Чуть не девицы в кимоно с подносиком, на коленях к клиенту ползут по мягкому полу. Вроде, в Японии или Китае так положено...

  - Вы б еще попили, - предложил Дзержинский, внимательно вглядываясь в Леху. - Я так понял, что голодны? Так этот чай очень хорошо голод утоляет. Особо ежели с рафинадом. В этом рафинаде все питательные вещества есть, что организм требует. Даже соли и минералы.

  Леха закивал часто, приник к стакану. Сам не заметил, как выпил все. Стукнул донышком подстаканника по столику требовательно.

  - Ну, где ты там? - позвал манипулятор. Тот вынырнул послушно. - Еще давай!

  - Да-да, - тут же подтвердил Дзержинский, улыбаясь совсем уж отечески и ласково. - Еще надобно.

  Манипулятор вытянул чайничек небольшой из-под столика, наполнил стакан. Леха, совсем уж перестав смущаться, взял сразу два кристаллика рафинада. Голодные спазмы, мучившие его уже давно, затихли совершенно, и он ощущал теплую сытость и странную, никогда не испытанную им прежде, уютность.

  - Нет, такого чая мне еще не доводилось пробовать, - сказал Леха одобрительно. - Вот если бы у нас в подвале такой был, так скольких проблем бы не было! Стаканчик выпил - и уже сыт! А то, знаете, частенько приходится на голодный желудок спать ложиться. А мы ведь не на диете. Нам голодать вредно даже. Но иногда, чем Веркиной колбасой давиться, лучше уж вовсе ничего не есть. А то гастриты, холециститы всяческие...

  - Ну, если врач не рекомендует голодать, то действительно... - взгляд Дзержинского вновь поострел, зрачки сузились, как игольные острия - вот-вот вопьются. - А вы немного о себе расскажите, Алексей Валерьевич. Нехорошо ведь получается. Вроде, представились друг другу, чай вот вместе пьем. А я о вас ничего и не знаю. Нет, нехорошо... - повторил Феликс Эдмундович, покачивая головою укоризненно.

  Леха смутился чуть не до слез. И в самом-то деле, разве ж так можно? Человек к нему - прям как к родному, а он... Даже о себе ничего не рассказал. Мама бы не одобрила такое поведение, нет.

  Леха почувствовал себя маленьким мальчиком, и мамино одобрение стало самым важным в его жизни. Он посмотрел прямо в колючие глаза Дзержинского, всхлипнул горестно и начал рассказывать о своей жизни.

  Он рассказал все, торопясь и брызгая слюною. Рисовал на услужливо подсунутых бумажках картинки, которые любил рисовать в детстве. Пытался изобразить фасад школы, где отучился десять лет, даже начертил схему институтских коридоров, тыча неловко карандашом в бумагу и взахлеб объясняя, где были какие лаборатории.

  - А жена что ж? - иногда задавал вопросы Феликс Эдмундович, сочувственно перегибаясь через стол. - Сын? Неужто они вас не понимают? Родные ж люди...

  - Хорошая жена была. Честное слово, хорошая! Лучше не бывает, - размазывал слезы по щекам Леха, и рассказывал, как развалилась их счастливая семья, как испортился окончательно характер у сына, как неотвратимо упал на голову развод. - Работы у меня не было, - плакал Леха. - Денег - ни копейки! Ну скажите, как можно семью содержать в таких условиях? Да это ж ни одному человеку не под силу!

  - Ах, как нехорошо-то... - соболезновал Дзержинский, а манипулятор все подливал и подливал чай.