Луи Жаколио - Морские разбойники

• Название: Морские разбойники
• Автор: Луи Жаколио
• Жанр: Исторические приключения

---

— Поэтому я решил, чтобы вы пошли со мной. Документы я передам одному из вас, и вы будете ждать меня у дверей адмиральского дома. Таким образом, если лорд Коллингвуд захочет смошенничать, то бумаги будут спасены, и он вынужден будет пойти на сделку. Если же он согласится честно рассчитаться со мной, то я постучу в окно, и один из вас принесет мне документ, а другой останется у дверей. Надобно все предусмотреть. Если через четверть часа мы оба не возвратимся, то пусть тот из вас, который останется у дверей, пойдет и уведомит Тома Пирса, которому я заранее дал соответствующие приказания. Том Пирс явится во главе сотни вооруженных разбойников и возьмет штурмом дом герцога Эксмута, которому дорого придется заплатить за свою подлость. Поняли вы меня?

— Поняли, Сборг! — ответили оба разбойника.

— Тогда идемте. Вот документы, Дженкинс. Возьми их себе, а ты, Партеридж, останешься караулить.

— Вы еще хотели что-то приказать Бобу, — напомнил Партеридж.

— Да, позови его… Или нет, не нужно. Мы встретим его на улице.

Бандиты вышли из коридора, не позаботившись закрыть яму. Ведь там лежали три трупа, о которых Боб должен был позаботиться сам. Надод очень торопился к лорду Коллингвуду.

Если все произойдет так, как он надеется, то через несколько часов он будет уже на корабле, отходящем в Новый Орлеан, и скажет последнее «прости» старой Европе, которую он в течение двадцати лет держал в страхе.

С тремя миллионами в кармане он рассчитывал начать честную жизнь и обзавестись семьей. Странный это был характер: совершая самые гнусные преступления, Надод не переставал надеяться окончить свои дни честным человеком. Но для того чтобы стать добродетельным и начать новую жизнь, ему необходимо было иметь много денег. И вот теперь деньги почти были в его руках.

Шум в таверне смолк. Стук затворяемых дверей дал нашим пленникам знать, что теперь они могут подумать о своем спасении.

— Клянусь святым Рудольфом, моим патроном! — заявил, вставая, Гуттор. — Я в этот раз не на шутку за себя перепугался.

— Да, прескверное положение, — заметил Грундвиг. — Чувствовать, что в тебя прицеливается негодяй, каких мало, и каждую секунду ожидать смерти. Тут вполне простительно испугаться, и тебе, Гуттор, за свой страх не приходится краснеть.

— Во всяком случае, теперь мы можем позаботиться о том, чтобы выбраться из ямы, — сказал Гуттор. — Мне кажется, это будет не особенно трудно; у меня даже готов план…

— В чем же состоит твой план?

— Он очень прост. Мы встанем друг на друга, но только ты ставь ноги не на плечи мне, а на ладони вытянутых рук. Точно то же сделает Билль относительно тебя. Таким образом, Билль наверняка достанет руками до краев ямы. Подтянуться затем на руках и вылезть вон для моряка ничего не стоит. Выбравшись на волю, Билль принесет из коридора и спустит к нам в яму одну из тех длинных скамеек, которые стоят в зале у стены. По этой скамейке мы выберемся на волю.

— Браво, Гуттор! Невозможно лучше придумать.

— Только нужно спешить! Вы ведь слышали: Коллингвуд — в Лондоне. Это чрезвычайно важная новость…

— Да, — согласился Грундвиг, — это значит, что и наш дорогой герцог, а ваш бывший капитан, мой милый Билль, находится тоже в Лондоне.

— Подумайте, как это было бы хорошо, — продолжал Гуттор, — если бы можно было Надода и Коллингвуда поймать в одну сеть. И мы сделаем это, если поспеем вовремя.

— Как это я сам об этом не подумал? — сказал Грундвиг. — Где была у меня голова?.. Верно, страх за тебя чуть не лишил меня рассудка… Ну, скорее за дело! Пора выбираться отсюда.

Все произошло так, как предсказал богатырь, и через несколько минут три друга благополучно выбрались из ямы.

Держась за стену, они стали пробираться к дверям, через которые их провел трактирщик. Вдруг в коридоре показался свет. То был Боб с фонарем. Он только что собирался исполнить приказание Надода, которое состояло в том, чтобы выбросить в секретную яму все тридцать трупов и закрыть отверстие наглухо. Солдаты, которые не замедлят явиться на следующее утро, не должны были ничего найти. Не говоря ни слова, как бы по молчаливому соглашению, друзья плотно прижались к стене.

Боб шел пошатываясь, очевидно, он уже успел пропустить несколько стаканов джина и бормотал сквозь зубы:

— Черт бы взял этого Сборга с его нелепыми выдумками… Неужели он думает, что это легко — перетаскать на себе…

Он не договорил.

Чья-то рука вырвала у него фонарь. Он остановился, окаменев от испуга, и крик застрял у него в горле: перед ним, лицом к лицу, стояли живые и невредимые те, которых он оставил мертвыми на дне «ямы наследств».

— Что это, мистер Боб? — с деланным удивлением произнес Гуттор. — Вы уж перестали узнавать старых друзей?

Негодяй стоял ни жив ни мертв. Он хотел заговорить, но не смог.

— Я очень рад, мистер Боб, что нам довелось встретиться перед разлукой, — продолжал богатырь. — А чтобы с вами в наше отсутствие не случилось какой-нибудь неприятности, мы спрячем вас в такое место, где уж, разумеется, никто вас не побеспокоит.

И, вполне довольный своей шуткой, Гуттор схватил негодяя за пояс, раскачал над отверстием ямы и бросил.

Глухой стук и донесшийся снизу крик показали, что Гуттор достиг цели.

— Правосудие свершилось! — воскликнул Грундвиг. — Теперь нам нужно как можно скорее бежать в дом герцога Эксмута, если только мы хотим поспеть туда вовремя.

ГЛАВА IV. Секретарь адмирала

Лорд Коллингвуд вернулся в Англию по вызову первого министра Вильяма Питта, который в это время старался провести в верхней палате свой знаменитый «Индийский билль» и для этой цели собирал необходимые голоса. Адмирал рассчитывал пробыть в Лондоне не больше месяца, хотя Адмиралтейство предоставило ему гораздо более продолжительный отпуск.

Но дело в том, что Коллингвуд чувствовал себя на суше скверно. Ему казалось, что он находится в безопасности только в море, среди своей эскадры. Он предвидел, что рано или поздно наступит день, когда сыновья старого герцога Норрландского потребуют у него отчета о смерти своей сестры.

Вследствие этого он распродал все имения и недвижимое имущество герцогов Эксмутских, за исключением неотчуждаемого майората, сопряженного с титулом, обратил в деньги акции Индийской компании, которых оказалось на десять миллионов, и вынул из Лондонского королевского банка двадцатипятимиллионный капитал, положенный туда прадедом адмирала еще при основании банка. Все эти суммы адмирал Коллингвуд перевел в Америку, рассчитывая бежать туда при малейшей опасности.

Теперь его задерживали только тс два документа, которые ему должны были вручить «Морские разбойники» в обмен на сто тысяч фунтов стерлингов. Эту сумму он обязался уплатить в тот день, когда займет место в палате лордов. Как раз сегодня к нему должен был явиться поверенный чичестерского нотариуса Пеггама, Надод, за получением этих денег и передать ему компрометирующие его документы.

Получив их, Коллингвуд рассчитывал вздохнуть, наконец, свободнее, так как до этих пор он опасался, что бесчестный Пеггам будет с помощью этих документов шантажировать его.

И все-таки братоубийца уже понес тяжелую кару. Каждую ночь его посещали кошмары. Ему представлялось, что к нему сходятся все его несчастные жертвы и, испуская жалобные стоны, начинают плясать вокруг него, потом подхватывают его на руки и несут к Лафоденским островам, к тому месту, где погибла Элеонора Биорн со своим мужем и детьми… Иногда ему снилось, что он попадает в руки сыновей герцога Норрландского, которые запирают его в одно из подземелий Розольфского замка и бесчеловечно истязают. После таких кошмаров несчастный адмирал просыпался, весь дрожа и в холодном поту.

Ночи для него стали пыткой. Он с ужасом встречал приближение темноты и зачастую совсем не ложился спать, расхаживая взад и вперед по палубе своего корабля в надежде, что физическое утомление поможет ему найти душевный покой. С приездом в Лондон положение не улучшилось. Он также бродил ночи напролет по улицам и ложился спать только на рассвете. Но ничто не помогало. Как только Коллингвуд закрывал глаза, его воображение рисовало ему все те же ужасные картины.

Он решительно не в состоянии был выносить одиночество. Однажды — это было в Ньюфаундленде — ему пришло в голову, что, если при нем будет безотлучно находиться какой-нибудь человек, то ему будет легче. Воспользоваться для этой цели кем-нибудь из своих адъютантов адмирал считал неудобным. Тогда он решил пригласить к себе на службу частного секретаря.

В одно прекрасное утро в канадских газетах появилось следующее объявление:

«Герцог Эксмут Коллингвуд, командир английской эскадры в Атлантическом океане, приглашает к себе в частные секретари молодого человека благородного происхождения и хорошего воспитания, свободно говорящего по-английски и по-французски. Национальность безразлична».