Луи Жаколио - Морские разбойники

• Название: Морские разбойники
• Автор: Луи Жаколио
• Жанр: Исторические приключения

---

Несколько дней спустя в Монреаль прибыл молодой человек лет тридцати, высокий, стройный и очень представительный. Он отрекомендовался Коллингвуду маркизом Фредериком де Тревьер и объяснил, что его семейство давно поселилось в Канаде и что его отец служил под началом знаменитого Монкольма, защитника Канады. Коллингвуд был человек, легко поддающийся первому впечатлению. Наружность молодого человека ему понравилась. Черные, как смоль, волосы и такая же борода обрамляли тонкие, изящные черты лица молодого маркиза; глаза же его, по странной случайности, были светло-голубые. Документы молодого человека оказались в порядке, и на них значилась виза канадского генерал-губернатора лорда Кольсона. Коллингвуд не стал больше ничего спрашивать и тут же договорился с маркизом, не скрывая своего полного удовлетворения. Легкомысленный! Он не заметил, каким взглядом окинул его украдкой молодой секретарь и как при этом голубые глаза его засверкали неумолимой ненавистью.

Адмиральские апартаменты на английских кораблях очень просторны: в них смело можно поместить до пятнадцати человек. Адмирал Коллингвуд отвел своему секретарю отдельную спальню, примыкавшую с одной стороны к небольшой гостиной, а с другой — к его рабочему кабинету. Кроме того, адмирал объявил своему секретарю, что обедать они будут вместе и что прислуге приказано относиться к нему так же, как и к хозяину дома. Одним словом, маркиз должен был жить у адмирала на правах хорошего знакомого.

В первую же ночь молодой человек был разбужен громкими криками и стонами, доносившимися из спальни Коллингвуда. Впрочем, адмирал еще с вечера предупредил своего секретаря, что подвержен нервным припадкам и спит по ночам беспокойно.

— Если вы когда-нибудь услышите ночью мои крики, — сказал он, — то, пожалуйста, разбудите. Этим вы избавите меня от жестоких страданий, которые вредно сказываются на моем здоровье.

Поспешно набросив на себя халат, молодой человек побежал к адмиралу.

Несчастный метался на своей постели. Лицо его было искажено до неузнаваемости, а на посиневших губах выступила пена. Он делал странные движения руками, словно отгонял от себя грозные призраки.

Остановившись на пороге спальни, Фредерик де Тревьер скрестил на груди руки. На губах его играла зловещая улыбка.

— Час возмездия пробил, — прошептал он. — Кара уже начинается…

Потом, тихо повернувшись, он вышел из комнаты.

На другой день Коллингвуд спросил его:

— Вы ничего не слыхали ночью?

— Ничего, — ответил Фредерик де Тревьер, твердо выдержав испытующий взгляд адмирала.

И так продолжалось из ночи в ночь. Лишь только с адмиралом начинался припадок, Фредерик де Тревьер на цыпочках приходил в его комнату и молча наслаждался видом его мучений.

Между тем адмирал Коллингвуд всей душой привязался к своему секретарю. Он почти не расставался с ним днем и по вечерам нарочно старался как можно дольше затянуть беседу, чтобы отдалить час сна. Когда его вызвали в Лондон, он не пожелал расстаться со своим секретарем и предложил маркизу сопровождать его в поездке.

— Я ни разу еще не выезжал из Канады, — сказал маркиз, — и с удовольствием побываю в Англии, а в особенности во Франции.

***

В первый же день по приезде в Лондон Коллингвуд должен был отправиться с официальными визитами, причем, разумеется, секретаря с собой он не взял. Пользуясь этим, Фредерик де Тревьер тоже ушел из дома и с уверенностью, совершенно не свойственной человеку, в первый раз приехавшему в Лондон, углубился в лабиринт лондонских улиц.

Ни у кого не спрашивая дороги, прошел он через Вест— Энд, Сити, улицы Поль-Моль, Пиккадили, Оксфорд, Реджинт-Стрит, Стрэнд и спустился в Саутварк, ни разу не заплутавшись. До сих пор он шел очень быстро, но здесь замедлил шаги и направился вдоль берега Темзы, внимательно присматриваясь к кораблям, стоявшим на якоре в устье реки.

Долго, по-видимому, он не находил того, что искал, потому что временами у него прорывались жесты нетерпения.

— Неужели мне придется спуститься до самого Гревезенда? — бормотал он про себя.

Поравнявшись с Бамбетом, он остановился и, приставив ладони к глазам, стал смотреть вдаль.

Вдруг у него вырвалось радостное восклицание:

— Наконец-то!.. Это они. А я уже думал, что они забыли мой приказ.

Взгляд его не мог оторваться от большого трехмачтового корабля, окрашенного в зеленый цвет — любимый цвет жителей Севера. Своими огромными размерами корабль резко выделялся среди прочих судов.

В ту же минуту молодой человек обратил внимание на другой корабль, точь-в-точь такой же, как и предыдущий: та же осанка, тот же размер, та же зеленая окраска, напоминающая отблеск норрландских глетчеров. Корабль этот, распустив паруса, шел вверх по Темзе. Приблизившись к своему двойнику, он сделал поворот и стал на якорь рядом с ним. Маневр исполнен был с такой ловкостью, что матросы соседних кораблей прервали на миг свои занятия и криками выразили свое восхищение капитану и экипажу неизвестного зеленого корабля.

С новоприбывшего корабля на корабль-двойник перекинули мост, и матросы обоих экипажей смешались, радостно приветствуя друг друга. В это время молодой человек услыхал изумленное восклицание таможенного досмотрщика, который, скрестив руки на груди, расхаживал по набережной:

— Еще один!.. Да это целая эскадра!

Третий корабль, как две капли воды похожий на предыдущие, подходил со стороны Бамбета, идя с еще большей скоростью, так как ветер успел посвежеть.

— Странно! — пробормотал молодой человек. — В один час, почти в одну минуту… чего не сделаешь с такими моряками!

Вскоре новый корабль стал рядом с прежними двумя и был встречен такими же восторженными криками.

— Три брата! — воскликнул таможенный досмотрщик, не перестававший наблюдать за столь любопытным зрелищем.

Действительно, сходство между кораблями было поразительное. Очевидно было, что их строили по одному плану и на одной верфи.

Таможенные досмотрщики, немедленно отправившиеся на борта двух новоприбывших кораблей, вернулись обратно с одинаковой отметкой для обоих: «без груза». Такая же отметка была сделана и десять месяцев тому назад относительно первого корабля. Это обстоятельство возбудило уже много толков в трактирах Бамбета и Саутварка.

Молодой человек, постояв некоторое время в задумчивости, вдруг направился к тому месту, где находились лодки, и уже хотел окликнуть одну из них, но потом, как бы одумавшись, прошептал:

— Нет, лучше подожду до вечера. Не надо, чтобы кто-нибудь видел меня средь белого дня. Как знать?.. Осторожность никогда не мешает. Ведь дело идет о жизни и смерти.

Когда он вернулся домой, время обеда давно уже прошло.

Лорд Коллингвуд, напрасно прождав своего секретаря, отобедал без него и уехал в парламент, оставив ему записку следующего содержания:

«Сегодня, между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи, ко мне явится один человек. Если заседание затянется и я к тому времени не вернусь, то попросите этого человека подождать и — что очень важно — не спускайте с него глаз до моего возвращения. Если вам необходимо будет за чем-нибудь выйти, то передайте надзор Мак-Грегору. Это единственный из моих слуг, которому вы можете безусловно доверять».

Молодой человек наскоро пообедал и ушел опять, дав Мак-Грегору соответствующие инструкции. Вернулся он в одиннадцать часов, очень озабоченный и как будто раздосадованный чем-то.

Нетерпеливо снимая перчатки, он разорвал их, бросил на стол и пробормотал:

— Все трое ушли с утра, и никто не знает, куда именно… Какая небрежность!.. Не сообщить мне ни слова! По их милости я теперь лишен возможности воспользоваться удобным случаем.

Он закурил сигару и вышел на веранду с мраморными колоннами. Она шла вдоль первого этажа, придавая Эксмут-Гаузу вид греческой постройки. Прямо перед домом катила свои черные глубокие воды Темза, а на противоположном левом берегу смутно выделялись на темном фоне звездного неба контуры домов Сити.

Городской шум затихал. Уличная жизнь мало-помалу замирала в этом большом человеческом улье, обитатели которого собирались ложиться спать, утомленные дневной суетой.

Фредерику де Тревьеру было не по себе. Он угадывал, что наступают решительные события, и вместе с тем его волновало предчувствие близкой и грозящей ему опасности.

Он стоял, задумчиво облокотясь на перила, и вздрогнул, когда часы пробили полночь. На веранде послышались шаги. Фредерик де Тревьер быстро обернулся. К нему подходил Мак-Грегор.

— Извините меня, сэр, что я нарушаю ваше уединение, — сказал, низко кланяясь, верный шотландец. — Но вот письмо, присланное с нарочным из Валиса. Я бы не стал вас беспокоить, если бы посланный не требовал немедленно ответа.

Коллингвуд питал к своему секретарю такое доверие, что уполномочил его распечатывать всю свою корреспонденцию.