Ольга и Сергей Бузиновские - Тайна Воланда

• Название: Тайна Воланда
• Автор: Ольга и Сергей Бузиновские
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003

Аннотация

В начале двадцатых годов прошлого века в СССР появился загадочный

человек — барон Роберто Орос ди Бартини. Он стал не только выдающимся

конструктором и ученым, но и тайным вдохновителем советской космической

программы. Сергей Павлович Королев называл Бартини своим учителем.

«Красный барон» доказал, что время, как и пространство, имеет три

измерения, а до самых далеких галактик рукой подать. Бартини извлек из

подземелья библиотеку Ивана Грозного и во многом определил судьбу своих

учеников — М.Булгакова, В.Набокова, А. Грина, А.Толстого, А.Платонова, Е.Шварца,

Л.Лагина,

А.Волкова,

Л.Леонова,

И.Ефремова,

А.

де

Сент-Экзюпери и других писателей. Именно Бартини стал прототипом самых

необычных персонажей — Воланда, Друда, Хотгабыча, Буратино и даже

Маленького принца. Но главная тайна «советского Сен-Жермена»

зашифрована в романе «Мастер и Маргарита».

Книга не предназначена для массового читателя.

---

человечество: «И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья».

Кровь — в вино…

Что же течет на Землю? Не та ли огненная мазь. которую

многозначительно втирают в больную ногу Воланда? Подсказка есть: глобус,

«с одного бока освещенный солнцем», и «сожженное солнцем» лицо

Воланда. А какое масло разливает Аннушка — перед тем, как пролиться

крови? Подсолнечное! Перечитайте то место, где Бегемот сбегает от

чекистов: в одном предложении упомянуты две трубы — водосточная и

дымовая (вниз и вверх). Намек на «неразлучную парочку»? Левиафан —

низводит на Землю невидимое «подсолнечное масло», порождающее

органическую жизнь. То есть — библейского бегемота, тварь Божью (Воланд

о Бегемоте: «Убить проклятую тварь!»), которая пьет эту огненную жидкость

и купается в ней. Затем «…кот смылся в заходящем солнце, заливавшем

город».

Солнечное масло «заливает город», и от этого у Берлиоза было «что-то

вроде галлюцинации». Кто же сгустился из знойного воздуха?

«Левиафан»-Коровьев, жизнедатель. Иначе говоря. в излучении светила

присутствует

какой-то

загадочный

компонент,

управляющий

материализацией того, что мы полагаем объективной действительностью.

Чтобы нам стала понятнее роль труб, питающих Землю «солнечным маслом», Булгаков завершает бал Воланда этой картиной: «Колонны распались, угасли

огни, все съежилось, и не стало никаких фонтанов, тюльпанов и камелий».

То же самое происходит в Варьете: материализовался и исчез «дамский

магазин».

(Не напоминает ли это «Солярис»? Загадочная планета Станислава Лема

тоже «лепит гомункулов» — абсолютно точные копии давно умерших людей.

Латинское слово «солярис» — «солнечный». Нетрудно догадаться, что

«фантаст» Лем имеет в виду наше светило).

Солнце не просто большой калорифер — это управляющий центр

«материализации духов и раздачи слонов». Такая мысль прослеживается на

многих алхимических гравюрах Средневековья. Вот один из сюжетов: человекоподобный гигант высится над миром людей, голова его — солнечный

диск, руки — лучи, а ноги — толстые трубы. Мистический Адам Кадмон.

(О.Бендер: «Вы знаете. Адам, новость — на каждого гражданина давит столб

воздуха…»). О «тайном огне», исходящем от Солнца, писали алхимики. Они

предупреждали, что без этой незримой субстанции, называемой также

«огненным маслом», не получится никакое превращение. Не потому ли масло

настойчиво упоминается в текстах бартиниевских учеников? Воланд

предупреждает, что «Аннушка уже купила масло». О.Бендер интересуется: не на машинном ли масле готовится обед для старушек? Воробьянинов "…еще

неясно представлял себе, что последует вслед за получением ордеров, но

был уверен, что тогда все пойдет как по маслу: «А масломЮ — почему-то

вертелось у него в голове, — каши не испортишь». В начале первого романа

Остапу снится заведующий Маслоцентром, в конце второго Бендер подарил

Адаму новый… маслопроводный шланг! А эти слова мы прочитали в

гурджиевском предисловии к книге «Все и вся»: «Надо мной была

произведена церемония великого посвящения в Братство по изготовлению

масла из воздуха».

12. «ПО ЭТОЙ ДОРОГЕ, МАСТЕР, ПО ЭТОЙ!..»

О чем думает голодный герой повести «Понедельник начинается в

субботу»? О бутерброде с маслом… А что он получает в избушке на курьих

ножках? Картошку с топленым маслом… На другой день будущий маг

залезает под машину с масляным шприцем в руках. Перед этим он видит

стенд «Развитие идеи философского камня» и слышит фразу, никак не

связанную с сюжетом: «Прозрачное масло, находящееся в корове, не

способствует ее питанию, но оно снабжает наилучшим питанием, будучи

обработано наилучшим способом».

Подобные вещи можно лишь угадать, — без малейшей надежды на то, что кто-нибудь одобрительно похлопает тебя по плечу или хотя бы молча

кивнет: верной, мол, дорогой идете! Но допустим, что мы поняли правильно: река «огненного масла» течет на Землю, питая все живое. Невидимый поток

можно сконцентрировать в определенной точке мозга — для того. чтобы

пробудить забывшего себя «филиуса». Не так ли действует Философский

Камень, называемый также «Тинктурой Адептов»?

(Вспомните: крем Азазслло «пахнет болотной тиной». Вряд ли это

случайное совпадение: «Тинктуру Адептов» Яков Беме именует «жилищем

вечной души», а Воланд дарит влюбленным «вечный дом». Бемс объясняет

природу неблагородных металлов: «Металлическая натура темна и суха.

мало дает пищи и потому сама себя пожирает, и находится в доме скорби».

«Домом скорби» названо и заведение, в котором лечился мастер").

«Свинец не может стать золотом, — говорили алхимики. — Он и есть

золото, пораженное проказой, которое можно вылечить». «Вылечите его, он

стоит того!» — просит булгаковская Маргарита, и мы видим, как под

действием таинственной субстанции избранный прозревает. Но обычный

человек теряет даже то, что имел: Николая Ивановича крем сделал боровом, дрянный мальчик в «Старике Хоттабыче» стал собакой, девушка, надевшая

«черную корону» («Лезвие бритвы») потеряла память.

Все давно описано. Символический шифр бартиниевских учеников лишь

указывает на древние тексты, помогая связать их в нечто осмысленное.

Например, про библейского бегемота сказано, что он легко мог бы выпить

Иордан, а булгаковский Иван бросается в реку с «гранитных ступеней

амфитеатра» — там, где раньше была «иордань». Ученик уподобляется

бессмертному Адаму — «верху путей Господних». «По этой дороге, мастер, по

этой!» — на которой и разлито таинственное масло прозрения. Пилат видит

ее во сне — «скользкую, как бы укатанную маслом, голубую дорогу». Вслед

за ним по дороге прозрения идет ученик Иван Бездомный (Понырев): он

ныряет в символический Иордан — реку «огненного масла». По-видимому, это и есть «глазная мазь» Иисуса: поэт прозревает — «у него начались

некоторые видения». Река масла — «верх путей Господних». Именно на этой

дороге душа бывшего прокуратора встречает долгожданного Иешуа — в

эпилоге. «Я есмь путь, истина и жизнь», — сказал Иисус.

Две трубы: «масло», текущее с Солнца и уходящая в землю кровь. Затем

кровь снова превращается в таинственный компонент солнечного света, управляющий человечеством. Неспроста Маргарите говорят про кровь и

виноградные гроздья, а из хрустальных гроздьев льется ослепительный свет, чудесно оживляющий покойников на балу Воланда. Иначе говоря, солнечный

свет — лишь «оболочка», носитель невидимого «сока жизни» — суккуса

древних мистиков. Человечество потребляет некую субстанцию, и взамен

отдает другую — ту, которая содержится в крови. В Москве — масло Аннушки

и кровь Берлиоза. В Ершалаиме — одуряющий запах розового масла и кровь

казненных. А где проливается кровь Иуды? Возле масличного жома! Булгаков

повторяет подсказку: в клинике Иван ест хлеб с маслом и тут же сдает кровь

на анализ. («Сдавайте валюту!») В Библии сказано, что кровь является

обиталищем души. На сленге сегодняшней научной парадигмы —

жидкокристаллический носитель информации. Об этом «знают» и языки

мира: «зов крови», «память крови», «вошло в плоть и кровь», «у нас в

крови», — похожие выражения есть почти у всех народов.

«Я был в крови своих родителей», — говорит мыслящий пес-мутант из

повести «Жук в муравейнике». А в последних строчках повести «Трудно быть

богом» Стругацкие зашифровали булгаковскую мысль о крови, уходящей в

землю: «Она робко потянулась к нему и тут же отпрянула. На пальцах у

него… Но это была не кровь — просто сок земляники». Кровь, сок, земля…

Сладкий сок жизни (память? информация? образы? эмоции?) собирается в

страшный кубок Воланда — трансформацию глобуса. Череп стоит «на

золотой ноге»: труба вниз?

Но все это условно: труба, по-видимому, одна — и не труба даже, а

что-то вроде корневой системы дерева. Откройте «Маленького принца» на

той странице, где Сент-Экзюпери изобразил планету с тремя баобабами: их

корневища змеятся, как трубы, ветви уходят к звездам.

«Быть может, вы спросите: отчего в этой книге нет больше таких

внушительных рисунков, как этот, с баобабами? Ответ очень прост: я

старался, но у меня ничего не вышло. А когда я рисовал баобабы, меня

вдохновляло сознание, что это страшно важно и неотложно».

Невидимый фрактал из «страшно важных» труб оплетает маленькую

планету, ветвится и пронизывает все живое.