Ярослав Тинченко - Белая гвардия Михаила Булгакова

• Название: Белая гвардия Михаила Булгакова
• Автор: Ярослав Тинченко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997

Полемічне дослідження київського історика Ярослава Тинченка «Белая гвардия Михаила Булгакова» присвячено подіям в Україні кінця 1918 року — часу повалення гетьмана Скоропадського, Києву доби громадянської війни, пригодам родичів та друзів сім'ї Булгакових, що стали прототипами роману «Белая гвардия», видатному письменнику-киянинові Михайлу Афанасійовичу Булгакову та його долі. Сподіваємося, що нестандартний погляд на творчість Булгакова та історичні події в Україні часів громадянської війни зацікавлять не тільки поцінувачів літературної спадщини видатного письменника, а й усіх, хто цікавиться тим складним і буремним часом. Книжка розрахована на широкий загал читачів, буде корисною як літературознавцям, так і історикам.

Дослідження видано за фінансового сприяння акціонерного товариства пивзавод «Оболонь».

Полемическое исследование киевского историка Ярослава Тинченко «Белая гвардия Михаила Булгакова» посвящено событиям на Украине конца 1918 года — времени свержения гетмана Скоропадского, Киеву в период гражданской войны, приключениям родственников и друзей семьи Булгаковых, ставших прототипами романа «Белая гвардия», выдающемуся писателю-киевлянину Михаилу Афанасьевичу Булгакову и его семье. Надеемся, что нестандартный взгляд на творчество Булгакова и исторические события на Украине времен гражданской войны заинтересует не только поклонников литературного наследия выдающегося писателя, а и всех, кто интересуется той сложной и запутанной эпохой. Книга рассчитана на широкий круг читателей, будет полезной как литературоведам, так и историкам.

Исследование издано благодаря финансовой поддержке акционерного общества пивзавод «Оболонь».

---

Через несколько дней после занятия города белыми вновь стала выходить популярная газета Виталия Шульгина "Киевлянин", которую жители не видели с весны 1918 года. За газетой стояли длиннейшие очереди, и многие с этим событием связывали надежды на скорую стабилизацию положения. Впрочем, не все было так гладко, как хотелось. В город явилась и контрразведка, которая стала активным образом выискивать и арестовывать жителей, заподозренных в службе у большевиков. Эта контрразведка была далеко не безупречной организацией. Некоторые бывшие ответственные работники большевиков покупали себе свободу и даже получали разрешение занимать административные должности, на которых они находились при красных. Была у контрразведчиков и одна чисто чекистская черта — арестовывать немногих оставшихся в живых состоятельных граждан с целью получения выкупа.

Достаточно сурово белогвардейцы обошлись и с бывшими российскими офицерами, находившимися в Киеве. Как известно, белогвардейская армия в то время еще продолжала официально именоваться Добровольческой. И действительно, в 1918 году она еще была таковой и комплектовалась по принципу добровольчества. В 1919 году армия стала проводить мобилизации, а также вливать в свои ряды пленных красноармейцев. Мобилизуемое офицерство в занятых белыми районах коренным образом отличалось от добровольческого офицерства 1918 года. Особенно это стало понятно после занятия белыми Харькова, где поступавшие в армию офицеры не были проникнуты Белой идеей. После Харькова командование Добровольческой армии отбросило старый принцип комплектования. Теперь все киевские офицеры (а их опять набралось в городе несколько тысяч) сначала были обязаны пройти регистрацию, причем записывали офицеров в алфавитном порядке. Эта регистрация была занятием крайне утомительным, поскольку за первые три дня смогли получить свои регистрационные карточки лишь те офицеры, фамилия которых начиналась на букву А.

Но регистрацией дело не заканчивалось, после нее офицер был обязан с послужным списком, документами старого времени и автобиографией явиться в Реабилитационную комиссию, где решалась его дальнейшая судьба. Если документы удовлетворяли комиссию, то офицер получал право поступить в. Добровольческую армию. У большинства офицеров старых документов не осталось, кроме того, многие из них, чтобы прокормить семью, при большевиках служили на разных работах (в основном — подсобного характера). Этим офицерам приходилось после Реабилитационной комиссии поочередно посещать контрразведку (которая выясняла характер службы данного офицера у большевиков), военную судебно-следственную комиссию (которая давала юридическое заключение) и военно-полевой суд (выносивший окончательное решение). И во все эти инстанции стояли длиннейшие очереди. Пикантность ситуации заключалась в том, что в большей части выше перечисленных учреждений работали офицеры, которые также оставались в Киеве при большевиках. Так, Реабилитационная комиссия комплектовалась из бывших преподавателей Киевских красноармейских командных курсов, тех самых, воспитанники которых (и А. Гайдар в их числе) оказали отчаянное сопротивление белым на подступах к городу. За этих преподавателей, которых, в общем-то, стоило расстрелять, поручился сам командующий войсками Киевской области генерал A.M. Драгомиров. Поэтому они и попали в Реабилитационную комиссию. Посещать различные инстанции были обязаны не только офицеры, но и юнкера, а также военные чиновники, к которым приравнивались военные врачи. Таким образом, в этих очередях, по логике вещей, должны были стоять и братья Булгаковы — Михаил и Николай.

А на Подоле и Куреневке гарцевала выкинутая когда-то из города восьмая власть. В Киев собственной персоной со всею бандой явился атаман Струк, которого белогвардейцы приняли к себе на службу. Его отряд был переименован в "Малороссийский конный полк", а сам Струк стал полковником. Первым делом новоявленный деникинский полк устроил на Подоле еврейский погром. Белогвардейцы были очень смущены, но поделать ничего не могли: киевских офицеров они гоняли по очередям, а части Добровольческой армии были на фронте. Фактически, Струк некоторое время был самой грозной силой в белом Киеве. Все это не способствовало тому, чтобы киевляне оставались в восторге от одиннадцатой власти.

Впрочем, весь этот беспорядок продолжался недолго, поскольку в Киев пожаловала двенадцатая власть — прорывающиеся с юга на север красные войска И. Якира. Оторванные от своих на побережье Черного моря три советские дивизии предприняли доблестный поход между фронтом украинцев и белых. Именно они принудили Петлюру 31 августа отступить из Киева. Чтобы помочь прорывающимся из окружения дивизиям, советское командование приняло решение бросить 44-ю стрелковую дивизию в наступлените на Киев, где и должно было состояться частичное объединение сил красных. Интересно отметить, что 44-я дивизия, бывшая 1-я Украинская советская, уже дважды занимала Киев: при седьмом и девятом переворотах.

14 октября 1919 года красные части с севера и запада ворвались в город. Защищать Киев было практически некому: мизерные по своему составу белогвардейские части, охранявшие город, были разбиты на подступах к нему. После значительного уличного боя белые были оттеснены к мостам через Днепр. Из киевских офицеров, находившихся на стадии реабилитации, был наспех сформирован Киевский офицерский полк, который и сдерживал наступавших. Интересно, что часть этого полка состояла из офицеров, посаженных белыми в тюрьмы по подозрению в службе у красных. Большевики завладели практически всем городом, поэтому мы их с полной уверенностью можем назвать двенадцатой властью.

Киевские обыватели даже морально не были готовы к тому, что город может опять попасть в руки к красным. Поэтому в центре города работали все магазины, рестораны, паштетные, кафе и гостиницы — все то, что большевиками в то время считалось наглядными признаками капитализма. Можно себе представить, во что красноармейцы превратили все это благополучие! Крещатик и все центральные улицы были ограблены дочиста. Некоторые владельцы магазинов, сохранившие еще чувство юмора, вынуждены были повесить таблички такого рода: "Погромщиков просим не волноваться, уже все забрано". Мужское население центральных районов подверглось строжайшей проверке, а все обнаруженные военные расстреливались. Впрочем, многие офицеры успели бежать к Днепру.

15 октября началось постепенное вытеснение белыми нежданных гостей. Оно привело к трем дням кровавых уличных боев. Ни красные, ни белые не хотели уступать Киева. И лишь с прибытием значительных подкреплений белые 17 октября 1919 года смогли окончательно изгнать из города двенадцатую власть.

В Киев вернулись белые, которые теперь стали считаться тринадцатой властью. Для киевлян возвращение белых в город было уже событием не таким радостным, как в прошлый раз. Самые обеспеченные и самые известные жители Киева, еще не истребленные предыдущими властями, уже перестали надеяться на лучшее и взялись паковать чемоданы. Из Киева на юг бежали многие. Белые не препятствовали этому бегу, поскольку уже сами понимали, что не сегодня, так завтра им придется пуститься вслед за беженцами. Отборные части Добровольческой армии были остановлены красными под Тулой и постепенно отступали. В городе оставались мизерные подразделения. Киевский офицерский полк из-за недоверия к нему командования был расформирован. Значительное число офицеров города отвернулось от Добровольческой армии. Киев не дал белогвардейцам ни одной новой воинской части.

Фактически, город жил ожиданием прихода красных. Среди белогвардейцев бушевал тиф, который унес жизни и многих киевлян. "Полковник" Струк также понял, что карта Добровольческой армии бита, а потому бросил фронт и подался к себе в Чернобыльский уезд. Все более-менее уцелевшие от тифа и разгрома белогвардейские полки стягивались к Одессе.

15 декабря 1919 года к Киеву с запада и востока подошли красные части. Город был взят в клещи. Киевские офицеры оказали яростное сопротивление красным на подступах к городу. Атаки большевистских полков захлебнулись. В ночь на 16 декабря части 44-й советской дивизии (уже трижды бравшей город) по тонкому льду Днепра перешли на Правый берег и решительным штыковым ударом отбросили офицерские заставы от мостов. В Киев ворвались красные. В городе начался отчаянный уличный бой, который продолжался 12 часов. К вечеру того же дня с запада в город вошли красные полки 58-й дивизии. Создав многократный перевес сил, большевики окончательно завладели Киевом. Оставшиеся защитники города были перебиты. В Киев пришла четырнадцатая власть, которая уже совершала в городе третий, седьмой, девятый и двенадцатый перевороты.

На сей раз большевики изменили своим привычкам: в городе погромов и расстрелов почти не было. Красноармейские части, также страдавшие от тифа и изнеможения, проследовали дальше на юг, вслед за отступавшей Добровольческой армией. Четырнадцатая власть была крайне человечна, что на нее мало походило. Взятые в плен белогвардейцы и петлюровцы в худшем случае направлялись в концентрационные лагеря, а в лучшем — сразу же поступали на пополнение воинских частей Красной армии. Бывшие белые отправлялись на польский фронт, бывшие военнослужащие украинской армии — на южный фронт против Врангеля. Немногие уцелевшие киевские старожилы, а таких к 1920-му году были уже единицы, практически не ощущали давления большевистской власти. ЧК так же стало более сдержанной в своей кровавой и страшной работе. Чем это можно было объяснить? Советская Россия в конце 1919 года столкнулась с новым врагом — возрожденной Польской державой, которая в своих территориальных притязаниях не ограничивалась этническим Надвислянским краем и пыталась возродить границы Речи Посполитой, существовавшие до 1772 года. Поляки посягали на Западную и Правобережную Украину, Беларусь, Вильнюсский край и Киев. К тому времени они уже успели отторгнуть и часть территории Германии. В апреле 1920 года глава Польской державы Ю. Пилсудский заключил мирный договор с главой Украинской Народной Республики С. Петлюрой. Поляки и украинцы становились союзниками в борьбе против красных. Большевики справедливо считали, что основным врагом России является Польша, этого же мнения придерживались и белогвардейцы. Именно поэтому, имея врагом третью силу, красные стали более лояльно относиться к белогвардейцам, как "тоже русским". Все оставшиеся в живых коренные киевляне из интеллигенции и обеспеченных кругов были зачислены в разряд "тоже русских", и таким образом избежали гонений при четырнадцатой власти.