Иоанн Киннам - Краткое обозрение царствования Иоанна и Мануила Комнинов

• Название: Краткое обозрение царствования Иоанна и Мануила Комнинов
• Автор: Иоанн Киннам
• Жанр: История

---

______________

* 3 Киннам приступает к описанию иконийской войны Мануила, в которой он потерпел столь сильное поражение, что с тех пор навсегда потерял обычную веселость духа и не имел более прежней живости в теле. Об этой войне много говорит Никита (26, n. 1). W. Tir. под 1174 годом.

2. Михаила, как мы сказали, царь послал к Амасии. Переплыв пролив Дамалейский, {327} он направился прямо к Мелангиям и здесь, в окрестностях Вифинии и Риндака собрав достаточное войско, отправился на равнины дорилейские, чтобы во время продолжающегося мира римские крепости снабдить необходимыми припасами, в ненавистниках султана возбудить еще больше смелости и возобновить Дорилею. Город Дорилея был одним из самых больших и важнейших городов Азии. Эту местность освежает тихий ветерок; дорилейские поля стелются по равнине на величайшем протяжении, представляются зрению весьма красивыми и отличаются такой тучностью и плодородием, что произращают весьма густую траву и развивают многозернистые колосья. Через эту страну катит свои воды река, представляющая зрению прекрасный вид, а вкусу приятную влагу. В той реке плавает такое множество рыбы, что, в каком изобилии ни ловят ее жители, она никогда не переводится. Там кесарем Мелиссинским построены были некогда блистательные дворцы, многолюдные деревни; там находились самобытные теплицы, портики, купальни; вообще та страна обильно доставляла все, что могло приносить людям удовольствие. Но персы, с тех пор как усилились их набеги на Римскую империю, этот город сравняли с землей и превратили его в совершенно безлюдную пустыню, так что истребили все сказанное и не оставили даже малейшего следа прежнего великолепия. В таком-то состоянии находилась Дорилея. В то время около него в числе {328} двух тысяч жили персы, по их обычаю, кочевьем. Царь изгнал их и, недалеко оттуда обведя город рвом, приступил к постройке стен. Город быстро воздвигался и по внутреннему своему плану много отличался от прежнего; особенно же крепостная его возвышенность была немного более удалена и со всех сторон на равном расстоянии от внешних укреплений окружена стеной. Между тем царь, с небольшим отрядом каждый день либо выходя нечаянно из засады, либо нападая открыто, убивал многих и иногда знатных персов; ибо многие из них не переставали стекаться с возвышенностей и препятствовать построению города. Тогда-то и Санисан, в прежние времена, как я уже упоминал, перебежавший к царю, с путевыми деньгами для войска послан был им в нагорные пределы Иконии. Под его предводительством войско отправилось в Пафлагонию. Но недалеко еще ушел он, как персидские силы, выскочив из засады, перебили многих бывших с ним римлян и получили порядочную добычу. Санисан, едва успевший убежать, в страхе пришел к царю: так постигало этого человека несчастье, что он ни делал! И вот каковы были события при Дорилее. Между тем Михаил Гавра прибыл с войском к Амасии и, приглашаемый градоначальниками немедленно вступить в город, никак не решался на это,- тем более что и посланное с той же целью войско Кличестлана расположено было лагерем недалеко от города. Он сильно {329} подозревал, засевшие внутри не задумали ли предать его. Жители даже выслали ему заложников и свой акрополь сдали уже во власть римлян, но какой-то страх совершенно овладел этим человеком и заставлял его переходить от сомнения к сомнению,- до тех пор, пока городские советники, опасаясь, как бы, по долговременной медленности римского вождя, город не был взят Кличестланом и им не подвергнуться вечной, ненависти будущего своего повелителя, не сдали ему города без ведома своего градоначальника. Тогда и Михаил, сняв лагерь, пошел оттуда к римским пределам, не предуведомив ни одним словом ни римлян, находившихся, как я сказал, в акрополе, ни других, бывших в городе. Так кончилось дело с городом Амасией. Узнав об этом, царь, занимавшийся тогда еще Дорилеей, отправил к Кличестлану евнуха Фому, через которого настоятельно требовал у него Амасии, укорял его в нарушении клятвы и, если он не отстанет от такого оскорбления римлян, грозил скоро подвергнуть его должному наказанию. А кто был этот Фома, сейчас объясню. Он был выходец с острова Лесбоса и потомок незнатного дома. Не имея в отечестве никакого порядочного занятия, пришел он в Византию и здесь, научившись кровопусканию, этим снискивал себе пропитание. Но между всеми человеческими делами нет ни одного, которое в благоприятном случае не могло бы пригодиться. Фома хотя сошел и до самого низкого ремесла, однакож {330} через него стал во дворце выше всех других, в короткое время нажил огромные деньги и впоследствии отправился с ними в Палестину. Но в Палестине ему не понравилось, и он опять возвратился к царю и пользовался его милостью, но скоро обличен был в злоумышлении, заключен в царскую темницу, которая обыкновенно называлась Элефантиной, и там кончил жизнь. Но это случилось после; в описываемое же время прибыл он, как мы сказали, к султану и, не захотев исполнить то, для чего отправился, приехал назад к царю ни с чем. Во время этого путешествия едва не убили его находившиеся в засаде персы.

3. В продолжение едва сорока дней воссоздав город, обведя его рвом, поселив в нем множество римлян и, сверх того, снабдив его достаточной стражей, царь двинулся оттуда и остановился в местах по Риндаку, где, дав войску отдых, пошел далее. Видя же, что за ним следуют весьма немногие (ибо большая часть полков без его ведома разошлась по домам, хотя, как говорили, еще прежде многократно подтверждалось никому не удаляться из лагеря), он послал Михаила, родом варвара (прежде называвшегося, кажется, Исахом и между домашними его слугами занимавшего первое место), с приказанием некоторых воинов за самовольное выбытие из строя наказать телесно; а сам с немногими войсками, перейдя через лампийские равнины, восстановил одну крепость (имя ей Савлеон), построенную при истоке {331} Меандра и от времени пришедшую в упадок. Отсюда царь уже не тем способом, как бывало прежде, начал делать схватки с неприятелями, но развертывался и несся неудержимо, как огонь или поток. Этим занимался царь; а Михаил, о котором я уже упомянул, издавна беснуясь против римлян, воспользовался теперь гневом царя и каждого встречного без предварительного допроса повергал на землю и вонзал железо в глаза несчастному, который и сам не знал, за что он страдает, который даже не принимал участия в войне, но занимался либо земледелием, либо торговлей, либо каким другим ремеслом. Нападал он и на других и изуродовал много человеческих тел, пока не узнал о его действиях царь (тогда, по окончании работ в крепости, он возвратился уже в Византию) и не остановил его неистовства, едва не подвергнув и самого, как говорят, таким же пыткам. Но хотя царь, думая, что он вперед не будет так поступать с римлянами, простил ему эту вину, однако же скоро постиг его суд Божий и отнял у него жизнь, а детей его подверг бедствиям. В то же время царь призвал на суд и Гавру и по произнесении над ним приговора (приговор же состоял в том, чтобы он сам себе назначил наказание), связав его ноги цепями, заключил до некоторого времени в одну из придворных темниц, а потом освободил и возвратил ему прежние почести. Между тем Кличестлан, узнав о намерении царя (ибо произ-{332}шедшее в Дорилее сильно тревожило его душу), отправил в Византию одного из самых сильных при нем лиц, по имени Гавра, и просил царя, чтобы он принял взятые им крепости какие ему угодно и перестал на него гневаться. Но царь не принял этого предложения и отослал посла назад, а сам, из сербов и гуннов составив значительную армию, начал еще с большим старанием приготовляться к войне. А чтобы ни лошади, ни люди не терпели никакого недостатка в съестных припасах, приказал привести из Фракии бесчисленное множество быков и более трех тысяч телег. Когда все это было готово, он весной переправился в Азию и, по обычаю, собрал войско на берегу Риндака. Но союзные гунны и римские подданные сербы, придя не вовремя, оттянули войну на летнее время,- и это-то особенно было причиною тогдашних неудач; ибо в деле войны нужнее всего обращать внимание на время. Итак, царь направил свой поход через Лаодикию и земли, лежащие около Меандра, имея в виду всем войском осадить Иконию. Когда же присоединилась к нему и Неокесария, он послал туда с войском племянника своего, Андроника Ватацу, и приказал ему идти через земли Пафлагонии. Между тем, не выходя еще из Византии, отправил он флот из полутораста кораблей в Египет, чтобы открыть войну с Кличестланом вдруг всеми своими силами. Посему, так как войска на флоте было меньше, чем сколько требовалось для покорения Египта...{333}

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ЛИЦ И СОБЫТИЙ, УПОМИНАЕМЫХ В ИСТОРИИ ИОАННА

КИННАМА.

Аарон, коварный и злонамеренный царедворец 316; ослепление его 320.

Авазги 201.

Августул, римский царь 242.

Авидский залив 77, 221, 315.

Агнеса, антиохиянка 319.

Адан, город в Киликии 15.