Александр Мартынов - В заповедной глуши

• Название: В заповедной глуши
• Автор: Александр Мартынов
• Жанр: Прочие приключения

Четвёртая и пока последняя книга цикла «В заповедной глуши». Помните! Мир, который описан тут — СУЩЕСТВУЕТ рядом с вами и может за вами придти.

---

Конечно, ростбиф я не приготовил. Не то что не умел, чего там уметь — не из чего было. Но, глядя, как я сыплю в жидкую кашу порезанное копчёное сало и поджаренный в крышке от котелка лук, Витька удивлённо поднял брови:

— Вкусно пахнет…

— Это, брат Виктор, называется кулеш, — пояснил я, соля варево. — Пища казаков и бурлаков, незаслуженно забытая в суете общечеловеческого развития. Кто такие бурлаки, знаешь?

— Видел картину, — коротко пояснил Витька. И добавил смущённо: — В смысле эту. Редукцию.

— Репродукцию, — поправил я. — Не отчаивайся, я тоже оригинала не видел — и живой… А вот чай мы точно не будем, мы будем кофе, — я пробил ножом в банке две дырки и бросил её Витьке: — Разливай в кружки.

— А всё-таки вы кто? — он ловко поймал банку.

— Угадай, — предложил я. Он внимательно посмотрел на меня:

— Не мент, — определил он. — Мент не стал бы с пацанами возиться…

— Здешний стал бы, — поправил я. — Но это точно. Не мент.

— Браток, — предположил он и сам же засмеялся: — Не, не браток… Вояка. Угадал? Вояка в отставке. А вышибли вас за то, что стреляли не по приказу, а по совести. Точно?

— Угадал, — не стал я вдаваться в подробности. Тем более, что мальчишка и впрямь почти угадал. — На, — я протянул ему пистолет. Взгляд Витьки опять стал удивлённым, я опередил его вопрос: — Я же вижу, чего ты хочешь.

Он снова засмеялся. Умело выбил нажатием на кнопку магазин, снял пистолет с предохранителя, передёрнул затвор, на лету поймал выскочивший патрон, мельком стрельнул в меня взглядом. Щёлкнул флажком предохранителя, Вытянул руку в рожь, сказал:

— Дыщ! — и удивился: — А почему нажимается? Я же поставил…

— Вот так и самоубиваются из незнакомого оружия, — заметил я. — Там три положения флажка. Третье — плавный спуск курка без выстрела.

— А, да, точно, три… — он рассматривал кожух. — Это что за модель?

— «Бердыш», наша, русская, в смысле, — ответил я. — Снаряди и давай сюда.

Он ловко снарядил пистолет, дёрнул затвор, щёлкнул предохранителем, подал оружие мне:

— Вот…У Егора была «беретта», я много раз с ней возился. И с другим оружием… — он посмотрел, как я убираю пистолет в плечевую кобуру и спросил: — А почему вы не пошли в палатку?

Я промолчал, поднялся на ноги и подошёл к нашему обиталищу. Снова откинул полог. На этот раз Валька поднял взлохмаченную голову и непонимающим взглядом уставился на меня, резко откинув одеяло и правой рукой схватив свой «спайдерко»:

— А?!.

— Бэ, — я пожал плечами. — Тревога отменяется, милорд, неверных не видно. Вставайте, обед подан.

— Да, — он задержал взгляд на моей кобуре и сел. — Да, я встаю. Конечно… — он поднёс руки к лицу и с силой потёр его. Тихо вздохнул, не отрывая ладоней.

Ну что ж. я выбрался обратно. Витька бросил на меня взгляд и спросил тихо:

— Как он?

— Сейчас будет, — я присел, скрестив ноги, взял миску. Витька помялся, пояснил:

— Он дёргается… непривычно пока…

— А ты привык? — хмуро спросил я. Витька молча пожал плечами, помешал в котелке. Усмехнулся:

— Здорово у вас получается… Я кофе уже залил, ничего? — он кивнул на банку, лежащую в траве. Я щёлкнул пальцами. Витька, помедлив, передал банку мне, и я бросил её в костёр. — Зачем? — удивился он.

— Обожжённая жесть быстрей разлагается в земле…

— Добрый день, — Валька выбрался из палатки. Он был в майке и трусах, босиком и с туалетными принадлежностями наизготовку. Валька помахал рукой, я кивнул и спросил:

— Ноги как?

— Нормально, — он смущённо посмотрел на нас и пошевелил пальцами этих самых ног. — Всю ночь ныли, я даже во сне чувствовал, а сейчас нормально. Спасибо.

— Приводи себя в порядок, — скомандовал я, — и садись лопать, а то мы устали ждать.

— А зачем жести быстрей разлагаться? — спросил Витька, пока Валька мылся. Я покачал головой:

— Чтобы поменьше было мусора. Человек обожает загаживать природу. Причём именно тем, что не разлагается и вечно торчит памятником людской глупости — пластмассой, стеклом, жестью…

— Вы что, ещё и «зелёный»? — удивился Витька. Я пожал плечами:

— Да нет, конечно. Я что, похож на идиота, который патрулирует нефтяные платформы на лодках, двигатели которых работают на бензине?

Витька засмеялся:

— Тогда, может, вы и правда леший?

— Я вас где встретил? — я начал обуваться. — В поле. А в поле лешие не водятся. Какие ещё будут оригинальные предположения? — он пожал плечами. — Нет? Отлично. Давай миски, будем питаться.

Валька тоже подсел. Он вымылся основательно и выглядел повеселевшим. Накладывая ему дымящийся кулеш, я процитировал:

— Цирк — не парк, куда вы ходите грустить и отдыхать.
В цирке надо не высиживать — а падать и взлетать.
И под куполом,
под куполом,
под куполом скользя,
Ни о чём таком сомнительном раздумывать нельзя…

Он замер, поднял на меня глаза. Спросил как-то недовольно:

— О чём это вы?

Я усмехнулся и продолжил:

— О надежда — ты крылатое такое существо,
Как прекрасно твоё древнее святое волшебство.
Даже если вдруг потеряна — как будто не была! —
Как прекрасно ты распахиваешь два своих крыла…
…Похороненная заживо, являешься опять

К тем, кто жаждет не высиживать — а падать и взлетать… Понял?

— По… нял, — с запинкой сказал он. Недовольство во взгляде сменилось растерянностью, а растерянность — надеждой.

— Ну и ешь, — предложил я. — Ешьте, ешьте, и снимаемся, а то засиделись.

2

Пуща открылась нам после короткого подъёма на крутой склон, отсекавший край поля. Мы отшагали уже километров, чтобы не ошибиться, пять. По самой жаре. Мальчишки, впрочем, двигались ходко и даже весело — наверное, правда хорошо отдохнули. Шли молча. Ни они ни я ни о чём разговаривали — что для меня, например, было нехарактерно. Но молчание не было тяжёлым, как вчера.

И вот мы влезли на этот склон — только что не цепляясь руками за траву — и встали на нём.

— Ого, — сказал Витька. Его лицо бронзовело от пота, а глаза расширились удивлённо.

— Как красиво, — искренне ответил Валька.

Я согласился с ними, хотя и молча. Это было «ого». И красиво. Без слов, хотя пущу я видел впервые, а уж лесов в моей жизни хватало.

В полукилометре от нас, за узкой луговиной, стояла ровно и тихо шумящая зелёная стена, испещрённая бегучими чёрными тенями. Над нею косым снижающимся кругом шёл, распластав крылья, ястреб. А дальше всё таяло в загадочной синеве, светлой и непроглядной. Справа над матово-серой лентой полевой дороги, уходившей в лес, дрожали струи горячего воздуха.

— Они добрались до Последнего Приюта, — пробормотал Валька, поддевая под лямки рюкзака на плечах большие пальцы. Я покосился на него:

— Читал?

Валька вздохнул:

— А то… — он поднял руку: — Ард Гален-и-эстэ[14]… А вы тоже читали?

— Обижаешь, — покачал я головой. — Я, наверное, один из первых толкинутых в СССР. С восемьдесят второго, когда прочитал сокращённый вариант «Братства Кольца».

— Восемьдесят второ-о-ого-о? — недоверчиво спросил Витька, благожелательно слушавший нашу беседу. — Сколько же вам лет?

— Тридцать три, — ответил я весело.

— Моложе выглядите…

— Я знаю. А ты читал, что ли, Толкиена?

— Я кино смотрел, все три серии, — сказал Витька. — И гоблинский перевод, Егор от него угорал.

— Дурь этот гоблинский перевод, — сердито сказал Валька. Я кивнул:

— Дурь. А кино неплохое.

— Да мне тоже гоблинский не очень понравился, — признался Витька. — Так. Посмеяться.

— Не над чем там смеяться, — отрезал Валька. — Это всё равно как смеяться над Великой Отечественной.

— Некоторые смеются, — заметил я. А Витька отмахнулся:

— Ну это ты хватил, Валёк.

Валька дёрнул плечами и вдруг звонко пропел:

— Намариэ! Най хирувалие Валимар. Най элиэ хирува. Намариэ!

Витька покосился на него удивлённо, а я произнёс задумчиво:

— Прощай. Может быть, ты ещё найдёшь Валимар. Может быть, именно ты и найдёшь Валимар. Прощай… Вон ты даже что запомнил!

Витька кивнул:

— Вы думаете, у меня всё будет хорошо? — неожиданно прямо спросил он, глядя мне в глаза. Я медленно ответил:

— Виктор меня спросил, не леший ли я. А ты думаешь, что я эльф и мне всё ведомо? У меня уши не острые…

Валька рассмеялся:

— А у них уши не острые. Это выдумка. Так что кто вас знает…

— Ну тогда, — предложил я, — вспомни: «У эльфа и ветра не спрашивай совета…»

— «…оба скажут в ответ: что «да» — то и «нет»», — усмехнулся Валька. И добавил: — А ещё я вспомнил, что Зло не правит миром безраздельно[15], — и он снова посмотрел мне в глаза — испытующе. Я выдержал взгляд парнишки и подтвердил: