Сюэцинь Цао - Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I — XL.

• Название: Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I — XL.
• Автор: Сюэцинь Цао
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1995
• ISBN: 5-280-01771-Х

«Сон в красном тереме» — самый знаменитый и крупнейший китайский роман. Цао Сюэцинь (1724 — 1764) создал захватывающую сагу о трех поколениях большой аристократической семьи. Она возвышается, когда император берет в наложницы одну из девушек рода Цзя. Главный герой Цзя Баоюй с юных лет купается в роскоши, ему доступны все земные блага. Роман насыщен любовью, многочисленные герои связаны между собой чувственными отношениями, которым сопутствуют ревность и интриги. Сложная структура этого замечательного произведения, психологическая мотивированность поступков его героев, органически входящие в ткань повествования стихи — все это составляет убедительные достоинства «Сна в красном тереме» — признанного шедевра не только китайской, но и мировой литературы.

---

Наступил тринадцатый день одиннадцатого месяца — сезон зимнего солнцестояния[135]. К концу этого сезона матушка Цзя, госпожа Ван и Фэнцзе стали ежедневно посылать служанок навестить госпожу Цинь. Возвращаясь, служанки неизменно докладывали:

— Все по-прежнему.

— Если в этот сезон года больной не стало хуже, значит, есть надежда на выздоровление, — говорила матушке Цзя госпожа Ван.

— Да, конечно, — соглашалась матушка Цзя. — Милое дитя! Если с ней что-нибудь случится, мы не переживем этого горя.

Очень расстроенная, матушка Цзя сказала Фэнцзе:

— Завтра — первый день нового месяца, и у тебя много дел, но послезавтра непременно навести ее. Внимательно посмотри, как она выглядит, и скажи мне. Вели посылать ей любимые ее кушанья.

Фэнцзе слушала старую госпожу и почтительно поддакивала.

И вот второго числа Фэнцзе сразу после завтрака отправилась во дворец Нинго навестить госпожу Цинь. Явных признаков ухудшения ее здоровья Фэнцзе не заметила, если не считать необычайную худобу. Фэнцзе болтала с госпожой Цинь о всякой всячине, стараясь ее уверить, что все обойдется.

— Посмотрим, что будет весной, — сказала госпожа Цинь. — Пока изменений к лучшему нет, хотя уже прошел период зимнего солнцестояния. Но матушке Цзя и госпоже Ван передай, чтобы не беспокоились. Вчера старая госпожа прислала мне пирожок с начинкой из фиников, я съела два кусочка, как будто ничего, не повредило.

— Завтра еще пришлю, — пообещала Фэнцзе. — А сейчас мне надо зайти к твоей свекрови, а потом к старой госпоже.

— Передай им от меня поклон, — попросила госпожа Цинь.

Когда Фэнцзе пришла к госпоже Ю, та спросила:

— Как ты считаешь? Выздоровеет моя невестка?

Фэнцзе долго сидела с опущенной головой, потом сказала:

— Ничего не поделаешь. Надо готовить все необходимое на случай похорон.

— Я давно тайком приказала слугам все приготовить, — призналась госпожа Ю. — Вот только не удалось раздобыть хорошего дерева для гроба, но время пока еще есть.

Фэнцзе выпила чаю, поговорила немного с госпожой Ю и заторопилась:

— Мне надо поскорее доложить обо всем старой госпоже.

— Только не пугай ее, говори осторожно.

— Знаю, — ответила Фэнцзе, попрощалась и возвратилась во дворец Жунго. Там она прошла прямо к матушке Цзя.

— Жена Цзя Жуна шлет вам поклон, — промолвила Фэнцзе, — и просила справиться о вашем здоровье и передать, чтобы вы не беспокоились — она чувствует себя немного лучше и надеется в скором времени прийти поклониться вам.

— Как она? спросила матушка Цзя.

— Пока опасности нет, — ответила Фэнцзе, — настроение у нее неплохое.

Матушка Цзя повздыхала, поохала, а потом сказала:

— Ступай переоденься и отдохни!

Фэнцзе от матушки Цзя пошла к госпоже Ван и лишь после этого вернулась к себе. Пинъэр сразу же подала ей согретое у жаровни платье, которое Фэнцзе обычно носила дома.

— Ничего важного не случилось, пока меня не было?

— Ничего, — отвечала Пинъэр, подавая чай. — Только жена Ванъэра принесла проценты на триста лянов серебра да еще господин Цзя Жуй присылал человека узнать, дома ли вы, — он хочет прийти справиться о вашем здоровье и поговорить с вами.

— Гибели своей ищет, скотина! — рассердилась Фэнцзе. — Ладно, посмотрим!

— Что это господин Цзя Жуй зачастил к нам? — поинтересовалась Пинъэр.

Тут Фэнцзе рассказала ей о своей встрече с Цзя Жуем в саду дворца Нинго.

— Паршивая лягушка захотела полакомиться мясом небесного лебедя! — возмутилась Пинъэр. — Негодяй, позабывший правила приличия! Раз он такое задумал, издохнуть бы ему, как собаке!

— Не горячись, — сказала Фэнцзе. — Пусть только явится, я знаю, что делать.

Если хотите узнать, что произошло, когда пришел Цзя Жуй, прочтите следующую главу.

Глава двенадцатая

Жестокая Ван Сифэн устраивает ловушку влюбленному в нее Цзя Жую;несчастный Цзя Жуй смотрится в лицевую сторону «Драгоценного зеркала любви»

Фэнцзе как раз разговаривала с Пинъэр, когда вошла служанка и доложила:

— Пожаловал господин Цзя Жуй.

— Проси, — приказала Фэнцзе.

Услышав, что его приглашают, обрадованный Цзя Жуй вошел и, сияя улыбкой, справился о здоровье Фэнцзе. Фэнцзе была само внимание, предложила Цзя Жую сесть, угостила чаем, и Цзя Жуй, тая от блаженства, сощурил один глаз и спросил:

— Что это второго старшего брата до сих пор дома нет?

— Не знаю, — ответила Фэнцзе.

— Не иначе как задержал его кто-то по дороге и он никак не может расстаться, — ухмыляясь, промолвил Цзя Жуй.

— Вполне возможно, — согласилась Фэнцзе, — бывают же мужчины, которые с одного взгляда влюбляются в первую встречную женщину.

— Я не такой, — смеясь, возразил Цзя Жуй.

— Но таких, как вы, — мало, — проговорила Фэнцзе. — Едва ли в целом мире наберется десяток!

Не помня себя от радости, Цзя Жуй произнес:

— Вам, наверное, постоянно приходится скучать?

— Вы правы, — подтвердила Фэнцзе, — одна надежда, что кто-нибудь придет со мной поговорить, рассеять скуку.

— Если вы не против, могу каждый день развлекать вас, — любезно предложил Цзя Жуй. — Дел у меня нет никаких!

— Не верю! Неужели вы готовы каждый день сюда приходить?

— Разрази меня гром, если я лгу! — горячо заверил Цзя Жуй. — Я давно навестил бы вас, но боялся: говорят, вы опасная женщина и с вами надо быть начеку. Но оказалось, вы добры и отзывчивы, и я непременно буду вас навещать, пусть даже за это мне грозит смерть!

— До чего же вы умны! — с притворным восхищением воскликнула Фэнцзе. — Куда Цзя Жуну и его брату до вас! Да они просто бесчувственные глупцы! Манеры изящные, а душа грубая!

Слова Фэнцзе глубоко запали в сердце Цзя Жуя. Не в силах совладать с собой, он стал к ней приближаться, маслеными глазками уставился на ее вышитую сумочку и совсем некстати спросил:

— Какие кольца вы носите?

— Будьте осторожны! — тихонько предупредила Фэнцзе. — Как бы служанки чего-нибудь не заподозрили.

Сочтя эти слова «высочайшим повелением и святейшим поучением», Цзя Жуй тотчас отпрянул.

— Вам пора уходить, — проговорила Фэнцзе.

— До чего же вы жестоки, сестрица! Разрешите мне еще хоть немного побыть! — взмолился Цзя Жуй.

— Днем здесь постоянно люди, — с опаской продолжала Фэнцзе, — и вас могут заметить. Ждите лучше меня вечером в западном проходном зале.

— Только не обманите! — торопливо произнес Цзя Жуй — ему казалось, что драгоценная жемчужина уже у него в руках. — Ведь там тоже полно народу.

— Не беспокойтесь, — поспешила заверить Фэнцзе. — Ночных слуг я отпущу, двери мы запрем, и никто не сможет войти.

Ошалев от восторга, Цзя Жуй попрощался с Фэнцзе и ушел с видом победителя. Насилу дождавшись вечера, он украдкой проскользнул во дворец Жунго, двери еще не запирали, и он беспрепятственно проник в проходной зал. Там стояла кромешная тьма и в самом деле не было ни души. Дверь, ведущая из зала в покои матушки Цзя, давно была заперта, открытой оставалась лишь дверь с восточной стороны. Цзя Жуй прислушался — ни звука. Затем что-то щелкнуло — это заперли восточную дверь.

Цзя Жуй неслышно вышел из своего укрытия и толкнул дверь — она была на замке. Он в ловушке, с севера и с юга — глухие стены, не перелезешь, не за что ухватиться.

По залу разгуливал ветер, он пронизывал до костей. В двенадцатом месяце ночи самые длинные, и к утру Цзя Жуй совершенно закоченел.

На рассвете появилась старуха служанка и открыла восточную дверь. Как только она повернулась спиной и пошла отпирать западную, Цзя Жуй, съежившись, выскочил наружу. К счастью, в такую пору все еще спят, и он, беспрепятственно миновав задние ворота, со всех ног помчался домой.

Надо вам сказать, что Цзя Жуй рано осиротел и воспитывал его дед — Цзя Дайжу. Дед следил за каждым шагом внука, боялся, как бы тот не забросил ученье, не стал пить и играть в азартные игры. А тут вдруг внук исчез на всю ночь! Наверняка пьянствует где-нибудь. Ему и в голову не могло прийти, что на самом деле случилось.

Всю ночь Цзя Дайжу в гневе метался, не находя себе места. Видя, в каком состоянии дед, Цзя Жуй, еще не успевший отереть пот со лба, не моргнув глазом, соврал:

— Я вчера был у дядюшки, а когда собрался уходить — уже стемнело, и он оставил меня ночевать.

— Сколько раз я тебе говорил, чтобы не смел уходить, у меня не спросившись! — загремел Цзя Дайжу. — За одно это бить тебя надо, а ты еще врешь!

Он сгреб внука в охапку, хорошенько отколотил палкой, не дал ему даже поесть, поставил посреди двора на колени и велел стоять до тех пор, пока не вызубрит уроки на десять дней вперед.

Бедный Цзя Жуй! Как он страдал! Всю ночь дрожал от холода, затем получил трепку и вдобавок ко всему должен был голодный стоять на коленях, прямо во дворе, и читать вслух!

Однако это не охладило пыла юноши. Он и подумать не мог, что Фэнцзе над ним издевается, и через два дня, улучив момент, как ни в чем не бывало вновь отправился к ней. Она притворилась рассерженной. Как же! Он нарушил данное обещание! Цзя Жуй клялся, оправдывался. Видя, что он сам лезет в расставленные сети, Фэнцзе придумала другой план, чтобы его образумить.