Евгений Наумов - Компания Сарфак

• Название: Компания Сарфак
• Автор: Евгений Наумов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Поздно ночью, уже засыпая, он услышал приглушенный шум за дверью спальни. Вошла жена и включила свет. Вслед за ней появились Ямдан и еще двое неизвестных. Гуино медленно приподнялся на локтях, недоуменно уставясь на незваных гостей, щуря глаза от яркого света. Он не мог даже возмутиться, настолько наглым и бесцеремонным было вторжение посторонних. Но по их сосредоточенным, угрюмым взглядам он понял, что если бы и стал возмущаться, это никого не смутило бы.

"Но где охрана? Что стало с охраной?" — мелькнула запоздалая мысль.

— В чем дело? — произнес он, наконец, посмотрев на жену.

— Я тебя предупреждала, — сказала она. — У тебя один шанс спастись, если ты согласишься завтра публично разоблачить Пелло и Чагду.

— Вы и меня хотите потянуть за собой? Глупцы! От чего спастись?

— Вот видите, что они с ним сделали? — Обратилась жена к своим спутникам. — Он давно не в своем уме.

— Тем более, мы не можем полагаться на его обещания, если даже он их даст, — проговорил Ямдан.

— Но он еще пригодится для разоблачения этой шайки.

Гуино сообразил, что разговор идет о его жизни, и усмехнулся, глядя на жену:

— Не трудись защищать меня, особенно после того, как предала. Никого разоблачать я не намерен. Если вы хотите отделаться от меня, это вам ничего не даст. Я не играю никакой роли в правлении. Ни пользы, ни вреда я не могу принести ни вам, ни им.

— Вреда ты нам принес достаточно, — сказал Ямдан. — А вот мотивы твоего поведения мне чрезвычайно любопытны. Я не согласен с Ашкалой, ты не похож на сумасшедшего. Но что тебя заставило вылить на меня столько грязи?

— С женой, я вижу, вы прекрасно спелись. Но, может, вы позволите мне одеться?

— Одежда тебе уже не потребуется.

— Что ж, в таком случае разговаривать с вами я не намерен.

— Тем хуже для тебя. У нас сегодня достаточно хлопот. Уговаривать тебя у нас нет времени.

— Опомнись! — произнесла жена, подойдя ближе к кровати. — У тебя еще есть шанс. Почему ты упрямишься?

— Шансов нет ни у меня, ни у вас. Кстати, ты свой отвергла сегодня вечером. Вы все обречены.

— Безумец! — произнесла жена вполголоса, пристально глядя не него. — Они с ним сделали что-то ужасное.

— И это говоришь ты, которая пригласила сюда наемных убийц?

— Безумец! — повторила она и вышла из спальни.

XII

Сперва Гуино решил, что это был сон, жуткий кошмар, игра его расстроенного воображения. Но, увидев, что лежит под прозрачным колпаком, опутанный проводами и датчиками, догадался обо всем, что с ним произошло. Сдвинув колпак и освободившись от датчиков, он поднялся на ноги. Тусклый синий свет освещал небольшую узкую комнату без окон, которая лишь по счастливой случайности не оказалась его могилой. У стены стояли еще два ложа со стеклянными колпаками, похожие на то, откуда он только что выбрался, но пустые. Напротив них располагались стенды с приборами. Дверь в комнату была закрыта массивным стальным листом на болтах. Гуино хотел было подойти к ней, но почувствовал головокружение и слабость во всем теле. Потом словно какое-то смутное воспоминание промелькнуло у него в голове, он прислонился к стенду, поспешно закатал рукав рубашки и осмотрел то место на руке, куда ему сделали укол. Вернее не ему, а тому постороннему, чьими чувствами и инстинктами он вынужден был жить последнее время. На коже отчетливо проступал бугорок, как от комариного укуса. Это было удивительно, ведь укол делали не ему. Почему же он тогда остался жив? Скорей всего, только потому, что Чагде не удалось полностью слить воедино две личности, где-то в самой глубине души он, Гуино, ощущал себя самим собой и не утратил этого чувства, хотя многие его действия и поступки были строго запрограммированы. И если физически он не мог отторгнуть чужеродное тело, то в душе он всегда почти различал эту грань. И хотя смерть двойника нанесла ему тяжелую травму, все-таки каким-то шестым чувством где-то в недрах подсознания он сознавал, что покушаются не на его жизнь, а на жизнь того, кто по праву должен был занимать место директора компании. И это, быть может, его спасло.

Синий призрачный свет создавал впечатление нереальности, фантастичности окружающей обстановки. Гуино застегнул рукав. Сколько он пролежал в этой комнате, столь похожей на склеп? Жив ли Дага? Что стало с Гайлом, с Марком, с остальными? Гуино еще раз осмотрелся и, преодолевая слабость, сделал шаг к двери, собираясь проверить, заперта она или нет? Но тут как раз лязгнул замок, дверь со скрипом открылась, и на пороге появился Дгех. Синие тени легли на его лицо, еще сильней подчеркивая мертвенную бледность. Он не выразил ни удивления, ни гнева, что его подопечный самолично выбрался из-под колпака и выглядел потерянным и растерявшимся.

— Все пропало, — произнес он едва слышно. — Они убили его.

— И чуть было и меня заодно, — проговорил Гуино.

Дгех посмотрел на него бессмысленным, отсутствующим взглядом, явно, не понимая, о чем ему говорят, и Гуино сообразил, что он имеет в виду вовсе не директора компании, как ему сперва показалось, а своего шефа, Чагду.

— Убили? — переспросил он.

— Да, мне только что сообщили. И Пелло тоже, и директора. Все пропало. Скоро они доберутся до нас. Надо все уничтожить, не дать им в руки наше изобретение.

— А потом?

— Что потом?

— Что вы собираетесь делать дальше?

— Какое это имеет сейчас значение! Помогите мне. Надо все разбить и поджечь дом.

Дгех говорил так, словно он, Гуино, его сообщник. Однако просьба была вполне приемлема. Гуино с удовольствием разнес бы всю лабораторию Чагды, но был слишком слаб для этого.

— Я плохо себя чувствую, — сказал он.

— Ах, да! Идемте, — Дгех взял его за руку и провел в соседнее помещение, которое было уже знакомо Гуино. Это была та самая комната, где они работали над передатчиком.

Открыв шкаф, Дгех достал флакон с коричневой жидкостью, отлил немного в стакан, добавил из графина воды и протянул.

— Что это? — спросил Гуино.

— Препарат из печени скунов. Вы держались только на нем. Сразу станет лучше. Пейте!

Гуино, не раздумывая, выпил. Минуты через две почувствовал себя сносно, а потом ощутил прилив сил. Дгех вручил ему топор и сказал:

— Крушите все подряд, особенно приборы. Самое ценное я спрятал.

— А где моя рация? Она цела?

— Возьмите вон в том ящике, — он указал на шкаф, откуда только что достал флакон с целительным препаратом.

— А что с моим компаньоном, с Дага? Он жив?

— Надо спешить, прошу вас. Если они нагрянут, нам несдобровать. Дага, как прежде, занимается хозяйством. Что ему сделается! Он и не подозревает, что вы у нас.

Когда Гуино взялся за дело, подгонять его не требовалось, он с азартом работал топором, вымещая на оборудовании и приборах накопившееся негодование. И хотя Дгех тоже был повинен в его унижении, после гибели Чагды он не чувствовал к нему враждебности, особенно теперь, когда все рухнуло.

В своем усердии Гуино перестарался, задев топором электрические провода. Фонтан искр ударил ему прямо в лицо, ослепив на мгновение. Свет потух, лаборатория погрузилась в кромешную тьму. Послышались проклятия Дгеха, пробирающегося на ощупь и натыкающегося на стенды и шкафы. Горячка пропала. Гуино бросил топор, удивляясь сам себе. Зачем он впутался в эту нелепую затею? Да еще с таким рвением! Конечно, нельзя допустить, чтобы в руки компании попали результаты работы Чагды, но, тем не менее, надо скорее уходить отсюда, пока они с Дгехом не впутались в какую-нибудь новую историю. У него, Гуино, свои определенные цели, на нем большая ответственность и долг перед товарищами. И все-таки что-то его удерживало, словно он не рассчитался до конца за содеянное против него зло.

— Гуино, где вы? Что у вас произошло? — услышал он голос Дгеха из темноты.

— Задел провода.

— Вот черт. Где-то у меня тут был фонарь. Дгех долго шарился, гремел какими-то железками. Наконец, удовлетворенно вздохнул и зажег фонарь. Луч света обежал по стенам и остановился на лице Гуино.

— Ладно, сойдет, — сказал Дгех. — Идемте наверх. Пора поджигать. Садовник помог принести канистры с горючей жидкостью, но Гуино остался во дворе, потеряв всякий интерес к приготовлениям Дгеха. Он попытался связаться по рации с Гайлом, однако ничего не получилось. Его сигнала, как видно, никто не ждал. А до контрольного часа было еще далеко.

Стояло ранее утро, предрассветная мгла окутывала деревья в саду, с пожухлой, пожелтевшей листвой. Трава во дворе была пропитана влагой, доски забора и стены сараев казались черными от сырости. Поеживаясь от холода, Гуино прошелся по дорожке у клумбы с красными цветами, алеющими среди зеленых листьев, покрытых дождевыми каплями. Эта клумба составляла яркий контраст со всем окружающим: серостью, унынием, мглой. Глядя на цветы, казалось, вот-вот проглянет солнце. Но Гуино почему-то подумал о том, что собирался сделать Дгех, словно ощутил дыхание огня. Нет, ему нисколько не было жаль уничтоженного, а тем более дома Чагды, но невольно Гуино стал размышлять о его изобретении. Что-то было общее в аппаратах Бура и Чагды, вероятно, последний пошел дальше и расширил возможности перевоплощения. Если раньше ему, Гуино, пришлось побывать в шкуре обыкновенной змеи, то теперь нечто подобное произошло на более высоком уровне. Однако, если секреты доктора Бура надежно хранятся в сейфах компании, то секреты Чагды у Дгеха. А Дгех здесь, рядом, и очень жаль, если изобретение будет утрачено безвозвратно. В достойных руках оно могло бы послужить на благо. Как космонавт, он прежде всего увидел возможность применения загадочного аппарата в космосе, симбиоз робота и человека открывал широкие перспективы в исследовании планет с неблагоприятными условиями. Робот с человеческим восприятием, сообразительностью стал бы активным деятельным партнером, а не безликим и пассивным собирателем информации. Синхронность и эффективность подобной системы не шли ни в какое сравнение с традиционным применением автоматов и роботов — зондов. Да, и помимо космоса немало было областей человеческой деятельности, где нашло бы себе применение открытие Чагды; прежде всего оно имело неоценимое значение в изучении психической деятельности мозга, как сознательной, так и подсознательной, а также таких психологических феноменов, как гипноз и телепатия. И тем печальней было сознавать, что Чагда сам погубил аппарат, не найдя ему достойного применения, и потерпел полное фиаско. Как бессмысленно во имя ничтожной цели это изобретение было сделано, так бессмысленно теперь его уничтожение.