Татьяна Догилева - Жизнь и приключения Светы Хохряковой

• Название: Жизнь и приключения Светы Хохряковой
• Автор: Татьяна Догилева
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-069905-6, 978-5-271-30604-4

Вы думаете, это очередные мемуары с актерскими байками? Нет, это самый настоящий авантюрный приключенческий роман. Когда мы в издательстве получили рукопись известной актрисы Татьяны Догилевой, то ахнули. Сюжет – пальчики оближешь – увлекательно-закрученный. Ну а такого яркого, свежего, сочного изложения мы не видели в последнее время практически ни у одного из маститых писателей и писательниц. В общем, завидуем вам, дорогие читатели, что вы еще только открываете первый роман Татьяны Догилевой. А автору хотим сказать: срочно за новую рукопись! Вы – главная надежда книжного рынка нашей страны…

---

– Я нормально выгляжу?

Свадьба шла по всем свадебным законам. За огромным столом действительно сидела вся знать города во главе с мэром Егозиным. Речи, подарки, тосты, «горько». Нам все было неинтересно. С приклеенными улыбками мы четко делали свое дело, ожидая момента, когда Наталья Григорьевна скажет: «Пора!»

И он настал. Наталья Григорьевна точно усекла, что гости уже набрались, но еще вменяемые. Она решительно двинулась к музыкантам, взяла микрофон и объявила:

– А теперь сюрприз. Официантки «Веселого Ежика» тоже хотят сделать подарок молодым. Тем более Володя нам не чужой, уж сколько лет руководил нами. Песня! Девочки, на сцену!

И девочки ринулись на площадку, встали, как положено, тесным полукругом, а я с аккордеоном уселась перед ними на стуле. Руки у меня дрожали и губы подергивались, так что первый куплет я пропела не очень, за что и получила в спину от кого-то из своих товарок. Спасая положение, припев они грянули отчаянно. Раздались аплодисменты, я сделала проигрыш, чтобы зрители успокоились, и уже нормально, как на распевках, начала второй куплет:

Я приду, как обычная гостья, И о прошлом я буду молчать. Только вот оттого, что мне горько, Громче всех буду «горько» кричать.

И опять хор, но уже не так бодро, а с жалостью:

А любовь у нас с тобой была не долгой…
Видно, просто не дождались мы любви.
Позови меня на свадьбу, мой любимый,
Посмотреть твою невесту – позови!

На третьем я уже даже сумела найти глазами Володю, он сидел окаменевший и смотрел в свою тарелку. Ирочка Газиматова, напротив, смотрела на поющих, улыбалась и ей все нравилось. И, неотрывно глядя на жениха, я расстаралась на третьем куплете:

Мы с тобой незаметно простимся,
Видно, нет нам дороги назад.
До свиданья, мой первый мальчишка,
Ты ни в чем, ты во всем виноват!

А на последнем припеве у меня из левого глаза покатилась слеза, видимо, от облегчения, что я не подвела своих коллег-подружек. Ну что сказать? Стены «Веселого Ежика» не слышали таких сокрушительных аплодисментов. Триумф, в полном смысле этого слова. Мэр Егозин сначала хлопал с такой силой, что было страшно за ладони, а жена его кинулась к нам и давай всех обнимать и целовать. – Гениально! – говорила она каждой, и глаза ее блестели. Ну, естественно, за Людмилой Егозиной на музыкальную площадку целоваться и обниматься с нами потянулись и другие. Мы были на седьмом небе от счастья и чувствовали себя хоккейной командой, выигравшей чемпионат мира. Потом гости стали требовать повторить песню.

– Бис! – громче всех кричал Егозин.

Мы повторили, уже без дрожи в голосах и конечностях – почувствовали себя чемпионками. А потом, не дав никому опомниться, сразу грянули «Свадьбу». Восторгам не было предела. Некоторые даже пустились отплясывать на танцполе. «Свадьбу» тоже настойчиво просили пробисировать, но Наталья Григорьевна с сияющими глазами твердо объявила:

– На этом наше выступление закончено. Спасибо за такой добрый прием. Сейчас мы должны приступить к своим прямым обязанностям. Дорогие гости, вас ждут горячие блюда, искусно приготовленные нашими поварами. Приятного аппетита!

И мы под крики «браво» устремились в подсобку. Там все визжали, прыгали, обнимались, но недолго, уложились минуты в три, так как горячее грозило превратиться в негорячее.

В общем, наш сюрприз удался на славу: и успех снискали, и Володьке торжество подпортили, потому что стали героинями вечера. Про жениха и невесту практически забыли. Все обсуждали наше грандиозное выступление. Мэр произнес речь о том, как богата земля русская талантами и таланты эти надо поддерживать. Ему похлопали. Мы расставляли тарелки с мясом и рыбой, но чувствовали себя именинницами. Гости не уставали делать нам комплименты, а Егозин подзывал к себе официанток по одной и расспрашивал: как зовут, какие проблемы. (Не знаю, что ему отвечали другие, но очень скоро старший сын Натальи Григорьевны получил квартиру.) Меня мэр вообще усадил на стул и обнял.

– Ну, рассказывай, кто такая, как зовут, какие проблемы, чем могу помочь?

Володька сидел напротив мэра, через стол, довольно далеко, но я все равно чувствовала его тошнотворный страх. Я даже увидела, как у него дергается щека. Боялся, гад, что сейчас поведаю Егозину нашу «love story». Ух, как же мне было сладко в этот миг! Я рассмеялась колокольчиком и ответила главе города правду:

– Меня зовут Света Хохрякова. И у меня все хорошо.

Мэр подхватил мой смех, а потом сказал:

– Ладно, скромница. Вот тебе моя визитка с прямым мобильным, если что – звони, не стесняйся!

Потом поцеловал меня троекратно и отпустил с Богом, а через некоторое время начал откланиваться:

– Спасибо тебе, Валерий Геннадьевич, – поблагодарил он лично Володькиного тестя, – прекрасная свадьба. Сроду на таких не бывал. Просто праздник сердца. И вам еще раз низкий поклон, певуньи наши замечательные. Вы это дело не бросайте, сам буду лично проверять. Я теперь, похоже, у вас частым гостем буду!

И с этими словами удалился вместе с супругой. За ним потянулись его клевреты и другие начальники. Столы опустели, жених и невеста остались, так сказать, с представителями близкого круга. Ну а дальше было неинтересно. Пили, ели, танцевали. Торжество закончилось далеко за полночь. Мы, официантки, валились с ног от усталости, даже не было сил обсудить наш триумф. Закончив свои дела, мы отправились по домам, отложив посиделки на послезавтра, так как следующий день директор объявил выходным.

Все оказались «в шоколаде». Мэр позвонил директору ресторана, еще раз выразил восторги официантским хором и велел привести ресторан в приличный вид, он на него имеет большие виды – будет водить туда важные делегации и гостей, а то и принять их негде. Денег выделит на ремонт – как на ремонт архитектурного памятника сталинской эпохи, только уж и внутри надо сделать, как в те времена: красные дорожки на полу, соцживопись на стенах, льняные скатерти и хрусталь на столах.

– Будет сделано! – пообещал счастливый директор и вызвал всех официанток в кабинет. Объявил нас большими молодцами, обещал выписать каждой премию и велел работать над расширением репертуара – за каждое выступление будет большая надбавка к зарплате.

Мы вышли довольные донельзя. Пошли попить чайку и пообщаться. За чаепитием выяснилось, что весь Ежовск говорит про свадьбу Иры Газиматовой, о том, как официантки что-то там отчебучили, и всему городу хотелось выяснить, что же именно.

Версии выдвигались самые дикообразные: то жениха обварили кипятком, то мэр ушел из-за стола с молоденькой официанточкой, на глазах у всех бросив жену. Мы смеялись как дети малые – бездумно, беззаботно и искренне. Так что не вся моя жизнь в Ежовске была вымазана темными и унылыми красками. Бывали светлые минуты. Я до сих пор люблю тех женщин, вставших как одна на мою защиту. Тем более довелось нам и дальше поработать и попеть.

«Веселый Ежик» стал самым популярным рестораном в городе. Народ ломился, даже очереди вечерами выстраивались. Нас стало не хватать, и на двери прилепили объявление: «Требуются официантки».

Претенденток было хоть отбавляй, но брали не всех, а только тех, кто умел петь. Прослушивание проводили мы, но решающее слово было за Натальей Григорьевной. Она как-то умела чувствовать людей. И если видела, что претендентка голосистая, но вульгарная («из блядей» – как выражалась она), то ей сразу давался решительный отказ.

– Нам нужны душевные, простенькие, – говорила она нам, и мы соглашались.

С большими хлопотами набрали четырех женщин разного возраста; и пятой, видать из жалости, взяли осетиночку Карину. Вида она была самого побитого и по-русски говорила плохо. Даже прослушивания не было, не получилось прослушать, потому что Карина не поняла, что ее просят спеть; она твердила, что умеет работать официанткой, а «певица – нет! Нет!» – и в ужасе махала руками.

– Берем! Наша! – объявила Наталья Григорьевна директору.

Тот подивился такому выбору, но спорить не стал. Он вообще нас зауважал, советовался часто по поводу новой мебели и ремонта, который делали понемногу, чтобы не закрывать ресторан – денечки-то шли золотые.

С первых дней Карининой работы стало ясно, что официанткой она никогда не была. К клиентам шла как на расстрел; а если клиент выражал недовольство, что вынужден третий раз повторять заказ, она вся съеживалась, как собачка в ожидании удара. К тому же выяснилось, что живет она далеко, в деревне, в 20 километрах от города. Автобусы туда поздно не ходят, и она просила назначать ее только в первые смены.

В общем, по-всякому выходило, что Карина в ресторане не приживется. Но жалко ее было до слез. Чувствовалось, что горя она нахлебалась под завязочку.

Мы решили побороться за нее. Собрали совет и пригласили Карину.

– Ты, деваха, зачем в ресторан сунулась? – как можно мягче спросила Наталья Григорьевна дрожащую от страха Карину.