Александр Казанцев - Фаэты

• Название: Фаэты
• Автор: Александр Казанцев
• Издательство: Издательство: Детская литература
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 1985

Роман «Фаэты» повествует о гибели пятой планеты солнечной системы из-за ядерного взрыва океанов, о судьбе уцелевших героев и их потомков.

---

Правда, наши новые друзья были напуганы, растеряны, слабы. И не помощи у них надо было просить, а помогать им самим.

О жизни среди них я мог бы рассказывать долго, но не об этом мой последний сказ.

Пожалуй, никогда еще на Земле советы пришельцев не принимались людьми с такой благодарностью, как на острове Фату-Хива.

Неожиданную помощь мы получили от океана. Волны прибоя стали выбрасывать на скалистый берег то, что находилось на плоту. Прежде всего то были питательные клубни.

Но тело Нота Кри так и не появилось…

Мы научили островитян сажать клубни в землю, и очень скоро, еще при нас, они собрали первый урожай, который привел их в восторг, окончательно обожествив нас в их глазах (боюсь, что не без помощи Чичкалана, немного знавшего их язык).

Не меньшее значение имели и зерна нашей марианской кукурузы, проделавшие путь вместе с нами сначала через космос, а потом через океан.

Начав общение с островитянами в труде, мы сумели внушить им принципы Справедливости, на основе которых жила община инков. В этом нам много помогли Чичкалан, Лиана и оба ее соплеменника.

Первый спор возник из-за выращивания клубней. Островитяне готовы были отдать нам большую часть урожая, как владельцам посаженных клубней, и очень удивились нашему отказу.

Чичкалану пригодилось знание языка людей Мо, с которым он познакомился через своего друга Топельцина, чья мать происходила родом с этого материка. Он объяснил островитянам, что каждый из сажавших клубни получит столько, сколько может съесть, остальное отдаст соплеменникам.

Им очень трудно было понять, что все люди равны между собой и мы, пришельцы, не хотим выделяться из них. И никто не может обладать чем-нибудь в большей мере, чем другой. Очень может быть, что он добавил при этом, что такова воля бога Тики, как стали звать меня на острове.

Когда мы решили покинуть основанное нами островное государство Справедливости, наши новые друзья были в отчаянии. Они тоже умоляли нас вернуться.

Мы с Эрой стремились плыть дальше, крохотный аппарат электромагнитной связи, висевший у меня на груди, после просушки начал действовать. Он неумолимо звал нас с Эрой к кораблю Моны Тихой.

Чичкалан объявил, что отправится дальше вместе с нами. Но на чем?

Не было здесь Гиго Ганта, чтобы построить из деревьев, росших на острове, новый корабль, способный выдержать океанское плавание.

Но своего учителя заменил Чичкалан.

Он придумал остроумное устройство из двух лодок, конечно, меньшего размера, чем корабль, но уже не плотов. Эти лодки соединялись упругой связью, что позволило новому плавательному средству быть более устойчивым, чем корабль. Волны не могли переломить его, потому что упругая связь позволяла любой из спаренных лодок свободно всплывать на гребень волны или проваливаться между валами и не давала лодкам переломиться или перевернуться.

Такая двойная лодка была сделана из стволов гибких и крепких молодых деревьев, росших над горными речками, и из пахучих стволов деревьев, пока еще росших в новом для них жарком климате, но обреченных на скорую гибель.

Они не были похожи на все, что мы видели до сих пор. Мы с Эрой с наслаждением вдыхали их смолистый запах, перебирая в пальцах нежные тончайшие листья, похожие на зеленые иглы. Их ветви опускались к самой земле, раскидываясь шатром.

Их древесина была великолепной, прочной, гибкой и не набухала от воды. Лодки выдалбливались из них так, чтобы часть выдолбленного ствола потом снова закрыть сверху, оставив для людей лишь необходимое место. В результате, если бы людям пришлось сидеть даже в воде, плавучесть лодки не менялась бы, ее нельзя было утопить, как и бревна плота.

Мы с Эрой часто горевали о Ноте Кри, о Каре Яр, тосковали по Иве и Гиго Ганту. Сейчас, когда Нота Кри не было с нами, он казался нам воплощением мудрости и сердечности. Дорогой ценой расплатилась Миссия Разума за свое посещение Земли!

Нот Кри всегда имел свое мнение по любому поводу. Но это мнение было его убеждением, которое он прямо и честно отстаивал, исходя из самых лучших побуждений. И если он верил, что люди произошли не от фаэтов, а всего лишь потомки фаэтообразных зверей, то это было его право. Надо полагать, так будут думать в грядущем очень многие знатоки знания. У нас ведь не было никаких бесспорных доказательств о происхождении людей. Но нам эти доказательства были не нужны, ибо смысл нашей помощи не менялся от того, от кого произошли люди: были ли они нашими кровными братьями или только братьями по разуму.

Братья по разуму!

В этом главное! Вероятно, на других далеких планетах иных звездных систем тоже имеются разумные существа, наши братья по разуму, которым понятны будут и все наши горечи и стремления, наша космическая история с трагической судьбой Фаэны, и земное человечество, пострадавшее от давнего преступления фаэтов.

Итак, мы решили отправиться снова через океан на сдвоенных лодках.

Конечно, если бы Чичкалан и его Лиана не решили непременно сопровождать нас, нам с Эрой вдвоем трудно бы пришлось…

Островитяне провожали нас с теми же воплями, как и инки на далеком заокеанском берегу. Они поклялись вырубить каменную статую, посвященную Тики, подобную той, что осталась в стране инков неподалеку от Ворот Солнца.[14]

Путешествие наше на сдвоенных лодках было полно опасностей и окончилось благополучно только благодаря беспримерному мужеству и Чичкалана, и его жены Лианы, и моей Эры…

Бури, которые мы перенесли, могли сравниться лишь с враждебностью одного из племен, спасшихся от «потопа» на гористом острове. Нам пришлось бежать от кровожадных людей, которых несчастье, происшедшее с их собственной страной, не научило ничему, кроме злобы ко всему живому.

С болью в сердце я вспоминаю, что наряду с инками и первыми островитянами с горы, которую они называли Фату-Хива, на Земле продолжают существовать и дадут потомство и люди Толлы с их жрецами, приверженцами человеческих жертв, и обозленные на всех островитяне, не желающие примириться с утратой своих привольных полей погибшего материка.

Эти последние были белокожи, но искусственно уродовали себе уши, оттягивая их почти до плеч.

Но все же на большинстве островов — бывших горных вершин — нас встречали приветливо и помогали всем, чем могли. Мы, в свою очередь, делились с островитянами своими запасами съедобных клубней, чтобы они сажали их. Неоценима была помощь Чичкалана, продолжавшего быть нашим переводчиком. Все островитяне говорили на языке матери бедного Топельцина.

Как непохож был теперешний Чичкалан на Пьяную Блоху времен игры в мяч или набегов людей Толлы!.. Он даже отучился от своего пристрастия к пьянящей пульке. Единственно, от чего он не мог отказаться, это от употребления в пищу мяса убитых животных. Надо было видеть, с каким наслаждением он питался кусками расчлененных трупов, поджаривая их на огне.

Никогда не смогу понять этой черты людей, с которыми во всем остальном так сроднился.

Предвижу, что спустя десятки тысяч лет, когда культура людей будет очень высока и когда народонаселение Земли достигнет критического предела, встанет вопрос, чем же насытить всех живущих на планете. И тогда люди разумно откажутся от использования питательных веществ, накопляемых в организмах живых существ. И вместо того чтобы добывать эти вещества убийством, они станут получать их путем синтеза в аппаратах, где все необходимые химические соединения будут получать из исходных материалов, не завися от капризов природы. Однако для этого людям придется не только победить природные процессы, подчинить их себе, но и побороть собственное рутинное отвращение к искусственной пище, которое проявлял тот же Чичкалан, когда я пытался убедить его, что синтетическая пища может быть более питательной и дешевой, чем природная, и что она станет основным питанием людей, как стала такой на Маре. Чичкалан лишь скалил великолепные зубы и отрицательно мотал головой. Он признавал лишь жареное окровавленное мясо.

Подобные ему люди встретятся еще и спустя десятки тысяч лет. Но все равно само развитие человечества неизбежно приведет его к отказу от пожирания трупов.

Но это в будущем. А пока доброта и преданность Чичкалана, бескорыстная его любовь к нам, сынам Солнца, противоречиво сочетались в нем с пристрастием к животной пище.

Во всяком случае, если бы не он и если бы не все те хорошие люди новых островов, которых несчастье не озлобило, а, наоборот, сделало чуткими к чужим бедам, мы не добрались бы до Материка Восходящего Солнца.

Да, его следовало называть так, хотя мы сами приплыли к нему со стороны Восхода Солнца, поскольку обогнули земной шар.

Нас неотступно вел сигнал электромагнитной связи, который слала нам Мона Тихая, ожидая нас.