Карла дель Понте - Охота. Я и военные преступники

• Название: Охота. Я и военные преступники
• Автор: Карла дель Понте
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-31644-1

Книга Карлы дель Понте — это сборник шокирующих фактов о войне в бывшей Югославии. Выход книги сопровождался международным скандалом: экс-прокурор Международного трибунала по бывшей Югославии выступила с чудовищными разоблачениями военных преступлений того периода. Например, дель Понте описывает события 1999 г., когда боевиками Армии освобождения Косово были похищены более трехсот человек, среди которых были женщины из Косово, Албании, России и других славянских государств, для подпольной торговли человеческими органами. Итог — в Сербии возбуждены уголовные дела по фактам, изложенным экс-прокурором; повсеместно отменены презентации книги; в некоторых странах книгу вообще запретили к публикации.

Книга впервые выходит на русском языке, и теперь читатели смогут узнать шокирующие подробности Балканского конфликта и попытаться найти ответ на вопрос, который взволновал все мировое сообщество: почему прокурор Международного трибунала скрывала правду в течение 5 лет.

---

17 мая 2002 года я встретилась с Брюгьером на военном аэродроме близ Парижа. Он еще не завершил свое расследование, однако, сообщил мне, что располагает доказательствами причастности к убийству президента Кагаме. В подробности он вдаваться не стал, но я попросила его предоставить моим сотрудникам доступ к доказательствам, чтобы мы могли правильно оценить имеющийся материал. Брюгьер согласился. Он сказал, что ему удалось найти надежных свидетелей, охрана которых обеспечена. Но и тут имелись сложности, поскольку министр иностранных дел Франции Юбер Ведрин не желал дальше обеспечивать охрану свидетелей. «Я знаю Ведрина, — сказала я. — С ним лучше ни на чем не настаивать…» И Брюгьер, и мы нашли свидетелей в Демократической Республике Конго и в Уганде. Прокурорская служба пыталась обеспечить безопасность других потенциальных свидетелей, которым нужно было покинуть Руанду. Несколько свидетелей выехали из страны, но теперь хотели вернуться домой. Впоследствии мы узнали, что они рассказали властям в Кигали все, что сообщили нашим следователям.

Весной 2002 года я отправилась в Руанду, где отмечалась очередная годовщина геноцида. Правительство страны нам совершенно не помогало. Теперь мы с моими помощниками почувствовали, что нам здесь совершенно не рады. Нам пришлось три часа ехать на машине к месту массовых казней. Президент Кагаме был уже там. Рядом с ним стоял генеральный прокурор Рахима. Тут же находились и все те, с кем мы так часто встречались. Никто на нас не смотрел. Никто с нами не здоровался. Я села на отведенное мне кресло в дипломатическом секторе и стала слушать речи на языке киньяруанда. Я ничего не понимала, ничего не чувствовала, кроме подавленности и раздражения. Было очень жарко и мне приходилось постоянно пить воду, чтобы избежать обезвоживания. Обратная дорога заняла еще четыре часа. Я чувствовала неприязненное отношение к себе и к трибуналу. Я знала, что-то упущено…

Глава 8 Борьба в Белграде: 2003–2004 годы

Холодным весенним днем я посетила могилу Зорана Джинджича. Я просила правительство не позволять журналистам устраивать цирк и нарушать покой нового белградского кладбища Ново Гробле. В этом вопросе министр иностранных дел Горан Свиланович пошел мне навстречу и сдержал слово. Власти оцепили кладбище силами полиции, а на крышах разместили снайперов. Мои помощники и я принесли на могилу цветы. Букеты гвоздик, пастельного цвета гербер, красных, желтых и белых роз с зеленью покрыли мраморную плиту. Я зажгла свечу, как это принято у православных. В полном молчании мы постояли у могилы. Потом я коснулась креста, простилась еще с одним хорошим, смелым человеком и пошла прочь.

Я хотела присутствовать на похоронах Джинджича. Мне хотелось отдать дань памяти и уважения вместе с сотнями тысяч людей, которые в молчании провожали его в последний путь. Похороны Джинджича стали красноречивой демонстрацией отвращения народа к преступной мафии, разъедающей страну, экономику, правительство и в особенности службы безопасности. Свиланович первым посоветовал мне не появляться на похоронах. Он сказал, что мое присутствие будет расценено как провокация и может помещать дальнейшему сотрудничеству с трибуналом. Министр иностранных дел заявил временно исполняющему обязанности дипломатического представителя Швейцарии в Белграде Жану-Даниэлю Рушу, что мое желание присутствовать на похоронах — циничная попытка в очередной раз привлечь внимание журналистов. Это было отвратительно. Я позвонила министру внутренних дел Душану Михайловичу, и он пригласил меня присутствовать на похоронах. Но затем Белград неожиданно сообщил мне, что семья Джинджича возражает против моего присутствия. Я не могла этому поверить. Мой помощник, Антон Никифоров, связался с женой Джинджича, Ружицей, и она сказала, что семья будет рада, если я приеду. После этого Михайлович проинформировал нас о том, что «все правительство» решило, что мне будет лучше воздержаться от приезда в Белград. Свиланович сообщил, что на любом пограничном пункте Сербии ко мне отнесутся как к персоне нон грата.

Свиланович и другие белградские политики решили использовать убийство Джинджича в качестве оправдания своего нежелания сотрудничать с трибуналом. Они утверждали, что Джинджича убили за то, что он пошел на сотрудничество. Это чудовищное объяснение. Убийцами Зорана Джинджича двигали совершенно ясные мотивы, и главным из них было желание сохранить привилегированное положение, которое позволяло безнаказанно творить любые преступления. Убийцы принадлежали к «красным беретам» — элитному военному подразделению службы безопасности, созданной Милошевичем. Это подразделение принимало участие в этнических чистках в Хорватии, в геноциде в Боснии и Герцеговине, в убийствах мирных албанцев в Косово. «Красные береты» парадом проходили по Белграду, словно они были героями. Эти люди занимались рэкетом, транспортировкой наркотиков, незаконной торговлей оружием. Они контролировали проституцию и совершали заказные убийства. Словом, они занимались всем, что приносит прибыль организованной преступности. Командир подразделения Милорад Улемек Лукович дезертировал из Французского иностранного легиона. Себя он называл «легия», то есть легионером. Именно он организовал покушение на Джинджича. В годы накануне падения Милошевича непосредственными начальниками Луковича были Френки Симатович и Йовица Станишич. Эти люди развязали насилие в Югославии с целью создания Великого Сербского государства. Последствия их действий были катастрофическими.

Я не собиралась ослаблять давления на Сербию после убийства Джинджича, иначе это можно было бы расценить как поощрение капризного ребенка за дурное поведение. Я собиралась использовать все возможности, возникшие вследствие этого преступления, чтобы добиться арестов Младича и Караджича, а также двадцати других обвиняемых, все еще находящихся на свободе в Сербии. Мне нужно было завершить формулировку обвинительных заключений против Станишича, Симатовича и других высокопоставленных сотрудников службы безопасности и руководителей армии. Кроме того, мы должны были как можно быстрее получить документальные доказательства причастности этих людей к преступлениям, совершенным в Хорватии, Боснии и Герцеговине и Косово.

Такая возможность вскоре представилась. После убийства Джинджича белградские власти развернули общенациональное наступление на организованную преступность. Операция получила кодовое название «Сабля». Полиция провела сотни арестов. Были раскрыты многие остававшиеся нераскрытыми преступления, в том числе политические убийства и убийства в гангстерском мире. Все эти преступления были связаны с Милошевичем, его женой и его ставленниками. Однако я с разочарованием узнала, что в результате операции «Сабля» не был задержан ни один из тех, кого разыскивал трибунал. Джинджич много раз обещал мне, что добьется ареста Младича. Меня беспокоило, что его преемник на посту премьера, Зоран Живкович, не захочет исполнять наказов своего предшественника.

2 апреля 2003 года Свиланович и министр внутренних дел, Душан Михайлович, человек, обещаниям которого я больше не верила, тайно прибыли в Гаагу. Мы встретились с ними в тот же день в официальной резиденции посла Белграда в Нидерландах. Услышав ритуальные заклинания «взаимная помощь», «общность интересов» и «сотрудничество», я совершенно не удивилась. Свиланович заявил, что властям Белграда и прокурорской службе нужно найти общие интересы. Ему нужна была помощь трибунала. Министр сказал, что настало время достичь взаимного соглашения относительно высокопоставленных лиц, являющихся объектами наших расследований. Пока мы разговаривали, госпожа посол принесла нам воду и сок. Судя по всему она не хотела, чтобы обслуживающий персонал слышал наш разговор.

Помедлив несколько минут, я согласилась назвать Имена тех, кому мы собираемся предъявить обвинения: генерал Павкович, генерал Джорджевич, генерал Лазаревич и генерал Лукич по Косово; Йовица Станишич, Френки Симатович и генерал Перишич по Хорватии и Боснии; Горан Хаджич по Хорватии. Следственные бригады уже готовят список второй очереди.

Свиланович спросил, не можем ли мы исключить Лукича, Павковича, Лазаревича и Перишича из своего списка или позволить судить их в Сербии. Я спросила, хочет ли министр оставить их безнаказанными. «Да», — ответил он. Свиланович сказал, что Белград еще даже не обсуждал возможности выдвижения обвинений против Лукича и Лазаревича, а Павкович необходим для того, чтобы обеспечить правительству поддержку армии.

Министр внутренних дел Михайлович повторил все то, что Джинджич говорил мне в феврале. Он настаивал на том, что сербское правительство не примет от трибунала никаких обвинений, основанных на «ответственности командования». Приняты будут только обвинения, основанные на «прямой ответственности», то есть обвинения против тех, кто отдавал непосредственные приказы о совершении военных преступлений. Но если трибунал выдвинет обвинения против высшего командования — Лукича, Павковича, Лазаревича и Перишича, — сербское правительство выступит против. Обвинения против Сретена Лукича и генерала Лазаревича могут иметь трагические последствия для Сербии.