Райчел Мид - Тени суккуба

• Название: Тени суккуба
• Автор: Райчел Мид
• Издательство: Любительский перевод
• Жанр: Любовно-фантастические романы

У Джорджины есть потрясающие способности. Бессмертие, соблазнительность, способность принимать любой человеческий облик по желанию, ходить на таких высоких каблуках, что они сделают инвалидом простого смертного. Все это сущая ерунда для суккуба. А вот помочь бывшему бой-френду в организации свадьбы — совсем другая история. Джорджина не уверена, что хуже: что Сет женится на другой женщине, или что приходится бегать по всему Сиэттлу и мерить платья подружки невесты. Другие вещи отвлекают ее внимание. Сосед Джорджины Роман заполняет квартиру сексуальным напряжением. В городе появился новый суккуб Симона и пытается развратить Сета. Но настоящая опасность скрывается за таинственной силой, посещающей мысли Джорджины и пытающейся завлечь ее в темное царство. Джорджина знает, что рано или поздно она станет слишком слабой, чтобы сопротивляться. Когда это случится, она узнает, кому можно и нельзя доверять. Она узнает, что Ад — далеко не самое страшное место, где можно провести вечность.

---

К сожалению, такая потеря энергии взяла свое, и он после всего лежал на моей кровати неподвижно, часто дыша, с бледным лицом. Голый, я сидела и смотрела на него, вытирая рукой пот заливающий ему лоб. Он улыбнулся.

«Я собирался написать сонет о тебе… Но не думаю, что мне удастся описать это словами». Он попытался сесть, движение причинило ему боль. Тот факт, что ему это все таки удалось, был просто замечательным. «Я должен идти… городской комендантский час…»

— Забудь. Ты можешь остаться на ночь.

— Но твои слуги…

— Им хорошо платят за их благоразумие. — Я провела своими губами по его коже. — Кстати, ты не хочешь… еще пофилософствовать?

Он закрыл глаза, но улыбка осталась. — Да, конечно. Но я… извиняюсь. Я не знаю что со мной. Сначала мне нужно отдохнуть…

Я прилегла рядом с ним. — Тогда отдыхай.

После этого у нас развилась система отношений. В течении дня он работал над фреской, правда, его продвижение значительно замедлилось, а свои ночи проводил со мной. Тот отголосок вины никогда его не покидал, заставляя меня чувствовать двойное возбуждение. Моя сущность пила от его души, пока мое тело получало удовольствие от его умений.

Однажды, он уехал, выполняя поручение и не вернулся. Прошло два дня, а от него не было не единого слова, и я начала беспокоиться. Когда он явился на третью ночь, беспокойство сменилась опустошением от взгляда на него. Тревожась больше чем когда-либо, я поспешила впустить его внутрь, отмечая сверток под его рукой.

— Где ты был? Что случилось?

Разворачивая свой плащ, он показал стопку книг. Я воззрилась на них с восхищением, которое у меня всегда вызывали такие вещи. «Декамерон» Боккаччо. «Любовные элегии» Овидия. Бесчисленное множество других. Некоторые я читала. Некоторые я хотела прочитать. Мое сердце трепетало, а мои пальцы жаждали полистать страницы.

— Я собрал это у некоторых моих друзей, — объяснил он. — Они беспокоятся, что головорезы Савонаролы воспользуются ими.

Я нахмурилась, вспоминая наиболее влиятельного священника города. — Савонарола?

— Он собирает «предметы греха» чтобы уничтожить их. Ты можешь спрятать их тут? Никто не заберет их от кого-то как ты.

Книги почти сияли для меня, гораздо более ценные, чем все накопленные мной драгоценности. Мне хотелось все бросить и начать читать.

— Конечно. — Я пролистала Боккаччо. — Поверить не могу, что кто-то захочет это уничтожить.

— Это темные дни, — сказал он с холодным выражением лица. — Если мы не будем осторожными, все знания будут утеряны. Несведущие сокрушат сведущих.

Я знала, что он говорит правду. Я видела это, снова и снова. Знания уничтожались, растаптывались теми, кто был слишком глуп, чтобы понять, что делает. Иногда это происходило с применением силы, кровавых набегов, иногда менее насильственно, но с тем же коварным умыслом, как здесь, с Фра Савонарола. Я так к этому привыкла, что теперь уже едва это замечала. По какой-то причине, в этот раз было гораздо больнее. Может, потому что я видела это его настойчивыми глазами, а не просто наблюдала со стороны.

— Бьянка? — Николло тихонько рассмеялся. — Ты меня слушаешь? Я надеялся провести ночь с тобой, но возможно ты предпочтешь Боккаччо…

Я оторвала свои глаза от страниц, ощущая полуулыбку на своих губах: — Разве я не могу быть с вами обоими?

В следующие несколько дней Никколо продолжал тайком приносить мне все больше и больше произведений. И не только книги. В моем доме накапливались картины. Маленькие скульптуры. Еще больше незначительных вещей, таких как экстравагантная одежда и драгоценности, все это считалось предметами греха.

Мне казалось, что я очутилась в раю. Я часами изучала картины и скульптуры, поражаясь изобретательности людей, завидуя их способности к творчеству, которой я никогда не обладала, ни как смертная, ни как бессмертная. Это искусство наполняло меня неописуемой радостью, совершенной и сладкой, почти так же как, когда моя душа принадлежала мне.

И книги … ох, книги. Скоро на плечи моих служащих и партнеров легла дополнительная работа, поскольку я пренебрегала ею. Как можно заботиться о счетах и отгрузках, когда в моих руках сосредоточенно столько знаний? Я поглощала их, наслаждаясь словами — словами, которые церковь осуждала как ересь. Меня наполняло скрытое самодовольство от осознания той роли, которую я играла, защищая эти сокровища. Я хотела сохранить человеческие знания и расстроить планы Небес. Светило таланта и искусство не исчезло бы из этого мира, и самое лучшее то, какое удовольствие я смогла бы получить на этом пути.

Все изменилось в день, когда Тавия явилась с проверкой. Демоница была довольна моим докладом о завоеваниях, но была сильно озадаченна, когда заметила у меня на столе маленькую скульптуру Бахуса. У меня не было ни какой возможности спрятать статую с моей «коллекцией».

Тавия потребовала объяснений и я рассказала ей о моей роли в защите запрещенных предметов. Как и всегда, ее ответа пришлось ждать долго, но когда это случилось, мое сердце почти остановилось.

— Ты должна немедленно прекратить это.

— Я… что?

— Ты должна вернуть эти вещи обратно отцу Бетто.

Я недоверчиво изучала ее, ожидая, что сейчас это была шутка. Отец Бетто был моим местным священником. — Ты не можешь… не можешь иметь это ввиду. Эти вещи не могут быть уничтожены. Мы поддержим церковь. Предполагается, что мы идем против них!

Тавиа приподняла темную резкую бровь. — Предполагается, что мы приближаем зло во всем мире, дорогая, который возможно и не соглашается с планами церкви. В этом случае, соглашается.

— Как? — прокричала я.

— Потому что нет большего зла, чем невежество и разрушение таланта. Невежество ответственно за большее количество смертей, фанатизма и греха, чем какая-либо иная сила. Это разрушитель человечества.

— Но Ева согрешила, ища знание…

— Уверена, — ухмыльнулась демонесса. — Ты и вправду знаешь, что есть добро, а что — зло?

— Я… я не знаю, — прошептала я. — Они кажутся неразличимыми.

Это был первый раз с тех пор, как я стала суккубом, когда эти грани на самом деле стали для меня столь размытыми. Потеря моей смертной жизни омрачила меня, и я бросилась в бытность суккубом, никогда не ставя под сомнение роль Ада или развращение таких людей, как Никколо.

— Да, — согласилась она. — Порой так и есть. — Улыбка исчезла с ее лица. — Это не обсуждается. Ты немедленно все отдашь. И, может, за одно попытаешься соблазнить отца Бетто. Было бы неплохо.

— Но я… Слово «не могу» застыло на моих губах и я кусала их. Под ее властью я ощущала себя очень маленькой и очень слабой. Не следует пересекаться с демонами. Я сделала глоток: — Да, Тавиа.

В следующий раз когда Никколо и я занимались любовью, он устал, но был счастлив предложить беседу в его пост-сексуальном истощении: — Ленсо завтра принесет мне свои картины. Подожди, пока увидишь их. Они изображают Венеру и Адониса…

— Нет.

Он поднял свою голову: — Ммм?

— Нет. Больше ничего мне не приноси.

Было так тяжело, боже, так тяжело говорить с ним таким холодным тоном. Я продолжала напоминать себе, кем была и что должна делать.

На его красивом лице появился недовольный взгляд.

— О чем ты? Ты уже собрала столько…

— У меня их больше нет. Я отдала их Савонароле.

— Ты… ты шутишь.

Я покачала головой: — Нет. Этим утром я связалась с его Поясом Надежды. Они пришли и все забрали.

Никколо попытался сесть. — Погоди. Это не смешно.

— Я не шучу. Они все пропали. Их бросили в костер. Это предметы греха. Их нужно было уничтожить.

— Ты лжешь. Прекрати, Бьянка. Ты же не думаешь…

Мой голос повысился. — Они не правильные и еретичны. И они уничтожены.

Наши глаза встретились, и я могла видеть, когда он изучал мое лицо, что он начал понимать, что возможно, только возможно, я сказала правду. И я сделала. Вроде. Я очень хорошо умела заставлять людей, в особенности мужчин, верить в то, что я хотела.

Мы оделись, и я отвела его его в кладовку, в которой раньше прятала предметы. Он уставился, с бледным и не верящим лицом, на пустое помещение. Я стояла рядом, со скрещенными руками, выражая жесткую позицию и неодобрение.

Он повернулся ко мне с широко открытыми глазами: — Как ты могла? Как ты могла так поступить со мной?

— Я же сказала тебе…

— Я доверял тебе! Ты сказала, что они будут в безопасности!

— Я ошибалась. Сатана затуманил мой рассудок.

Он болезненно схватил мою руку и склонился ко мне. — Что они с тобой сделали? Угрожали? Ты бы не сделала это. Что они предложили тебе? Это тот священник, которого ты всегда посещаешь?

— Никто не заставлял меня делать это, — ответила я мрачно. — Это нужно было сделать.

Он отстранился, как-будто не мог выдержать мое прикосновение и мое сердце болезненно сжалось от его взгляда. — Ты понимаешь, что сделала? Некоторые из них никогда не заменить.