Василий Белых - Моторы заглушили на Эльбе

• Название: Моторы заглушили на Эльбе
• Автор: Василий Белых
• Издательство: Политиздат Украины
• Жанр: О войне
• Год: 1986

Книга воспоминаний бывшего заместителя командира по политической части 1205-го самоходно-артиллерийского полка повествует о подвигах боевых побратимов-однополчан, о коммунистах и комсомольцах, которые увлекали воинов на героическую борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. Вместе с гвардейцами 77-й гв. стрелковой дивизии личный состав полка прошел славный боевой путь от города Ковеля на Волыни через Польшу до последних рубежей войны на Эльбе.

---

Гул машин внезапно стих, и через некоторое время на опушку леса вышли наши офицеры. Куликов поспешил им навстречу. Поздоровавшись с майором Кистаревым и незнакомыми ему командирами в форме танкистов, начал объяснять обстановку. В это время по вызову Киетарева прибыл командир оборонявшегося стрелкового батальона.

— Позволяет ли местность обойти деревню с северо-запада, по берегу реки? — спросил Емельянов командира стрелкового батальона.

Местность между лесом и деревней была открытой, хотя и неровной.

— Да, позволяет.

— Тогда я предлагаю самоходкам с десантом атаковать северо-западную часть Соловичей и, выйдя на западную окраину, отрезать противнику пути отхода к реке. Стрелки и артиллеристы одновременно атакуют деревню с фронта и флангов.

Офицеры одобрили предложенный план. Договорились о времени и объектах совместной атаки. Майор Куликов предложил использовать расчеты вышедших из строя пушек в качестве десанта. Исправные пушки должны участвовать в атаке в боевых порядках самоходчиков, прикрывая их от огня вражеской артиллерии и танков.

Емельянов приказал своему экипажу занять место на обочине дороги и красным флажком подал сигнал к атаке. Его машина замыкала колонну батареи. Вырвавшись из леса на открытое пространство, каждая САУ шла своим курсом, развивая максимальную скорость.

Противник не сразу обратил внимание на атакующих, а заметив опасность, открыл беспорядочный огонь.

— Спешить десант! — подал сигнал Емельянов.

Левофланговая машина, выбрав удобное место, остановилась. Солдаты спрыгнули на землю. Произведя выстрел, самоходка снова двинулась вперед. Этот выстрел был сигналом для общей атаки. Одновременно заговорили орудия, пулеметы, автоматы. Бойцы двинулись вперед, кольцом охватывая деревню.

Самоходки, ведя огонь с коротких остановок, устремились в обход Соловичей. К этому времени гвардейцы-стрелки уже ворвались на северо-восточную окраину деревни.

Позади самоходки комбата разорвался снаряд. Просвистели осколки, в открытое боевое отделение посыпалась выброшенная взрывом земля. Высунув голову, Емельянов посмотрел в сторону деревни. «Танк!» — воскликнул он, увидев стальную громадину. Лихорадочно заработала мысль: «Самоходку быстро не развернешь… Что делать? Не оставаться же мишенью, ждать пока тебя подобьют…» Второй снаряд, посланный фашистским танком, просвистел мимо и разорвался где-то на болоте. «Бьет неточно, нервничает, подлец», — подумал Емельянов и громко скомандовал:

— Слева, у отдельного дома, танк противника. Соколов, разверни машину! Дистанция 500, бронебойным по танку… Огонь!

Механик-водитель Соколов, приметив удобное место для огневой позиции, начал разворачивать самоходку. И тут услышал радостный возглас своего командира:

— Отставить, держать прежний курс!

Гитлеровский танк пылал. То была работа артиллеристов Куликова. Соколов развернул машину и примкнул к атакующим.

Разрозненные группы фашистских вояк бежали к реке. Емельянова захватил азарт боя. Увлеченный атакой, он словно забыл об опасности: наблюдал за полем боя уже не в триплекс, а высунув голову из боевого отделения.

— Молодец, Соколов! Даешь полный!

Соколов направил самоходку на группу бегущих автоматчиков. В открытый люк механик-водитель увидел перекошенное злобой и страхом лицо фашиста. Тот еще успел поднять автомат и выпустить очередь, но пули прошли выше, а гитлеровец тут же упал, сбитый самоходкой. В следующее мгновение механик-водитель почувствовал что-то неладное: Емельянова не стало слышно…

Самоходки вырвались на западную окраину деревни. В центре ее еще шел бой. На левом берегу реки, видимо, не сразу поняли, что происходит в Соловичах. Но когда часть убегавших гитлеровцев переправилась к своим, противник открыл по деревне артиллерийский огонь.

Комдив вернул 2-ю батарею в свой резерв.

Я застал Емельянова на санитарных носилках: его готовили к отправке в медсанбат.

— Пулевое ранение в шею, — пояснил санитар.

Увидев меня, Емельянов улыбнулся все той же застенчивой и чуть виноватой улыбкой. У меня вдруг подступил к горлу горячий комок. Я осторожно прикоснулся к русым волосам этого скромного, стеснительного и вместе с тем отчаянно храброго человека. Затем легонько пожал ему руку в знак благодарности за то, что он вместе со своими богатырями совершил на поле боя.

В командование 2-й батареей вступил ее парторг, командир САУ младший лейтенант П. И. Шевелев.

Вечером к нам прибыл офицер штаба полка капитан Семыкин. Он рассказал, что командир полка майор Кириллов утром попал под бомбежку, был ранен и сейчас находится в госпитале. Командование полком принял майор Андреев. Семыкин сказал еще, что 1-я и 3-я батареи ведут бой на прежних огневых позициях — восточнее предместья Турийска.

Противник вел методичный артиллерийский обстрел, но атаковать больше не решался. Оставив вместо себя капитана Семыкина, я ушел в штаб полка. Надо было поторопить тыловиков с горючим и боеприпасами для самоходок, организовать доставку горячей пищи воинам, а главное, вернуться к своим прямым обязанностям, тем более что командир полка выбыл из строя.

На рассвете 1 мая в расположение 2-й и 4-й батарей прибыл по моему заданию комсорг полка лейтенант Мурашов. Он принес текст принятого по радио первомайского приказа Верховного Главнокомандующего.

Парторг 4-й батареи лейтенант Василий Машнов, выбрав свободную минуту, зачитал приказ воинам.

В приказе были изложены военно-политические цели Советского Союза в войне на ближайший период. Они заключались в том, чтобы «очистить от фашистских захватчиков всю нашу землю и восстановить государственные границы Советского Союза по всей линии, от Черного моря до Баренцева моря… Преследовать раненого немецкого зверя по пятам и добить его в… собственной берлоге… Вызволить из немецкой неволи наших братьев поляков, чехословаков и другие союзные с нами народы Западной Европы…»[6]

Куницкий, которого незадолго до этого вызвали в штаб стрелкового полка за получением задания, уже вернулся оттуда, но прерывать чтение не стал. Внимательно слушал, вникая в смысл этого важного документа. А когда парторг закончил, сказал:

— Я видел, как приказ Верховного изучают бойцы 221-го и 218-го гвардейских стрелковых полков. Им приказано атаковать противника, выбить его из предместья Турийска. Батареи нашего полка поддерживают наступление. Что ж, теперь в самый раз ответить делом на призыв Коммунистической партии, показать свое воинское мастерство. На первомайские призывы ЦК ВКП(б) и приказ Верховного ответим решительным ударом по врагу!.

Эти слова комбата прозвучали как приказ. Куницкий подробно ознакомил самоходчиков с боевой задачей, после чего экипажи занялись изучением маршрутов, определением возможных огневых позиций на пути движения.

Мурашов использовал время, чтобы побеседовать с комсоргом батареи младшим лейтенантом Александром Инкиным. Приняв от него заявления воинов о приеме в комсомол, комсорг полка встретился затем с каждым из них, пожелал удачи в бою и заверил, что после атаки комсомольское бюро полка рассмотрит их просьбы. А сейчас, идя в бой, все они уже могут считать себя членами Ленинского комсомола.

…Грянул залп орудий: началась «обработка» позиций гитлеровцев. Куницкий подал команду «Вперед!», и, когда в завершение артиллерийского налета свое веское слово сказала «катюша», его самоходки уже были у первой траншеи обороны стрелкового батальона.

Увлекая бойцов в атаку, поднялся над окопом командир 2-й роты 221-го гвардейского стрелкового полка старший лейтенант Зуй; за ним выскочил на бруствер комсомолец рядовой Алексеенко. Над траншеей прозвучал его возглас: «Вперед, гвардейцы! Очистим нашу землю от фашистов!» Рота старшего лейтенанта Зуя вслед за самоходками ворвалась в город.

Первым достиг реки пулеметчик рядовой Малышев. Выбрав удобную позицию, он установил свой пулемет и открыл огонь по убегавшим в панике гитлеровцам. Командир САУ младший лейтенант Давыдов заметил вражеское орудие и суетившуюся возле него прислугу.

— Шевкунов, стой! — скомандовал он. — Доверни машину правее. Беляев, по пушке противника, 300, осколочным… Огонь!

Наводчик орудия старший сержант В. К. Беляев двумя меткими выстрелами уничтожил прислугу. Самоходка рванулась вперед, догоняя цепь атакующих. Но что это? Возле фашистского орудия снова копошатся три фигуры… поворачивая его ствол на запад. «Свои», — облегченно вздохнул Давыдов, не меняя курса движения самоходки. Советские бойцы, развернув уцелевшее орудие в сторону гитлеровцев, расстреливали их прямой наводкой.

Куницкий, видевший весь этот эпизод, подъехал к смельчакам.

— Чьи вы, ребята, будете?