Владимир Ермолаев - Слово о полку Бурановом… Рассказы очевидца

• Название: Слово о полку Бурановом… Рассказы очевидца
• Автор: Владимир Ермолаев
• Жанр: Биографии и Мемуары

О напряженных буднях военных испытателей, уникальных фактах предпусковой подготовки комплекса «Энергия-Буран», тяжелом солдатском быте Байконура рассказывает Владимир Ермолаев:

«Я отвечал за организацию и практическое исполнение режима и системы допуска к изделию. Моей, как сейчас говорят „крышей”, служили тогда генерал Гудилин и мой начальник штаба подполковник Долгов (Сергей Александрович. Умнейший мужик, кстати говоря…). Так что я творил на старте все, что хотел. В смысле исполнения соответствующих приказов Министра Обороны и прочих руководящих документов в части касающейся охраны-обороны, режима допуска, противодиверсионных мероприятий и прочих дел, связанных с этой темой…»

Текст книги взят со страницы http://buran.ru/htm/memory.htm

---

На вопрос молодого и глупого лейтенанта — а где же ставить людей — обычно отвечалось:

— Ну вот тут и ставь, — при этом тыкалось пальцем в ПЕРЕСЕЧЕНИЕ линий сетки. То есть в бесконечной степи предлагалось отыскать пересечение линий сетки. Или меридиана с параллелью, что примерно одно и то же… Вообщем, было понятно, что красивые круги на картах — это для кабинетов и плакатов, в степи же придется действовать по наитию. Короче, лейтенант, ты давай, не умничай тут, тут тебе не степь, тут штаб управления. Иди и как хочешь, так и действуй. Пржевальский, твою мать…

«Энергию» пускали с пл. 250. Старт-стенд. Командовали там гражданские. Но они занимались преимущественно пусковыми мероприятиями, а не степью и прочими эвакуациями. А потому, получив задачу на «зачистку» своего сектора, режимщик организовал несколько подвижных команд на машинах, набрал толковых лейтенантов и солдатиков из части, проинструктировал как только смог… И — с богом!

Перед таким сильным событием для оперативного-тактического осмотра и облета местности был выделен вертолет. Лейтенант — само собой — напросился полетать. Тем более, что желающих особенно то и не было. Кроме одного поджарого, опытного капитана.

Сразу за старт-стендом к востоку в 4-5 километрах была обнаружена юрта и болтающийся на удалении табун лошадей. Сели. Вышел хозяин, казах средних лет. Чинно поздоровались .Заходим в юрту. Чинно сели. Нам предложили какие-то лепешки с кумысом. Рахмет-Спасибо.

Старший лейтенант Иванов Михаил Никитич при наведении порядка в степи, прилегающей к старту.

— Хозяин, нужно тебе уйти в степь с твоим хозяйством километров на 60-80…

— Зачем?

— Будет пуск…

— Э-э… Били пуски — никакой страх нэту…

— Будет сильный и мощный пуск. С этого старта…

— А я нэ боюс…

— Значит так. Если завтра не снимешься — вертолетом разгоним твой табун по степи — полгода собирать будешь…

— Поняль…

По юности, по лейтенантским годам, на машине ночью по майской байкодромовской степи — милое дело… Самая толковая точка — взорванный 101-й шахтный ракетный старт. Там сохранилась караулка, туда вела хорошая бетонная дорога, сам старт представлял собой холм, с которого было видно более-менее и прилегающую степь и сам старт 250. Нормально. Есть и укрытия для личного состава в случае чего…

Как оказалось, удобство этой точки было оценено не только режимщиком.

Примерно за час-полтора до пуска в ночной степи со стороны магистральной дороги возникли фары и стали двигаться в направлении 250 старта. Через нас.

О-па… Ну-ка, ну-ка… Давайте, родимые…

Режимщик раскидал свою команду вдоль дороги, были подготовлены какие-то куски арматуры , большие доски для выброса их под колеса с целью блокировки автомашины, произведен краткий инструктаж по варианту задержания нарушителей…

Примерно через полчаса, как и ожидалось , на 101-й старт туго заехал желтый ПАЗик, автобус. Была стремительно проведена операция по блокировке автобуса, в выбитые двери автобуса ворвалась команда солдатиков, произвела «руки вверх», мордой вниз, и прочие соответствующие такому случаю приветствия, после чего шум как-то сразу поутих…

Когда внутри салона автобуса был зажжен свет, пришла пора удивляться. Весь (ВЕСЬ) автобус состоял из полковников. Разноцветных. Строительные, ракетные, были даже морские и медики… Ну а если полковников много, и они не на службе — это автоматичести обозначает, что они поддатые. Причем поддатые не просто так, а очень даже будь здоров… Да-а-а-а…

«Живые», способные говорить печатными буквами, правда с сильным курсивным уклоном в разные стороны вышли из автобуса, поддерживая друг друга. Это оказался полковник-строитель и полковник-медик… Остальным сидящим в автобусе было как-то уже «не актуально»…

— С-с-лушай, лейтенант, ты… чего…

— Лейтенант… Войсковая часть номер… Вы находитесь в запретной зоне. Разрешите ваши документы? Пожалуйста, цель прибытия ?

— С-с-слушай… это… а на huj тебя послать … никак нельзя? А?

— Нельзя…

— Да? Ну надо же… Во дожили!… Лейтенанта на huj уже не послать…

— Товарищи полковники! Вы находитесь в особо опасной зоне. Я предлагаю вам срочно вернуться в город или удалиться отсюда примерно на 10-15 километров… Иначе…

— Ну… И что иначе… Я… я всю жизнь строил тут старты… Весь полигон… Вот этими руками… и 250-ю тоже… От котлована… Вот привез своих друзей… Посмотреть на пуск…

— Вот рация. На связи командный пункт. Я уже доложил, что мой сектор пустой… Если хотите — я вас свяжу с Госкомиссией, если они разрешат — проблем нет.

— А … может мы тебе нальем… и все на этом?

— Нет… У меня жесткие инструкции…

После недолгого совещания автобус с полковниками уехал в город.

Пришла пора инструктировать солдатиков на предмет пуска, который должен был произойти вот-вот, с минуты на минуту. Было доведено до сведения личного состава, что фронт ударной волны в случае взрыва дойдет до нас с величиной, достаточной для причинения организму повреждений, если и не угрожающих жизни, то во всяком случае достаточно ощутимых. А потому — личному составу укрыться за земляным валом и на время пуска — до ухода изделия за горизонт — РТЫ ДЕРЖАТЬ ОТКРЫТЫМИ. Чтобы не полопались барабанные перепонки. И кровь из ушей — дабы не запачкала казенную форму одежды… Пусть выливается через рот…

Ошарашенные солдатики никак не расчитывали на такие расклады. В плане «фронта ударной волны»… А потому рты открыли сразу же после инструктажа сами… С одной стороны — потом можно важно так рассказывать, что во время пуска мы были в очень важном и ответственном и опасном месте… С другой стороны — как-то не по себе все эти дела…

Задрожала и засветилась степь… Шум с грохотом моментально достигли нашего укрытия. Ложись!!! Режимщик , трепыхаясь вместе с землей и воздухом, которых трепыхала «Энергия» и сам на всякий случай ОТКРЫЛ РОТ… Солдатиков то он застращал так, для придания всему происходящему экзотики, необычности, опасности… А в натуре — все оно и так, без инструктажа оказалось куда как «экзотично»…

— Ыу ак ам, а-аыш эйеаыт? — солдатики за земляным валом спрашивали лейтенанта с открытыми ртами, пытаясь перекричать грохот в степи. Это означало «ну как там, товарищ лейтенант?»

— А-ано! — отвечал им лейтенант. С открытым ртом. Это означало «нормально»…

— Е-ит? («летит?»)

— А-а … («ага…»)

— У-э мо-а па-а-еть? («уже можно посмотреть?»)

— Мо-а… Вы-е-ай-е ! («можно… вылезайте»)

Пятеро солдатиков во главе с лейтенантом стояли на трясущемся холме и смотрели вслед удаляющейся «Энергии» до отделения боковушек… С ОТКРЫТЫМИ РТАМИ… Не то по причине наспех сочиненной лейтенантом инструкции, не то от грандиозности события…

Склиз

Был один из первых вывозов пакета на 110 старт. Какой был «Буран» — летный или картонно-учебный — уже не вспомнить. Свеженазначенный режимщик выполнил все положенные мероприятия и дождался, когда расчеты покинут старт. Народу в такие «тренировочные» вывозы обычно бывает мало, день установки изделия на старт — ненагруженный. Расчеты обычно уматывают со старта пораньше, чтобы на другой день с утра приступить к испытаниям по полной программе.

Ну вот и время подняться к «Бурану» и ПОТРОГАТЬ его, пощупать… А как же?

Тем более, что система доставки и эвакуации экипажа подведена к люку… По 54 агрегату режимщик крадучись поднялся наверх. Вот и оно… Изделие. Вот и он — люк…

Вот и она — плитка. Мягкая какая-то, «ненастоящая», некосмическая. Пенопласт какой-то… Вот и пальцем продавливается… Забавно…

Где-то рядом на агрегате раздались шаги… Шухер! Сейчас меня увидят, схватят, накажут! Надо тикать! Первое и единственное решение — в склиз! Отбросив дверь входа в трубу склиза — прыжок вниз…

Уже выбравшись из 226 сооружения на поверхность старта, отряхиваясь, безумно и нецензурно выражаясь, режимщик перехватил проходящего мимо кого-то из лейтенантов (кажется это был Коля Руденко) и произнес:

— Коля… Ты когда-нибудь ПРИДУРКА ПОЛНОГО видел в живую? Полюбуйся…

По идее должность и обязанность режимщика такова, что он должен наводить шорох на любого, хоть на полковника с генералом. А тут сам шороха испугался…

Лейтенант Руденко. Инженер стартового оборудования.

Склиз — это система экстренной эвакуации экипажа, находящегося в процессе погрузки в «Буран», либо в процессе предстартовой подготовки, когда экипаж должен покинуть ОК в НЕСПЕШНОМ порядке. Наблюдая это хитрое устройство — в голову, ну никак не приходит мысль о возможности какой-либо «экстренности» эвакуации…