Георг Гегель - Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

• Название: Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1956

Собрание сочинений в 14 томах.

Год: 1929-1959

---

* Ближайшая ступень сознания, на которой кантовская философия постигает дух, есть восприятие, составляющее вообще отправную точку зрения нашего обыкновенного сознания, а также, в большей или меньшей мере, и наук. При этом исходят от чувственных достоверностей отдельных аперцепций или наблюдений, возводимых в степень истины будто бы тем, что их рассматривают в их взаимном отношении друг к другу, размышляют о них, вообще тем, что они сообразно определенным категориям превращаются в нечто одновременно необходимое и всеобщее, становятся опытом.

Прибавление. Хотя восприятие исходит из наблюдения чувственного материала, оно все же на нем не останавливается, — не ограничивается, как известно, данными ощущениями обоняния, вкуса, зрения, слуха и осязания, — но с необходимостью переходит, далее, к тому, чтобы поставить чувственное в отношение к непосредственно не наблюдаемому всеобщему, — все разрозненное познать в его внутренней связности в нем самом, — например,

{211}

в силе объединить все ее обнаружения и отыскать существующие между единичными вещами отношения и опосредствования.

Поэтому в то время как чисто чувственное сознание только предъявляет нам вещи, — т. е. показывает их нам лишь в их непосредственности, — восприятие, напротив, постигает связь вещей — делает очевидным то, что если данные обстоятельства имеются налицо, то вот что отсюда следует, и, таким образом, начинает раскрывать перед нами вещи как истинные. Это раскрытие, однако, является еще недостаточным, не последним. Ибо то, при помощи чего нечто в этом должно быть раскрыто, само есть нечто предположенное, следовательно, нуждающееся в подтверждении; так что в этой области приходится продвигаться от предположения к предположению, так что получается бесконечный прогресс. — На этой ступени стоит опыт. Все должно быть познано на опыте. Но если речь должна итти о философии, то от упомянутого эмпирического подтверждения, остающегося связанным с некоторыми предпосылками, необходимо подняться до доказательства абсолютной необходимости вещей.

Впрочем, уже в

{§ 415}

было сказано, что развитие сознания проявляется как изменение определений его объекта.

Относительно этого пункта здесь можно упомянуть еще о том, что, поскольку воспринимающее сознание снимает единичность вещей, идеально полагает ее и тем самым отрицает внешность отношения предмета к «я», постольку «я» входит внутрь себя самого, само приобретает более внутренний характер; однако сознание рассматривает это вхождение в самого себя как углубление в объект.

{§ 421}

Это соединение единичного и всеобщего есть смешение, потому что единичное продолжает быть лежащим в основании бытием, в корне отличным от всеобщего, к которому оно в то же время поставлено в отношение. Это соединение есть поэтому многостороннее противоречие — всех вообще единичных вещей чувственной аперцепции, долженствующих составлять основание всеобщего опыта, и всеобщности, которая, собственно, и есть сущность и основание; единичности, представляющей собой самостоятельность, взятую в ее конкретном содержании, и многообразных свойств, которые, являясь свободными от упомянутой отрицательной связи и друг от друга, скорее, представляют собой самостоятельные всеобщие материи (см.

{§ 123}

и след.) и т. д. Сюда, собственно, относится противоречие конечного, проходящее через все формы логических сфер, но находящее себе наиболее конкретное выражение в том, что нечто определено как объект (

{§ 194}

и след.).

{212}

?) РАССУДОК

{§ 422}

Ближайшая истина восприятия состоит в том, что предмет есть скорее явление и его рефлексия-в-себя есть для-себя-сущее внутреннее и всеобщее. Сознание этого предмета есть рассудок. — Только что упомянутое внутреннее, с одной стороны, есть снятое многообразие чувственного и, таким образом, абстрактное тождество, но, с другой стороны, оно, именно в силу этого, содержит в себе также и многообразие, но в качестве внутреннего простого различия, которое в смене явлений остается тождественным самому себе. Это простое различие есть царство законов явления, их спокойное всеобщее отображение.

Прибавление. Отмеченное в предшествующем параграфе противоречие получает свое первое разрешение через то, что самостоятельные друг по отношению к другу и по отношению к внутреннему единству каждой отдельной вещи многообразные определения чувственного низводятся до явления для-себя-сущего внутреннего существа, и предмет тем самым из противоречия своей рефлексии в себя и своей рефлексии в другое развивается далее до существенного отношения себя к самому себе. Поскольку, однако, сознание от наблюдения непосредственной единичности и от смешения единичного и всеобщего возвышается до постижения внутреннего существа предмета и, следовательно, определяет предмет таким же способом, как и «я», постольку оно становится рассудочным сознанием. Лишь в этом, только что упомянутом нечувственном внутреннем существе рассудок рассчитывает постигнуть истинное. Первоначально, однако, это внутреннее существо есть нечто абстрактно тождественное, неразличенное внутри самого себя; — с таким внутренним существом мы имеем дело в категории силы и причины. Напротив, подлинно внутреннее существо должно быть характеризуемо как конкретное, различенное внутри самого себя. Понятое так, оно есть то самое, что мы называем законом. Ибо сущность закона, — все равно относится ли этот последний к внешней природе или к нравственному миропорядку, — состоит в неразрывном единстве, в необходимой внутренней связи различенных определений. Так, закон с необходимостью связывает с преступлением наказание; преступнику это последнее может, правда, казаться чем-то ему чуждым; однако, в понятии преступления по самому существу подразумевается уже его противоположность, наказание. Равным образом — что касается внешней природы, — то, например, закон движения планет, согласно которому, как известно, квадраты времен их обращения относятся друг к другу, как кубы их расстояний, должен быть понят как внутреннее необходимое единство различенных определений.

{213}

Это единство постигается, конечно, только спекулятивным мышлением разума, но в многообразии явлений оно открывается уже рассудочным сознанием. Законы суть определения рассудка, внутренне присущего самому миру; поэтому рассудочное сознание находит в них свою же собственную природу и тем самым становится предметным для самого себя.

{§ 423}

Закон, который ближайшим образом есть отношение всеобщих, пребывающих определений, имеет свою необходимость в себе самом, поскольку его различие есть внутреннее различие; любое из его определений, не будучи внешне отличным от другого, само непосредственно содержится в другом. Но внутреннее раз- личие оказывается, таким образом, как раз тем, что оно есть поистине, т. е. различием в самом себе, или различием, которое не есть различие. — В этом определении формы вообще, сознание в себе, содержащее, как таковое, самостоятельность противоречащих друг другу субъекта и объекта, исчезло; «я», в качества высказывающего суждения, имеет предмет, который от него не отличен — самого себя, — самосознание.

Прибавление. То, что в предшествующих параграфах было сказано о внутреннем различии, составляющем сущность закона — именно что это различие есть различие, которое собственно не есть различие, — в такой же мере справедливо и для различия, существующего в предметном для самого себя «я».

Как закон не есть нечто различенное только в отношении чего-то другого, но нечто различенное внутри себя самого, нечто в своем различии тождественное с собой; так то же самое справедливо и относительно «я», знающего самого себя, имеющего своим предметом самого себя. Поскольку поэтому сознание, в качестве рассудка, имеет знание о законах, постольку оно находится в отношении к некоторому предмету, в котором «я» вновь находит противообраз (Gegenbild) своей собственной самости и тем самым обнаруживает непосредственную тенденцию развиться до самосознания как такового. Так как, однако, уже в прибавлении к

{§ 422}

было указано, что чисто рассудочное сознание не поднимается еще до того, чтобы понять имеющееся в законе единства различенных определений, т. е. из одного из этих определений диалектически развить ему противоположное, то это единство остается еще для сознания, о котором здесь идет речь, чем-то мертвым, следовательно, с деятельностью «я» не согласующимся.

В живом существе, напротив, сознание созерцает процесс самого полагания и снятия различенных определений, воспринимает, что различие не есть различие, т. е., что оно не есть различие абсолютно-прочное. Ибо жизнь есть то внутреннее, которое не