Жан Фавье - Столетняя война

• Название: Столетняя война
• Автор: Жан Фавье
• Издательство: Евразия
• Жанр: О войне
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-91852-004-8

Перед читателем, пожалуй, самая лучшая книга о Столетней войне — крупномасштабном военном столкновении двух монархий эпохи зрелого средневековья — Франции и Англии. Столетняя война — необычайно сложное и многослойное событие: начавшись с притязаний на французский трон двух родственников последнего короля Франции, Филиппа Валуа и Эдуарда Плантагенета, Столетняя война постепенно переродилась в национальное столкновение двух держав, двух народов, не случайно именно с этой войной связывают зарождение национального самосознания. После первых и необъяснимых, как тогда казалось, поражений французского рыцарства на полях битв при Креси и Пуатье, изменилась тактика и стратегия войны: рыцарские доблести уступали место желанию добиться конечного результата — победы над врагом любой ценой. На последнем этапе Столетней войны во Франции возникла первая постоянная армия. Жан Фавье детально излагает развитие военных действий, дает красочные и яркие описания крупных и мелких баталий, исследует роль эволюции вооружения.

Война оказала огромное влияние не только на область военного искусства и не ограничилась полями сражений. Жану Фавье удалось блистательно показать, как дворяне, духовенство, горожане и крестьяне воспринимали эту войну, чувствовали её приближение, какую роль играли в ней. Автор вписал историю войны в широкое полотно политической, экономической, социальной и культурной жизни средневековой Европы. Помимо прочего, некоторые главы книги посвящены жизни и смерти людей в эту эпоху, эпидемии Черной чумы, кризису сеньориального уклада, реформе Церкви и т. д.

---

Зато другие шли по стопам Жана д'Арманьяка, и прежде всех Альбре, который наконец окончательно решился и 8 сентября заверил у двух нотариев свое заявление об апелляции. Его примеру последовал Аршамбо Перигорский. К апеллянтам примкнул город Родез. 3 декабря Карл V написал всем городам Аквитании, чтобы оправдать свое решение; по сути, он призывал их к новым апелляциям, ловко обратив против Черного принца аргументы, так часто использовавшиеся против власти Капетингов и Валуа.

Наш племянник принц Уэльский повелел взимать с них подымную подать без их согласия и обложил край постоянной повинностью вопреки их старинным вольностям и привилегиям, каковые должно соблюдать и хранить в силу того же мирного договора.

Вольности, привилегии — для бюргеров и мелких сеньоров это были не пустые слова… За три месяца о подчинении королю Франции объявили восемьсот городов и бургов.

У Карла V были свои юристы. Впрочем, герцог Ланкастер не упускал случая съязвить: «Это не мудрый король, это адвокат!» Но этот дотошный король хотел быть уверенным, что ему не льстят, этот осторожный король старался убедиться, что другие юристы не говорят обратного. Он обращался за консультацией к юристам из университетов Тулузы и Монпелье. Получали запросы даже болонские магистры. Может быть, свое мнение высказывали и специалисты по каноническому праву из папской курии.

В то же время король искал консенсуса в политике. Он писал разным монархам, прося их излагать у себя французскую точку зрения. С этой просьбой он обращался в Лотарингию, Савойю, Брабант. Граф Фландрский Людовик Мальский воздержался от того, чтобы втягиваться в это дело, — неявно одобряя короля, от сотрудничества он тем не менее отказался:

Полагаю, у Вас в распоряжении есть и всегда будут столь столь благие и зрелые советы, чтобы Вы хорошо знали, что Вам должно делать. Касательно же того, чтобы сие показывать и обнародовать в моей стране и в моих городах… мне кажется, что не следует обнародовать подобные вещи для людей, каковые в этом ничего не понимают и не знают, что из этого может воспоследовать. Коль скоро это люди грубые и простые, таковое обнародование, думаю, не было бы благотворным для оного.

Карл V не настаивал. В отношении Фландрии главной его заботой было другое. В сентябре 1368 г. граф Людовик Мальский отдал — довольно неохотно — свою дочь и наследницу Маргариту за герцога Филиппа Бургундского. Фландрия переходила под руку Валуа.

Тогда же король Франции развил успех за Пиренеями, ведь там у него был должник, который мог стать самым ценным из союзников. Энрике Трастамарский решительно вступил в союз с Францией. Его победа несколько месяцев спустя позволит Валуа выиграть в деле, казавшемся весьма рискованным. Поэтому к началу 1369 г. у Карла V от Эбро до Шельды имелись силы, чтобы противостоять английской мощи. 28 декабря 1368 г. расширенный Совет — сорок восемь принцев, баронов и чиновников — констатировал, что можно продолжить процедуру.

Сенешаль Пьер-Раймон де Рабастан, уже несколько дней назад подготовивший повестку в суд, отправил из Тулузы двух королевских чиновников.

Одним из них был Бернар Пало, легист, доктор права и судья сенешальства, другим — Жан де Шапонваль, рыцарь, который прежде служил в должности бальи и знал феодальное право.

Черный принц был болен. После Испании и дизентерии победитель при Пуатье был обречен часто оставаться в постели. Ему зачитали повестку, вызывавшую его в Париж, на королевский суд, на ближайшее 2 мая. В комнате повеяло яростью. Принц приподнялся на подушке, посмотрел в угол, где стояли посланцы короля, и призвал в свидетели окружающих:

Мне кажется, судя по тому, что я вижу, французы считают меня мертвым. Если Бог укрепит мои силы и я смогу встать с этой постели, я причиню им еще немало неприятностей.

Обычный гонец отвез в Париж ответ:

Мы непременно явимся по вашему приказу, но в бацинете и со всей нашей ратью.

Другой гонец обогнал Пало и Шапонваля, которые возвращались, не посмев попросить пропуска. Сенешаль Ажена велел их арестовать и казнить.

Карл V не преминул воспользоваться — и поручить своим платным перьям это сделать — этим поступком, откровенно нарушавшим дипломатические обычаи, пусть даже Черный принц пытался оправдаться, утверждая, что оба посланца были наказаны за кражу лошади и вообще не имели пропусков. Через девять лет французский король даже расскажет об этом деле во всеуслышание своему дяде, императору Карлу IV. В свою очередь искажая реальность, автор «Сновидения садовника» — один из легистов Карла V — не побоялся сделать жертв «двумя важными особами из Совета» и использовать печальную историю Пало и Шапонваля, чтобы написать черной краской картину преступлений, приписываемых принцу Аквитанскому:

Оный Черный принц обходился с подданными Гиени сурово, налагая на них подати, талью, габель и многие иные экстраординарные налоги, невыносимые и противные рассудку, без уведомления и дозволения короля, своего верховного сеньора. И он уже словно навсегда поработил край Гиень, ибо без объяснения причин и безрассудно присваивал все его владения и части, сажал их [подданных] в заключение и творил им всякий прочий ущерб без числа. Когда же он замечал, что оные подданные желают апеллировать на таковые посягательства, он велел их умерщвлять или калечить, сажать в заключение либо претерпевать иное весьма жестокое обращение.

Разрыв договора, заключенного в Кале

Эдуард III сразу же понял, что от возобновления войны может все потерять. Уже в период между заключением соглашений в Лондоне и Бретиньи стало понятно, что уступки в последнем — предельные, на которые может пойти король Франции. Пытаясь добиться большего, англичанин рисковал тем, что ему пришлось бы завоевывать Францию замок за замком. Зато пересмотр договоров мог его лишить всех приобретений от победы 1356 г. Поэтому Эдуард попытался не допустить войны. Он отправил посольство в Париж для обсуждения вопроса, насколько обоснованным было принятие апелляций. Заодно он тогда же потребовал, чтобы завершили передачу территорий — было несколько спорных моментов, в частности, относительно Монтре-сюр-Мер, — и чтобы наконец заплатили выкуп.

После освобождения принцев в Лондоне остались заложники низшего разряда, простые рыцари и горожане, в отношении которых король Франции теперь считал, что выгодней их оставить там, где они есть. И Эдуард III почувствовал себя одураченным. Он убедился, что выкуп был плохо гарантирован, потому что свободе заложников значения не придавали. Добавим, что заложники понемногу умирали от старости и что Карла V в последнюю очередь волновал вопрос возмещения их численности в Лондоне.

Пришедший в январе 1369 г., как раз когда сенешаль Тулузы вызывал Черного принца в суд, ответ французской стороны оставлял мало надежд на сохранение мира, Карл V в счет невыплаченного выкупа включал убытки, которые Франции после заключения мира причинили английские наемники, оставшиеся без дела. Это правда, что недоброй памяти компании в немалой степени состояли из бывших солдат Черного принца, участников боев при Пуатье и Нахере. Но аргумент был новым. Эдуард III с полным основанием увидел в этом знак, что время доброй воли прошло. Однако он ухватился за самую очевидную возможность: он соглашался на урегулирование территориальных споров, которое предлагал король Франции, невыгодное для Плантагенета, но благодаря преимуществам, которые оно давало Валуа, позволявшее надеяться, что еще можно будет вести переговоры и избежать войны.

Эдуард III осознал, что зря в течение этих восьми лет забывал об обмене отказами, благодаря чему теперь Карл V был на коне. Он предложил наконец произвести этот обмен, добавив, что готов согласиться на арбитраж короля Франции в споре между принцем Аквитанским и его мятежными вассалами, лишь бы Валуа выступил в роли арбитра, а не судьи, разбирающего апелляцию. Эдуард жертвовал настоящим, чтобы спасти будущее. Его предложение осталось без ответа. Карл V не попался на удочку. Ведь он как раз искал войны.

Кстати, он готовился к ней энергично и прежде всего наполнил казну. В феврале 1369 г. Штаты Лангедока вотировали субсидию. В Лангедойле каждый триместр взимали подымную подать, вотированную шесть лет назад, чтобы платить компаниям за уход из местности. Такие налоги, как габель на соль, эд на вино и товары, собирали по-прежнему — официально на выкуп Иоанна Доброго. Но больше уже никто не отказывал французскому королю в средствах на управление страной. Налог по-прежнему взимали «делегаты» образца 1355 г., но после падения Этьена Марселя это были исключительно королевские чиновники. Никого не обманывало слово «экстраординарный», каким продолжали называть налог: Карл V создал на местах постоянную администрацию для оценки базы обложения, взимания налогов и их распределения. Финансами управляли «генералы по вопросам эда, введенного для войны». Казначеи и военные казначеи, выбранные как компетентные администраторы и финансисты — Жан Ле Мерсье, Этьен Брак и некоторые другие, — обеспечат регулярную выплату жалованья войскам и, чтобы не тратить денег зря, реальный и почти постоянный контроль численности личного состава.