Джеймс Клавелл - Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4

• Название: Шамал. В 2 томах. Том 2. Книга 3 и 4
• Автор: Джеймс Клавелл
• Издательство: Амфора
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-367-01866-0, 978-5-367-01788-5

Это рассказ о событиях, происходивших в охваченном революцией Иране, и о тех, кто попал в водоворот истории.

---

– Хвала Аллаху, он именно такой и есть. И поэтому дни его сочтены.

Армстронг помнил то странное чувство уверенности в себе, которое переполняло в тот миг Хашеми, и то, как его, Армстронга, это встревожило. Тревожное ощущение не оставляло его все то время, пока он ждал возвращения Хашеми в Тебриз; на улицу выходить было неразумно, их все еще запруживали враждующие толпы, пытавшиеся взять их под свой контроль. В течение дня полиция и лояльные Тегерану военные поддерживали мир и порядок именем аятоллы – ночью же было трудно, если не невозможно, помешать небольшим группам фанатиков, свихнувшихся на жестокости, терроризировать разные части города.

– Мы все еще можем их прихлопнуть без особого труда, если этот старый дьявол Абдолла поможет нам, – сердито говорил Хашеми.

– У Абдоллы-хана все еще остается столько власти даже сейчас, когда он полумертв?

– О да, он по-прежнему потомственный вождь огромного клана. Его богатство, явное и скрытое, сравнится с богатством шаха, не Мохаммеда Резы, но, безусловно, его отца.

– Он скоро умрет. Что потом?

– Его наследник будет располагать той же властью – если предположить, что этот бедный сукин сын Хаким останется в живых, чтобы ею воспользоваться. Я говорил тебе, что хан сделал его своим наследником?

– Нет. А что в этом странного?

– Хаким – его старший сын, который много лет прожил в большой немилости в Хое, куда был изгнан ханом. Его вернули назад и восстановили в правах.

– Почему? За что его изгнали?

– Обычные дела. Его застукали, когда он плел заговор, чтобы отправить родителя к праотцам. Как Абдолла в свое время поступил со своим отцом.

– Ты уверен?

– Нет, но вот тебе любопытный факт: отец Абдоллы умер на даче Мзитрюка в Тбилиси. – Хашеми сардонически усмехнулся, увидев, какой эффект произвели его слова. – От апоплексии.

– Как давно ты это узнал?

– Достаточно давно. Спросим у твоего Мзитрюка, правда ли это, когда поймаем его. Мы обязательно поймаем его, хотя при живом Абдолле сделать это, конечно, было бы легче. – Хашеми помрачнел. – Надеюсь, он проживет достаточно, чтобы отдать приказ поддержать нас и прекратить войну. Потом пусть сгниет к чертям. Я ненавижу этого старого подлеца и злодея за его двуличность, предательство, продажность, за то, что он использовал нас в своих собственных интересах, вот поэтому я и подразнил его Пахмуди. Конечно, я ненавижу его, но и в этом случае я не стал бы сдавать его Пахмуди, на свой подлый манер хан слишком большой патриот. Ладно, я отправляюсь в Тегеран. Роберт, ты знаешь, где меня найти. Тебе здесь нужна компания в постели?

– Только горячая и холодная вода в кране.

– Тебе следует немного поэкспериментировать, попробуй мальчика для разнообразия. О, только ради всего святого, не смущайся ты так. Столько раз ты меня разочаровывал, что я даже не знаю, зачем я все еще вожусь с тобой.

– Спасибо.

– У вас, у англичан, всегда такое извращенное, дурное представление о сексе, среди вас столько явных или тайных гомосексуалистов, что остальные находят отвратительным, греховным, порочным до крайности, противным законам Бога, хотя на самом деле это не так. И тем не менее в Аравии, где связь между мужчинами исторически считается нормальной и обыденной – ибо по закону ты до женщины пальцем не можешь дотронуться, если она не твоя жена, под страхом страшной кары, – гомосексуализм, как вы его понимаете, неизвестен. Поэтому мужчина предпочитает содомию, ну так и что? Здесь это никак не мешает ему считаться мужиком. Побалуй себя новыми ощущениями, жизнь коротка, Роберт. А тем временем она будет здесь, можешь пользоваться ею, если пожелаешь. И не оскорбляй меня, предлагая ей плату.

Она оказалась уроженкой Кавказа, христианкой, с привлекательной внешностью, и Армстронг воспользовался ею, не испытывая ни потребности, ни страсти, из одной лишь вежливости, и поблагодарил ее, и позволил спать в кровати и остаться на следующий день, убираться в квартире, готовить еду, развлекать его, а потом, пока он еще спал сегодня утром, она исчезла.

Теперь Армстронг смотрел на небо на западе. Было гораздо темнее, чем раньше, свет быстро исчезал. Они подождали еще полчаса.

– Пилот уже не сможет видеть, где ему садиться, Роберт. Поехали.

– «Шевроле» все еще на месте. – Армстронг достал и проверил свой автоматический пистолет. – Я уйду, когда уедет «шеви». Хорошо?

Плотный иранец в упор посмотрел на него тяжелым взглядом.

– Внизу будет стоять машина, передом в сторону Тебриза. Она отвезет тебя на нашу квартиру. Дождись меня там. Я сейчас отправляюсь в Тегеран; есть кое-какие важные дела, которые не могут ждать, более важные, чем этот сын собаки, – мне кажется, он знает, что мы за ним охотимся.

– Когда ты сюда вернешься?

– Завтра. У нас до сих пор остается проблема хана. – Хашеми зашагал в темноту, чертыхаясь под нос.

Армстронг проводил его взглядом, радуясь, что остался один. Хашеми становился все более и более трудным человеком, более опасным, чем обычно, готовым взорваться, нервы слишком напряжены, он чересчур взвинчен для главы внутренней разведки с его огромной властью и сохраняемой в тайне личной когортой тренированных убийц. Роберт, пора тебе надевать парашют и продвигаться к двери с надписью «выход». Я не могу, пока еще не могу. Ну, давай, Мзитрюк, лунного света вполне хватит, чтобы приземлиться, черт подери.

Сразу после десяти часов «шевроле» зажег фары. Люди внутри подняли стекла и укатили в ночь. Армстронг осторожно закурил, прикрывая крошечный огонек от ветра рукой в перчатке. Курение доставило ему огромное удовольствие. Докурив сигарету, он бросил окурок в снег и раздавил его толстой подошвой. Потом ушел и он.

Недалеко от иранско-советской границы. 23.05. Эрикки притворялся спящим в маленькой, грубо построенной хибарке; его подбородок покрывала подросшая щетина. Фитиль, плававший в масле, налитом в старую щербатую глиняную чашку, трещал и отбрасывал причудливые тени. Угли в грубом каменном очаге вспыхивали, тревожимые сквозняком. Эрикки открыл глаза и огляделся. Кроме него, в хибарке никого не было. Он беззвучно выскользнул из-под одеял и шкур. Эрикки был полностью одет. Надев высокие ботинки, он проверил нож за поясом, подошел к двери и тихонько ее приоткрыл.

Некоторое время он стоял там, прислушиваясь, слегка наклонив голову набок. Покрывала облаков в вышине застилали луну легкой дымкой, ветер шевелил самые тонкие сосновые ветки. Деревня притихла под толстым одеялом снега. Никаких охранников он не заметил. Никакого движения возле навеса, где стоял его 212-й. Двинувшись вперед бесшумной походкой охотника, он обошел с краю деревенские лачуги и направился к навесу.

212-й был укутан на ночь: шкуры и одеяла там, где они были всего нужнее, все дверцы закрыты. Через иллюминатор пассажирского отсека он увидел двух горцев, завернувшихся в одеяла и вытянувшихся во весь рост на сиденьях. Их винтовки лежали рядом. Он осторожно шагнул вперед. Охранник в кабине пилота, держа автомат на коленях, не спал и даже не дремал. Эрикки он пока не увидел. Послышались тихие приближающиеся шаги, впереди них тянулся запах коз, овец и прокуренной одежды.

– В чем дело, пилот? – тихо спросил молодой шейх Баязид.

– Не знаю.

Теперь охранник в кабине их услышал и выглянул из своего окна, он поприветствовал своего вождя и спросил, что случилось. Баязид ответил: «Ничего», – махнул ему рукой, чтобы он продолжал караулить, и пристально осмотрел темноту вокруг. За те несколько дней, что пилот провел в их деревне, финн успел ему понравиться и вызвал уважение как человек и как охотник. Сегодня он взял его с собой в лес, чтобы проверить его, а потом, в качестве дальнейшей проверки и ради собственного удовольствия, он дал ему винтовку. Первым же выстрелом Эрикки подстрелил горную козу – трудная мишень на большом расстоянии, – подстрелил так же умело и чисто, как это сделал бы сам шейх. Отдавая пилоту винтовку, шейх чувствовал возбуждение: интересно, как поступит этот чужак, попробует ли, необдуманно и глупо, навести ее на него или сделает еще большую глупость и бросится в лес, где они с большим весельем выследят его и поймают. Но Рыжеволосый С Ножом просто охотился и держал свои мысли при себе, хотя все они чувствовали, как эмоции медленно кипят у него под кожей.

– Вы что-то почувствовали? Опасность? – спросил он.

– Не знаю. – Эрикки внимательно огляделся. Никаких звуков, кроме ветра и нескольких ночных зверушек, вышедших на охоту, ничего необычного. И все равно он ощущал беспокойство. – Новостей по-прежнему нет?

– Нет, больше никаких. Сегодня днем один из двух посланных людей вернулся. «Хан очень болен, лежит при смерти, – сообщил человек. – Но обещает скоро дать ответ».

Баязид честно рассказал об этом Эрикки.

– Пилот, наберитесь терпения, – сказал он, не желая никаких неприятностей.