Аркадий Стругацкий - Пикник на обочине

• Название: Пикник на обочине
• Автор: Аркадий Стругацкий
• Издательство: Юридическая литература
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1989
• ISBN: ISBN: 5-7260-0284-9

Захолустный городок Хармонт, затерянный где-то на просторах Канады, место, в котором никогда ничего интересного не происходит, внезапно оказывается одной из «зон Посещения» — столкновения землян с загадочной цивилизацией. Людям не удается увидеть самих пришельцев — они удаляются так же внезапно, как и появились, оставив в Зоне множество удивительных предметов и явлений, странных, необъяснимых и чаще всего губительных. (Я.Г. Тестелец)

---

Валентин весь сморщился.

— Преступники, — сказал он. — Но согласитесь, Ричард, пришельцы здесь ни при чем. Откуда они могут знать о существовании военно-промышленных комплексов?

— Надо было знать, — назидательно ответил Нунан.

— А они бы вам сказали на это: надо было давным-давно уничтожить военно-промышленные комплексы.

— И то верно, — согласился Нунан. — Вот им бы и заняться…

— То есть вы предлагаете вмешательство во внутренние дела человечества?

— Да, — сказал Нунан. — Так мы, конечно, можем зайти очень далеко. Не будем об этом. Поговорим лучше о том. с чего начали этот разговор. Чем же все это кончится? Вы говорите, что это не конкретный вопрос. Согласен. Тогда спросим так: что вы еще, ученые, надеетесь получить из Зоны? Что-нибудь фундаментальное, действительно способное перевернуть науку, технологию, образ жизни…

Валентин пожал плечами.

— Вы обращаетесь не по адресу, Ричард. Я не люблю фантазировать впустую. Когда речь идет о таких серьезных вещах, я предпочитаю осторожный скепсис. Если исходить из того, что мы уже получили, впереди целый спектр возможностей, и ничего определенного сказать нельзя.

— Ну хорошо, попробуем с другого конца. Что мы. по вашему мнению, уже получили?

— Как это ни забавно, довольно мало. Мы обнаружили много чудес, мы даже научились в некоторых случаях использовать эти чудеса для своих нужд, но управлять этими чудесами… Обезьяна нажимает красную кнопку — получает банан, нажимает белую — апельсин, но как раздобыть бананы и апельсины без кнопок — она не знает. Возьмем, скажем, «этаки». Мы научились ими пользоваться, мы открыли условия даже, при которых они размножаются делением, но мы до сих пор не сумели сделать пи одного «этака» и, судя по тому, что нам известно, сумеем не скоро. То есть я бы сказал так. Есть объекты, которым мы нашли применение. Мы используем их, разумеется, наверняка не так, как их использовали пришельцы… подозреваю, что мы вообще в большинстве случаев забиваем микроскопами гвозди, но все-таки мы их при меняем: «этаки», «браслеты», стимулирующие жизненные процессы… различные типы квазибиологических масс, которые произвели такой переворот в онкологии. В общем, что я их нам перечисляю! Вы знаете все это не хуже меня, «браслетик», я вижу, вы сами носите. Назовем эту группу объектов полезными. Можно без преувеличения сказать, что в какой-то степени человечество ими облагодетельствовано, хотя никогда не следует забывать, что и нашем эвклидовом мире всякая палка имеет два конца…

— Опыт с присадками к минеральным удобрениям? ― сказал Нунан.

— Например. Или применение «этаков» в военной промышленности… Я не об этом. Действие каждого полезного объекта нами более или менее изучено, более или менее объяснено. Сейчас оста новка за технологией, но лет через пятьдесят мы сами научимся изготавливать эти королевские печати и тогда вволю будем колоть ими орехи. Сложнее обстоит дело со следующей группой объектов, сложнее именно потому, что никакого применения они у нас не на ходят, а свойства их в рамках наших современных представлений решительно необъяснимы. Например, магнитные ловушки разных типов. Мы понимаем, что это магнитная ловушка, Панов это очень остроумно доказал. Но мы не понимаем, где источник такого мощного магнитного поля, в чем причина его сверхустойчивости… ничего не понимаем. Мы можем только строить фантастические гипотезы относительно таких свойств пространства, о которых мы раньше даже и не подозревали. Или К-231… Как вы их называете, эти черные красивые шарики, которые идут на украшения?

— «Черные брызги», — сказал Нунан.

— Вот-вот… Гм… Хорошее название… Ну, вы знаете про их свойства. Если пустить луч света в такой шарик, то свет выйдет из него с задержкой, причем эта задержка зависит от веса шарика, от размера, еще от некоторых свойств… и частота выходящего света всегда меньше частоты входящего… Что это такое? Вы знаете, что существует безумная идея, будто эти ваши «черные брызги» — это гигантские области пространства, обладающего иными свойствами, нежели наше, и принявшего такую свернутую форму под воздействием нашего пространства… — Валентин вытащил сигарету, закурил. — Короче говоря, объекты этой группы для нынешней человеческой практики совершенно бесполезны, хотя с чисто научной точки зрения они имеют огромное значение. Это свалившиеся с неба ответы на еще не заданные вопросы. Упомянутый выше сэр Исаак, конечно, не разобрался бы в лазере, но во всяком случае он бы понял, что такая вещь возможна, и это сильно бы повлияло на его научное мировоззрение. Я не буду вдаваться в подробности, но существование таких вещей, как магнитные ловушки, К-231, «белое кольцо», разом зачеркнуло целое поле недавно процветавших теорий и вызвало к жизни совершенно новые идеи. А ведь есть еще третья группа…

— Да, — сказал Нунан. — «Ведьмин студень» и прочее дерьмо…

— Нет, это следует отнести либо к первой, либо ко второй группе. Я имею в виду объекты, о которых мы знаем только понаслышке. Объекты, которые мы никогда не держали в руках. «Машина желаний», «бродяга Дик», «веселые призраки»…

— Минуточку, минуточку, — сказал Нунан. — Это еще что та кое? «Машина желаний» — это я понимаю…

Валентин усмехнулся.

— Видите, у нас тоже есть своя терминология, свой жаргон. «Бродяга Дик» — это гипотетический заводной медвежонок, который бродит в развалинах завода. А «веселые призраки» — это некая опасная турбуленция, имеющая место в некоторых районах Зоны.

— В первый раз слышу, — сказал Нунан.

— Вы понимаете, Ричард, — сказал Валентин, — мы ковыряемся в Зоне полтора десятка лет, но мы не знаем и тысячной доли того, что она содержит. А уж если говорить о воздействии Зоны на человека… Вот, кстати, тут нам придется ввести в классификацию еще одну, четвертую группу. Уже не объектов, а воздействий. Эта группа изучена безобразно плохо, хотя фактов накопилось, на мой взгляд, более чем достаточно. Вы знаете, Нунан, я физик и, следовательно, скептик, но и меня иногда мороз продирает но коже, когда я думаю об этих фактах.

— Живые покойники… — пробормотал Нунан.

— Да нет… Живые покойники — это загадочно, но не более того… Как бы это сказать… Это вообразимо, что ли… А вот когда вокруг человека вдруг ни с того ни с сего начинают происходить внефизические, внебиологические явления…

— А, вы имеете в виду эмигрантов?

— Вот именно. Математическая статистика, знаете ли, это очень точная наука, хотя и имеет она дело со случайностями. И кроме того, это очень красноречивая наука, очень наглядная…

Валентин, по-видимому, слегка охмелел. Он стал говорить громче, щеки его порозовели, а брови над черными окулярами высоко задрались, сминая лоб в гармошку.

— Мы не знаем, что произошло с жителями этого городка в самый момент Посещения. Но вот один из этих жителей решил эмигрировать. Какой-нибудь обыкновеннейший обыватель. Парикмахер. Сын парикмахера и внук парикмахера. Он переезжает, скажем, в Детройт. Открывает свою парикмахерскую, и начинается чертов бред. От девяноста до девяноста восьми процентов его клиентуры на протяжении года погибают: гибнут в автомобильных катастрофах, вываливаются из окон, вырезаются гангстерами и хулиганами, тонут на мелких местах и так далее, и так далее. Мало того. Число коммунальных катастроф в Детройте резко подрастает. В два раза чаще, чем раньше, взрываются газовые колонки. И три с половиной раза чаще, чем раньше, возникают пожары от не исправности электросети. В три раза увеличивается количество автомобильных аварий. В два раза возрастает смертность от эпидемий гриппа. Мало того. Резко возрастает количество стихийных бедствий в Детройте и его окрестностях. Откуда-то берутся смерчи и тайфуны, которых в городе не видывали с тысяча семьсот затертого года. Разверзаются хляби небесные, и озеро Онтарио, или Мичиган, или где там стоит Детройт, выходит из берегов… ну и все в таком роде. И такие катаклизмы происходят в любом городе, в любой местности, где селится эмигрант из районов Посещения, и количество этих катаклизмов прямо пропорционально числу эмигрантов, поселившихся в данном месте. И заметьте, действие это оказывают только те эмигранты, которые пережили само Посещение. Родившиеся после Посещения на статистику несчастных случаев никакого влияния не оказывают. Вы прожили здесь десять лет, но вы приехали после Посещения, и вас без опаски можно пускать хоть в Ватикан. Как объяснить такое? От чего нужно отказаться — от математической статистики? Или от здравого смысла? — Валентин схватил кружку и залпом допил остатки пива. Ричард Нунан почесал за ухом.

— М-да, — сказал он. — Я вообще наслышан о таких вещах, но я, честно говоря, всегда полагал, что это, мягко выражаясь, несколько преувеличено. Просто нужен был предлог, чтобы запретить эмиграцию…