Стивен Кинг - Бессонница

• Название: Бессонница
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1997
• ISBN: 5-03-003242-8, 5-7841-0762-3

Бессонница рано или поздно проходит — так подсказывает житейский опыт. Но что делать, если она растягивается на многие месяцы? Если бессонные ночи наполнены кровавыми видениями, которые подозрительно напоминают реальность? Ральф Робертс не знает ответов на эти вопросы; наверняка ему известно лишь одно: еще немного, и он сойдет с ума…

Читайте «Бессонницу» — бестселлер короля триллеров Стивена Кинга

---

— Вы дали ему такую штуку? — спросил Ральф, беря в руки баллончик. Тот выглядел не опаснее бесплатных тюбиков с кремом для бритья, которые он время от времени получал по почте.

— В этом нет необходимости, — сказала Гретхен и снова взглянула на свои часы. Элен заметила этот жест и встала, прижимая к себе спящую девчушку. — У него есть лицензия на ношение оружия.

— Откуда вам это известно? — спросил Ральф.

— Мы просмотрели бумаги в городской палате, — сказала она с ухмылкой. — Записи о разрешениях на оружие открыты для всех.

— О-о… — Тут ему в голову пришла одна мысль. — А как насчет Эда? Вы проверили его? У него есть такое?

— Нет, — сказала она. — Но парни вроде Эда не всегда обращаются за разрешением, если они перешли определенную черту… Вы понимаете меня, не так ли?

— Да, — ответил Ральф, тоже вставая. — Полагаю, да. А как же вы сами? Вы начеку?

— Еще бы, Папочка. Как же иначе.

Он кивнул, но остался не вполне удовлетворенным. В ее голосе слышались покровительственные нотки, которые ему не нравились, словно сам вопрос показался ей глупым. Но он не был глупым, и если она этого не понимает, она и ее друзья могут в конце концов оказаться в беде. В большой беде.

— Надеюсь, что так, — вздохнул он. — Очень надеюсь. Можно я помогу тебе отнести Нат вниз по лестнице, Элен?

— Лучше не надо — вы разбудите ее. — Она окинула его серьезным взглядом. — Вы будете носить этот баллончик, Ральф? Ради меня? Даже подумать страшно, что вы пострадаете только лишь потому, что пытались мне помочь, а ему под шляпу залетела какая-то сумасшедшая пчелка.

— Я серьезно подумаю об этом. Так тебя устраивает?

— Наверное, у меня нет другого выбора. — Она внимательно осмотрела его лицо. — Вы выглядите намного лучше, чем когда я видела вас в последний раз, — вы опять хорошо спите, правда?

Он ухмыльнулся:

— Ну, сказать по правде, еще остались проблемы, но мне, должно быть, получше, потому что люди то и дело твердят мне об этом.

Она встала на цыпочки и поцеловала его в уголок рта.

— Мы будем общаться, ладно? Я хочу сказать, мы не потеряем друг друга?

— Я постараюсь, только и ты старайся, родная.

Она улыбнулась:

— Можете рассчитывать на это, Ральф, — вы самый милый мужчина-Центурион из всех, кого я знаю.

Они все так громко рассмеялись этому, что Натали проснулась и уставилась на них с сонным удивлением.

Проводив женщин (Я ЗА ВЫБОР, И Я ГОЛОСУЮ — гласила наклейка на заднем бампере «аккорда» Гретхен Тиллбери), Ральф снова медленно поднялся на второй этаж. Усталость невидимыми гирями висела у него на ногах. Зайдя в кухню, он прежде всего снова взглянул на вазу с цветами, пытаясь разглядеть тот странный зеленый туман, поднимавшийся от стебельков. Ничего. Потом он взял в руки баллончик и снова рассмотрел картинку на его боку. Женщина-подвергающаяся-угрозе героически сопротивляется плохому-мужчине — в довершающих образ маске и шляпе с отвислыми полями. Никаких полутонов: давай врежь ему и иди дальше.

Ральфу пришло в голову, что безумие Эда заразительно. По всему Дерри разгуливали женщины — и среди них Гретхен Тиллбери и его родная Элен — с такими маленькими аэрозольными баллончиками в своих сумочках, и на всех этих баллончиках на самом деле было написано: «Я боюсь. Плохие мужчины в масках и шляпах с отвислыми полями разгуливают по Дерри, и я боюсь».

Ральф не хотел становиться частью этого. Встав на цыпочки, он положил баллончик «Телохранитель» на кухонный шкафчик над раковиной, а потом переоделся в свой старый кожаный пиджак. Сейчас он сходит к зоне отдыха возле аэропорта и посмотрит, не с кем ли там сыграть партию в шахматы. А если не с кем, то, быть может, удастся сыграть несколько конов в крибидж[34].

Он задержался у двери в кухню, пристально взглянув на цветы, и постарался сделать так, чтобы струящийся зеленый туман появился снова. Ничего не произошло.

Но он был. Ты видел его; Натали тоже видела.

Но видела ли она? Видела ли на самом деле? Детишки всегда тянутся ко всему, их все восхищает, так откуда же ему знать наверняка?

— Я просто знаю, — сказал он своей пустой квартире. Верно. Зеленый туман, поднимавшийся от стебельков цветов, был, все ауры были и… — И они по-прежнему есть, — сказал он, не зная, испытывать ли ему облегчение или ужас от той уверенности, которую он услышал в своем голосе.

Почему бы тебе пока что не постараться избежать и того, и другого, родной?

Этот совет, высказанный голосом Кэролайн, совсем не плох.

Ральф запер квартиру и отправился в Дерри старых алкашей поискать партнера для партии в шахматы.

Глава 7

1

Когда 2 октября Ральф подошел, возвращаясь по Харрис-авеню, к своему дому, держа в руке несколько вестернов Элмера Келтона, он увидел, что кто-то сидит с книжкой на ступеньках его крыльца. Однако гость не читал; с сонным любопытством он следил, как теплый ветерок, дувший с самого утра, собирает желтые и золотые листья с дубов и трех уцелевших вязов на противоположной стороне улицы.

Ральф подошел ближе, разглядывая человека на крыльце. Вокруг его черепа развевались редкие белые волосы; основная масса его тела сосредоточилась в животе, бедрах и ягодицах. Широкий корпус, тощая шея, узкая грудь и кривые ноги в старых зеленых фланелевых штанах придавали ему вид человека, носившего под одеждой надутый пузырь. Даже с расстояния в сто пятьдесят ярдов не возникало никаких сомнений относительно того, что гостем Ральфа был Дорранс Марстеллар.

Вздохнув, Ральф подошел к дому. Дорранс, казалось, загипнотизированный яркими падающими листьями, не оборачивался, пока тень Ральфа не упала на него. Тогда он повернулся, выгнул шею и улыбнулся своей сладкой, странновато-трогательной улыбкой.

Фэй Чапин, Дон Визи и некоторые другие старики, околачивающиеся на пикниковой площадке возле шоссе 3 (они оттянутся к бильярдной на Джексон-стрит, как только солнце бабьего лета потускнеет и на улице похолодает), видели в этой улыбке лишь еще одно подтверждение тому, что старик Дор, несмотря на свои вечные книжки стихов, был абсолютно безмозглым. Дон Визи, которого никто не считал мистером Умником, взял в привычку называть Дорранса Главным Старым Ослом, а Фэй однажды сказал Ральфу, что его, Фэя, нисколько не удивляет то, что старина Дор дожил до своих сильно-за-девяносто. «Те, у кого нет мебели на верхотуре, всегда живут дольше, — объяснял он Ральфу летом. — Им не о чем беспокоиться. Потому у них не подскакивает давление, у них не лопаются сосуды и не летят клапаны».

Однако Ральф не был в этом уверен. Сладковатая улыбка Дорранса не внушала ему мысли о том, что у старика не хватает мозгов; она придавала Дору вид некоего много знающего призрака… Нечто вроде провинциального Мерлина. Тем не менее сегодня он вполне мог бы обойтись без визита Дора; этой ночью он поставил новый рекорд, проснувшись в 1.58, и теперь на него навалилась жуткая усталость. Ему хотелось только одного: сесть в своей комнате, выпить кофе и попытаться почитать один из вестернов, которые он купил в городе. Может, попозже он предпримет еще одну попытку задремать.

— Привет, — сказал Дорранс. Книжка, которую он держал в руках, была в бумажной обложке. «Кладбищенские ночи» какого-то Стивена Добинса.

— Привет, Дор, — ответил он. — Хорошая книга?

Дорранс взглянул на книжку так, словно забыл, что держит ее в руках, потом улыбнулся и кивнул:

— Да, очень хорошая. Он пишет стихи, похожие на рассказы. Я не всегда люблю такое, но иногда они мне нравятся.

— Это хорошо. Послушай, Дор, я рад тебя видеть, но я слегка устал от прогулки в гору, так что, может, ты зайдешь как-нибудь в дру…

— О, конечно, — сказал Дорранс, вставая. От него исходил слабый запах корицы, который всегда наводил Ральфа на мысль о полумраке музейных залов, о египетских мумиях, обмотанных красными бархатными веревками. Морщин у Дора почти не было, не считая крошечных «вороньих лапок» вокруг глаз, но возраст угадывался безошибочно (и сразу становилось немного страшно): голубые глаза выцвели до водянисто-серого цвета апрельского неба, а кожа обладала прозрачной чистотой, напоминавшей Ральфу кожу Нат. Губы — слегка отвисшие, бледно-лилового цвета — издавали легкие причмокивающие звуки, когда он говорил. — Конечно, разумеется, только я пришел не в гости; я пришел передать тебе послание.

— Какое послание? От кого?

— Я не знаю, от кого оно, — сказал Дорранс, окидывая Ральфа взглядом, высказывающим подозрение, что Ральф или дурак, или разыгрывает слабоумного. — Я не лезу в долгосрочные дела. Я и тебе говорил, чтобы ты не лез, помнишь?