Алена Даркина - Растущая луна: зверь во мне

• Название: Растущая луна: зверь во мне
• Автор: Алена Даркина
• Жанр: Фэнтези

Эйманы — таинственный народ, живущий в северных лесах. Каждый из них одновременно живет в теле человека и в теле зверя. Им безразличны люди. Они участвуют в их делах, лишь когда это приносит выгоду. Можно ли убедить их вмешаться в грядущую войну? Ногала — загадочная страна, в свое время почти полностью захватившая восточный Герел. Здесь судьба каждого предопределена еще до рождения. Здесь царят покой и порядок. Захочет ли Ногала нарушить его? Заговоры и интриги, любовь и предательство, мечи и магия — все идет в ход, когда кону судьба целого мира. И в этой битве так трудно остаться человеком. Особенно, когда твоя вторая половина — рвущийся наружу зверь.

---

Скамью чуть ниже занимает дом Гепарда — не самый большой дом, но один из самых сильных. Дикие кошки за спинами эйманов — от камышового кота до тигра — сидят смирно, не вылизываются, не шипят и не бьют себя хвостом по ребрам, в присутствии такого количество людей и птиц. В Ритуальном круге все ведут себя пристойно.

Еще ниже дом Чайки. Около ста лет назад было два дома — дом Чайки и дом Альбатроса, теперь он слился в один. И это еще не самое худшее. Дома Коня и Дракона погибли совсем, а дом Медведя вот-вот исчезнет: у семерых взрослых мужчин всего трое детей и в ближайшие десять лет ни один из них не будет брать имя, а значит, не смогут жениться, чтобы продолжить род. Заффу Медведь, сорокапятилетний мужчина, с братьями, сыновьями и племянниками сидит в самом низу, у арены, вместе…

Если кто-то и заметил отсутствие семьи Каракара, то виду не подали. Они изгои и однажды должны были погибнуть, потому что подняли руку на Охотника.

Халвард казался сегодня бледнее обычного. И злее. Когда он вошел в Ритуальный круг через врата Охотника, эйманы от самого молодого, что взял имя прошлой весной до самого старого, считающего последние дни, выпрямились. Казалось, кто-то сжал их сердце, хотя мужчина с мутно-зелеными глазами даже не взглянул на них.

Охотник раскинул руки будто хотел обнять того, кто должен был войти, и провозгласил:

— Делайя из дома Орла!

Охотник всегда сам определял, кого из семнадцатилетних мальчишек вызвать в круг. Сегодня первым стал внук Беркута.

Халвард опустил руки. Медальон черной радугой блеснул на груди.

Мальчишка входит медленно, за небрежностью скрывая волнение. Стоит набычившись. Пальцы то сжимают меч крепче, то чуть ослабляют хватку.

— Делайя из дома Орла, — голос Охотника звучит все глуше, он словно погружается в сон. — Ты готов взять имя?

— Да, — парня чуть трясет, но от напряжения, а не страха.

— Где твой эйм, Делайя?

— Он здесь.

Сокол-лунь с голубовато-пепельными перьями и несколькими смоляными "прядями" в хвосте, казалось, упал прямо из ослепительно сияющего солнца, стоящего над Ритуальным кругом, замедлил падение почти у самой головы Делайи, сделал круг над ним и Охотником, затем сел на землю, встопорщил перья.

— Возьми имя, Делайя, — с последним словом Халвард прикрывает веки и точно каменеет. Он произнес имя так тихо, что эйманам показалось, это далекое эхо того дня, когда они сами брали имя, прозвучало в сознании.

Большие и малые Дома смотрят и ждут. Все знают, что будет дальше, но все равно это происходит каждый раз неожиданно. Ифреам сжал кулак так, что побелели суставы. Сын рядом с ним не выдержал и зажмурился. Хорошо, что там, в Ритуальном круге, Делайя не видит их, это бы ужасно отвлекало.

Делайя весь обратился в слух, хотя отец учил, что важнее не слух, а какое-то внутреннее чувство, предупреждающее об опасности. Но оно никак не желало просыпаться, и это выводило из равновесия. Отец и дед сказали — если это ощущение не появится, он отсюда не выберется. Но лучше не думать об этом, а слушать, слушать… Хотя бы слушать…

За мгновение до того как нападавший снес ему голову, он услышал тоненький свист. Присел и, развернувшись, полоснул мечом. Различил только толстенные ноги, затянутые в темную кожу. Они на удивление проворно отскочили от его меча, показавшегося игрушечным, и тут же сверху обрушился еще один удар. Делайя перекатился, а потом еще и еще раз. Противник не давал ему встать. Отчаянным рывком мальчишка выхватил кинжал из-за голенища и быстрым движением швырнул наугад туда, где должен был находиться противник. Промахнулся, но получил передышку, чтобы вскочить с земли, отдышаться, разглядеть, как громила, вытирает кровь с щеки нежно-оливкового цвета огромной лапищей и злобно ухмыляется. Голова у него непропорционально маленькая для тела длинной в трость и половину трости в плечах. Да у этого чудища кулаки такого же размера как голова. Зато глаза в пол-лица, огромные, зеленые, с вертикальным зрачком, но без белков. Впрочем, с зрачками он поторопился — они то суживались в точку, то заполняли всю радужку, вытягивались в линию по вертикали или горизонтали, а то и вращались не хуже флюгера при порывистом ветре. Создавалось впечатление, что это уродище видит даже то, что находится за спиной. Рот у него был под стать глазам, чуть ли не от уха до уха.

Громила тоже восстановил дыхание. Мышцы перекатывались буграми на обнаженной груди. Странно как-то перекатывались: будто у него под кожей змея ползает. Он оскалился, выставляя на обозрение мелкие острые зубы. Меч у него больше и тяжелее, чем меч Делайи, и вращается с такой скоростью, что почти превратился в сверкающий круг. Делайя не справится с ним. Ни за что не справится. Противник выше, сильнее, лучше владеет оружием… Когда чудище сделало выпад, парень не выставил меч для защиты, а отскочил, иначе бы тут же расстался с оружием. Его предупреждали, что будет трудно, но почему же так безнадежно? Жаль, что никто и никогда не знает заранее, с кем придется драться. Поэтому нельзя подготовиться, разработать тактику, поделиться опытом. Эйманы остаются один на один со смертью, когда берут имя. Человек погиб бы здесь в одно мгновение.

Но они не люди. Они эйманы. Лунь протаранил противника, когда он был в полутрости от Делайи. Острый клюв проткнул зрачок, и чудовище взвыло так, что заложило уши. Меч остановился, свободной ладонью, размером с лопату, чудище смахнуло птицу, как крошки со стола. Хорошо, что эйму нельзя этим повредить. Он уже спикировал за спину монстру, подхватил валяющийся в пыли кинжал.

Вскоре парень снова стоял с мечом и кинжалом, и внутри поднималась злая уверенность: он победит. Потому что он не человек. Он эйман Делайя Лунь из дома Орла. Он не один. Их всегда двое — он и эйм. Он смотрит в этот мир двумя парами глаз. Он ощущает запахи в тысячи раз острее. Он летает и твердо стоит на земле. Он нанесет последний удар, в то время как эйм…

"Справа!" — он ушел в сторону, так что меч гиганта лишь царапнул по предплечью. Недоуменно оглянулся и едва успел снова уклониться от меча. И с одним глазом противник не потерял ориентации, а тем более силы. Разве только стал злее и осторожнее. Делайя медленно отступал по кругу, лунь кружил над ними, выискивая слабое место, но вторым глазом громила жертвовать не собирался. А тут еще этот голос… Ведь никто не мог его предупредить. Никто. Или…?

"Берегись!" Не только у него был кинжал. Узкое лезвие сверкнуло на солнце и пролетело в пальце от виска. Следом выпад, и если бы не эйм, бросившийся на врага, он бы не уклонился от лезвия. Сокола снова отшвырнули, Делайя вновь приготовился к сражению.

Но что же это за голос внутри? Неужели то самое чувство опасности, о котором говорил отец? Неужели именно это он должен был ощутить? Делайя следил за гигантом, медленно обходящим его по кругу. Тот словно искал брешь в невидимой стене. И одновременно Делайя внутри себя отправился на поиски голоса, что дважды спас ему жизнь. Его будто заперли в темной комнате, а невидимый противник ходил рядом, так близко, что чужое дыхание обжигало кожу. И если Делайя немедленно не откроет окно, чтобы впустить солнечный свет…

Будто яркий луч пронзил сознание… Он стоял напротив врага, который медленно, с трудом преодолевая сопротивление словно бы ставшего густым воздуха, шел навстречу ему, размахивая мечом. Только клинок теперь вращался неторопливо. Делайя стоял не шевелясь и спокойно усмехался в лицо врагу. Он видел его глазами человека и эйма, глазами тысяч эймов. Видел со всех сторон. Знал слабые стороны, знал, куда сейчас ударит громила, и как отвести этот удар и пронзить его в самое сердце. Он отклонил меч от себя, выбрасывая руку вперед и вонзая кинжал не в сердце — в глаз. Так надежней. Острый клинок, кажется, вышел с другой стороны черепа. Все стало прежним. Громила в последний раз неловко взмахнул мечом, и с грохотом рухнул на землю, взметнув клубы пыли.

Делайя не слышал торжествующих криков… Или слышал? Нет не ушами, где-то внутри себя, так же, как в бою, ощущая единение со своим народом и с… Парень оглянулся.

Халвард странно улыбался, глядя на него. Не насмешка. Не торжество. Не ободрение… Что-то не объяснимое.

Охотник подходит ближе и рывком разрывает рубашку на груди Делайи. Кладет открытую ладонь на грудь, возле сердца. Что-то щекочет кожу и болезненно покалывает, жжет огнем и тут же приятно охлаждает. Охотник убирает руку, а на груди Делайи остается синяя татуировка: нахохлившийся сокол, сидящий на земле. Но вот эйм расправляет крылья и взмывает в небо. Татуировка на груди медленно колеблется, и меняется, превращаясь в парящего сокола.

— Теперь ты эйман Делайя Лунь из дома Орла, — Халварда опять тих, даже вкрадчив, но он знает, что его слышат все эйманы, больше полутора тысяч человек. — Лети, сокол.

Делайя замечает темные круги под глазами Охотника, невидимые издалека морщины, изможденное лицо. Только сейчас он осознает, что взять имя — это не только стать одним целым с эймом, слиться с ним навсегда. Это еще и…