Генрих Жомини - Стратегия и тактика в военном искусстве

• Название: Стратегия и тактика в военном искусстве
• Автор: Генрих Жомини
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4237-5

Барон Генрих Жомини начал военную карьеру в Швейцарии, затем поступил во французскую армию, участвовал в наполеоновских походах, был начальником штаба маршала Нея, а в 1813 г. перешел на службу в русскую армию.

Подробно рассматривая все аспекты, присущие теории и практике войны, Жомини предлагает анализ стратегических проблем, сопутствующих различным театрам и полям боевых действий, тактики наступления и обороны, неожиданных маневров, специальных операций, уделяет внимание важности разведки и развертывания сил, организации тыла и снабжения, роли инженерных сооружений и влиянию на ход военных событий дипломатии.

Классический труд Жомини не только неоценимый исторический памятник, но и непревзойденное фундаментальное исследование по стратегии и тактике ведения войны, высоко оцененное специалистами и, безусловно, интересное для всех, кого волнует история развития военной мысли.

---

Что касается пунктов объекта маневра, то это те, которые особенно связаны с уничтожением и разгромом сил противника, об их значении можно судить по тому, что уже было сказано. Величайший талант полководца и самая оправданная надежда на успех заключаются до известной степени в удачном выборе этих пунктов. Таковым было наиболее выдающееся достоинство Наполеона. Отвергая старые системы, которые довольствовались взятием одного или двух пунктов или занятием пограничной провинции, он был убежден, что первое средство для достижения крупных результатов заключается в том, чтобы выбить с занимаемых позиций и сокрушить неприятельскую армию. Несомненно, что государства или провинции сдадутся сами, если для их защиты больше нет организованных сил. Оценить с первого взгляда относительные преимущества, которые дают различные зоны боевых действий; сосредоточить большие массы войск на ту, которая быстрее обещает достижение успеха; ничем не пренебрегать, чтобы быть осведомленным о приблизительной группировке сил противника, чтобы с быстротой молнии обрушиться на их центр, если его фронт слишком растянут, или на тот фланг, с которого удобнее перерезать его коммуникации, охватить противника с фланга, прорвать его линию фронта, преследовать его до конца, рассеивать и уничтожать его силы – такой была система, которой следовал Наполеон уже в своей первой кампании. Его кампании доказали, что эта система была наилучшей.

Когда эти маневры применялись в более поздние годы, на больших расстояниях и враждебных пространствах России, они не были столь успешными, как, например, в Германии. Однако следует помнить, что если этот вид войны не подходит при всех возможностях для всех регионов или ситуаций, его шансы на успех все же весьма высоки, и к тому же он основывается на определенном принципе. Наполеон злоупотребил этой системой, но это не умаляет ее реальных преимуществ, когда на тех, кто к ней прибегает, налагается должное ограничение, а предпринимаемые ими действия осуществляются в согласии с соответствующими условиями армий и соседних государств.

Правила, которые можно было бы распространять на эти важные стратегические операции, почти полностью включены в содержание того, о чем было сказано относительно решающих пунктов, а также того, о чем будет говориться в параграфе XXI при обсуждении выбора операционных линий.

Что касается выбора пунктов объекта операции, все будет в основном зависеть от цели войны и характера, который ей могут придать политические или другие обстоятельства, и наконец, от военных средств двух сторон.

В случаях, когда есть веские основания избегать риска, благоразумнее будет сосредоточиться лишь на обретении частичных преимуществ, таких как захват нескольких городов или взятие под контроль соседней территории. В других случаях, где одна из сторон имеет средства достижения большого успеха, она, подвергаясь огромной опасности, может попытаться уничтожить неприятельскую армию, как это обычно делал Наполеон.

Нельзя советовать повторение Ульмского (1805) или Йенского (1806) маневров армии, целью которой является осада Антверпена. По самым различным причинам подобные маневры не стоило бы рекомендовать французской армии за Неманом в пятистах лье от границы Франции, потому что для французов было бы гораздо больше потеряно в случае неудачи, чем достигнуто в случае успеха, на который резонно мог рассчитывать их полководец.

Есть еще один класс решающих пунктов, о которых стоило бы упомянуть. Они устанавливаются больше из политических, чем из стратегических соображений. Они играют огромную роль в политических коалициях и влияют на операции и планы кабинетов. Их можно назвать политическими пунктами объекта действий.

Действительно, помимо тесной связи между искусством управления государством и войной на этапе предварительных переговоров, в большинстве кампаний принимаются некоторые военные меры для достижения политической цели, иногда очень важной, но часто весьма абсурдной. Они часто ведут к совершению огромных ошибок в стратегии. Приведем два примера. Первый связан с экспедицией герцога Йоркского в Дюнкерк, предложенной под влиянием старых коммерческих убеждений. Она дала операциям союзников другое направление, которое привело их к неудаче; следовательно, этот пункт объекта операции был негодным с военной точки зрения. Экспедиция того же герцога в Голландию в 1799 году подобным же образом из-за точки зрения английского кабинета, поддержанная намерениями Австрии и Бельгии, была не менее провальной, потому что привела к походу эрцгерцога Карла из Цюриха на Мангейм. Этот шаг в достаточной мере противоречил интересам союзных армий в то время, когда был предпринят. (Из-за этого под Цюрихом французы превосходящими силами разбили русских Римского-Корсакова и австрийцев Готце; Суворов, как ни спешил, на помощь им не успел и сам был вынужден с тяжелыми боями прорываться. Это привело также к разрыву отношений между союзниками (Павел I приказал русским войскам вернуться на родину). – Ред.) Эти иллюстрации свидетельствуют о том, что политические пункты объекта действия должны подчиняться стратегии, по крайней мере пока не будет достигнут большой успех.

Этот предмет настолько обширен и сложен, что было бы абсурдом пытаться сократить его до нескольких правил. Единственное правило, которое можно привести и на которое только что был дан намек, заключается в том, что либо политические пункты объекта действий должны быть выбраны сообразно принципам стратегии, либо их обсуждение должно быть отложено до решающих событий кампании. Применяя это правило к только что приведенным примерам, можно видеть, что захватывать Дюнкерк в 1793 году или Голландию в 1799 году, надо было в Камбре или в центре Франции. Иначе говоря, объединяя все силы союзников в мощных усилиях на решающих пунктах границ. Экспедиции же типа дюнкеркской в основном относятся к разряду крупных диверсий, которым мы посвятим отдельный параграф.

Параграф ХХ Фронты операций, стратегические фронты, полосы обороны и стратегически важные позиции

Есть некоторые области военной науки, которые так сильно походят друг на друга и так тесно связаны друг с другом, что их нередко путают, хотя они явно различны. Таковы понятия фронты операций, стратегические фронты, полосы обороны и стратегически важные позиции. В этом параграфе предлагается обратить внимание на различия между ними и проследить их взаимосвязь.

Фронты операций и стратегические фронты

Когда силы армии располагаются в полосе боевых действий, они в основном занимают стратегически важные позиции. Протяженность фронта, занимаемого в направлении противника, называется стратегическим фронтом. Часть театра военных действий, с которой противник, вероятно, может достигнуть этого фронта в два или три дневных перехода, называется фронтом операций.

Сходство между этими двумя фронтами приводит к тому, что многие военные их путают, называя то одним, то другим именем.

Однако, строго говоря, под стратегическим фронтом понимается такой, который образуется фактическими позициями, занимаемыми силами армии, в то время как другой фронт охватывает пространство, разделяющее две армии. Он тянется на один или два дневных перехода за пределы каждого из концов стратегического фронта и включает в себя территорию, на которой произойдет вероятное столкновение армий.

Накануне начала операций кампании одна из армий может принять решение ожидать наступления другой армии и примет меры к подготовке полосы обороны, которая может представлять собой стратегический фронт или находиться ближе к тылу. Поэтому стратегический фронт и полоса обороны могут совпадать, как это было в 1795 и 1796 годах на Рейне. Он был в то время полосой обороны как для австрийцев, так и для французов и одновременно их стратегическим фронтом и фронтом операций. Такое случайное совпадение подобных рубежей, несомненно, приводит к тому, что люди их путают, в то время как на самом деле они различны. Армии нет необходимости в полосе обороны в случае, когда она вторгается; когда ее силы сосредоточены на единой позиции, у нее нет стратегического фронта, но обязательно есть фронт операций.

Два следующих примера проиллюстрируют различие между этими разными терминами.

При возобновлении военных действий в 1813 году фронт операций Наполеона протянулся сначала от Гамбурга до Виттенберга; оттуда он тянулся вдоль фронта союзников в направлении Глогау и Бреслау (его правый край находился у Лёвенберга) и следовал вдоль границы Богемии (Чехии) до Дрездена. Силы Наполеона располагались на этом огромном фронте четырьмя массами войск, стратегические позиции которых были внутри и в центре и представляли три различных фаса. Впоследствии Наполеон отступил за Эльбу. Его настоящая полоса обороны тогда протянулась лишь от Виттенберга (ныне Лютерштадт-Виттенберг. – Ред.) до Дрездена, с поворотом в тыл в направлении Мариенберга, потому что Гамбург и Магдебург были вне стратегического поля, и для Наполеона было бы равносильно гибели растянуть свои войска до этих пунктов.