Крис Хаслэм - Смерть с отсрочкой

• Название: Смерть с отсрочкой
• Автор: Крис Хаслэм
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4448-5

Сидней Стармен по прозвищу Эль Сид — герой испанской Гражданской войны. В компании с двумя авантюристами, только что освободившимися из заключения, он пускается на поиски семи тонн золота, спрятанного республиканцами в 1937 году в Кантабрийских горах. Но золото для него лишь предлог, чтобы вернуться в места своей молодости для покаяния…

---

Ник с трудом поднялся, широко растянув губы в гримасе боли и отвращения.

— Смотри, что эти раздолбай со мной сделали, — простонал он, подняв окровавленную руку. — Смотри, что сделали!

— Выглядит погано, — кивнул Ленни. — Сможешь развязать Эль Сида?

Ник потащился к Сиднею с черным от крови лицом в полосах от вина и от слез.

— Дай мне пистолет, черт возьми! — заорал он.

— Успокойся, Никель. Будь хорошим мальчиком, развяжи мистера С.

— Пистолет дай! — настаивал Ник, пьяно покачиваясь.

Ленни отстранился.

— Нет, — мягко сказал он. — Не дам я тебе пистолет.

Ник долго смотрел на него, и Ленни с трудом подавил желание заявить, что, возможно, страдания в руках сумасшедшего садиста испанца принесут ему кучу пользы. Потому что момент для подобного заявления показался неподходящим.

Скрытый в темноте из вида дядя Пепе стоял на лестнице с сильно колотившимся сердцем, пересохшим ртом и двенадцатизарядной двустволкой «бенелли» в липких руках. Слава снайпера не померкла с возрастом, об успехах свидетельствовали побитые молью трофеи на стенах заведения. Первый выстрел уложит болвана с пистолетом, второй обезвредит костлявого сообщника. Эрман Крус пускай катится к черту, но Пако Эскобар очень сильный мужчина, да и в братьях Пинсада лучше иметь благодарных друзей, чем рассерженных недругов. Он поднялся повыше, видя слева голову своей племянницы, а на дальней стене голову белого оленя, которого тащил замеренное впоследствии расстояние девятьсот метров в скорбный день смерти Франко в 1975 году. Он сморщился на скрипнувшей ступеньке и тут увидел англичанина с желтым в свете свечи лицом и черным пистолетом в вытянутой руке. Его подручный пытался развязать старика здоровой рукой, откуда-то из тени слышались смертные стоны Октавио. Расстояние меньше десяти метров, света достаточно, цель крупная. Дядя Пепе шагнул, приготовился выстрелить. Ленни Ноулса от внезапной неминуемой смерти отделяла лишь брошенная Октавио Пинсадой бутылка виски. Когда старый охотник на ней поскользнулся, мелькнула ослепительная вспышка. Разрядив левый ствол, дядя Пепе был отброшен отдачей назад, покатился по лестнице и сломал шею с хрустом, который заглушил выстрел. Голова белого оленя свалилась с противоположной стены в облачке голубоватого дыма, и тогда Эскобар сделал свой ход, рванувшись к Ленни, как борец, потерявший спортивную форму. Ленни вскинул пистолет навстречу туше противника. Нажал на спусковой крючок на расстоянии шесть футов, в пять, в четыре, и «люгер» каждый раз только причмокивал, как разочарованная женщина. Эскобар накинулся на него. Вцепившись друг в друга, они закружились вокруг стола, повалились на пол. В тот момент Энрике Пинсада решил выйти из дела. Медленно прошел мимо Ника и Сиднея, обогнул боровшихся, выставив перед собой пустые руки, чтобы все видели, опустился на колени возле тела брата, благодарно кивнул Гваделупе, которая зажимала кровоточившую рану в животе скомканным посудным полотенцем. Ленни с Эскобаром обменивались неэффективными ближними ударами по головам, катаясь по полу. В тюрьме это называется сучьей сварой, и Ленни отбывал однажды предварительное заключение вместе с королем сучьей свары, гангстером из Элтема, который его научил, что, пуская в ход зубы, можно загнать противника в безвыходное положение. Поэтому он впился в левое ухо Эскобара, скрежеща зубами и мотая головой на манер взбесившегося терьера. Эскобар завопил, его невероятная сила вдруг улетучилась под действием невероятной боли, он попытался уползти.

Ник сорвал с Сиднея последние путы, помог встать со стула, повел к двери, когда из тени стрелой вылетел Эрман Крус, помчался вниз по лестнице. Гваделупе взвизгнула, видя, как жирный ювелир вырвал двустволку из смертной хватки дяди Пепе, прицелился в нее и спустил курок. Промахнувшись, принялся рыться в карманах покойника, ища патроны, а Энрике Пинсада вручил Гваделупе ключи от своего пикапа. Она поблагодарила шепотом, бросилась через комнату, сунула их в руку Ника, толкнула его к двери. Схватила окровавленный стул Сиднея, занесла над головой, расколотила о спину Эскобара, шарахнула его в висок обломками. Ленни следом за ней всадил ему в пах колено и высвободился, выплевывая из окровавленного рта кусок плоти.

Когда он вытаскивал в дверь Гваделупе, Эрман добрался до верхней ступеньки, плохо прицелился, так что после выстрела с потолка лавиной посыпалась старая штукатурка. Снова выстрелил с оглушительным грохотом, разнеся зеркало за стойкой бара. Перезарядил ружье, хромая по комнате, и добрался до двери как раз в тот момент, когда Ник, держа руль одной рукой, набрал скорость. Последний выстрел ушел высоко вверх, безвредно попав в бензовоз, припаркованный в верхнем конце подъездной дорожки.

— Только не в город, мать твою, — пропыхтел Ленни с заднего сиденья.

Ник проигнорировал. Голова кружилась, но он точно знал, куда едет.

— Ублюдки! — заорал Эрман, глядя, как пикап свернул влево, направляясь прочь от Монтальбана. — Всех поубиваю!

Он ворвался обратно в гостиницу. Там пахло порохом, потом и пролитой кровью.

— Вставайте, господа! — рявкнул он. — Вперед!

— Пошел в задницу, Крус! — огрызнулся Энрике. — Сам обделывай свои дела.

— Вперед, я сказал! — крикнул Эрман. — Встать!

Энрике покачал головой, сидя на полу, раздвинув ноги, обнимая Октавио.

— Пошел к чертовой матери. Я пас.

Эрман секунду раздумывал, не пристрелить ли обоих, но это принесло бы одно удовольствие, а не пользу.

— Остаешься без доли, — прошипел он. — Слышал, ты? Ничего не получишь.

— Ну и что? — пробормотал Энрике, глядя на свой мобильный телефон. — Просто теряю четверть от ничего.

Эскобар схватил не успевшего ответить Эрмана, выхватил у него двустволку, толкнул к двери. Можно было бы воспользоваться фургоном «пежо», но ключи от него остались у Ника в кармане. Можно было бы взять старый ржавый «мерседес» дяди Пепе, но он запер гараж. Поэтому они вскочили в бензовоз, стоявший на дорожке.

— Шевели ногами ко всем чертям, киска Крус! — заорал Эскобар с окровавленной шеей под разодранным ухом, с болтавшимся между колен ружьем. — Хочешь их поймать или как?

Порой далеко впереди виднелись хвостовые огни пикапа, они то исчезали, то появлялись в темных складках гор. Бензовоз с ревом мотало из стороны в сторону, и Эскобар подался вперед, схватив сползавший с приборной доски паспорт. Изучил фотографию, прочел написанное.

— Ноулс, Леонард Артур. Знаешь, что я сделаю с Леонардом Артуром Ноулсом, Крус? Возьму вот этот вот ствол, засуну ему в задницу и заставлю дружка курок спустить. Как считаешь?

Эрман не ответил, только что сообразив, что тормозная педаль хлопает, словно старый башмак, в результате чего разогнавшийся бензовоз стал неуправляемым со всеми своими двадцатью тысячами литров высококачественного горючего. Эскобар заметил в его глазах ужас, взглянул на спидометр.

— Сто десять, — объявил он. — Довольно быстро, толстяк. — Дорога впереди как бы ныряла в черную дыру, эхо от гула бензовоза глухим рокотом отражалось от низкой стенки дорожного ограждения. — Может, перед туннелем немножечко затормозишь? — вопросительно предложил Эскобар, но возможности сбросить скорость уже не было. Эрман удерживал бензовоз на дороге до выезда из туннеля, где левое переднее колесо налетело на упавший камень. — Мать твою, — пробормотал Эскобар, бросая паспорт Ленни и нащупывая ремень безопасности. — За это я дам тебе пинка в задницу, Крус.

Пока Эскобар дергал заевший ремень, Эрман врезался в ограждение. Произошла вспышка, сопровождаемая мокро хлюпнувшим звуком, когда сто шестьдесят восемь свинцовых дробинок вылетели из правого дула двустволки «бенелли» со скоростью тысяча четыреста футов в секунду, превратив лысую голову Пако Эскобара в месиво, напоминавшее пять килограммов размятой клубники. С хрустящими косточками.

Обливаясь кровью и вытекавшими мозгами, ничего не видя сквозь лобовое стекло в красных брызгах, Эрман боком зацепил утес, пустив фонтан оранжевых искр, и выехал за среднюю линию. Затем бензовоз перевалил через низкое ограждение и свалился со склона высотой двести шестьдесят шесть футов. Эрман прожил еще целых девять секунд, прежде чем упасть на дно. Потом умер, и тело его вместе с телом обезглавленного компаньона превратилось в пепел в огненном шаре, который поднялся в ущелье, как солнце.

Козопас вернулся до рассвета, в самый темный час ночи, ориентируясь на мерцавший свет в окне своего дома. Сидней с Изаррой ждали его в большой комнате. Он разрядил дробовик, снял шапку, налил себе выпить. Потом взглянул на Сиднея:

— Нет больше твоей пещеры, inglés. Я это место знаю, там старая шахта. Только ее больше нет. Сплошной завал, одни камни. — Он выхлебнул водку и налил еще. — Похоже, свод обрушился, когда красные той ночью обстреливали горы. — Он поднял бровь. — Как говорят футболисты, гол в свои ворота, а?