Рудольф Штайнер - Путь к самопознанию человека в восьми медитациях

• Название: Путь к самопознанию человека в восьми медитациях
• Автор: Рудольф Штайнер
• Жанр: Философия

Задача этой книги состоит в том, чтобы, с одной стороны, дать что-нибудь читателю, уже более подробно знакомому с литературой и работами в области сверхчувственного, как оно здесь разумеется. Таким образом, знакомый со сверхчувственной жизнью найдет здесь нечто такое, что может показаться ему важным. С другой же стороны, книга может оказаться полезной также и людям, еще далеко стоящим от достижений духовной науки.

---

В обыкновенной жизни человек обладает известной силой своих внутренних переживаний и жизни своих ощущений и мыслей. Он занят, например, какой-нибудь мыслью, лишь поскольку имеется к тому какой-нибудь внешний или внутренний повод. Но можно выбрать из ряда мыслей одну какую-нибудь мысль и без дальнейшего повода вновь и вновь продумывать ее, внутренне напряженно переживать ее. Можно делать эту мысль единственным предметом своего внутреннего переживания повторно. И пока это делаешь, можно не допускать до себя никаких внешних впечатлений или воспоминаний, готовых возникнуть в душе. Такую полную, исключающую все остальное отдачу себя известным мыслям или также ощущениям можно сделать правильной внутренней деятельностью. Чтобы такое внутреннее переживание привело к действительно значительным последствиям, оно должно быть во всяком случае предпринято на основании известных, испытанных законов. Такие законы указываются наукой о духовной жизни. Многие из них приведены в моем сочинении «Как достигаются познания высших миров». Таким путем достигается укрепление сил внутреннего переживания. Последнее до известной степени сгущается. Что благодаря этому происходит, можно узнать из наблюдений над собой, которые наступают, если вышеозначенную внутреннюю деятельность продолжать достаточно долгое время. В большинстве случаев потребуется, конечно, много терпения, пока не проявятся убедительные результаты. И кто не согласен в течение долгих лет прилагать это терпение, тот ничего особенного и не достигнет.

Здесь можно привести только пример таких результатов. Они бывают разнородны. И то, что будет здесь приведено, пригодно для продолжения медитативного пути, с описания которого мы начали.

Человек может долго упражняться в указанном внутреннем укреплении своей душевной жизни. Возможно, что он не переживет в себе ничего такого, что могло бы заставить его думать о мире иначе, чем он дотоле привык. Естественно, что то, что будет здесь описано, не произойдет и у двух людей совершенно одинаковым образом. Но кто захочет получить представление об одном из таких переживаний, тот уяснит себе и всю ту область, о которой здесь идет речь.

Может наступить такое мгновение, когда душа будет внутренне переживать себя совершенно иначе, чем обыкновенно. В большинстве случаев душа от сна как бы оживает к сновидению. Но тотчас оказывается, что это переживание нельзя сравнить с тем, что обычно разумеешь под сновидением. Бываешь тогда совершенно восхищен миром внешних чувств и рассудка и однако переживаешь все так же, как и в обычной жизни, когда противостоишь внешнему миру в бодрствующем состоянии. Чувствуешь себя вынужденным представить себе это переживание. Для этого представления берешь те понятия, какие имеются в обыкновенной жизни, но очень хорошо знаешь, что переживаешь нечто иное, чем то, к чему нормально эти понятия относятся. На последнее смотришь только как на средства для выражения переживания, которого дотоле не испытывал и о котором знаешь, что в обыкновенном бытии оно невозможно. Чувствуешь себя как бы окруженным со всех сторон грозовыми бурями. Слышишь гром и видишь молнии. Знаешь, что находишься в комнате дома. Чувствуешь себя пронизанным силой, о которой дотоле ничего не знал. Потом чудится, что видишь в стенах вокруг себя трещины. Самому себе или личности, которая, как полагаешь, стоит рядом с тобой, хочется сказать: дело плохо; молния ударила в дом, она охватывает меня; я чувствую себя схваченным ею; она меня уничтожает. И когда пройдет целый ряд таких представлений, внутреннее переживание переходит из снов в обычное душевное состояние. Находишь себя в себе вместе с воспоминанием о только что пережитом. Если это воспоминание так же живо и точно, как и всякое другое, оно дает возможность составить суждение о том, что было пережито. Тогда непосредственно знаешь, что пережито было нечто, чего нельзя пережить никаким телесным чувством, а также и обыкновенным рассудком. Ибо чувствуешь, что только что сделанное описание, какое можно дать себе или другим, есть лишь средство выразить это переживание. Выражение это хотя и является средством объяснения этого предмета, но само не имеет с ним ничего общего. Знаешь, что для такого переживания не нуждаешься ни в каком внешнем чувстве. Кто станет здесь говорить о скрытой деятельности внешних чувств или мозга, тот не знаком с истинным характером этого переживания. Он держится за описание, которое говорит о молнии, громе, трещинах в стене, и поэтому думает, что душа пережила лишь отголоски обыденной жизни. Он принужден считать пережитое лишь за видение в обыкновенном смысле слова. Он не может думать иначе. Одно оставляет он здесь без внимания, что изображающий такое переживание берет слова: молния, гром, трещины в стене, как образы для пережитого, но что он не смешивает его с образами. Правда, дело ему представляется так, как если бы он действительно воспринимал эти образы. Но в данном случае он не так относится к явлению молнии, как когда он видит ее своими глазами. Видение молнии является для него, как нечто, покрывающее только отчасти действительное переживание; сквозь молнию смотрит он на нечто совсем иное, что в чувственном внешнем мире пережито быть не может.

Для произнесения верного суждения необходимо, чтобы переживающая подобное состояние душа совершенно здраво отнеслась к внешнему миру, когда это переживание окончится. Она должна быть в состоянии правильно сравнивать то, что испытала как особое переживание, с переживанием обычного внешнего мира. Кто даже в обычной жизни склонен предаваться всяким мечтаниям по поводу вещей, тот мало пригоден для такого суждения. Чем больше у человека здравого, хотелось бы сказать, трезвого чувства действительности, тем это лучше, когда речь идет о правдивом и веском обсуждении подобных вещей. Отнестись с доверием к сверхчувственным переживаниям можно только, когда имеешь право сказать себе по отношению к внешнему миру, что принимаешь вещи и события отчетливо такими, как они суть.

Если все необходимые условия таким образом исполнены, и ты имеешь основание признать, что не пал жертвой простого видения, то знаешь, что пережил нечто, для чего тело не послужило посредником при наблюдении. Наблюдение было произведено помимо тела непосредственно ставшей крепче в самой себе душой. Ты получил представление о переживании вне твоего тела.

Ясно, что в этой области закономерные различия между мечтанием или иллюзией и подлинным, произведенным вне тела наблюдением не могут быть даны в ином смысле, чем в области восприятий внешних чувств. Бывает, что какой-нибудь человек обладает живым вкусовым воображением и уже при одном представлении о лимонаде ощущает почти так, как если бы он его действительно пил. Но различие между тем и другим выяснится тем не менее из всей совокупности жизненных отношений. То же можно сказать и о переживаниях вне тела. Чтобы прийти в этой области к совершенно убедительным представлениям, надо в нее здраво вжиться, приобрести способность наблюдать взаимную связь переживаний и таким образом исправлять одно другим.

Путем таких переживаний, как только что описанное, получаешь возможность не одними только внешними чувствами или рассудком, то есть орудиями телесными, наблюдать то, что составляет часть нас самих. Теперь не только знаешь о мире нечто другое, нежели о нем дают нам познание эти орудия, но также и знаешь о нем по-другому. И это особенно важно. Душа, проходящая через внутреннее превращение, все более и более приходит к воззрению, что угнетающие вопросы бытия потому не могут быть разрешены в мире внешних чувств, что внешние чувства и рассудок не могут достаточно глубоко проникать в мир. Глубже проникают души, которые так изменяются, что могут переживать вне тела. В сообщениях, которые они могут давать о своих переживаниях, заключается то, что в состоянии разрешить душевные загадки.

Но переживание, протекающее вне тела, бывает совсем иного рода, чем переживание в теле. Именно это выясняется суждением, которое можно составить себе по поводу описанного переживания, когда после него наступило обычное, бодрствующее состояние души и установилось живое и достаточно ясное воспоминание. Душа ощущает чувственное тело отделенным от остального мира, она воспринимает его лишь как часть себя. Иначе бывает с тем, что переживаешь в себе вне тела. Тогда чувствуешь себя связанным со всем, что можно назвать внешним миром. Все окружающее чувствуешь связанным с собой, как в жизни внешних чувств — свою руку. Различия внешнего мира не существуют по отношению к внутреннему душевному миру. Ощущаешь себя в полной мере как бы сросшимся, сплетенным с тем, что можно назвать миром. Действия его ощутительно проходят через твое собственное существо. Нет резкой границы между внутренним и внешним миром. Из области последнего все окружающее так же связано с созерцающей душой, как с физической головой — обе телесные руки. И все же можно говорить о некоей части этого внешнего мира, которая больше связана с собственным твоим существом, нежели все прочее, — как можно сказать о голове, что по отношению к рукам или ногам она является самостоятельным членом.