Н. Уолтерс - Аметистовые грезы

• Название: Аметистовые грезы
• Автор: Н. Уолтерс
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Доктор Огюстина Митчелл сделала карьеру, изучая неведомую пропавшую цивилизацию. Своим успехом она во многом обязана Оливии Файфилд, коллеге по исследованиям и подруге, которая четыре года назад загадочным образом исчезла, оставив ей несколько заметок, неясное по смыслу письмо и серебряное с аметистами ожерелье. Необходимость принятия решения и восхитительные сновидения наполняют томительным мучением часы её бодрствования и сна. На распутье своей жизни Огюстина отправляется в археологическую экспедицию. С обнаружения загадочного помещения начинается цепь событий, в результате которых она попадает в мир T’ар Таль и в объятья двух сексуальных мужчин — Рорика и Кирса.

Огюстина была потрясена, когда внезапно оказалось, что мужчины из ее снов — реальны. Невозможно отрицать сексуального притяжения, которое вспыхнуло между ней и двумя её любовниками, однако существуют и проблемы, казалось бы, непреодолимые. Предназначения всех троих переплелись, но только Огюстина может решить их судьбу.

---

Огюстина проглотила готовые пролиться слезы. Время для них настанет потом. Она всерьёз опасалась, что будет плакать по этому мужчине ещё не один год. Однако прямо сейчас он был здесь, перед нею, и она могла предложить ему себя.

Это было бы в равной степени, как для него, так и для неё. Последнее слияние осталось бы в её памяти драгоценным воспоминанием, которое можно было бы извлекать оттуда холодными пустыми ночами все последующие годы.

Привстав на цыпочки, Огюстина скользнула ладонями по его плечам и, обняв за шею, потянула его вниз, к себе навстречу. Их губы соприкоснулись, и все мысли о прошлом, или будущем исчезли.

Было только сейчас. Этот единственный миг.

И он принадлежал им.

Глава 8

Когда губы Огюстины дотронулись до него, Рорик не осмелился даже вздохнуть. Он ожидал, что после такого признания она с презрением отвернётся от него. А она вместо этого протянула ему руку помощи.

Его охватило смятение. Она напомнила ему Кирса, тот тоже никогда не обвинял его в потере своих родителей.

Он чувствовал себя недостойным их обоих.

Мягкие и теплые губы накрыли его рот. Огюстина втянула его нижнюю губу, вызвав у него глухой стон удовольствия. Его тело ломило, и не только от тяжелой работы, которой он занимался почти весь день. Этим утром он заставил себя отправиться в кузницу и долгие часы бил и бил по металлу, все время прекрасно сознавая, что там, в его доме, с Огюстиной остался Кирс. Рорик знал, что его кузен займется с нею любовью. А собственно, почему бы и нет?

Кирс хотел, чтобы она осталась.

Рорик тоже хотел, чтобы она осталась. Но он не мог, не желал просить её об этом. Он уже разрушил жизни своего кузена и всей его семьи своей причастностью к смерти его родителей, но всё же, как безмерно хотелось удержать её рядом с собой навсегда! Что-то такое в ней заставляло его стремиться стать лучше, сильнее. Хотелось стать таким человеком, которого она желала бы, присутствие которого в её жизни стало бы для неё необходимым.

Каждый мускул его тела напрягся, когда её язык скользнул между его губами и вовлёк его в поединок. Его руки двинулись сами по себе и тут же заполнились её округлыми ягодицами. Рорик обхватил её за попку и чуть приподнял, подтягивая к себе, так, чтобы её холмик прижался к его естеству.

Он хотел бы отпустить её, но знал, что не сделает этого. Пусть это эгоистично, но он страстно желал разделить с нею эти моменты. Хотел касаться её кожи, слышать её стоны удовольствия, хотел почувствовать в последний раз, как она воспламеняется в его объятьях. Рорик знал, что потом ему придётся позволить ей уйти. Но прямо сейчас она была в его руках, такая теплая и полная желания.

Закрыв глаза, он кратко возблагодарил Богиню за её подарок. Показалось, что послышался женский смех, но это было невозможно. Единственной женщиной здесь была Огюстина, и она не смеялась.

Рорик углубил поцелуй, сплетаясь с ней языком, пробуя на вкус её страсть. Это было сладостно и горько одновременно. Это был конец. Ещё несколько часов — и она уйдёт, а у него останется вся его жизнь, чтобы сожалеть об этом.

Рорик засунул непрошеные мысли в самую глубину души, туда же, где пребывала остальная часть его кошмаров. Времени осталось мало, и он не хотел терять его, терзаясь по поводу безрадостного будущего, — не теперь, когда Огюстина в его объятьях.

Отпустив её губы, Рорик покрыл поцелуями упрямую линию подбородка и улыбнулся, когда она наклонила голову набок, открыто предлагая себя. Взяв зубами изящную мочку её уха, он легонько прикусил её. Огюстина застонала и передвинулась, скользнув грудями по его мощному торсу.

Голод ревел в его теле. Сердце колотилось так, что заглушало все прочие звуки. Жара, стоящая в кузнице, слилась с огнём, бушевавшим внутри него, грозя разрушить его и так едва держащийся самоконтроль.

Рорик чувствовал её аромат, смесь запаха женщины, мыла и легчайшего веянья каморса, на котором она ездила с Кирсом. Огюстине не нужны были никакие изысканные духи. Он не мог представить ни одного благовония, которое затмило бы явное великолепие её собственного женского запаха. Её руки зарылись в его волосы. Когда она потянула его ближе к себе, лёгкая боль на коже головы заставила дёрнуться его напряжённую плоть.

Отпрянув назад, он упивался её красотой. Полуоткрытые губы Огюстины влажно блестели после их поцелуев, дыхание участилось. Её глаза, обычно цвета летнего неба, теперь потемнели, словно небеса перед надвигающейся бурей.

Она взялась за пуговки своего жилета и расстегнула их одну за другой. Глазам предстал торквес, спрятанный под одеждой. Рорик, не обращая внимания на ожерелье, провёл пальцами по изящным ключицам и спустился ниже, сдвигая ткань, чтобы обнажить прекрасные груди. Её соски, набухшие от желания, превратились в тугие бутоны, и он провёл большим пальцем по одному из них. Огюстина издала лёгкий стон, когда он сделал то же с другим.

Её руки выскользнули из его волос и легли ему на плечи. Сильные пальцы сдавливали его напряженные мускулы, исторгая стоны из его глубин. Как же хотелось ему завалиться с нею в постель и позволить её рукам обласкать каждый дюйм своего тела! Но для этого не было времени. День клонился к исходу, а яйца Рорика были готовы взорваться.

Его пальцы, пройдясь по ребрам, двинулись вниз и сжались вокруг её талии, когда Огюстина наклонилась вперед и лизнула его в основание шеи. Опускаясь своими ласками всё ниже, она добралась до его соска. Её губы нежно пощипывали затвердевший комочек, в то время как чуткие пальцы поигрывали с другим.

Тело Рорика воспринимало все ощущения настолько остро, как никогда не случалось с ним прежде. Женщина в его руках была особенной, будто Богиня создала её именно для него, чтобы она откликалась на каждое его прикосновение, заставляя душу и тело петь от наслаждения.

Когда он добрался до шнурка на её штанах, по его вискам уже сбегали струйки пота. Рорику доводилось видеть штаны на женщине всего несколько раз в жизни. Среди женщин его мира это не было распространено, но почему-то на Огюстине такая одежда выглядела совершенно естественно, подчеркивая её женственность, а не умаляя.

Рорик потянул за шнурок, но завязка не поддалась. Тогда он, схватив шнурок обеими руками, сильно дернул и просто разорвал его. Лишенные поддержки, штаны скользнули вниз, на долю секунды задержавшись на её бёдрах, прежде чем упасть к лодыжкам. Рорик приподнял Огюстину, помогая выбраться из штанин, и хотел было опустить её обратно, но она обвила ногами его бедра и прижалась своим влажным жаром к его твердокаменной плоти.

Ощущения её сладостной киски против своего члена было почти достаточно, чтобы отправить его за грань. Приподняв её повыше, Рорик накрыл ртом её грудь, подразнивая и ублажая её языком и губами.

Огюстина, изо всех сил пытаясь прижаться к нему ещё теснее, постанывала и жалобно вскрикивала. Её влажная кожа скользила по нему, когда он, уделив внимание одной груди, перешёл затем на другую, наслаждаясь ощущением её твердых сосков под своим языком.

Удерживая ее одной рукой, он двинул свободную руку вниз по её спине, по выпуклости попки и ещё дальше. Она дернулась в его руках, когда указательный палец Рорика слегка помассировал сморщенное отверстие её ануса.

Соки возбуждения, сочащиеся из её щелки, обильно покрывали его руку, когда он, поиграв пальцами со скользкими складочками, вернулся обратно к заветной дырочке. Кончиком указательного пальца, покрытым её влагой, словно смазкой, Рорик толкнулся внутрь.

Дыхание Огюстины сбилось, пальцы вцепились в его плечи, но она не остановила его. Воодушевлённый этим, он двинулся глубже, минуя тугое колечко мускулов, оберегающих вход.

— Расслабься и впусти меня, — вымолвил он. Если бы она осталась здесь, это стало бы первым шагом на пути к тому, чтобы он и Кирс могли взять её одновременно.

Рорику пришлось зажмуриться и сделать глубокий вдох, когда перед его мысленным взором возникли соблазнительные картинки, как он двигался бы в ней сзади. Он представил, как Кирс входит в неё спереди, заполняя её влагалище, в то время как он вошёл бы в её анус. Она была бы такой тугой, сжимая их обоих всё сильнее и сильнее, пока они не смогли бы это больше вытерпеть.

Он вдавил палец глубже, ощущая её сопротивление чужеродному вторжению. Осознание того, что первый, кто трогает её таким образом, дало ему чувство мрачного удовлетворения. Она была такой узкой, нетронутой и, безусловно, прекрасной.

— Рорик, — её голос слегка дрожал, ноги сжались вокруг него. — Я… — Она прервалась и застонала, когда он всунул палец на всю глубину. У Огюстины на несколько секунд перехватило дыхание, и она уткнулась лицом в изгиб его шеи. — Это слишком…

Это было слишком много. И этого было совершенно недостаточно. Рорика захлестнули противоречивые эмоции. Он хотел быть беспредельно нежным с нею. И хотел трахать её, пока она не закричит. Он хотел, чтобы она ушла,… и хотел, чтобы осталась.