Виктор Гюго - Том 14. Критические статьи, очерки, письма

• Название: Том 14. Критические статьи, очерки, письма
• Автор: Виктор Гюго
• Жанр: Критика

В четырнадцатый том Собрания сочинений вошли критические статьи, очерки и письма Виктора Гюго, написанные им в различные годы его творчества.

---

Вы умны, поэтому я просто говорю вам: спасибо. И вы женщина, — а это дает мне право преклонить перед вами колена и почтительно поцеловать вам руку.

Виктор Гюго.

Газеты нашего островка с восторгом перепечатывают ваши статьи.

Жюлю Жанену

16 августа 1856

Сам я — ничто, об этом я говорил уже в стихах, так же как теперь говорю вам прозой. Однако положение сейчас таково, что назвать мое имя — значит выразить протест, назвать мое имя — значит отрицать деспотизм, назвать мое имя — значит провозгласить свободу; и вот это воинствующее имя, обливаемое грязью, имя изгнанника, вы произносите с такой смелостью! Оно звучит в ваших устах будто пение трубы, и вы бросаете его прямо в лицо империи и императору. Я даже не благодарю вас за это, я попросту поздравляю вас.

А теперь представьте себе, что в эту минуту я занят тем, что строю себе дом; раз у меня отняли родину, я хочу иметь крышу над головой. Впрочем, Англия охраняет мой домашний очаг не намного лучше, чем Франция. Этот бедный очаг! — его разорила Франция, его разрушила Бельгия, его уничтожил Джерси — и вот, подобно трудолюбивому муравью, я строю его наново. Если меня и на этот раз выгонят, я хочу по крайней мере вызвать этот порядочный и добродетельный Альбион на неприличный поступок, заставить его попрать пресловутый закон о неприкосновенности жилища — эту знаменитую английскую цитадель, нерушимую доселе святыню гражданина.

Самое забавное, что средствами на постановку этого политического опыта снабдила меня литература. Весь гернсейский дом, со всеми его тремя этажами, крышей, садом, крыльцом, погребом, птичьим двором, look-out [258] и въездом — целиком вышел из «Созерцаний». «Созерцания» оплатят все — от первой балки до последней черепицы. Книга эта дала мне кров, и когда-нибудь, когда вы сможете позволить себе роскошь потерять время и доставить мне удовольствие, вы, которому понравилась книга, — приезжайте взглянуть и на дом.

В. Г.

Эдмонду Абу

Отвиль-Хауз, 23 декабря [259]

У изгнанника мало досуга, и только здесь, обретя кратковременный покой после жестоких гонений и преследований, я смог, наконец, прочесть ваши прекрасные и полные прелести книги «Толла» и «Греция». Ваши старые товарищи — мои сыновья — часто говорили мне о вас. Все, что они обещали от вашего имени, вы исполнили, и я поздравляю вас от всего сердца. У вас талант, у вас успех, вы молоды; отныне на вас возложена забота о душах человеческих.

Изгнанник — нечто вроде мертвеца; советы, которые он дает, как бы советы из гроба. Будьте верны великим идеям свободы и прогресса, они — свежий ветер будущего, который надувает паруса человечества, и паруса народов, и паруса гения.

Отвергайте все, кроме великого, истинного, справедливого, прекрасного. У вас светлый ум, и я мог бы просто сказать вам: будьте верны самому себе.

Итак, смело вперед! Вы твердо и мужественно вступаете прямо в будущее.

В. Гюго.

Парижским студентам

1856

Мои юные и доблестные сограждане, я получил в своем уединении ваше такое благородное и такое сердечное письмо и был глубоко им тронут. У меня мало досуга, — изгнание не синекура, вы это знаете. И я пользуюсь первой свободной минутой, чтобы ответить вам и поблагодарить вас. Мужайтесь и будьте стойкими!

Вы — одни из тех, на кого устремлены глаза будущего: среди подписей, стоящих под вашим замечательным письмом, я вижу имена, говорящие о таланте, имена, достойные служить примером; и все они говорят о великодушии, уме, добродетели. Вы подвергаетесь испытаниям смолоду, радуйтесь этому. Страдания, перенесенные с таким благородным мужеством, ставят вас во главе вашего поколения. Будьте же достойны руководить им. Пусть ничто не смутит и не собьет вас с пути, верьте в будущее. Ожидайте его с непоколебимой и спокойной уверенностью среди испытаний и невзгод наших дней, как темной ночью ожидают рассвета. Трудитесь и идите вперед; ищите — и вы найдете; боритесь — и вы победите.

Жму руки всем вам, как братьям, как своим детям.

Виктор Гюго.

Шельшеру

Отвиль-Хауз, 12 января [260]

Ваши письма, дорогой друг, всегда большая радость для нашего кружка, где вас так недостает и где ваше место осталось незанятым. Посылаю вам несколько слов для нашего достойного друга Эжена Сю. Я восхищаюсь его борьбой с католицизмом; сам я иду еще дальше, чем он, ибо полагаю, что христианство отжило свой век. Даже одежды Лютера слишком тесны для сыновей революции.

Вы, должно быть, не понимаете, зачем в моем письме такая куча почтовых марок. Вот объяснение: в пользу одного бедного изгнанника по имени Колле, живущего в Лондоне, открыта подписка. Один лист он прислал сюда. Здесь такая нищета, что никто не подписался, если не считать одного эмигранта, внесшего франк, да меня, добавившего пять франков, — вместе это составляет шесть франков. Посылаю их вам почтовыми марками. Будьте так добры доставить марки или деньги господину Колле по следующему адресу: Г-ну Колле, 40, Грэси Черч-стрит, дом г-на Барбе.

Прошу прощения и заранее благодарю.

У меня остается место лишь для того, чтобы с нежностью пожать вам руку.

Виктор Гюго.

Александру Дюма

Отвиль-Хауз, 8 марта 1857

Дорогой Дюма!

Прочел в бельгийских газетах ваше письмо директору Французской Комедии вместе со всеми вполне заслуженными вами славословиями по этому поводу.

Великие сердца подобны великим светилам. У них собственный свет и собственное тепло; поэтому вам не нужны ни похвалы, ни даже благодарность; но зато мне нужно сказать вам, что с каждым днем я все больше и больше люблю вас, люблю не только потому, что вы — одно из ослепительных явлений моего века, но и потому, что вы — одно из его утешений.

Благодарю вас.

Приезжайте к нам, ведь вы обещали мне это, помните? Приезжайте, чтобы все те, кто окружает меня, могли пожать вашу руку и прильнуть к вам с такой же нежностью, как они льнут ко мне.

Ваш брат В. Г.

Гюставу Флоберу

12 апреля 1857

Вы принадлежите к тем горным вершинам, которые сотрясаются всеми бурями, но которые ничто не в силах сокрушить.

Всем сердцем с вами.

В. Г.

Жорж Санд

Отвиль-Хауз, 12 апреля 1857

Позвольте вам сказать, что «Даниэлла» — глубокая и прекрасная книга. Я не касаюсь ее политической стороны, ибо одно лишь то, что я мог бы написать по этому поводу об Италии, нельзя было бы прочитать во Франции и, вероятно, помешало бы моему письму дойти до вас. Я говорю с вами как с художником о произведении искусства; что же до высоких устремлений к свободе и прогрессу, то они неразрывно связаны со всем вашим существом, и поэзия, подобная вашей, всегда вдохновляется будущим. Революция — это свет; а что же вы такое, как не светоч?

«Даниэлла» кажется мне глубочайшим исследованием всех сторон человеческого сердца. Они показаны так искусно именно потому, что показаны женщиной. Вы вложили в свою книгу всю ту женскую тонкость, которая в сочетании с присущей вам мужественной силой и составляет ваше могучее и обаятельное своеобразие. Как живописец, я хотел бы вступиться за древние развалины Италии, особенно за лучезарную и грозную Римскую Кампанью, знакомую мне с детства, которая осталась в моей памяти и до сих пор слепит глаза, словно солнце среди могил. Но что вам до этого? Вы идете своим путем, светлая и вдохновенная, щедро рассыпая вокруг страницы, полные блеска, великодушия, жестокости, доброты, нежности, смеха, высокомерия, утешения, и вы хорошо знаете, что все равно победите своим талантом всех читателей, а своим умом покорите все сердца.

Примите же в дар и мое вместе с другими, сударыня!

Мой дом будет скоро закончен, и все терпеливо ожидают вас; я же смиренно целую вам руку.

Виктор Гюго.

Герцену

Отвиль-Хауз, 15 апреля 1857

Дорогой изгнанник, дорогой брат по ссылке, благодарю вас за высокие и благородные слова, посвященные славной памяти умершего. Вы сказали о Ворцеле то, что он мог бы сказать о вас. Но вы, вы должны жить! Живите же для борьбы, которой нужны пламенные сердца и светлые умы, подобные вашему.

Жму вашу руку.

Виктор Гюго.

Шарлю Бодлеру

Отвиль-Хауз, 30 апреля 1857