Светлана Лурье - Ереван. Мифология современного города

• Название: Ереван. Мифология современного города
• Автор: Светлана Лурье
• Жанр: История

История Еревана в XX веке. Цель авторов книги – не изложение сухих исторически фактов, а воссоздание той мифологии, которая окружала формирование Еревана и заменяла пустующее место идеологии создания Еревана как центра собирания армян, разбросанных по белому свету.

---

Хотя тот же Битов первым из неармян обратил внимание, что с возрастом, как это ни странно после “балованного” детства, армяне приобретают все большую ответственность, связываются все большим числом ограничений и рамок.

На самом деле взрослея, армянин все чаще выступает в роли старшего, берет на себя бремя заботы о любимых людях, становится мягче и заботливее с окружающими. Если же этого не происходит, то это воспринимается как личное несчастье, неуспех. Это в равной мере глубоко переживают и мужчины и женщины.

В Армении практически нет “переходного”, “трудного” возраста, когда подросток рвется обрасти свободу от родительской опеки. Из того детства, которое дарят армянину его родители и другие старшие не хочется бежать сломя голову. Взрослеет армянин постепенно, по мере необходимости принятия на себя новой и новой ответственности, по мере роста своих сил и угасания сил старших. Это не очень радостный процесс, и только любовь к младшим подвигает его на взросление. Любовь, радостью общения платящая за его усилия.

“Взаимоотношения взрослых и детей” в Армении лучше было бы назвать “взаимоотношениями всех людей и детей”. Еще точнее – “взаимоотношения старших и младших”, поскольку какой-то четкой грани между взрослыми и детьми не существует. Зато четко соблюдаются отношения старшинства, зависящие только от физического возраста и не зависящие от социального положения, должности. Порядок возраста, пожалуй, единственный порядок, который соблюдается неукоснительно.

Что несет с собой положение “младшего”? Максимальную свободу, отсутствие даже частичной доли ответственности за что-либо, если рядом есть “старший”. Старший не только отвечает за все, но и почти все делает сам за младшего. Он не вносит организации в их общую деятельность: скорее, сам делает все за двоих. Ни о каком “командовании” не может быть и речи. За привилегированное положение младший платит доверием к старшему, вниманием к его советам.

В семье и в “большой семье” отношения старшинства заданы раз и навсегда, и сохраняются в любом возрасте. Более того, они очень общественно значимы как для старших, так и для младших. Они важны для их социализации в среде сверстников. Важно иметь хороших детей и самых замечательных маму и папу. Например, взрослый человек, сделавший в квартире ремонт, в разговоре с друзьями подчеркнет (может даже немного слукавив), что всем заправлял его отец (т.е. он все так же силен и умен), а дети ему во всем помогали (они растут преданными семье), хотя он им и не позволил ничего серьезного делать (успеют еще, пусть их детство продлится подольше).

Дружбу старших и младших, конечно, в каждой семье наполняют совершенно различным содержанием. Это не только вопрос культуры, но и просто личностный, интимный вопрос. По отношению к социуму играет роль внешняя “оболочка” – сама значимость наличия межвозрастного общения: “успешный” человек это тот, которому есть к кому обратиться за советом.

Схема взаимодействия “старший-младший” практически полностью описывает и отношения супругов, в которых женщина, с одной стороны, свободна от многих обязанностей лежащих на женщинах в России или в европейских странах, а с другой – очень несамостоятельна. Хотя и соблазна обрести самостоятельность в европейском смысле у нее чаще всего не возникает.

Если конфликты в семье приводят к тому, что женщина или мужчина остаются одни, то окружающие реагируют на это острой жалостью: потеря заботящегося, как и потеря предмета заботы – это самая глубокая трагедия.

В 60-е годы, как только появилась такая экономическая возможность, увеличился возраст вступления горожан в браки: в продлении детства были заинтересованы как молодые люди, так и их родители. Более того, массовое переселение в малогабаритные квартиры могло ухудшить общение в “больших семьях”, на что население ответило увеличением рождаемости (которая с 20-х годов все время падала).

Интересно, что немногочисленные русские в Армении с 60-х годов стали активными сторонниками “армянского стиля” воспитания детей. Этому способствало отсутствие у русских каких-то изолированных от армян общин, а также наличие хороших “переводчиков” в лице русскоговорящего слоя армянской интеллигенции.

Отношения “старший-младший” перенеслись в 60-е годы и на служебные взаимоотношения. Типичным для этих годов был приход молодых образованных инженеров на производство, где работало старшее поколение рабочих. Все наладилось по естественной для семейных отношений схеме: “желание” младшего (например, директора), выраженное в просьбе (не дай бог – в приказном тоне!) охотно и с душой брались выполнять его старшие друзья (рабочие). Никакой зависти к положению начальника, совсем наоборот: “это наш мальчик, надо обеспечить его успех, надо помочь ему продвинуться!”.

Образ женщины 60х

Возникновение новых образов мужчины и женщины в Ереване 60 – х годов – явление не исключительное. Шестидесятые принесли с собой большое количество героев многим странам мира, в особенности странам-победителям во Второй мировой войне. Поколение детей войны искало свои черты очень активно. Достаточно вспомнить образы, связанные с молодежным движением во Франции и США, образы первых космонавтов, герои таких кинофильмов, как “Я шагаю по Москве”, “Здравствуй, это я” и др.

Обрасти национальный образ было, по-видимому, очень важно всем трем народам Закавказья. Одновременно в трех республиках вышли в свет героические эпосы в новых редакциях. Национальные киностудии одновременно сделали фильмы в более личностном ключе, в стиле, близком итальянскому неореализму. Песни о Тбилиси, Ереване и Баку тоже появились одновременно.

Первый национальный женский образ появился в Грузии. Его “собирательно” создали юная шахматистка Нонна Гаприндашвили, юная певица Ирма Сохадзе и героини знаменитых “грузинских короткометражек” “Рельс” и “Зонтик”. Большеглазые романтичные горожанки не в первом поколении, с непременной челкой и обязательным атрибутом самостоятельности в руках: будь то шахматы, нотная папка или зонтик (по сюжету фильма – символ самостоятельности выбора женщины).

В Армении аналога им не нашлось. Женские героини кино были удивительно безликими, с единственной выделяющейся чертой – преданностью и терпеливостью.

Запоминающийся образ армянки на телеэкране создала чтица Сусанна Габриелян. Благодаря ее вдохновенному исполнению стихов Сильвы Капутикян, Эдуардаса Межелайтиса, Паруйра Севака и Андрея Вознесенского, ненадолго в Ереване прижился образ романтичной девушки с книжкой стихов. В 60-е в Ереване была актуальна любовь к Еревану, а любовь к женщине еще не нашла обобщений в культуре.

Кроме того, образ суперактивного мужчины-ереванца совершенно “забивал” женские образы. И, увы, они в Ереване так и не появились.

Ереванцы частично осознавали это: вот, в Тбилиси есть свой женский образ, а в Ереване его нет.

Единственное, что осталось от женского образа 60 – х годов, это слова из песни “Оф, сирун, сирун”: “Невиннейшей любовью я полюбил тебя,/ А ты, несправедливая, предала меня”. Армянский мужчина придавал собственным чувствам к женщине немножко большее значение, чем самой этой женщине…

Образ мужчины 60-х

“Потерялся мальчик, ему сорок лет, / Мама с папой плачут – где наш Карапет?” – так ереванцы подтрунивали над собственным показным образом инфантильного “маменькиного сыночка”. Подтрунивали, и одновременно очень любили этот образ.

Это был образ “себя” для “внешнего употребления”, для объяснения собственного поведения “чужим”.

Для родных и близких, для таких же ереванцев, которые ценили в мужчине пылкую любовь к родителям, к детям, заботливость, способность советоваться с родными, преданно им служить, держать слово – объяснения не требовалось.

Другое свойство, мало известное в армянах другим народам, это “мягкость”, схожая с той gentleness, от которой происходит слово gentleman.

Наконец, самым ценным положительным свойством ереванца была способность оставаться самим собой, таким, каким был раньше. “Он изменился” – это трагедия.

Невероятна активность армянских мужчин. Тотальное право на инициативу, и тотальная ответственность, инструментом которой является собственное “я”. Я – это моя жена, моя работа, мои дети, мои родители. Я за них полностью отвечаю, я за них все решаю, да все сам за них и делаю.

На женщин и детей активность армянского мужчины производит парализующее инициативу действие. С другой стороны, вся активность мужчины целиком направлена на удовлетворение их желаний. Такая жизнь “как за каменной стеной” не очень располагает к борьбе за собственные права в их европейском понимании…

В 60-е этот образ обогатился современными “шестидесятными” чертами. Ум, самостоятельность и глубокая мужественность в сочетании с внешней инфантильностью создали образ армянского интеллигента. В кино это были образы Лени из фильма “Путь на арену” и образы друзей-физиков из “Здравствуй, это я”.