Лев Экономов - Готовность номер один

• Название: Готовность номер один
• Автор: Лев Экономов
• Издательство: Ордена Трудового Красного Знамени Военное издательство Министерства обороны СССР
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1975

Писатель Л. Экономов знаком читателю по историческим хроникам «Повелители огненных стрел», «Поиски крыльев», повестям «Под крылом земля», «В каменных тисках», «Капитан Бахчиванджи», романам «Перехватчики» и «Готовность номер один». Герои его книг — и те, кто прошел суровую школу Великой Отечественной войны, и те, кто служит в армии в мирное время, — люди большой отваги, пламенные патриоты, честно выполняющие свой гражданский и воинский долг.

Роман «Готовность номер один», вышедший впервые в нашем Издательстве в 1968 году, получил широкое признание у читателей и был отмечен поощрительным дипломом Министерства обороны СССР. Он посвящен воинам послевоенной армии, бдительно охраняющим наши воздушные границы.

---

Со стен на взволнованно-напряженные лица солдат глядели портреты героев Советского Союза, героев, которые сражались в войну с немецкими фашистами в составе полка. В большинстве это были молодые летчики.

Напротив, за столом, покрытым красным сукном, сидел командир полка Турбай — огромный плотно сбитый полковник с широким квадратным лицом. Рядом — его заместитель по политической части Жеребов и старшина Тузов. Перед ним лежала книга военной присяги с нашими фамилиями. Тут же находился бланк с текстом присяги.

У стены, где полковым художником был начертан «Боевой путь полка», застыли по стойке «смирно» командиры отделений. Они держали приставленные к ноге карабины и древко развернутого знамени с приколотыми к изрядно выгоревшей материи орденами. Этими орденами был награжден полк за боевые операции во время Отечественной войны.

Суровый сорок второй был не только годом нашего рождения, но и годом рождения полка. Пока мы росли, учились в школе, играли во дворах со сверстниками, полк осваивал новые истребители Лавочкина, потом Яковлева, участвовал в сражениях под Москвой, освобождал оккупированную фашистами землю, прошел с боями до Одера. За храбрость и отвагу нашим старшим товарищам (мы уже звали их однополчанами) вручались ордена и медали, а восьми летчикам было присвоено звание Героя Советского Союза. Мы рады были, что нам выпало счастье служить в этом прославленном полку, где за те годы, пока мы росли, пять раз менялась техника и каждый новый самолет был лучше прежних.

…Слушая, как товарищи, сжимая карабины, клялись «до последнего дыхания быть преданными своему народу, защищать Родину мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагом», глядя на «боевой путь полка» и невольно вспоминая рассказы Тузова о подвигах старших товарищей, я чувствовал себя законным наследником боевых свершений.

После принятия присяги отношение к нам сразу изменилось. Нас стали считать полноценными кадровыми солдатами, перевели в полк и распределили по эскадрильям и группам.

Я и Скороход попали в третью эскадрилью, в группу самолет и двигатель, а сокращенно СД, Бордюжа — в группу вооружения. Мотыля назначили планшетистом на командный пункт. Некоторые из ребят попали в ремонтные мастерские, в светодивизион.

Шмырин, всегда подчеркивавший свою исключительность, пристроился писарем в строевой отдел или, как он сам говорил, делопроизводителем. Узнав об этом, Бордюжа назвал его придурком, за что получил от старшины наряд вне очереди. Ведь должен же быть кто-то и писарем.

Тягач неожиданно останавливается. Я отрываюсь от своих дум и вижу, что мы уже на своей стоянке.

Стахов вылезает из самолета и, не говоря нам ни слова, садится в кабину тягача, уезжает на старт. Даже не посмотрел в нашу сторону.

Щербина и я в тягостном молчании зачехляем машину, а потом так же молча идем во вторую зону помогать техникам готовить самолеты к повторным вылетам.

Жеребова наводят на цель

Двигатель заревел…

Жеребов дал знак технику, чтобы отняли колодки от колес, и лихо порулил к взлетной полосе. Из выхлопной трубы вырвался тугой поток раскаленных газов, обдав стоявших у самолета душноватой керосиновой гарью.

Красивая сигарообразная машина с острыми стреловидными крыльями, приспущенными к земле, разрезая тишину ревом, воем и грохотом, с нарастающей скоростью покатилась по бетонным плитам аэродрома, уходящим к горизонту.

Самолет оторвался, не пробежав и половины полосы, и сразу же круто пошел вверх, точно его вдруг потянул кто-то из-за облаков. Со стороны казалось, что это взлетал не самолет, а огромная ракета, выпущенная под углом к горизонту. Через минуту он уже исчез в облаках.

Покусывая мундштук, Стахов отправился на командный пункт. Он просто не находил себе места и хотел хоть как-то приобщиться к полетам.

Не так-то легко было попасть в число летчиков, которые первыми из полка осваивали новую технику. Но Стахов попал. Вероятно, какую-то роль тут сыграл его разговор с командиром соединения во время инспекторского смотра.

На вопрос генерала, есть ли у Стахова какие жалобы, летчик довольно дерзко ответил вопросом:

— Когда мы получим новые самолеты?

— А чем эти плохи?

— Не плохи, а есть лучше. В других полках.

— Правильно, есть, — генерал улыбнулся. — Стало быть, в тех полках они нужнее. А почему вас интересуют новые самолеты?

На этот вопрос молодой летчик не мог ответить чистосердечно. Его ответ, как он тогда думал, мог показаться наивным и даже смешным. В самом деле, разве мог Стахов сказать, что мечтает о межпланетных путешествиях, что именно это повлияло на его решение пойти в авиацию, которую теперь называют колыбелью космонавтики. Новые же самолеты, безусловно, повышали его шансы стать летчиком-космонавтом.

— Ну что же вы молчите? — спросил генерал.

— А что говорить? Всякий предпочтет новое старому. Это же как дважды два — четыре. Вот вы лично, товарищ генерал, разве не так думаете?

Генерал, кажется, растерялся. Посмотрел на сопровождающих. «Видали такого», — говорил его озадаченный взгляд.

Офицеры неодобрительно покашливали, опустив глаза. А Юрий и сам подумал, что, видно, переборщил в разговоре с генералом, добавил как бы в свое оправдание:

— Стремление к новому свойственно каждому. Это закон природы.

— Закон природы, говорите. — Генерал покачал головой. — Ну хорошо, будем иметь вас в виду. — И пошел дальше вдоль строя, улыбаясь в усы.

Командир соединения не забыл своего обещания. Когда нужно было послать нескольких летчиков из полка, в котором служил Стахов, переучиваться на новые самолеты, генерал, что называется, проявил к нетерпеливому летчику особый интерес. Он позвонил командиру полка и спросил, как Стахов служит.

В это время Юрий находился в штабе, только в другой комнате. Сквозь фанерную переборку ему хорошо был слышен весь разговор.

— Стахов — летчик грамотный, деловитый, целеустремленный, — отвечал полковник Турбай. — Подготовлен к полетам дневным и ночным… С дисциплиной у него неплохо… Над собой? Да, да, работает… Нет, его больше интересует космонавтика. Недавно выступал в нашем Университете культуры с любопытным рефератом о теории относительности Эйнштейна… Как вам сказать… Единственно, что ему остается пожелать, — командир выдержал паузу, — может быть… большей вдумчивости. Молод еще… любит петушиться.

Потом командир засмеялся на какую-то реплику генерала и сказал:

— Хорошо, включим его в список. Это верно: плох тот летчик, который не мечтает стать космонавтом…

Стахов вспомнил этот разговор командира соединения с Турбаем, и настроение у него еще больше упало.

Он шел к командному пункту напрямик, кратчайшим путем, и ориентиром ему служило песчаное возвышение, на котором медленно вращался квадратный домик без окон. Чудо-домик нацеливал в небо огромные изогнутые крылья антенны. Летчик знал, с решетчатых крыльев срывались мощные потоки невидимых радиоволн. Ничто не миновало эти волны — ни живое, ни мертвое.

Несколько минут тому назад где-то далеко-далеко радиолуч натолкнулся на летящий самолет и, отразившись, пришел назад, лег на янтарном экране радиолокатора слабой зеленоватой точкой… Одной засечкой больше, одной меньше — попробуй-ка в этом разобраться! Но она, эта новая засечка, не ускользнула от взора операторов. Им нередко приходилось вести по локатору сразу несколько целей, помня не только номер каждой, но и четко представляя себе, какой тип самолета за этим номером скрывается, какими летно-тактическими данными он обладает.

— Обнаружена цель! — передал оператор на КП и произвел опознавание цели: это был скоростной бомбардировщик.

Оперативный дежурный приказал произвести расчет на перехват…

В стратосфере, где температура около шестидесяти ниже нуля, где машина хуже слушается человека, потому что воздух сильно разрежен, майор Жеребов должен был перехватить противника и сбить его.

Старый командный пункт, куда держал путь Стахов, находился в небольшом березнячке, отделявшем аэродром от военного поселка.

Узкая каменная лесенка привела Стахова в обширное полукруглое помещение, стены и потолок которого были обтянуты материалом, скрадывающим звуки. Здесь всегда казалось несколько мрачновато, и только низкие столы штурманских расчетов, застланные полупрозрачной калькой, освещались мягким желтоватым светом. На одном из столов, его называли столом боевого применения, уже была нанесена планшетистами схема наведения.

— Вам задача: курс восемьдесят градусов, — говорил в микрофон стоявший у стола штурман наведения, — высота одиннадцать тысяч метров.