Юрий Семенов - Как возникло человечество

• Название: Как возникло человечество
• Автор: Юрий Семенов
• Издательство: Государственная публичная историческая библиотека
• Жанр: Культурология
• Год: 2002
• ISBN: 5-85209-110-3

Читателю предлагается новое издание труда, ставшего классическим. Книга посвящена начальной эпохе человечества, которая длилась почти два миллиона лет и завершилась всего лишь 35–40 тысяч лет тому назад. По ней учились многие поколения студентов исторических факультетов университетов и педагогических институтов. Этот труд был настольной книгой для специалистов по истории первобытности, этнологов, археологов и палеоантропологов. Работа была известна не только у нас, но и за границей. На нее появилось несколько рецензий в зарубежных журналах, она была переведена и издана в Венгрии и Японии. К настоящему времени книга, увидевшая свет в 1966 г. тиражом в 40000 экземпляров, стала библиографической редкостью. Во многих библиотеках страны ее вообще давно уже нет, а там, где она сохранилась, истрепана до такой степени, что ею невозможно пользоваться. Несмотря на протекшие почти четыре десятилетия работа до сих пор сохранила научную ценность. Все основные идеи автора не только не были опровергнуты, но, наоборот, получили подтверждение в новых данных науки. Труд уникален по богатству приведенного в нем огромного фактического материала по историографии первобытности, а также по этнографии, фольклористике, археологии. Равного ему в этом отношении в нашей литературе нет. Для данного издания автором написано новое предисловие, а также два приложения, в которых дана характеристика всего того нового, что обрела наука за истекшие годы.

---

Сущность этих находок помогает выявить известное изображение на относящейся к мадлену пластинке, обнаруженной в пещере Раймонден (Шанселад). На этой пластинке видны силуэты человеческих фигур, стоящих по сторонам почти съеденной туши зубра. От последнего сохранились позвоночник, характерная голова с горбатым носом и бородой и вытянутые передние ноги (Ефименко, 1953, с.523–524). Как указывает П.П.Ефименко (с.523), в позе, приданной зубру, нельзя не видеть поразительного сходства с положением, которое придавалось медведю во время соответствующих праздников у народов Сибири. Как изображение торжества, представляющего собой один из вариантов праздников, которые справлялись народами Северной Азии по случаю удачной охоты на медведей, оленей, моржей, рассматривает этот рисунок и В.Г.Богораз-Тан (1936, с. ЗЗ).

Тот факт, что в верхнем палеолите ритуальная забота о черепе и костях животных была теснейшим образом связана с зоофагическими праздниками, свидетельствует в пользу положения о существовании такой связи и в мустьерскую эпоху.

3. Зоофагические праздники и тотемизм

Одной из важнейших проблем, касающихся зоофагических праздников вообще, медвежьих прежде всего, был и во многом остается вопрос об их связи с тотемизмом. Это факт, что почти у всех народов, у которых отмечено бытование медвежьих праздников, последние не были тотемистическими. У части этих народов тотемизм в полном смысле слова вообще отсутствовал, у них были зафиксированы лишь следы его существования в прошлом. У той же части народов, у которых тотемизм существовал, медвежий праздник справлялся членами всех родов независимо от того, какое животное было их тотемом.

На этом основании некоторые исследователи, в частности, В.Петров (1934, с. 147), отрицали какую бы то ни было связь медвежьих праздников с тотемизмом. Однако подавляющее большинство ученых придерживалось мнения, что медвежий праздник в прошлом носил тотемистический характер. Такую точку зрения отстаивали Н.Н.Харузин (1898), В.Г.Богораз-Тан (1926, с.67–69; 1928, с.71–72; 1931, с. 108), Л.П.Потапов (1928, с. 15–18), Л.Я.Штернберг (1936, с.71–72), А.М.Золотарев (1934. с. 16 сл.; 1939а, с.129–133), С.В.Иванов (1937, с.7 — 15), А.П.Окладников (19506, с.7 — 14), А.Ф.Анисимов (1958а, с.112–113, 119).

В качестве доказательства былого тотемистического характера медвежьего праздника названными исследователями указывалось на его отчетливо родовой характер, на бытование среди народностей, справлявших этот праздник, взгляда на медведя как на родственника, на широкое распространение среди этих народов легенд о существовании в прошлом половых связей между людьми и медведями, о превращении людей в медведей и обратно, а кое-где и преданий о происхождении тех или иных родов от медведя, наконец, на то обстоятельство, что у некоторых из этих народов медведь вплоть до последнего времени был одним из родовых тотемов. Целый ряд исследователей обращали внимание и на такой факт, что в мифологии некоторых народов, у которых существовал медвежий праздник, медведь выступает как культурный герой, как цивилизатор (Харузин, 1898, 4, с.6–9; Анисимов, 1958а, с.129).

Все эти данные имеют не одинаковую ценность для решения вопроса о том, был ли медвежий праздник в своей исходной форме тотемистическим, но взятые вместе они дают определенное основание для того, чтобы дать на него положительный ответ. Однако против подобного решения вопроса о первоначальной природе медвежьего праздника может быть выдвинуто такое возражение, как резкое его отличие от такого несомненно тотемистического празднества, каким является интичиума австралийцев.

Действительно, на первый взгляд, кажется, что медвежий праздник представляет собой полную противоположность интичиуме: первый есть комплекс обрядов, связанных с убиванием и поеданием животного, вторая — представляет собой магическую церемонию, имеющую целью умножение животных или растений, принадлежащих к тотемному виду. Но эта противоположность является во многом кажущейся. Анализ медвежьего праздника и интичиумы раскрывает первоначальную общность их природы.

Интичиума несомненно представляет собой магическую церемонию умножения тотемного животного или растения. Но, кроме этого господствующего момента, она включает в себя, как уже указывалось, и другой — обрядовое поедание тотемного животного или растения. Медвежий праздник, как и другие зоофагические праздники, несомненно представляет собой комплекс обрядов, связанных с убиением и поеданием животного. Но, кроме этого выступающего на первый план момента, он включает в себя и другой — ритуальную, магическую заботу о сохранении данного вида животных.

С медвежьими праздниками связана вера в воскрешение, возрождение, „обратное возвращение" убитого зверя. Часть обрядов, совершаемых во время медвежьего праздника, имеет своей целью обеспечить возрождение убитого животного и его „обратное возвращение". На это обстоятельство указывали Н.Н.Харузин (1898, 3, с.28–29), Дж. Фрезер (1928, IV, р.48), В.Г.Богораз-Тан (1926, 1931, 1936), А.Ф.Анисимов (1958а, с. 132). Подобные же верования и обряды связаны и с другими зоофагическими праздниками, в частности и с афинскими буффониями (Кагаров, 1913, с.255; Толстой, 1936, с.257).

Подробно этот момент зоофагических праздников рассмотрен в работах В.Г.Богораза-Тана (1926, 1928, 1931, 1936), поставившего эти праздники в генетическую связь с культом умирающего и воскресающего бога. Самую сущность зоофагических праздников В.Г.Богораз-Тан видел не в убиении и поедании животных, а в стремлении обеспечить возрождение животных, обеспечить существование и процветание данного вида и соответственно называл их праздниками воскрешения зверей. С такой точкой зрения вряд ли можно согласиться, но вместе с тем нельзя не признать значительной роли момента магического обеспечения существования вида животных в обрядности зоофагических праздников вообще, медвежьего, в частности.

К числу обрядов, имеющих целью обеспечить возрождение, телесное воскрешение убитого зверя, почти все исследователи прежде всего относят ритуальную заботу о черепе и костях, и не без основания. Существование веры в то, что сохранение черепа и костей убитого животного обеспечивает его телесное воскрешение, оживление, было отмечено у многих племен и народов (Jochelson, 1926, II–III, р.148; Фрезер, 1928, IV, с.60; Зеленин, 1936, с.76, 167; 1937а, с.28; Н.Воронин, 1941, с.169; Б.Васильев, 1948, с.94; Чурсин, 1957, с.82; Вайнштейн, 1961, с. 173).

Зафиксирован и целый ряд других обрядов, имеющих своей целью обеспечить воскрешение убитого зверя (Пил-судский, 1914; Штернберг, 19336; В.Петров, 1934). Все они имеют явно позднее происхождение, о чем говорит их теснейшая связь с верой в души зверей, духов, хозяев тайги и т. п.

Но ритуальной заботой о черепе и костях животного и упомянутыми выше обрядами явно позднего происхождения имеющее место во время зоофагических праздников магическое обеспечение существования вида животных не исчерпывается. Материалы свидетельствуют о существовании еще одной группы обрядов, имеющих целью обеспечение сохранения данного вида, причем обрядов явно архаического происхождения.

Один из самых интересных обрядов, принадлежащих к этой группе, был зафиксирован у эвенков, живших в районе Хантайского озера[102]. У них после того, как медведь был съеден, его череп и кости скелета в анатомическом порядке привязывались к палке, причем череп укреплялся на ее верхнем конце. Затем все взрослые мужчины, по очереди „боролись" с „медведем" и, „повалив" его на землю, имитировали половой акт[103]. Сходный обряд существовал у долган, но у них половой акт имитировался не со скелетом медведя, а с тушей только что убитого зверя (Попов, 1937, с.202). Обряды фаллического типа по отношению к медведю бытовали также у шорцев (Б.Васильев, 1948, с.87). У коряков на праздниках кита и белухи женщины во время плясок совершали сексуальные движения, делая вид, что они отдаются зверю (Штернберг, 1936, с.403). Сходные моменты существовали в обрядности зоофагических праздников и других народов Северо-Восточной Азии (Богораз-Тан, 1928, с.75),

С этими фактами можно сопоставить употребление деревянных фаллосов во время танцев на медвежьих праздниках обских угров, исполнение на них сценок явно эротического характера (Гондатти, 1888, с.80; Харузина, 1927, I, с.84; Б.Васильев, 1948, с.87), распевание песен весьма нескромного содержания на медвежьих праздниках нивхов (Штернберг, 19336, с.66), определенная разнузданность отношений между полами во время аналогичных праздников у айнов (Пилсудский, 1914, с. 130–133), а также отмеченное у нивхов, удэгейцев, ороков, орочей, айнов, кетов особое ритуальное отношение к половым органам медведя (Пилсудский, 1914, с. 152; Штернберг, 19336, с.229; 1936, с.211; С.Иванов, 1937, с.8, 17; Б.Васильев, 1948, с.87; Алексеенко, 1960, с.99).

Б.А.Васильев (1948, с.87–88), сопоставив употребление деревянных фаллосов во время танцев на медвежьем празднике обских угров с употреблением аналогичных предметов во время весеннего праздника индейцев дакота, преследующего цель способствовать размножению бизонов, пришел к выводу, что и в данном случае мы имеем дело с обрядами магического размножения животных. С этим выводом нельзя не согласиться. Как уже указывалось в главе X, половые акты, их имитирование, различного рода намеки на них и т. п. в прошлом у всех народов рассматривались как действия, магическим образом способствующие размножению животных и плодородию почвы.