Биргит Лаханн - Существовать и мыслить сквозь эпохи !

• Название: Существовать и мыслить сквозь эпохи !
• Автор: Биргит Лаханн
• Жанр: Проза

---

Элизабет уязвлена. Ей тридцать шесть лет, и есть все шансы остаться старой девой. Нет, еще никто не просил ее руки. Правда, она прилежно учит языки, успевает посещать различные кружки, но ни ухажер, ни тем более любовник пока не нашелся. А что видит добродетельная дама, как, впрочем, и вся почтенная публика, здесь? Девица, которой всего лишь двадцать один год, безо всякого стеснения соблазняет солидных мужчин. Стыд и срам! К тому же утверждает, что она лучшая подруга Фрица.

Лу, ничего не подозревая, радостно пишет Ницше, который ждет ее в Таутенбурге под Йеной: Ваша сестра, ставшая теперь, можно сказать, и моей, поведает Вам обо всем, что здесь происходит. О, она уже это сделала. Поведала все без утайки. Ницше в ужасе, шлет Лу обидное письмо. Барышня отводит все упреки, вынуждая Ницше тут же снова взяться за перо: Я хотел жить один. - Но тут над дорогой пролетела милая пташка Лу, и я решил, что это орел. И захотел видеть его парящим вкруг меня. Приезжайте же, я слишком страдаю от того, что причинил Вам страдания. Сносить их вдвоем будет легче. Ф. Н.

Он просит Лу приехать в Тюрингию, в Таутенбург. Сестра встретит ее в Йене, у друзей. Но как только Лу там появляется, Элизабет опять принимается за свое: колкости, насмешки... И тогда Лу решает дать отпор. Но не тонкими отравленными стрелами, а пустив в ход тяжелую артиллерию.

Итак, Ницше отнюдь не блюститель нравственности, за коего Элизабет принимает брата. И не аскет. И уж конечно не святой. Ре ведь рассказывал, как в Сорренто молодая селянка приходила к Ницше на виллу. И как он осторожничал, чтобы фройляйн Майзенбуг ни о чем не догадалась. Между прочим, ей, Лу, он предлагал свободный брак. Вот так-то.

Неправда, возражает Элизабет, у брата всегда были чистые помыслы, это сама Лу предложила жить в свободном браке втроем - она, Ницше и Ре. В Риме Лу бегала за братом с одной целью: связать себя с ним - и таким образом прославиться. В Байройте же она потешалась над ним и его философией.

Потешалась? Смешно слышать. Элизабет понятия не имеет - ни о своем брате, ни о его мыслях. Ницше даже два раза делал ей предложение. - Вранье! Элизабет это лучше знает. Брат дал ей от ворот поворот. И Ре ее отшил... В общем, сидели Кримхильда и Брунхильда бок о бок у окна.

Тем не менее они вместе едут в Таутенбург, где останавливаются в доме пастора, Элизабет - как дама, сопровождающая молодую девушку. В тот же вечер она докладывает брату, что о нем намолола эта особа. Ницше сбит с толку, растерян - и объясняется с Лу. Каждые пять дней у нас разыгрывается маленькая трагедия, пишет он Петеру Гасту.

Затем почти три недели Лу и Ницше живут в идиллии. Как бы и не замечая Элизабет. Каждый день бродят по лесу. Ницше - все еще женихом. Предложений Лу он больше не делает, зато искушает ее разговорами.

Они беседуют часов по десять в сутки. В комнатке любимой ученицы Ницше засиживается до глубокой ночи. Чтобы поберечь его глаза, они обвязывают лампу красной материей. Если кто-нибудь подслушал бы наш разговор, пишет Лу, то подумал бы, что ведут его два черта.

И "кто-нибудь" нашелся. Элизабет, живущая с Лу под одной крышей, подслушивала у двери. А может, через стену. Во всяком случае, она пишет об ужасных речах, которые брат и его пассия вели друг с другом. Чем была ложь? Ничем!.. Чем был бесстыднейший разговор о бесстыднейших вещах? Ничем! Чем было исполнение долга? Дурачеством... Чем было сострадание? Чем-то презренным! Собеседники то и дело хохочут в ночи... Уходя от Лу, Ницше дважды целует ей ручку. А однажды начал, по ее словам, говорить то, что осталось невысказанным.

Ревность в груди Ре вскипает с новой силой, когда он, третий в их союзе, узнает от Лу, что Ницше человек настроения, склонный к насилию. И что она знает: если мы будем общаться, чего мы поначалу в бурном порыве чувств избегали, то довольно скоро, невзирая на мелочную болтовню, найдем друг друга в наших глубоко родственных натурах.

У Лу опять начинается лихорадка с приступами кашля - нужен постельный режим. Ницше посылает больной письма и записки, разговаривает с ней через дверь. А потом она опять надевает свою шляпку и бродит с беспредельно счастливым товарищем по тюрингским лесам. В местном трактире все считают их супружеской парой.

Но проходят и томительно-прекрасные дни Таутенбурга. С одним Ницше можно выдержать в лучшем случае три недели, пишет Лу. Ах, он такой сложный, такой страстный и неожиданный, как сам говорит. И вечно эти излияния. Милая Лу, простите за вчерашнее, пишет он каракулями перед отъездом на клочке бумаги. В 12 часов я провожу Вас до Дорнбурга. Но прежде нам надо еще с полчасика поговорить... Согласны? Да! Ф. Н.

Сумрачным видится Лу Саломе потаенно-глубинное в господине Ницше. В характере Н., как в старом замке, есть темницы и подвалы, которые не бросаются в глаза при беглом осмотре, но могут хранить в себе главное, подлинное.

Мыслей Ницше она никогда не боялась, и значит, судя по всему, то был страх перед его чувственностью, его порывами и инстинктами, которые он еще в юные годы запер в такой вот не сразу заметный подвал. Прикованный Ницше. Скованный хорошими манерами. Слабость Ницше - в его утонченности, пишет Лу Паулю Ре. Незадолго до умопомрачения он скажет в "Ecce homo": Всякое презрение половой жизни, всякое осквернение ее понятием "нечистого" есть преступление перед жизнью - есть истинный грех против святого духа жизни. Волю своим сексуальным влечениям он даст лишь в доме для умалишенных, где будет постоянно требовать, чтобы к нему привели бабу, и назовет Козиму Вагнер своей женой.

Лу Саломе вскоре после разрыва недолгих и неровных отношений напишет роман. "В борьбе за Бога". Ницшевская тема. И пасторский сын Куно мыслит у нее так же, как пасторский сын Фридрих. И героиня романа Маргарита, студентка на тропе к эмансипации, - ее alter ego.

Старая история о Фаусте и Маргарите, которые здесь, однако, - как Ницше и Лу - хотят всего лишь жить вместе, не стремясь к последнему акту. То есть целомудренно и благопристойно. Но Куно не догадывался, что в нем дремлют животные инстинкты. А они неукротимы, как дикие звери. Он соблазняет будущую эмансипе - Куно, завоеватель, раскованный Ницше. Кончается все скверно...

Как в реальной жизни. Лу уходит. Оставляет Ницше и испытывает Ре. А Элизабет начинает против Лу войну. Распространяет слухи о якобы распутной жизни фройляйн Саломе. Истеричным голосом мелочного синего чулка оповещает свет о своих домыслах. Сплетничает. Фальсифицирует и шельмует. Русская девка испортила ее брата! Теперь она на содержании у некоего господина. И живет в незаконном браке. Убийственные обвинения в глухие времена. Рухнет самая добрая репутация. К тому же эта русская - наглая. И нечистоплотная. Чего только не рассказывали о ней таутенбургские прачки!

Ну а Ницше? Ах, Ницше так слаб... И верит сестре, и не верит... И под конец так взбудоражен, что лишь какой-то дюйм пока еще отделяет от кровопролития. От самоубийства. От дуэли. В итоге - нервная лихорадка, меланхолия и отчаянная надежда на возвращение Лу. Поистине, это начало начала.

Этим началом стал Заратустра. Идея главного произведения Ницше возникла еще в августе 1881 года. О том, как она родилась, он расскажет в "Ecce homo", своей последней книге. Я шел в тот день вдоль озера Сильваплана через леса; у мощной, пирамидально нагроможденной груды камней, неподалеку от Сурлея, я остановился. Там пришла мне эта мысль. Мысль о вечном возвращении... Концепция... набросана на листе бумаги с надписью: 6000 футов по ту сторону человека и времени.

Очарованный и вдохновленный переживанием любви, покинутый и одинокий, ступает он теперь на путь, ведущий его к самым высоким озарениям. На прощание Лу подарила ему свою "Молитву жизни". Последний стих он делает своим кредо:

Существовать и мыслить сквозь эпохи!

В твоих объятьях свыкнуться ль с разлукой?

Но коль не дашь мне счастия ни крохи,

Ну что ж! Останься со своею мукой.

Спасителем Ницше в дни его тягчайших мучений становится Заратустра. И Заратустра говорил так к народу: Я учу вас о сверхчеловеке. Ибо человек - это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, - канат над пропастью. Стало быть, человек есть нечто, что должно превзойти.

О чем учит ницшевский Заратустра? Об обществе, ведомом элитой. О героических личностях, обладающих волей к власти. О высших людях, о масштабно мыслящих завоевателях. Таких, как Колумб или Наполеон.

А слабые? Чернь? То есть масса? Ее можно эксплуатировать. Грубо и бесцеремонно. Ницше и в голову не приходит, что масса может организоваться, более того, взбунтоваться против сильных мира сего. Ход мыслей Карла Маркса, его коллеги, ему совершенно чужд. Стремление к социализму не присуще человеку. Ему присуще стремление к эксплуатации. Стало быть, никакого сострадания к массам!

Сострадание, учит Заратустра, множит земные тяготы. Сострадание делает человека слабым. Новый человек должен жить, а не страдать. Слабые и неудачники должны погибнуть: первая заповедь нашей любви к человеку.