Ширли Хаззард - Внезапная пылкость

• Название: Внезапная пылкость
• Автор: Ширли Хаззард
• Жанр: Короткие любовные романы
• ISBN: 5-7024-0220-0

Любовь — главное человеческое чувство. И если она подлинная, то ей не страшны никакие козни и препятствия. Так считают герои романа, а уж они-то испытали это на собственном примере.

---

Малыш ухмыльнулся:

— Соку, пожалста.

— Как ты думаешь, если я очень вежливо скажу «пожалуйста», твоя мама напоит и меня? — спросил Витор у ребенка. — Она, наверное, жаждет, чтобы я уехал побыстрее, но из-за этой жары и столь ожесточенной схватки, — он бросил на нее лукавый взгляд, — утомленный путник погибает от обезвоживания.

Эшли вздохнула. И хотя первый барьер был взят, она-таки жаждала, чтобы он уехал. Но было бы некрасиво отказать ему в глотке воды.

— Что пожелает выпить утомленный путник? Оранжа, домашнего лимонада или легкого пива?

— Я бы предпочел пиво.

— Прошу сюда. — Эшли пригласила его в дом.

— Вниз, — потребовал Томас, когда они вошли в кухню.

— Как ты сказал? — поинтересовался Витор. Малыш расплылся в широкой улыбке:

— Пожалста.

— Вниз, — согласился Витор и опустил его на пол.

Малыш наградил его еще одной широкой улыбкой.

— Спасибо, — проявил он необычную вежливость и проковылял к коробке с игрушками в углу.

— Ты говорила, что сделала дом уютным, — заметил Витор, оглядываясь, — но он получился у тебя и удобным.

Хотя Лейф постоянно приставал к ней, предлагая бесплатно оборудовать ее кухню, Эшли неизменно отказывала ему в этом. Она долго отскребала старую сосновую мебель, и теперь отбеленное дерево приятно контрастировало с матово-желтоватыми стенами. Добавьте к этому тростниковые циновки, льняные занавески в желто-белую клетку и нарисованные ею самой акварели с фруктами и овощами — и вот простенькая, но уютненькая кухонька. Она проследила за взглядом Витора, смотревшего через арку на гостиную. Ее стены она окрасила в теплый красный цвет, выгодно оттенявший темное дерево и медные ручки дедушкиной мебели. Ковры цвета изумруда и топаза покрывали терракотовый пол, а занавеси и покрывала на диване и креслах она сшила из тяжелой кремовой ткани. Высокие цветные свечи, стеклянные ящики с собранными ею и Томасом раковинами, а на каминном очаге огромная керамическая ваза, полная полевых цветов. Эшли заулыбалась. Стоило ей это пустяки, но она была довольна результатом, и похвала Витора доставила ей истинное удовольствие.

— Я постаралась отделать все в средиземноморском стиле, — объяснила она, налив апельсиновый сок в пластмассовую чашку и отнеся ее Томасу.

— Отлично получилось. Твоя артистичность сказалась и на убранстве дома. — Витор принял от нее кружку с пенящейся жидкостью и сделал несколько жадных глотков. — Нектар, — восторженно произнес он, отирая пену со рта тыльной стороной ладони. Потом сделал еще один большой глоток. — Что заставило тебя приехать в Португалию?

— Этот дом.

— Но ты же могла продать его и купить на вырученные деньги дом на родине. Рискованно переезжать в другую страну. Помимо других соображений — ты оставила своих друзей и окружение, в котором выросла, неужели твои родители не возражали против твоего решения увезти их внука?

Она добавила кубики льда в свой стакан с лимонадом.

— Нет, они и сами сейчас не в Англии. Отец работает в нефтяной компании, и прошлым летом его перевели в техасскую контору на пять лет. И он и мать уговаривали меня с Томасом поехать с ними, но я предпочла независимость. Так я оказалась здесь. А мой брат-дипломат отбывает «срок» в Брюсселе.

— Не проще ли было наслаждаться независимостью дома?

— Нет. — Эшли начал уже надоедать очередной допрос. — Я подумала, что в кустарном производстве в Алгарве найдется ниша и для моих артистических наклонностей и я смогу зарабатывать на жизнь, не отдавая Томаса в ясли. Такой нишей стала разрисовка изразцов. К тому же жизнь здесь дешевле, и денег хватит на большее.

— Ты могла бы сбывать свои плитки на английских курортах. — Витор явно не был удовлетворен ее доводами. — Решиться же переехать в другую страну, в которой к тому же говорят на другом языке…

— Тебе следовало бы помнить, что я уже знала немного португальский, так что мне понадобился лишь ускоренный курс, и через два месяца я уже сносно говорила на нем. — Эшли уже начинала утомлять привязчивость Витора. — Теперь я чувствую себя как дома.

— Ты собираешься остаться здесь надолго?

— Пока мои не вернутся из Штатов. Да и потом не уверена. Может, останусь.

— Томаш будет расти в Португалии?

— Здесь отличный климат для ребенка. Он еще ни разу не простужался и…

— Я все понял, — прервал ее Витор. — Жизнь здесь — сплошной восторг.

Эшли нахмурилась. Уж не перестаралась ли она? Но не могла же она назвать истинную причину своего переезда.

— Когда я прочитал где-то, что подруга Саймона Купера родила мальчика, признаюсь, меня это немало удивило, — сознался Витор, глядя на Томаса, занятого своими игрушками. У нее похолодела спина.

— Ты считаешь, что мне следовало сделать аборт?

— Мне приходило это в голову.

— Поскольку я осталась без мужчины, ты решил, что я не оставлю ребенка? — обиженно спросила она.

Подобные намеки ей приходилось выслушивать и от других. Пусть ее беременность была незапланирована и ей суждено было остаться матерью-одиночкой, но ей и в голову не приходило отделаться от ребенка.

— Не в этом де…

— М-р-р-р, — произнес Томас, дергая Витора за брючину. Поиски малыша увенчались успехом, и сейчас он размахивал алой спортивной машинкой — гордостью своей коллекции. — Р-р-р, р-р-р.

Витор опустился на корточки и, к ликованию ребенка, восхищался минуты две его игрушкой.

— Спасибо за угощение, — сказал он, поднимаясь. — Не хочу тебя огорчать, но мне пора.

— Какая жалость! — откликнулась Эшли и, посадив Томаса на свое бедро, проводила гостя к выходу.

— Какая машинка! — радостно воскликнул малыш, увидев «БМВ».

— Когда я расскажу матери о Томаше, она вскочит на своего любимого конька, — сухо бросил Витор, открывая дверцу машины.

— Это на какого же?

— Она начнет хныкать, что мне уже тридцать восемь и что, не женись я в скором времени, она будет слишком стара, чтобы получить удовольствие от своих внуков.

Значит, он не женился на манекенщице, подумала Эшли. Не женился вообще.

— Как поживает твоя мать?

— Да жива-здорова. — Витор сел за руль. — Она будет в восторге, узнав о нашей встрече, — бросил он в открытое окошко, — Она все еще души в тебе не чает.

— Взаимно. — Эшли улыбнулась.

Когда она познакомилась с вдовой Маргридой д'Аркош, матерью Витора, между ними возникла взаимная симпатия. Через несколько часов, проведенных с кроткой седовласой женщиной, Эшли уже считала ее своей лучшей подругой.

— Пожалуйста, передай ей мой привет.

— Обязательно. Я также немедленно отправлю тебе письмо с официальным предложением. Буду тебе весьма признателен, если ты отнесешься к нему со всей серьезностью, и, — его темно-карие глаза притянули ее взгляд, — помни, что меня всегда устраивала только победа. — Витор поднял руку в прощальном приветствии. — Прощай.

Вздохнув, Эшли вернулась в дом. Не сделать ли ей крутой поворот и не продать ли ему дом? Ее согласие обещает одно несомненное преимущество: он избавит ее от своих визитов. Если же не прекратить его визиты, останется опасность, что, увидев Томаса во второй, третий, четвертый раз, Витор убедится в сходстве, сравнит даты и поймет, что у его матери уже есть внук! Но ей не следует дожидаться, пока Витор увидит сходство, она должна сама сказать ему.

Когда Томас занялся своими игрушечными машинками, Эшли присела за кухонный стол. Ее память вернулась к событиям двухлетней давности. Катализатором всего случившегося, размышляла она, был Саймон. Стройный, подвижный Саймон…

Глава 3

— Я бы предпочел, чтобы ты никому не рассказывала, как мы познакомились, — бросил Саймон, не спуская своих серых глаз с дороги. — Если тебя будут спрашивать, говори, что наши семьи дружны.

Эшли разочарованно посмотрела на своего спутника и вздохнула. Хотя она и понимала, почему он хочет скрыть правду, все же это ей было не по душе.

— Ты хочешь, чтобы я лгала? — не скрыла она своего сомнения.

— Ну, не такая уж это страшная ложь. — Он задабривающе улыбнулся ей. — Пожалуйста, Эшли.

В то прохладное февральское утро молодой человек заехал за ней и вез ее на гоночный трек в Суррее. После недолгого ученичества в Формуле-3 его недавно взяли вторым водителем в «Дэлджети» — ведущую команду Формулы-1. Возбужденный своим завидным положением, он пригласил Эшли поехать на испытательный заезд.

— Но… — попыталась возразить она.

— Не хочу, чтобы кто-нибудь знал, — упрямо прервал ее Саймон, отбрасывая светло-каштановую прядь, упавшую на глаза.

Эшли сдалась и покорно процитировала:

— Наши семьи дружны.

— Я не сомневался, что ты поймешь меня. Знаешь, я собираюсь стать знаменитым и богатым. — Он бросил на нее косой взгляд, проверяя ее реакцию. — Через год-два я займу место Витора в качестве гонщика номер один в «Дэлджети», потом перейду в другую команду. Ради большого заработка, естественно.