Светлана Оникс - Любовные каникулы

• Название: Любовные каникулы
• Автор: Светлана Оникс
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7024-0307-Х

Как стать счастливой? Как быть счастливой? Возможно ли это в наше непростое — чтобы не сказать резче — время? Оказывается — да, героине предлагаемого романа это удается. Хотя путь к счастью ох как не прост!

Сложная сюжетная линия произведения складывается из массы недоразумений, размолвок, приключений. Вершиной служит счастливый финал — с некоторой грустинкой, но и с надеждой.

Для широкого круга читателей.

---

Она так темпераментно жестикулировала, что я даже испугалась: вот-вот уронит мой приз.

— «Красная палатка»! — пояснила итальянская звезда.

Как же я забыла: Клаудиа снималась в совместной постановке. «Красная палатка» — старый фильм. Когда он вышел на экраны, я еще пешком под стол ходила.

Удивительная женщина: на вид — почти моя ровесница. Ни одной морщинки, и глаза сияют, как у шестнадцатилетней. Представляю, какие у нее массажисты и косметологи! Но и сама, конечно, не позволяет себе расслабиться. Скажем, наесться до отвала бисквитного торта. Умница, Клавушка, так держать!

Звезда распахнула ящичек — и драгоценный лев вспыхнул золотом, отражая лучи софитов. Клаудиа ласково погладила его, как котенка. Перегнувшись через Андрея, восторженно обратилась ко мне:

— Александра! Но пароле! Нет слов!

Итальянка вовсе не хотела, конечно, обидеть Андрея. Но для его болезненного самолюбия происшедшее оказалось настоящим ударом. Через него переговариваются! Его считают пустым местом!

Он вскочил и стал пробираться к выходу.

Я попыталась его удержать:

— Куда же ты, Андрюша?

Он раздраженно оттолкнул мою руку:

— Пойду немного прогуляюсь... несравненная Сандра!

Глава 6 Аванте

Перед банкетом забежала в номер переодеться. Еле отбилась. Сразу навалилось журналистов — толпа!

— Синьора Александра! Поздравляем! Что вы хотели сказать вашей ролью умирающей Европе?

— Знает ли ваш муж о вашем триумфе?

— Скажите о перестройке!

— Какие контракты у вас есть?

— Где вы одеваетесь?

— Какова ваша жизненная цель?

Вот тут только я остановилась. Батюшки! Знакомый вопросец!

Ну что, милый, так тебе сразу и сказать?

— Господа, извините. Завтра будет пресс-конференция, и я отвечу на все ваши вопросы.

— На все?

Этот с издевочкой.

— Если вы не похабник. — И помахала Золотым львом. Посмеялись, и я улизнула.

До гостиницы «Эксельсиор» минут пять ходьбы. Надо было, конечно, подождать всех наших, подъехали бы на машине. Но они там совсем увязли в славе. И Андрей куда-то подевался.

Все-таки как-то неловко... Фильм-то его, а лавры мне. А львенок симпатичный. Дорогущий, наверное. Ну ничего, Андрей свое еще возьмет. Он и так мировая знаменитость. Его «Живописец» вошел в сотню лучших фильмов всех времен и народов.

...Ну, вот и отель. Портье смотрит уже совсем другими глазами. Видно, по телевизору показывали награждение.

— Синьора Сандра, мое восхищение!

О! Этот тоже — Сандра. Сговорились они, что ли?

...Так, в этом номере не заблудиться бы. Все ванную со спальней путаю. Нет, все нормально, нашла. Вот мой гардеробчик. И что мы, Сандра, наденем на сегодняшний банкет? Можно, конечно, было бы остаться в этой сногсшибаловке, да что-то боязно за сохранность. Не дай Бог кто-нибудь вином плеснет, омара уронит.

Так, синее?

Ничего, неплохо. Кролин говорил, очень к моим глазам идет. Действительно идет. Даже украшений никаких не надо. Только старит немного.

— Меня синий старит, — я Кролину говорила.

А он:

— Нет, что вы, представительно!

Ну вот позовет меня премьер-министр на аудиенцию, я синее надену. А сейчас что-нибудь полегкомысленнее. Там же красавцев будет — пруд пруди. Да каких красавцев! И что, я не имею полного права голову им вскружить? Имею. И буду кружить. Поэтому синее — прочь.

А вот алое? Хорошо. Очень хорошо... Как советский стяг. Гордо реет над миром! Еще серпа и молота не хватает. Нет, это слишком патриотично. Тут легкость нужна, никакой политики. Это можно завтра на пресс-конференцию надеть. Хотя, с другой стороны, красный — цвет любви, страсти. Тю-тю-тю! Санек, ты заговорилась. Какой страсти тебе надо? У тебя муж дома некормленный... Ой, Илье позвонить. И в театр...

Нет, Шурик, мы хотим легкого головокружения, а не роковых страстей. Мы выбираем голубое. «Все стало вокруг голубым и зеленым». Это в самую точку! Это и легкомысленно и холодновато. И молодит, и кружит, и к глазам тоже идет. Словом, с ума не сведет, но фазу сдвинет.

Так, теперь лицо сделаем. Лицо мы сделаем какое? Розовое? Чистое? Обещающее? Насмешливое? Советское? Нимфеточное? Талантливое? Нет, сделаем свое лицо — «Много в нем лесов, полей и рек...» То есть все в этом лице вышеперечисленное и еще кое-что.

Загадка армянского радио: маленькое, коричневое, сморщенное, мягкое, есть у некоторых женщин, что это? Ответ — изюминка.

Вот это маленькое мы обязательно оставим. Не закрасим, не закамуфлируем. Ну что, Александра Николаевна Кузнецова? К труду и обороне готова? Всегда готова!

Ох, и натанцуюсь сегодня! Только бы шпильки не натерли. А натрут — сниму, босиком танцевать буду. Имею полное право!

— Минутку! Сейчас открою!

Кто это?

Так, оранжерея приехала.

— От кого? — спрашиваю у мальчика.

А он по-английски не понимает. Улыбается, черненький, кепочку снял.

— Ну, держи, пацан, тут тебе на мороженое. Больше, извини, нету. Суточных выдали — кот наплакал.

Смеется. Смышленый.

Так, поищем записочку. Должна записочка быть. Они и тут такие, зря деньги не тратят. А записочки и нет. Странно. Нету записочки с адресом, с телефоном, с именем и профессией. Только корона маленькая на ниточке висит. Король, что ли? Так нет в Италии никаких королей. Это, наверное, фирменный знак цветочного магазина.

Ах, мальчишка, записочку потерял. Такие чудные цветочки, а впустую. Впрочем, оранжерейщик этот о себе знать обязательно даст. Вот чего мне не хватало! Этой орхидеи! Надо же! Как знал неведомый поклонник! Ах, чудо какое! Сюда ее, пахучую! Ненавязчиво оттеним гладкую белизну кожи. А теперь — вперед! Как говорят итальянцы — аванте!

Глава 7 Бал

Когда я вошла, зал на секунду замер. Или мне так показалось? Нет, не показалась — замер. И сразу сотни глаз на меня — зырк! И аплодисменты.

— Да-да, спасибо, спасибо! Грацие!

А наши где? Где Андрей, где Файфман? А! Вон они, родимые, в закутке. Винцом накачиваются. Но так, прилично, в меру, по-европейски.

— Да-да, спасибо! Ну что вы? Какая я Сара Бернар? Я Саша Кузнецова. Грацие.

— Ты куда пропала, героиня? — спросил Андрей. Нет, оттаял маленько, улыбается. Ему тоже славы перепадает, может, и побольше, чем мне.

— Сашенька! Завтра вы у нас, на кинорынке, не забыли? — спросил Файфман.

— Ну что вы? Конечно, сразу после пресс-конференции...

— Чудо вы наше!

— Давай, Андрей, выпьем за твой фильм.

— И твой. — Опять улыбнулся. Наверное, все-таки, добрый.

— За наш.

И вдруг — стук, тишина, что-то объявляет мажордом.

— Что случилось? — спрашиваю у Андрея.

— Премьер-министр, — объясняет. Он знает итальянский.

Вот те на! Надо было синее надеть!

Толпа повернулась к двери, и вошел улыбчивый синьор, седоватый, элегантный, скромный. Сразу с кем-то за руку поздоровался... Батюшки, ко мне идет... Надо было синее надеть, вертихвостка!

Пожал мне руку, потом наклонился и поцеловал. Что там говорить — Италия!

— Синьор премьер восхищен вашим талантом! — зачастила переводчица. — Вы напомнили ему в фильме «Кулачок» его родную маму.

У меня даже сердце опустилось. Какой «Кулачок»?

— Наш фильм называется «Пригоршня», — говорю.

— Ой, простите. Это моя вина. В итальянском нет такого слова... Да-да. «Пригоршня»! — засмущалась переводчица.

Тоже мне комплимент — маму напомнила! Но я улыбаюсь, в глаза ему смотрю.

— Синьор премьер говорит, что вы очень красивая женщина. Его мама такой же была в молодости.

А! Вот это другое дело! Это большое спасибо.

— Грацие!

Премьер еще руку Андрею пожал, парой слов перекинулся и сразу дальше, но и двух шагов не сделал, как остановился, руки раскинул, засмеялся. И тот красавец-викинг, что на вручении меня взглядом сверлил, оказался в его объятиях.

Кто такой?

— Андрей, это кто? — спрашиваю.

Андрей плечами пожал, но как-то недобро глазами на красавца сверкнул.

И только теперь я огляделась. Ну что, Сашка, могла бы ты поверить, гоняя на своем мотоцикле, что будешь стоять рядом с Софи Лорен, — она, кстати, мне издали кланяется, — с Марчелло Мастрояни — что-то смешное рассказывает, — с Робертом Рэдфордом — такой симпатичный парень! Рукой мне машет! Ну да! Он же первый приз за лучшую мужскую роль получил!

— Хай, Эл! Ты не хочешь сняться вместе со мной? Ты и я — два лучших актера современности!

Сердце упало — в кино зовет? Конечно, я закивала.

Он поднял руку, сразу откуда-то фотограф подлетел. Роберт меня к себе прижал и — улыбка!

— Подари мне твой цветок, Эл.

— Не могу. Подарки не дарят.

— Почему?

— Не знаю, у нас так принято.

— У тебя есть что-то такое... Нашим красоткам как раз не хватает... Знаешь, попробую поговорить о тебе с Сиднеем! Хай!