Грейс Кэвидж - Власть памяти

• Название: Власть памяти
• Автор: Грейс Кэвидж
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7024-0444-0

Писательница обращается к вечным человеческим проблемам — любви и браку. Ее герои попадают в ситуацию, которая ставит перед ними почти неразрешимые трудности. Стремление к высокой нравственности, взаимному доверию, глубоким, искренним чувствам подвергается суровым испытаниям. Столкновение сильных характеров в сложных житейских обстоятельствах заставляет героев пережить немало душевных потрясений.

Любовь и ненависть, надежды и отчаянье, равнодушие и страсть — все это найдет читатель на страницах романа.

Для широкого круга читателей.

---

— Эрни… Во имя Господа! — Голос его звучал настойчиво. Он что есть силы дергал за ручку, но Эрни, запахнув халат дрожащими руками, снова привалилась к двери.

— Не желаю тебя видеть! Убирайся прочь!

Она еле шевелила языком, но чувствовала, что он ее слышит. Она тоже слышала, что он не отходит от двери, улавливала его дыхание и понимала, что он прислушивается…

Она закрыла глаза, стараясь каким-то образом избавиться от звуков, которые производил Грэм. Потом безвольно опустилась на пол и легла, свернувшись калачиком. Ее душили рыдания.

О Господи!.. Ребенок! Как она могла забыть? Без сомнения, Грэм не хотел рассказывать ей о прошлом! Но оно — это прошлое — вдруг ярко вспыхнуло в ее сознании.

А если и сейчас она забеременела, как это произошло тогда?!

Она очень болела, почти с самого начала беременности, а все это время Грэм и Арабелла…

Арабелла! Эрни следовало понять это еще в гостях у Тома. В ее подсознании всплыл пристальный взгляд холодных голубых глаз. Но она не сразу поняла его значение, не осознала, о чем он свидетельствовал в реальной жизни, каков был его смысл. Это понимание пришло только сейчас, слишком поздно. Тогда, в прошлом, она вычеркнула Грэма из своей жизни, заставила себя ненавидеть его, старалась наладить новую жизнь с Норманом.

Она вытерла слезы, лившиеся безостановочно по щекам. Боже милостивый — Норман!

Теперь она помнила все очень ясно! Скрежет тормозов, звон бьющегося стекла, лязг и скрежет металла…

Она старалась спастись, но не смогла, не смогла! А теперь она вернулась к тому же, с чего начала по глупости, по слабости, и теперь душевная боль нестерпимо терзала все ее существо…

Она прижала кулачки к вискам, стараясь остановить поток воспоминаний, которые причиняли ей невыносимые страдания. Да, это было давно, и она решилась выдать себе хотя и горькое, но все же отпущение грехов за мысли о прошлом, от которых теперь она не могла отстраниться. Ее разум рвался в прошлое, к той поре, когда она впервые встретилась с Грэмом…

Как он сказал? Ах, да — это был вихрь романтики, любовь с первого взгляда. Они встретились в художественной галерее, очень престижной, в которую билет стоит весьма дорого, не говоря уже о стоимости картин, выставляемых там на продажу. Такие галереи она посещала очень редко. Кто-то из приятелей сумел достать контрамарки на вернисаж новой выставки в этой галерее. Как выяснилось позднее, спонсором выставки была фирма Грэма.

Она прохаживалась по залам, держа в одной руке каталог, а в другой бокал сухого белого вина. Время от времени она останавливалась то перед одной, то перед другой картиной, стараясь вникнуть в технику живописи и колористику. В какой-то момент она почувствовала, что некий мужчина внимательно наблюдает за ней. Эрни решила обернуться и встретилась со взглядом выразительных серых глаз. Эти глаза изучающе смотрели на нее, на ее волосы и зеленые глаза. В ту же секунду все происходящее вокруг потеряло для нее значение.

Разумеется, она ничего не знала о нем. На небольшом банкете в честь открытия выставки были, конечно, и другие гости, но тем не менее все его внимание было сосредоточено на ней одной. Тогда же он отвез ее домой на служебной машине. Машину вел шофер и сопровождал еще один человек из окружения Грэма, который сидел на переднем сиденье. Вся эта пышность тогда поразила ее…

Губы скривились в пренебрежительной усмешке. Наконец-то она освободится от него, от воспоминаний, связанных с коротким пребыванием на этой вилле. Вилла, отделенная от внешнего мира, казалась ей поначалу неким убежищем. Здесь не было никаких устройств безопасности. За всем следил только Рене. А что с ней будет, если Грэм увезет ее в Нью-Йорк, в свою квартиру, в эти прекрасно обставленные комнаты; туда, где можно пользоваться автомобилями самых престижных моделей, которые всегда стоят наготове и могут доставить ее в любое место и с тем же комфортом отвезти домой? Что за жизнь ожидает ее там?

Конечно, все будет так, как она сейчас предполагает. Однако теперь она не сможет относиться ко всему так, как это было в начале их совместной жизни. В то время все ей казалось чудесным, словно жизнь происходила в каком-то ином мире, лежащем в другой плоскости. Грэм выбил ее тогда из привычной колеи, отвез в Нью-Йорк, почти умиравшую от счастья, поселил ее в странном, совершенно новом для нее мире, внушавшем ей благоговение.

Конечно, не потребовалось много времени, чтобы понять, что все, чем занимался Грэм, было связано с бизнесом. Для него было обычным привозить Арабеллу домой на обед или допоздна задерживаться с ней в офисе, разбирая бумаги или подписывая договоры. Но это никогда не вызывало у Эрни подозрений. Сама же Арабелла вела себя сдержанно и деликатно, хотя иногда Грэм и она проводили вечера в его кабинете за закрытыми дверями. При этом Эрни предполагала, что Арабелла намеренно задерживает его.

Однако Эрни старалась подавлять такие чувства, как и обиды, а иногда и негодование. Она внушала себе, что того требуют дела, и старалась оправдать ожидания Грэма, старалась быть заботливой женой. Поэтому она полностью посвятила себя кухне и наблюдению за порядком в квартире, уборкой которой занималась миссис Дру. На плечах Эрни лежали также все заботы, связанные с устройством званых вечеров и приемов, которые проходили в их квартире, собирая там многочисленных партнеров Грэма по бизнесу.

— Ты стала весьма опытной хозяйкой, — сказал ей Грэм в тот вечер в коттедже. Она помнила его голос, тон, которым он это говорил. Теперь она знала, что то же самое он говорил ей давно, в той, прежней, жизни. Но теперь все стало иным… Если бы она прожила с ним долго, быть может, эти занятия и вошли бы у нее в привычку. Но случилось иначе. Однажды она остро почувствовала свое одиночество и ощутила, что домашние хлопоты ей смертельно надоели. В Нью-Йорке у нее было мало знакомых. Грэму не нравилось, когда она выходила из дому одна. Сам же он по служебной необходимости отсутствовал в течение всего дня. Случалось, его не бывало дома по нескольку дней. Она стала понимать, что, если превратится в послушный придаток Грэма — а к этому все шло, — она многое потеряет в жизни.

Только однажды Грэм приятно удивил ее, устроив праздник в день ее рождения. Этот день был самым счастливым в ее жизни, о котором она вспоминала с болезненным чувством. Он переоборудовал одну из комнат в художественную студию и преподнес ей кучу самых разных принадлежностей для занятий живописью. С огромным воодушевлением она стала посещать занятия на художественных курсах. Сразу же она очутилась в обществе, близком ей по духу. Ее наставник Дейв Крамер, молодой и любимый студентами преподаватель, имел собственную студию в центре Нью-Йорка. Он с готовностью приглашал туда своих учеников, там часто разгорались жаркие дискуссии на самые различные темы. Вскоре Эрни стала его любимой ученицей.

Возможно, из-за того, что она была новичком в этом огромном городе, он стал часто брать ее с собой в разные музеи, картинные галереи и на выставки. Такие походы обычно оканчивались совместным ланчем или обедом. Иногда она просила подвезти ее домой, в основном тогда, когда Грэм отсутствовал. Но постепенно отношение Грэма к ее занятиям, походам и всему, связанному с курсами, стало меняться. Ему не нравилось проводить в одиночестве те часы, когда она была на занятиях, а дружба Эрни с Дейвом раздражала его еще больше.

— Я ему не доверяю, — как-то сказал он, когда она была в его объятиях.

— Почему? Неужели ты думаешь, что он утащит у нас столовое серебро или что-нибудь еще? — со смехом спросила она.

Но в канун первой годовщины их свадьбы эти, сначала легкие, упреки переросли в серьезную ссору.

Грэм был в деловой поездке вместе с Арабеллой. Он уже вручил Эрни свой подарок на годовщину — красивое шелковое белье. Но она к вечеру очень утомилась и до отъезда Грэма не примерила его, не сумела покрасоваться в нем перед мужем. Кроме того, она неважно себя чувствовала в течение двух последних дней. Поэтому белье так и лежало нераспакованным в коробке. В день годовщины, вместо того чтобы остаться дома, она решила отправиться на занятия, которые, как часто бывало, переросли в горячий спор и как-то незаметно переместились в студию Дейва. Она очень поздно возвращалась домой и застала Грэма расстроенным. Он был взвинчен ее отсутствием.

О Боже! Она помнила это так же отчетливо, как и тот вечер, в коттедже. Вспомнила пустую бутылку из-под шампанского на столике у его кресла. Накрытый на двоих стол напомнил ей, что произошло. Она тогда хотела броситься ему в объятия, просить прощения…

Но не смогла. Из-за его осуждающего взгляда она взорвалась.

— Я ухожу, — закричала она. — Я тут задыхаюсь! Я не какая-нибудь игрушка, с которой ты забавляешься по каким-то особым дням! Тебе бы следовало жениться на одной из твоих проклятых сотрудниц, таких, как Арабелла!