Алистер Маклин - Искатель. 1994. № 5

• Название: Искатель. 1994. № 5
• Автор: Алистер Маклин
• Издательство: "Молодая гвардия"
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1994

---

— В чем дело, доктор?

Кабат встрепенулся и стал озираться по сторонам.

— Ничего, — сказал он. — Все в порядке. Я просто задумался. — Он взял из ящика карандаш. — Будем продолжать?

Быстро, как только мог — за 30 секунд, — он погрузил Хэкета в поверхностный сон, затем довел его до глубокой стадии. Ему очень хотелось выпить, но он довольствовался сигаретой. Он тихонько подошел к окну и долго стоял, глядя сквозь узкую щель в тонких шторах. Тихо шипел кондиционер, а за его спиной слышалось ровное дыхание пациента. Доктор Кабат был очень испуган.

Через сорок минут, когда Хэкет ушел, доктор Кабат медленно и с опаской открыл дверь в приемную. То, что он увидел, не было для него неожиданностью. Там сидел мистер Хольвак, назначенный на четыре часа пациент, уронив на пол журнал, безвольно свесив руки, из угла его рта бежала тонкая блестящая струйка слюны. Кабат включил секундомер ручных часов и стал ждать. Он знал, что очень важно определить, сколько уйдет времени. Через четыре минуты и шестнадцать секунд мистер Хольвак зашевелился и быстро заморгал.

— Что-то я замечтался, — сказал он и, печально улыбнувшись, встал и вошел в кабинет.

Первым услышал шум Хольвак. Доктор Кабат, охваченный ужасом и старающийся тем не менее заставить себя слушать скучный монолог Хольвака о его несчастьях, ничего не заметил.

— Что-то, знаете, на улице все машины засигналили, — робко заметил Хольвак. Это было правдой. Кабат приоткрыл окно.

Вниз по Пятой авеню, сколько хватал глаз, пространство было забито автомобилями. Пятьдесят девятая улица была блокирована до самого Колизея. Большинство пешеходов стояли, замерев, а кто не стоял, двигались медленно и неуверенно. В районе Пятидесятой улицы на Пятой авеню летел направляющийся из Идлвилда на запад самолет. Его ревущие на подъеме моторы вдруг замолкли, он завалился на одно крыло в фигуре, известной как «падающий лист», и рухнул вниз. В окрестностях Десятой авеню вырос маслянисто-черный столб дыма. Кабат закрыл окно.

— Мистер Хольвак, — сказал он, — мне придется просить вас извинить меня. Будем считать, что сегодняшний прием не состоялся. Приходите, пожалуйста, во вторник в обычное время. Мне очень жаль, но сейчас вам придется уйти — возникли непредвиденные обстоятельства…

Он быстро выпроводил пациента и схватил телефонную трубку. Квартира Хэкета не отвечала, и в два часа ночи Кабат сдался, так и не дозвонившись.

Хэкет пришел в три часа пополудни, как обычно.

Кабат смотрел на него через стол — молодой человек сидел, развалившись в кресле и счастливо улыбаясь. На секунду Кабат закрыл глаза, стал думать о пустой белой стене. Пустота, говорил он себе, пустота, пустота, ничего нет.

— Надеюсь, вы читали утренние газеты? — громко спросил Кабат.

— О вчерашней транспортной пробке? Да, я читал о ней.

— Странно, не правда ли? — заметил Кабат.

— Вовсе нет, — фыркнул Хэкет. — Это я сделал, и вы отлично это знаете.

— Я… предполагал это, — уточнил доктор Кабат. — Когда вы вчера сказали, что можете не только останавливать голоса-мысли, но и отправлять их обратно, мне пришло в голову, что нечто подобное может произойти. Мы с вами столкнулись с серьезной проблемой. Вчера погибло немало людей.

— Сорок шесть в самолете, — медленно произнес Хэкет, — девять в доме, на который он упал, шестнадцать пешеходов и два мойщика окон. Всего семьдесят один.

— Есть и некоторые другие соображения, — продолжал Кабат. — Вы понимаете, что, когда вы проходили мимо, на несколько минут были заблокированы все мысли. Оставляя в стороне очевидные последствия этого обстоятельства, скажем, хирургическую бригаду в операционной, мы не знаем, какой еще ущерб мог быть нанесен.

— Это верно, пожалуй, — кивнул Хэкет, — но боже мой, доктор Кабат, я ничего не мог сделать, я не знал и не понимал. Я думал только о том, что мы с вами побеждаем, что я побеждаю, излечиваюсь, смогу жить дальше…

— Я и не утверждаю, что вы виноваты, — согласился доктор Кабат. — Думаю, мы сумеем найти какой-то компромисс. Вы должны научиться контролировать себя — ставить заслон идущим к вам мыслям, но не отправлять их обратно, потому что в таком случае все мыслительные процессы замирают на четыре-пять минут. А какой, интересно, у вас сейчас радиус?

— Миля, — с трудом выдавил из себя Хэкет. — Тот самолет был на высоте более пяти тысяч футов.

Некоторое время они сидели молча. Кабат закрыл глаза и представил белую стену, изо всех сил стараясь не дать родиться образу, который Хэкет мог бы прочитать. Кабат был достаточно смелым человеком, но ему совсем не хотелось умирать.

— Знаете, это не получится, — сказал наконец Хэкет. — Вся суть того, что мы делали до сих пор, заключается в резком усилии — оттолкнуть мысли обратно. Даже если бы я смог добиться зыбкого равновесия, при котором мысли только останавливаются, а не отправляются обратно, я сумел бы поступать так не более чем с одним человеком — как делаю сейчас с вами, — потому что, как вы сами понимаете, они все разные. Представьте себе это как поток радиосигналов различной силы. Один из них я в состоянии остановить, но двадцать других пройдут. Единственное решение — оказывать сопротивление самому мощному из них, но тогда все остальные будут отброшены назад. Нет, ничего не получится.

— Должно получиться, — тихо сказал Кабат. — У вас довольно богатое воображение. Вы понимаете, чем все это кончится. В лучшем случае — эпидемия несчастных случаев с летальным исходом, остановка творческих процессов, опустошение, возврат к варварству. В худшем…

— Я знаю, — кивнул Хэкет. — Я уже думал об этом. Например, тот самолет мог оказаться бомбардировщиком Б-47 с атомной бомбой на борту…

— Давайте попытаемся, — сказал Кабат.

Хэкет покорно лег на кушетку.

На следующий день не упал ни один самолет. Инженер-электроник высказал предположение, что моторы самолета остановились в результате воздействия излучения, исходившего из Нью-Йоркской лаборатории, а транспортные магистрали города функционировали нормально — просто двадцать два пешехода вышли на проезжую часть улицы прямо перед быстро идущими машинами и погибли; убытки от столкновений автомашин были оценены в 1500 000 долларов, а в Вест-Сайде опрокинувшаяся керосиновая плитка стала причиной разрушительного пожара в квартале многоквартирных домов. Девять из пробившихся к огню пожарных погибли. В Радио-сити рухнул с сорок второго этажа в подвал лифт, а в здании ООН делегаты тупо кивали во время заседания или бродили по коридорам, натыкаясь на стены.

Герберт Кабат в ту ночь не спал. Он отменил все назначенные на следующий день приемы и ждал, бледный от волнения, прихода Барнеби Хэкета.

«Если Бог еще существует, — думал он, — этот тип уже перерезал себе глотку».

Однако в три часа раздался звонок в дверь.

— Я не хочу разговаривать на эту тему, — заявил Хэкет. Он повесил пиджак на спинку стула и бросился на кушетку. — Давайте не будем терять времени. До сих пор ничто, кроме гипноза, мне не помогало, и если что-то вообще способно решить проблему, то это гипноз.

— Знаете, — осторожно предположил Кабат, — вы могли бы уехать. Например, поселиться в Австралии, в самой глуши…

— Чепуха, — отрезал Хэкет. — Никто не может жить один, совершенно один. Кроме того, радиус увеличивается, сегодня миля, завтра пять миль, потом пятнадцать, пятьдесят… — Он сложил руки на груди. — Я готов.

Кабат, судорожно вцепившись в край стола, напряженно смотрел в стену напротив. Никаких образов говорил он себе, только не сейчас, в эту последнюю минуту.

— Ваши веки тяжелеют, — негромко говорил он. — Они стали совсем тяжелыми. Вам хочется спать. Вам очень хочется спать. Вы погружаетесь в глубокий сон. Глубокий сон. Глубокий сон. Глубокий сон…

Кабат стоял у окна и смотрел вниз. Все будто вымерло: ни машины, ни человека.

— Глубокий сон, — повторял он. — Глубокий, глубокий, глубокий…

Он вынул из ящика стола маленькую коробочку и сунул ее в карман пиджака Хэкета. Подождал еще немного.

— Когда вы проснетесь, — медленно произнес он, — вы будете чувствовать себя отдохнувшим и счастливым. Вы поедете прямо к себе домой. Вы будете торопиться, потому что дома вам нужно сделать что-то очень важное. В правом кармане пиджака вы найдете коробочку с шестью порошками. Вы примете эти порошки, быстро, один за другим, запивая водой. Потом вы ляжете. Вы будете чувствовать себя здоровым, отдохнувшим, всем довольным. Когда вы проснетесь сейчас, вы не будете помнить ничего из сказанного мною только что, совершенно ничего. Вы заспешите домой, а приехав туда, сунете руку в карман и найдете порошки. Вам захочется принять их. Вы быстро их примете. Сейчас я досчитаю до пяти, и после того как я закончу счет, вы можете проснуться в любую секунду. Один, два, три, четыре… пять.