Андрей Белый - Том 6. Стихотворения

• Название: Том 6. Стихотворения
• Автор: Андрей Белый
• Издательство: Терра - Книжный клуб
• Жанр: Поэзия
• Год: 2005
• ISBN: 5-275-01314-0, 5-275-00928-3

Андрей Белый (1880–1934) вошел в русскую литературу как теоретик символизма, философ, поэт и прозаик. Его творчество искрящееся, но холодное, основанное на парадоксах и контрастах.

В шестом томе Собрания сочинений наряду со сборниками «Урна», «Королевна и рыцари», «Звезда», «После разлуки» представлены стихи разных лет, а также поэмы «Христос воскрес» и «Первое свидание».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

1903, 1929

Тело

В неизносный,
Косный
Ком —
— Бьется
Сердце, —
— Светоем.

Телo
Бренное
И пленное —
— Бьется —
— Солнечной
Вселенною.

Очи — прянут:
Станут
Свет —
— В золотые —
— Ливни лет, —
— В золотое —
— Бездорожие…

В уши —
Грянут
Трубы —
— Божие!..

Суши
Каменные
Жгла —
— Сила пламенного
Молота…

Души —
Божьи
Зеркала, —
— Отражающие —
Золото.

1903, 1929

Брюсов (сюита)

1

Свисты ветряных потоков,
Рвущих черный плащ;
Тучи мороками рока
Вспучит горный хрящ.

В тьмой объятию стремнину
Маг, объятый тьмой,
Бросил белую лавину..
Шаг оборван мой.

Из-за скал, как клекот злого,
Горного орла,
Бьет магическое слово
В сердце, как стрела.

Взвивший молнийные муки
Мертвой головы,
Мертвый маг, сложивший руки.
Вставший в выси — вы.

1903, 1929

Москва

2

Грустен взор. Сюртук застегнут.
Сух, серьезен, строен, прям;

То, над книгою изогнут, —
Труд несешь грядущим дням
Вот бежишь: легка походка;
Вертишь трость готов напасть:

Пляшет черная бородка;
В острых взорах — власть и страсть…

Пламень уст, — багряных маков, —
Оттеняет бледность щек —

Неизменен, одинаков, —
Режешь времени поток.

Взор опустишь, руки сложишь;
В мыслях — молнийный излом:

Замолчишь в изнеможешь
Пред невеждой, пред глупцом.

Нет, не мысли, — иглы молний
Возжигаешь в мозг врага…

Стройной рифмой преисполни
Вихрей пьяные рога, —

Потрясая строгим тоном
Звезды строющий эфир: —

Где-то там — за небосклоном —
Засверкает новый мир;

Там, за гранью небосклона, —
Нет, не небо, — сфера душ:

Ты ее в земное лоно
Рифмой пламенной обрушь!

Неизвестную туманность
Нам откроет астроном: —

Мира каменная данность —
Мысль, отверженная числом.

В строфах — рифмы, в рифмах — мысли
Созидают бытие:

Смысли, сформулируй, счисли, —
Стань во царствие твое!

Числа, рифмы, сочетанья
Образов и слов, поэт, —

Становленья, восставанья
Всех вселенных, всех планет!

Все лишь символ… Кто ты? Где ты?
Мир, Москва и «Скорпион»!

Солнце, дальние планеты!..
Все течет, как дальний сон.

С быстротою метеора
Оборвавшийся к нам маг, —

Стал печатного набора
Корректурный черный знак.

1904–1929

Москва

3

Свет, — как жегло; и воздух — пылен;
День, — как пустой стеклянный страз;
В него ты выпучил, как филин,
Огонь непереносных глаз.

Твой голос — звуки афоризма;
Шаг — стуки похоронных дрог;
Мысль, — как отточенная призма;
Всклокоченная бровь — издрог.

Как пляшущие жабы, — речи;
Как черный бриллиант, — глаза.
Ты, как Атлант, взвалил на плечи
Свои пустые небеса.

Докучное, как бормашина,
Сплошное, мировое все, —
Шипит, как лопнувшая шина,
Жужжит, как злое колесо.

Изверженный тоской железной
Из этой звездной высоты, —
Как некий стержень бесполезный,
Как кукла вылитая, — ты!

Изогнутый дугой упорной
В наш бестолковый перепуг, —
Взвивай из мороков свой черный,
Всегда застегнутый сюртук.

1907, 1931

Москва

4

Разрывая занавески,
Ветер — винт перевертней —
Кружевные арабески
Завивает надо мной.

Плещут тюлевые шторы;
Тени ползают в окне,
Как невидимые воры
В душном, обморочном сне.

Ты ль, вытягиваясь в нише,
Пылью пепельною встав, —
Под железный желоб крыши
Взвил невидимый состав?

Ты ль, скривляясь тенью злого,
Губы к уху перевлек, —
Черной, мерочной полою
Перерезав потолок?

Словно вздох, зефира тише,
Словно дух небытия, —
Легколепетней, чем мыши,
Легколепетное: —
— «Я!»

Сгинь, — покоя нe нашедший,
Оболгавший свой позор. —
Бестолковый, сумасшедший,
Теневой гипнотизер!

В синем дыме папиросы
Bстали синие персты;
Прожужжали, словно осы:
«Сгинем, —
— Минем —
— Я —
— И ты!»

1931

Кучино

5

В Бездну
Безвременья
Падай, —
— Из бездны
Безвременья, —
— Непеременною сменой, —

Кольцо
Бытия!

Прядай,
Седая
Струя —
— Из безвременья —
На бытие мое!

Ты, — незнакомое
Время,
Обдай мне лицо
Своей
Пеною!

Мертвенный немень, —
Рыдая,
Я
Падаю!
Времени
Нет уже…

Падаю
В эту же —
— Бездну
Безвременья.

1929

Кучино

6

Я обменял свой жезл змеиный

На белый посох костяной.

В.Брюсов

Туманы, пропасти и гроты…

Как в воздух, поднимаюсь я:
Непобедимые высоты —
И надо мной, и вкруг меня…
У ледяного края бездны
Перебегает дым сквозной:
Мгла стелится передо мной.

Ударился о жезл железный
Мой посох бедный, костяной —
И кто-то темной, из провала
Выходит, пересекши путь;
И острое скользнуло жало,
Как живоблешущая ртуть;
И взрывом дьявольского смеха
В раскаты бури снеговой
Ответствует громами эхо;
И — катится над головой
Тяжеловесная лавина…

Но громовой, летящий ком
Оскаленным своим жерлом
Съедает мертвая стремнина.
И вот уж — в пасти пропастей
Упали стоны урагана;
Скользнули на груди моей,
Свиваясь, лопасти тумана, —
Над осветленной крутизной,
Затаяв ясными слезами…

И кто же?
…Брат передо мной
С ожесточенными очами
Склонялся; и железный свой
Он поднял жезл над головой…

Так это ты?..
…Не изумленный,
Знакомый протянулся так:
И жезл упал, не обагренный,
На звонкий, голубой ледник.
— «Зачем ты с ледяных окраин
Слетел, как кондор, месть тая, —
Исподтишка. Зачем, как Каин,
Ты руку поднял на меня?
Как трепетанье коромысла,
Как разгоранье серебра, —
Твои двусмысленные смыслы,
Твоя опасная игра!»

— «Мы горных искусов науку
И марева пустынных скал
Проходим вместе», — ты сказал…
Братоубийственную руку
Я радостно к груди прижал.

Твои исчисленные мысли
В туман раек точенный повисли,
Как грани горного ребра;
И ты, двуликий, — свет и мгла, —
На грани и добра, и злa.

Пусть шел ты от одной долины,
Я от другой (мой путь — иной):
Над этой вечной крутизной
На посох бедный, костяной
Ты обменяешь жезл змеиный.

Нам с высей не сойти, о маг;
Идем: наш одинаков шаг…

Стоят серебряные цепи,
Подняв в закат свои огни;
Там — лeдяныx великолепий
Оденем чистые брони.
Поэт и брат, — стезей порфирной —
В снега, в ветра, — скорей, — туда —
В зеркальные чертоги льда
И снегоблещущего фирна.

1909, 1929