Ричард Зимлер - Охота Полуночника

• Название: Охота Полуночника
• Автор: Ричард Зимлер
• Издательство: ACT, ACT Москва, Транзиткнига
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-032449-9, 5-9713-0728-2, 5-9578-2726-6

Португалия конца XVIII века…

Оживленные порты, куда приплывает множество кораблей из самых дальних стран, и городские улочки, на которых звучат невероятные истории о морских путешествиях…

Инквизиция, преследующая еретиков-вольнодумцев и иудеев-иноверцев…

Богатство купцов и ремесленников, нищета бедняков и бродяг…

Именно здесь начинается история удивительных приключений юноши, которому предстоит стать участником грандиозных событий и в Старом, и в Новом Свете, пережить смертельный риск и великую, отчаянную любовь…

---

— Очень странно… И что ты ответил?

— Я сказал, что я — португалец, и я здесь родился.

— Молодец. А что потом?

Я сел в кровати.

— Потом Даниэль сказал, чтобы он убирался, но он не ушел. Он сказал, что нас сожгут. Он даже вытащил и показал нам зажженную свечу.

Мама вскочила и закрыла лицо руками.

— Господи… О, Господи…

— А во рту у него был маленький зяблик. Он хотел откусить ему голову.

Мама сняла свою шелковую шаль и прислонилась лбом к стене. Я подбежал к ней и усадил обратно на кровать. Через некоторое время она успокоилась и погладила меня по голове.

— Мама, нас ведь не сожгут?

— Нет, конечно, нет. — Она нахмурилась и покачала головой. — Этот мужчина — сумасшедший. Он пытался напугать тебя. Он просто любит пугать детей. У него не в порядке с головой.

Она взяла меня за руку.

— А что за птичка у него была во рту?

— Он, наверное, купил ее на рынке. И засунул в рот, пока мы не видели. Он собирался откусить ей голову, но потом отпустил.

— Вот видишь, это лишний раз доказывает, что он из тех полоумных, что любят пугать детей. Прошу тебя, Джон, не думай больше об этом. Я позабочусь о нас обоих. И если еще раз встретишь его, беги со всех ног домой, не задерживайся ни в коем случае. А теперь укройся одеялом.

— Так мы не евреи? — снова спросил я.

Мама взбила мне подушку и резко бросила:

— Я уже ответила тебе, Джон.

Я надулся. Она смягчилась и поцеловала меня в лоб:

— Джон, если бы мы были евреями, разве бы ты не знал об этом? Ведь было бы видно, что ты отличаешься от всех остальных.

— Я осмотрел себя с ног до головы, и Даниэль помог мне, но мы не нашли никаких признаков еврейского происхождения.

— Признаков? Каких еще признаков?

— Рогов. Или хвоста.

Мама хлопнула по матрасу.

— Прошу, не говори глупостей. Ты ведь не воспринимаешь это всерьез…

— Но ты же знаешь, что люди считают меня странным, даже Даниэль.

— Джон, ты не более странен, чем они. Ты такой же, как все. Такой же, как я и твой отец. И оставь эти глупые разговоры.

Мама поцеловала мою ладонь, затем стиснула ее в своих руках.

— Никогда не падай духом, — она нежно улыбнулась. — Ты — смысл всей моей жизни, Джон. Ты знаешь об этом?

Я кивнул, и она добавила:

— Да, это правда, ты не такой, как другие дети. Но у тебя нет рожек, и никогда не наступит тот день, когда меня хоть чуточку обеспокоит то, что о тебе думают другие. Никогда!

Она поцеловала меня в губы.

— А теперь спи. Когда твой отец вернется с верховьев реки, он займется этим Лоренцо с сальными волосами и канарейками во рту.

Это были слова, которых я ждал, поскольку был твердо убежден, что моему отцу под силу справиться с любой проблемой.

Позже, уже почти заснув, я услышал отчетливый крик бабушки Розы:

— Он сказал это ребенку?!

Я подкрался к двери, слегка приоткрыл ее и прислушался.

— Это все Наполеон, — гневно продолжала бабушка. — Его победы свели с ума всю Европу. Церковь не в силах расстроить его планы.

Какое-то время до меня доносился лишь яростный шепот, потом бабушка воскликнула:

— Евреи, евреи, евреи!

В тот момент я подумал, что это окончание долгой обвинительной тирады в адрес странного народа.

На следующий день мама впервые пригласила Даниэля к нам. Я встретил его на улице, он нес рваный мешок из-под муки, внутри которого что-то стучало. В ответ на мои расспросы, мой друг лукаво улыбнулся и достал из мешка фигурку дятла. Фигурка была грубо вырезана, неровно зачищена и совсем непохожа на настоящего дятла. Я мог бы привести длинный перечень недостатков: крылья похожи на обрубки, клюв слишком тупой, на хвосте явный дефект, но все же я нашел фигурку чудесной.

Мама угостила меня и Даниэля сладкими бисквитами, подав угощение на фарфоровом сервизе с фабрики Порту Массарело, с изображением белых и голубых ветряных мельниц. Даниэль никогда прежде не пробовал чай и, судя по всему, не умел пить из фарфоровых чашек. Он сжал свою чашку так сильно, что я напугался, как бы в меня не полетели осколки. Он только слегка смочил губы в горячем напитке, не выпив ни капли.

Мама держала чашку, отставив мизинец на аристократический манер. Глядя ей в глаза, я старался определить, дошли ли до нее уже слухи о родстве Даниэля и сеньоры Беатрис, но мама ничем не выдавала себя.

— Я так рада, что ты смог составить нам компанию сегодня, — начала она разговор. — Джон говорил, ты живешь недалеко от Миражайи, верно?

— Да. — Даниэль посмотрел на меня. Он чувствовал какой-то подвох и был бы рад скрыться из-за стола.

— Твой отец, кажется, рыбак?

— Да.

— А мать швея?

Мой друг кивнул и на все остальные вопросы отвечал в такой же односложной манере. Мама сохраняла невозмутимый вид. Она радовалась любой возможности попить чаю со мной; это доставляло ей удовольствие, независимо от того, насколько несодержательной была беседа.

Всякий раз, когда она опускала глаза или отворачивалась, Даниэль вытягивал губы так, что на шее у него выступали сухожилия, и он становился похожим на черепаху. Мама передала мне бисквит, и я решил оживить разговор.

— Мама, Даниэль — очень меткий стрелок. Ты бы видела негодяя, в которого он попал камнем. Все вокруг было залито кровью…

Мама подняла руку.

— Избавь меня от подробностей, Джон. — Она повернулась к Даниэлю. — Должна сказать тебе, что это было очень смело с твоей стороны, и я не забуду этого. И хочу, чтобы ты знал: если ты верный и преданный друг моему сыну, тебе всегда будут рады в этом доме. За это я могу поручиться.

Мамин голос дрожал. Она сделала большой глоток чая, чтобы успокоиться.

— Прошу прощения, если смутила вас, — мягко добавила она. — Давайте попробуем бисквит, надеюсь, он вам понравится.

Даниэль сжал в кулаке вилку и с отчаянной сосредоточенностью начал пилить бисквит ножом. Я посмотрел на маму, она незаметно покачала головой, — это означало, что я не должен замечать дурных манер друга.

— А твои бабушка и дедушка живут здесь, в Порту? — спросила она.

Даниэль оторвал взгляд от тарелки.

— Бабушка и дедушка?

— Да, ты часто с ними видишься?

— Нет, нечасто.

— Они живут недалеко?

— Нет, далеко.

Даниэль продолжил кромсать торт. Мама поглядывала на меня украдкой, и я понял, что она знает правду. Либо ей рассказала сама сеньора Беатрис, либо до нее дошли слухи о родстве прачки и моего друга. Я мог поспорить, что она пыталась понять, известно ли мне что-нибудь. Отчаявшись управиться с ножом и вилкой, Даниэль рукой запихнул в рот огромный кусок бисквита, и крошки крема упали на стол. Я был уже готов отвлечь мамино внимание от моего друга, засыпав ее градом вопросов о приготовлении бисквитов, но она, должно быть, решила, что я собираюсь отругать Даниэля. Она постучала по столу и сурово посмотрела на меня, удерживая от этого шага.

Но Даниэль заметил наши тайные взгляды. Он смутился, прикусил губу и положил бисквит обратно на тарелку. И тогда, впервые на моей памяти, мама взяла свой кусок рукой и отправила его в рот. Более того, к моему крайнему изумлению, она облизала кончики пальцев.

— Мм-м… Как вкусно, не правда ли, Даниэль? Когда прикончишь свой кусок, можешь взять еще. Кушай на здоровье.

Он улыбнулся, затем вытянул лицо, и стал еще больше похож на черепашку, и это рассмешило маму. Я выразил мысль, что пора начинать рисование.

— Только не в этой одежде, — остановила нас мама, погрозив мне пальцем. — Сынок, надень свой старый комбинезон, а из сторожевой вышки я принесу что-нибудь для Даниэля.

— Из сторожевой вышки? Ты уверена, что отважишься подняться туда?

Так мы называли наш чулан. Попасть в него можно было по железной винтовой лестнице из коридора второго этажа. Он выделялся огромным восьмиугольным окном из красного и желтого стекла в крыше, из которого открывался чудесный вид на Порту, но оно, к сожалению, пропускало влагу. На днях я обнаружил там мертвую ящерицу, утонувшую в луже.

Мама скрестила руки на груди и сердито посмотрела на меня.

— Джон, ты, наверное, считаешь меня кисейной барышней. Должна сказать тебе, что в твоем возрасте я часто вела себя почти так же отвратительно, как и ты сейчас. — Она показала мне язык и засмеялась.

Я должен быть благодарным маме за то, что она так легко держится в нашем обществе, но дети, как правило, стыдятся странностей своих родителей. Когда мы с Даниэлем остались вдвоем, я извинился за мамино поведение. В ответ он хлопнул меня по животу.

— Да у тебя лучшая в мире мать, идиот!

Глава 6

Какое-то время мама стояла в дверях и наблюдала за нами, пока мы раскрашивали фигурку дятла в патио. Находясь в счастливом неведении относительно намерений Даниэля, она была спокойна, что мы не проказничаем. К счастью, я и сам не знал ничего о планах друга, иначе у меня бы возникло искушение признаться в нашей предполагаемой злой выходке. Я никогда не думал, что могу сделать что-то красивое своими руками, но уже через несколько часов мы создали потрясающие фигурки сокола, щегла и крапивника.